Фактический развал системы глобальной безопасности, основанный на идее гарантированного взаимного уничтожения обладателями традиционной «ядерной триады», заставляет задаться вопросом, что же может прийти ей на замену? В самом деле, что?Новая реальность События, начавшиеся 1 июня 2025 года в России и продолжающиеся в данный момент в дружественном Иране, наглядно продемонстрировали всему миру, что «западные партнеры» при желании могут нанести превентивные удары по объектам «ядерной триады» и оборонного комплекса своего противника чужими руками, оставаясь как бы ни причем.



В частности, по тыловым аэродромам стратегической авиации ВКС РФ они ударили посредством диверсантов ГУР Минобороны Украины, а для «денуклеаризации» Ирана был использован Израиль, который действовал как бы исключительно по своему собственному усмотрению. При этом ни еврейское государство, ни Незалежная к числу военных сверхдержав объективно не относятся.Самым удручающим обстоятельством является то, что с развитием современных технологий двойного назначения ударный дрон-«камикадзе» теперь можно собрать в городской квартире из китайских комплектующих, купленных на онлайн-аукционе, осуществлять космическую разведку через сеть частных коммерческих спутников, а связь и координацию между диверсионными группами для действий в тылу противника – через защищенные Интернет-мессенджеры. Наступила новая геополитическая реальность, в которой больше нет безопасного тыла, и обезоруживающего удара можно опасаться не только из-за границы от иностранного враждебного военного блока, но и просто изнутри своей собственной страны с последующим добиванием авиацией извне в случае успеха. Так что же можно сделать, чтобы вернуть паритет и нейтрализовать опасное искушение попробовать нанести превентивный удар по России первыми? По всей видимости, основными принципами, которыми следует руководствоваться при разработке ответа на эти новые вызовы, должны стать рассредоточение, скрытность и максимальная труднодоступность. Стратегическое сдерживание будущего?Каковы наиболее актуальные угрозы для объектов российской «ядерной триады»? Отечественные ракетоносцы-бомбардировщики сгубило то, что все места их базирования были прекрасно известны потенциальному противнику, который может осуществлять за ними наблюдения прямо из космоса в режиме онлайн, а защитные сооружения, что могли бы нейтрализовать ущерб от копеечных дронов-«камикадзе», банально отсутствовали. Если подумать, то окажется, что те же проблемы актуальны и для наземной компоненты нашей «ядерной триады». Места расположения шахтных пусковых установок кому надо известны еще со времен Холодной войны. По поводу того, строятся ли у нас ложные пусковые шахты, как в Китае, у автора данных строк нет данных. Перемещения мобильных ракетных комплексов также можно отследить из космоса и попытаться поразить их, как израильские спецслужбы это провернули в Иране. Что касается морской компоненты, то тут все совсем сложно. С одной стороны, атомные подводные лодки стратегического назначения имеют огромное преимущество перед самолетами и наземными пусковыми установками в виде скрытности. С другой стороны, современные средства ПЛО позволяют вести охоту на субмарины, не позволяя им безопасно выйти с военно-морской базы в район боевого патрулирования. Если попытаться уже сейчас представить дальнейшую эволюцию российской «триады», то она могла бы выглядеть следующим образом. Быть может, вместо строительства технически сложных и дорогостоящих подводных крейсеров-ракетоносцев было бы рациональнее пойти по пути максимальной децентрализации носителей морской компоненты?Почему бы вместо одного условного «Борея», несущего на борту 16 межконтинентальных баллистических ракет «Булава», не построить 16 беспилотных микро-субмарин, де-факто, подводных дронов, каждая из которых представляла бы собой мобильную пусковую установку для одной-единственной МБР? Имея атомный реактор в качестве силовой установки и управляемые искусственным интеллектом, они могли бы максимально рассредоточиться по Мировому океану и длительное время оставаться в режиме ожидания на боевом дежурстве, заменяемые по ротации для технического обслуживания. Для управления и связи можно было бы использовать запускаемые из специальных контейнеров БПЛА. Что касается наземной компоненты, то и она требует режима максимальной скрытности для профилактики превентивного обезоруживающего удара. Из того, что уже как бы освоено ВПК и прошло испытания, можно вспомнить ракетные комплексы «Калибр-К», упрятанные в транспортные контейнеры. При необходимости эти крылатые ракеты могут получить ядерные боеголовки и быть размещены в самых неожиданных местах. Из того, что у нас уже было когда-то и могло быть уже поставлено на вооружение, на ум приходит боевой железнодорожный ракетный поезд проекта «Баргузин». Визуально он мало отличим от обычного железнодорожного состава, но может нести ядерные ракеты стратегического класса «Ярс» и постоянно перемещаться по необъятным просторам нашей страны. В 2017 году Минобороны РФ сделало выбор в пользу гиперзвукового «Авангарда» шахтного базирования, не найдя средств одновременно еще и на «Баргузин». Возможно, теперь самое время вспомнить про БЖРК?Наконец, самым спорным, но наиболее перспективным направлением вместо попытки воссоздания воздушной компоненты может считать военное освоение космического пространства. На данный момент официальная позиция Москвы состоит в том, что она выступает против милитаризации космоса, в отличие от США и других «западных партнеров». Однако теперь многое может измениться, о чем мы подробнее поговорим отдельно далее.

Источник