Трудно найти в мировой истории человека с более ужасной репутацией, чем Родриго Борха, более известного как папа римский Александр VI Борджиа. Думается, при любом опросе он с лёгкостью выиграл бы звание худшего блюстителя престола святого Петра за всю историю существования Ватикана.
Он считается также одним из самых страшных и коварных отравителей своей эпохи, ему приписывают фразу:
«Войны выигрываются не армиями и золотом, а поварами на кухнях и распорядителями званых обедов. Нужна малость – уметь влить в бочку мёда каплю яда».
Да и в соревновании за «титул» самого знаменитого распутника он тоже, наверное, не оказался бы в аутсайдерах, и конкуренцию ему составили бы его знаменитые дети – Лукреция и Чезаре. Но откуда же нам известны одновременно жуткие и пикантные подробности деяний именно этого «наместника святого Петра»? Давайте вместе попробуем разобраться в его биографии.
«Несчастье для церкви» и «аптекарь Сатаны»?
Следует сразу сказать, что Родриго-Александр Борджиа отнюдь не был «черной вороной» среди «белых голубей» и способен легко затеряться в ряду более 260 римских пап. Среди «наследников князя апостолов» можно отыскать множество развратников, пьяниц, клятвопреступников, богохульников и даже убийц. Целый период истории Святого престола с 904 по 963 гг. носит официальное название «порнократия» – «правление блудниц» (pornocrazia romana, governo delle prostitute). Римский папа Иоанн XII, хозяйничавший в Ватикане как раз в то время, присутствовал при казнях, содержал публичный дом и прилюдно пил на пирах за здоровье Дьявола, «демона Юпитера и демоницы» Венеры. Сикст IV – современник Александра Борджиа, занимавший Святой престол с 9 августа 1471 по 12 августа 1484 года, по данным хроники Стефано Инфессуры («Дневник города Рима», XV век), был «страстным любителем мальчиков и содомитов, вручая бенефиции и кафедры за интимные услуги». Непосредственный предшественник Родриго Борджиа на престоле Святого Петра – папа римский Иннокентий VIII, только в период своего понтификата (то есть за 8 лет) сделал 12 детей и двоих из них признал официально. Уже знакомый нам Стефано Инфессуры утверждает, что при этом блюстителе престола святого Петра Рим оказался во власти вооруженных банд, а вице-камеррарий Иннокентия VIII в ответ на требования горожан обуздать преступников ответил:
«Господь не хочет смерти грешника, но желает, чтобы он жил и платил».
Тот же Стефано Инфессура сообщает, что, будучи при смерти, Иннокентий VIII пытался поддержать свои силы кровью трёх мальчиков. Все четверо в итоге умерли: понтифик – от старости, мальчики – «от изнурения». Оскар Уайльд в книге «Портрет Дориана Грея» назвал Иннокентия VIII одним из тех, «кого Пресыщенность, Порок и Кровожадность превратили в чудовищ или безумцев». Но кто же сейчас вспомнит об Иоанне XII, Сиксте IV, Иннокентии VIII и других отнюдь не добродетельных римских папах? Совсем другое дело – герой нашей статьи. Но почему же в человеческой памяти именно папа Александр VI Борджиа стал главным антигероем Ватикана, «чудовищем разврата» и «самой мрачной фигурой папства»? Прежде всего, надо вспомнить, что он был испанцем в Италии. В 1484 году именно противодействие итальянских кардиналов помешало уже достаточно популярному в церковных кругах и в Риме Родриго ди Борджи стать папой. Что особенно важно – все же избранный в 1492 году он оказался чрезвычайно сильным и влиятельным политиком. И у него был очень способный, талантливый и амбициозный сын. Александр и Чезаре Борджиа не только держали в ежовых рукавицах местных итальянских кардиналов, но стали буквально подминать под себя и Рим, тесня местные олигархические кланы, и окрестные итальянские территории. Папская область стала прирастать городами и землями ещё со времён Пия II (1458–1464 гг.), когда удалось вернуть потерянный ранее Беневент. Но особенно удачно действовал именно Александр VI Борджиа, сын которого – Чезаре, значительно расширил границы государства своего отца.
При этом, как уже говорилось, Александр Борджиа был достаточно популярен у простых римлян, сохранились свидетельства, что
«в народе его прозвали Соломоном за мудрость, Иовом за терпимость и Моисеем за верность Божиим законам и установлениям».
Разумеется, все это вкупе вызывало выраженное недовольство и кардиналов, и правителей соседних государств. Преемник Александра VI на папском престоле – Пий III, запретил служить заупокойные мессы за его душу. Кстати, этот понтифик умер всего через 27 дней после избрания. Это никому не кажется подозрительным? А пришедший ему на смену Юлий II сразу попытался «переписать историю». Он приказал отправить в Испанию тела всех представителей рода Борджиа, а также запретил, под страхом отлучения от церкви, о них не только говорить, но и думать. Также он распорядился вычеркнуть их имена из всех доступных ему документов. Это свидетельство чрезвычайной степени озлобления и какой-то патологической ненависти, явно имеющей личный характер. И, действительно, кардинал Джулиано делла Ровере, ставший папой Юлием II, был врагом кардинала Родриго Борджиа и его соперником на выборах папы. Своего поражения он тогда ему так и не простил. В конце 1494 – начале 1495 года Джулиано оказался в пришедшей в Италию армии Карла VIII Валуа, и Александру Борджиа пришлось отсиживаться в замке Святого Ангела, а потом отдавать этому королю в заложники сына Чезаре.Кто же такой этот непримиримый борец за чистоту папского престола – Юлий II? В миру он носил имя Джулиано делла Ровере. Человек, обвинявший Александра Борджиа в том, что тот сделал кардиналом своего сына, 25-летнего Чезаре, сам он сан получил от родного дяди – Франческо делла Ровере, более известного как папа римский Сикст IV.
