Разбирая свои старые папки, нашёл доклад запрещённой в РФ корпорации RAND (Combating Foreign Disinformation on Social Media), где есть ряд интересных моментов, актуальных по сей день, в том числе касающихся войны вокруг Украины.

Такие доклады интересны не только как источники изучения дезинформации, но как средства изучения информационной борьбы Запада против России, поскольку по большей части они представляют интроспективный анализ наших противников. То есть в тех методах и примерах, что Запад приписывает российским источникам и действиям, мы видим то, как они действуют или собираются действовать против нас.

Выкладываю краткие заметки по этой работе, с некоторыми своими комментариями (примечаниями) и дополнениями.

Рекомендации для правительств по противодействию дезинформации:

• Опубликовать действующую стратегию противодействия дезинформации.
• Не передавать борьбу с дезинформацией на аутсорсинг, но работать с частными медиа.
• Использовать общественные группы.
• Избегать запретов социальных сетей.
• Сбалансировать противодействие дезинформации с приверженностью свободе слова.
• Сосредоточить усилия по наступательному влиянию на правдивую информацию.

По своей природе соцсети адаптированы для людей с учетом их предпочтений, а это означает, что дезинформация также может быть адаптирована к индивидууму.

Эксперты RAND называют дезинформацию в соцсетях инструментом слабых (a tool of the weak). Потому что этот способ гораздо лучше подходит для посева бедлама, чем для создания долгосрочного влияния. Этим могут заниматься в основном государства-изгои, а не равные конкуренты, которые могут разумно стремиться к созданию прочного порядка (стр. 15).

Блинкен часто любил повторять, что «сверхдержавы не блефуют». Утверждение как описание исторического факта, конечно, ложное: великие державы, включая Соединенные Штаты, делают ложные или вводящие в заблуждение заявления по целому ряду причин. Однако в качестве политического предписания логика, поддерживающая заявление Блинкена, возможно, является здравой.

Одна только дезинформация редко может убедить людей принять новые идеи оптом, поэтому эти кампании обычно нуждаются в некоторой фактической основе. Исходя из этого, дезинформация может быть создана для достижения различных целей:

1) инструмент устрашения (Россия использовала дезинформацию, отправленную с помощью SMS-сообщений, для запугивания украинских солдат в разгар войны на Востоке Украины). «Ты собираешься умереть. Иди домой» или «это не твоя война, это война олигархов, твоя семья ждет тебя». В некоторых случаях сообщения были сделаны так, как будто они пришли от родственника солдата;

2) дискредитация противника;

3) для разделения и в целом вызывания хаоса.

Интересно, что пример, данный в п. 1., как раз и демонстрирует проекцию, часто используемую западными пропагандистами, в которой они описывают свои методы и действия, но приписывают их нашей стороне (Прим. авт).

Далее – ещё примеры.

Россия использовала дезинформацию, чтобы стимулировать звонки украинским солдатам через сотовые телефоны, помогающие российским войскам определять местоположение украинских войск и наносить массивные артиллерийские удары по местам скопления сотовых устройств (горжусь, если мы так делали – Прим. авт.).

Со своей стороны ВСУ утверждают, что их собственные кампании по дезинформации спровоцировали дезертирство командира сепаратистов на Донбассе и устранение лидера российских сепаратистов из командования.

Почему информационные операции в соцсетях выгодны:

• дёшево;
• необходима небольшая инфраструктура;
• грань между фактом и мнением становится всё более размыта;
• технологические новинки делают дезинформацию менее обнаруживаемыми (Deep Fake).

Способы удержания злоумышленника от дезинформации:

• сдерживание наказанием или отрицанием;
• пессимизация / удаление из поисковой выдачи;
• предотвращение резонанса путём быстрого разоблачения.

Кто занимается противодействием дезинформации в СГСА (Соединённые государства северной Америки)?

В марте 2016 года Государственный департамент учредил GEC (Global Engagement Center). Под влиянием российской угрозы Конгресс расширил мандат GEC, включив в него проведение государственных информационных кампаний.

Миссия GEC:

1. Выявление и анализ зарубежной пропаганды и дезинформации.

2. Планирование и выполнение действий по реагированию или противодействию пропаганде и дезинформации.

3. Оценка эффективности деятельности GEC и определение недостатков и возможностей США противостоять и реагировать на зарубежные пропагандистские усилия.

В 2018 году GEC представила Фонд доступа к информации для предоставления грантов неправительственным организациям (НПО), исследовательским центрам, ученым, СМИ, частному сектору и другим организациям, которые работают над изучением и противодействием государственной дезинформации.

