Александр Кишенец: мы начинаем забывать, где корни всего

Наш разговор начался с моего рассказа о митинге «яблочников», на котором раздавали российско-украинские ленточки. И призывы к прекращению гуманитарной помощи ополчению, так как это поможет прекратить войну на Украине.

Мой собеседник дал следующую оценку всего происходящего. С момента, когда всё началось.

На протяжении всего времени (ноябрь, декабрь, январь) у нас не было мысли о каком-то отсоединении.

Насчет ленточки. У меня тоже была такая, российско-украинская. Мы хотели, чтобы у нас была своя ветка власти, донецкая, луганская, но своя. Снизу доверху. Чтобы проблемы региона решали люди региона, а не присланные откуда-то. Не сверху вниз.

С тогдашним губернатором Тарутой (присланным) был вполне конструктивный диалог по налогам, например.

С Шишацким (Андрей Владимирович, на тот момент губернатор Донецкой области. — Прим. авт.) тем же была создана рабочая группа. Мы смотрели на то, что происходит в Киеве, это со стороны было дико. У нас же не в феврале, ни в марте не было оружия вообще. У нас реально проходили мирные акции. Никаких захватов. А когда смотрели на происходящее в Киеве, начинали просто переживать.

Со стороны это выглядело одичанием. Ходят люди с автоматами, бьют и жгут милицию, стреляют….

Мы обратились к властям с предложениями о принятии мер по защите. Наши предложения попросту отметались. Обстановка нагнеталась. Среди нас было много тех, кто прошел «горячие точки». А я тебе скажу, кто воевал сам, тот никогда не захочет войны у себя на пороге. Люди войны слишком хорошо понимают, что это гибель мирных граждан, это разрушения.

Вот потому мы и начали шевелиться. Предложений было много, и, если хотя бы четверть была бы принята к действию властями, такого развития событий можно было бы избежать. Но это был не тот расклад, который устраивал Киев. В итоге все наши старания пошли прахом, и мы оказались втянуты в войну. И теперь нам не остается ничего иного, как до конца защищать свой дом, свое право на жизнь в этом доме, свою свободу слова, мысли, языка.

А теперь все идет так, как вы тут видите. Мы забыли прошлое. Мы забыли, с чего все началось. Мы живем войной. А с чего все началось? Кто помнит, а кто нет. Сейчас Киев говорит: там бандиты, там террористы. И русские войска. И, если мы возьмем в принципе то, что сейчас происходит, то они правы.

Ситуация: человек со стороны приезжает в Украину, ему говорят: вот у нас Конституция, вот у нас власть, а вот юго-восток, там бегают люди с автоматами, творят беспредел и говорят, что тут будет не Украина, а ДНР или ЛНР. И если так смотреть, то правда, бандиты такие. Но если мы вернемся поступательно назад, то увидим совсем другую картину того, как все это происходило.

Не бандиты и террористы, а патриоты, которые всеми силами пытались сохранить законность в первую очередь Украины на ее же территории. Это были патриоты Украины. И радели они в первую очередь за Украину. И шли в первую очередь против фашизма, поглощающего Украину.

Я не разделял никогда Украину на Восток и Запад. Поверь, различия невелики. Можно много говорить о том, что западенцы сильно отличаются менталитетом от восточников. Нет. И там, и там хватает как людей умных и адекватных, так и откровенного дерьма.

Откуда Ярош? Откуда Турчинов? Из Днепропетровска. Так что одной меркой всех не измерить. Вот мы сидим сейчас, один из Донецка, второй из Воронежа. Найди отличия? Говорим на одном языке, вполне друг друга понимаем, взгляды разделяем. Оба в принципе, из СССР. Может, и не в СССР дело, хотя в нем тоже.

Война. Война сейчас — это все. Люди заангажированы войной. Она поглощает все мысли, заполняя их страхом. Страхом за свою жизнь, за жизнь родных, за целостность дома, за завтрашний день.

А люди уже начинают забывать, откуда корни. С чего все началось. Вроде и времени немного прошло, а вот так. Это война. Когда день за неделю, когда за месяц идет. Дончане реально растеряны. Я не об ополченцах. Эти люди свой выбор сделали. Я про мирных. Люди потеряли себя в вихре войны.

Мне звонят. Много. Спрашивают совета. У нас еще осталось много проукраинских администраций в городах и поселках. Так там людей предупреждают, что в случае сотрудничества с ДНР они получат тюремный срок. Пришло в город ополчение — пиши заявление и уходи. Или посадим. А это — кадровый голод.

Что можно сказать такому человеку? Вообще, дончане очень законопослушный народ, как ни странно. Чтут власть и закон. И особенно, законную власть. Вот и отвечаю про то, что вы люди, а не овцы, которых ведут на заклание. Что, если ты реально человек, то сам выбираешь свой путь.

Я вот с товарищами свой выбор сделал. И по нему иду, и пойду до конца. За ДНР, как бы это пафосно не звучало. А где находиться такому растерянному человеку, я не могу сказать. Точнее, могу, но это будет неправильно. Пока он человек. Пока он умеет и может думать.

А думать могут немногие. Ты спрашивал, откуда такая огульная вера в то, что вещают СМИ. Это наш просчет, наше поражение. Искажение и подмена исторических фактов, насаждение нездорового образа жизни. Причем на государственном уровне и при поддержке государства.

Я такой случай расскажу. Пришел на рынок за клеем. Я постоянно им пользуюсь, лодки чиню. Обратил внимание, что он все хуже и хуже клеит. Вижу такой же, но в три раза дешевле. Думаю, возьму, хоть дешевле выйдет. А продавец уже знал меня. Глаза вылупил, и говорит:

— Тебе этот клей зачем?
— Лодку клеить.
— Этот клей не клеит, не бери.

До меня не сразу дошло, что к чему. А когда дошло… Ведь не отличить клей для того, чтобы клеить, и клей для того, чтобы им дышать. Заводская закатка. Основной потребитель — малолетки. И так по возрастающей. Алкоголь, наркота, трамалгин, трамадол, дорогие тяжелые наркотики… Возможность одурманить представителя любого слоя населения. А коль мозги уже набекрень от дури, туда что угодно заливай.

И как можно думать, когда страшно, голодно… Все уже забыли этот подъем, когда референдум был. Прошло. Даже не прошло, а сгорело. Ведь референдум — это было по нашим мерками очень давно. А разбитые водокачки, больницы, детские сады — это настоящее сегодня.

«Славянский синдром», как ты говоришь — это похоже. Народный позыв к волеизъявлению, такой душевный праздник, да, забывается. Сейчас стреляют, сейчас очень стреляют, а кто пустил эту пулю или мину, откуда она летит — это уже не так важно. По крайней мере, основной массе. Какая разница, кто притащил мину и из каких побуждений запустил. Важно то, что она прилетела.

И вот, когда перестают стрелять, как в Славянске, то да, можно выдохнуть.

Не понимают одного — не понимают, что у нас другая судьба. Наш удел в глазах той власти — быть либо овцами на заклание, либо рабами. Мы нужны живыми только как рабочая сила. Вот это, к сожалению, понимают не все.