ФБР служит ведущим агентством США по реагированию и возможностям расследования операций по иностранному влиянию, определяемые как «скрытые действия иностранных правительств с целью влияния на политические настроения в США или на публичный дискурс (благодаря кино, в России сложилось неправильное представление о деятельности ФБР. На самом деле это мощная внутренняя контрразведка. – Прим. авт.)

И далее идёт критика экспертов, дескать, кто в правительстве США отвечает за иностранное влияние в информационном пространстве? Короче, все и никто. Несколько разных агентств имеют задачи в этой сфере, но после роспуска USIA (United States Information Agency) ни одно лицо не владеет проблемой, и даже механизмы координации в лучшем случае только зарождаются.

На учениях 2015 года командиры и специалисты НАТО разработали приложения для социальных сетей с целью обучить свой персонал тому, как быстро производить большие объемы пронатовского контента и распространять его через официальные аккаунты для противодействия антинатовским посланиям (Gregory M. Tomlin, 2016, Lessons Learned from Exercise Trident Juncture, Joint Force Quarterly, № 82).

И другие примеры...

Проект WebOps (часть Centcom) влияет на целевые аудитории через информационную онлайн-среду для противодействия злоумышленникам, формирования рейтингов и онлайн-среды с помощью нескольких интернет-платформ. WebOps также пытается противостоять дезинформационным кампаниям.
 

Обучение военных СГСА по борьбе с дезинформацией

Некоторые офицеры ВВС США обеспокоены тем, что обучение слишком сосредоточено на обучении использованию инструментов (так называемая «кнопкалогия» (buttonology) и недостаточно на методологии, лежащей в основе инструментов.

Способность армии влиять на зарубежную аудиторию в первую очередь обеспечивается двумя действующими 4-й и 8-й группами военной информационной поддержки, которые все чаще используют социальные сети для проведения операций по оказанию влияния.

Однако большая часть возможностей армии в области МИСО сосредоточена в резервном компоненте. Командование по гражданским делам (U.S. Army Civil Affairs) и психологическим операциям Армии США (Psychological Operations Command, Airborne) обеспечивает 83 % сил психологических операций минобороны США.
 

Украина – политика одного голоса

В случае с Украиной правительство и военные проводят «Политику одного голоса», чтобы гарантировать, что будет представлено и опубликовано только одно мнение. Руководители каждого агентства должны ежедневно собираться вместе, принимать решения по фактам, которые они все будут распространять, и проводить ежедневные официальные пресс-конференции. Кроме того, украинские военные назначили несколько избранных представителей для выступления по телевидению и объяснения того, что происходит на передовой.

Украина создала отдельное министерство информационной политики 14 декабря 2014 года с целью разработать стратегию информационной политики Украины и концепцию информационной безопасности, а также для «противодействия информационной агрессии со стороны России».

Генеральный штаб Украины создал целую медиакоманду, состоящую из социологов, психологов, операторов и журналистов, чтобы помочь отслеживать информационное пространство на предмет российской дезинформации и передавать историю украинских военных, как в традиционных, так и в социальных сетях (стр. 148).

Запрет ВК на Украине сделал её более идеологической.

В качестве еще более драконовской меры 15 мая 2017 года Украина ввела запрет на самую популярную в то время социальную сеть «ВКонтакте» (народ перешел на другие). Однако Singularex обнаружил, что украинские пользователи, которые решили остаться в ВК после запрета, как правило, были моложе и более идеологичны. Количество идеологических постов увеличилось в 1,22 раза после вступления запрета в силу, особенно в части пророссийской пропаганды.

Другими словами, вытеснив большую часть аполитичной украинской пользовательской базы из ВК, Украина могла бы сделать «ВКонтакте» меньшей, но более опасной платформой для российской дезинформации, чем это было ранее.
 

НАТО

В 2014 году НАТО создала StratCom CoE в Риге (Латвия) для улучшения понимания членами НАТО враждебных усилий.

И, как обычно, НАТО отмазывается от преступлений своих солдат, выдавая это за российскую информационную войну, например: «Российские акторы подбросили фальшивый репортаж о размещенных в Литве немецких солдатах, которые изнасиловали местную девушку (Deutsche Welle, Russia’s Information Warfare Targets German Soldiers in Lithuania, Atlantic Council webpage, February 24, 2017).

Североамериканские соцсети и корпорации.

Alphabet работает с правительством СГСА и правоохранительными органами, чтобы изолировать выборы от распространения дезинформации на платформах Google, в частности, в Google Search, Google News и YouTube (с. 32).

Запрещённые в РФ экстремистские Twitter и Facebook очистили поддельные аккаунты. Поисковые системы, такие как Google и Bing, пытались продвигать высококачественный, подлинный контент и снижать рейтинг некачественных или вводящих в заблуждение страниц (с. 137). Facebook публикует материалы, разоблачающие дезинформацию (с. 138).
В конце концов, эти компании являются коммерческими международными корпорациями, несущими ответственность перед своими акционерами, и их интересы не всегда четко совпадают с госинтересами США.
 

Дезинформаторы

НПО, которые занимаются дезинформацией – Bellingcat, Rappler Vera File, StopFake, Atlantic Council’s DFR Lab (более подробно по этой теме «Кремлёвская дезинформация» – что это такое и как на это реагировать».

В некоторых случаях разоблачение дезинформации, осуществляемое частной организацией, может иметь больший международный охват, чем усилия правительственных источников. StopFake производит контент на 11 языках: болгарском, чешском, голландском, английском, французском, немецком, итальянском, польском, румынском, русском и испанском. В настоящее время организация может похвастаться подкастами, тремя телевизионными шоу и радиопередачами. «Стоп-Фейк» также сотрудничает с радио «Свободная Европа» / «Свобода» для вещания по всему Крыму.

Во-вторых, информацию, поступающую от внешне независимой организации, можно рассматривать как более честную и заслуживающую доверия.

Эти организации должны быть независимыми от государственного контроля, чтобы выполнять свои роли честных посредников в передаче информации, что означает, что их интересы не будет полностью согласованы с правительством США (какая независимость, а кто, собственно, оплачивает их деятельность? – Прим. авт.).
 

Рекомендации

1. Развернуть и использовать вещательную платформу «Коммандос-Соло» в российском ближнем зарубежье (СНГ).

2. Изучать информационную среду за пределами США. Делегировать часть полномочий – нанимать местных коллаборационистов для пропаганды и дезинформации.

3. Тренироваться использовать дезинформацию. Сосредоточиться на ключевых демографических показателях и свести к минимуму широко распространенные запреты на использование смартфонов и социальных сетей.

4. Сосредоточить усилия по наступательному влиянию на правдивую информацию, тщательно взвешивая риски.

Ещё рекомендации...

Использовать группы гражданского общества.

– Гранты для предателей и информаторов.

– Кампании по дезинформации будут сокращены по скорости и масштабу за счет большего числа журналистов-расследователей, преследующих ложь, быстро и тщательно разоблачающих материалы и широко распространяющих свои выводы.

Запрет соцсетей.

Опыт Украины подсказывает, что запрет целых социальных сетей не решает проблему дезинформации.

Следует ли США использовать наступательную дезинформацию?

Во-первых, есть практические аспекты: противники демократии – это авторитарные страны с контролируемыми медиапространствами, это создает препятствие для наступательных информационных усилий (но в этом же докладе сказано, что Япония представляет собой относительно сплоченное общество с сильной зависимостью от печатных СМИ, где доминирует государство, т. е. по факту Штаты говорят, что один из их ключевых союзников в АТР – авторитарная страна).

Во-вторых, учитывая глубоко укоренившиеся опасения этих режимов по поводу внутренних беспорядков, простое развитие возможностей США для проведения крупных операций может рассматриваться как эскалация и нанесение ущерба стратегической стабильности (эти аспекты пример североамериканской интроспекции или растущей хуторской ментальности; смотря на себя, западные элиты проецируют своё искажённое видение на другие сообщества. В этом также можно убедиться, прочитав «Почему Запад – это авторитарный режим»).

В-третьих, любые американские кампании по дезинформации рискуют запятнать как репутацию Соединенных Штатов, так и органически созданных демократических движений в этих странах (для этого Штаты нанимают частных подрядчиков, например, из Лондона – Прим. авт.).

Кампании по дезинформации изначально имеют сомнительные стратегические выгоды, поэтому Соединенным Штатам следует тщательно изучить затраты и выгоды, прежде чем участвовать в такой кампании.

На этот вопрос уже дан ответ в другом докладе RAND – Планирование «этических» операций влияния (Planning Ethical Influence Operations, 2023). Согласно этому документы можно обманывать и т. д., если выгода превосходит негативные последствия или / и нет другого выхода, главное это сделать качественное обоснование (отмазку) задуманного – Прим. авт.

Это должен знать каждый – или чем грешат всякие там «военблогеры»?

Даже кажущиеся безобидными действия, такие как развенчание дезинформации, все еще могут оказаться спорными. Остается открытым вопрос о том, приносит ли развенчание больше вреда, чем пользы, особенно когда оно привлекает больше внимания к малоизвестной истории.

Таким образом:

1. «Кремлёвская дезинформация» – есть фантом собственной параноидальной интроспекции Запада.

2. Дезинформация – это оружие слабых, как говорит Блинкен. Поэтому, когда вы в очередной раз услышите, что Россия проиграла / проигрывает информационную войну, обратитесь к данному постулату и направьте свои усилия в более подходящее русло, например, на помощь нашим бойцам в СВО.