И сам Джулиано, став папой, кардинальские шапки раздавал исключительно родственникам. Именно Юлий II открыто обвинил Александра Борджиа в отравлении многих из 27 кардиналов, умерших за 11 лет понтификата Александра VI. Новый папа утверждал:
«Как правило, использовался сосуд, содержимое которого в один прекрасный день могло приобщить к вечности неудобного барона, богатого служителя церкви, слишком болтливую куртизанку, острого на язык камердинера, вчера ещё преданного убийцу, сегодня ещё преданную возлюбленную. В темноте ночи Тибр принимал в воду бесчувственные жертвы Кантареллы».
Что такое «кантарелла», о чем упоминает Юлий II? Якобы фирменный яд семьи Борджиа, особо любимый Лукрецией. Это порошок под названием «кантаридин», который изготавливается из выделений шпанской мушки (лат. – cantharis), жука-навозника и некоторых других насекомых. В умеренных дозах кантаридин с древних времён использовался как мужской афродизиак. Есть серьезные основания полагать, что 26-летний фаворит Екатерины II А. Ланской слишком стремился угодить императрице, которая была старше его на 28 лет и, естественно, уже не являлась сексуально привлекательной женщиной – умер от систематического употребления кантаридина. Симптомы его болезни очень похожи на признаки отравления этим веществом, и придворный врач Вейкарт утверждал, что Ланской получал шпанские мушки от доктора Соболевского. Но в данном случае речь идёт о регулярном и длительном злоупотреблении этим препаратом. А однократная доза кантаридина, достаточная, чтобы вызвать смертельный исход, должна быть очень велика, в пресловутом перстне или ключе такое количество никак не поместится. Понимая все это, некоторые историки предполагали, что Родриго Борджиа был талантливым химиком и сам изобрел какой-то неизвестный науке яд. Что тут можно сказать? Этот кардинал и папа был, конечно, человеком очень способным, но о его увлечении алхимией ничего не известно. К тому же алхимия – наука не для профанов и любителей. Если ею всерьез заниматься, времени на работу римским понтификом совершенно не останется. А как вам такой рецепт яда Борджиа: слюна, взятая у «безумной» свиньи, после того, как она будет забита до смерти палками, будучи подвешенной вниз головой? Вообще, надо сказать, что все рассказы о многочисленных и разнообразных средневековых ядах – не более чем легенды. Фантастические и красочные описания их действия приводят в ступор современных фармакологов, которые, работая уже на молекулярном уровне, и представить себе не могут, какие именно вещества или их сочетания могли бы обладать схожим действием на человеческий организм. Во времена Александра Борджиа главным ядом был мышьяк. Даже Мазарини уже в XVII столетии считал мышьяк «королем ядов», называя его
«справедливым палачом, берущим на себя все, до единого, грехи и снимающим ответственность за их совершение».
Правда, в Италии в XVII столетии всё-таки появился действительно «продвинутый» яд, секрет которого его изобретательница – Теофания ди Адамо, передала дочери, но сейчас он утерян. Яд называли «водой Тофано» – это была бесцветная и безвкусная жидкость, после употребления небольшого количества которой у отравленных появлялись симптомы, схожие с теми, что встречаются при брюшном тифе. По некоторым данным, с отравлением «водой Тофаны» связывал свою болезнь Моцарт. Но Теофания Ди Адамо жила во времена понтификата другого папы Александра – VII, а не VI, который Борджиа. И работала самостоятельно: торговала своим ядом, а не изготавливала его эксклюзивно для какой-то высокопоставленной особы. Из-за отсутствия влиятельных покровителей она и попала в тюрьму (а потом и на бал Воланда в романе «Мастер и Маргарита»).Кстати, обратите внимание: обвиняя Борджиа, Юлий II не называет ни имен, ни дат – вообще ничего конкретного. А ведь чего проще: говоришь о баронах – приведи в качестве примера хоть одно имя и дату смерти. Ладно, аристократов в Риме было не очень много, особо не пошалишь – родственники или близкие знакомые сразу «за руку схватят». Но уж куртизанок и камердинеров хватало. Хоть для приличия придумай какого-нибудь лакея Луиджи или куртизанку Агату по прозвищу «Сладкий котенок», которых бы мог отравить коварный Александр Борджиа – кто уже через 10 лет проверит, были такие или нет? Все равно не рискует. Юристы такие обвинения называют голословными, а свидетелей, подобных Юлию II – не заслуживающими доверия. На самом деле не было при Александре Борджиа избыточной смерти кардиналов, аристократов, куртизанок и камердинеров. А вот при Юлии II смертность среди кардиналов отчего-то резко повысилась: за 9 лет его правления умерли 36, и на их место по странному стечению обстоятельств почему-то были назначены исключительно родственники и друзья этого понтифика. Таким образом, получается, что при Александре Борджиа умирали по 2,45 кардинала в год, а при Юлии II – по 4. И предшественник Юлия, Пий III, после избрания на Святой престол прожил, как мы помним, всего 27 дней. Интересные вопросы могли бы появиться по данному поводу к этому обличителю отравителя Борджиа. Однако он на них уже не ответит.Ещё более абсурдным кажется обвинение папы Льва X (в миру – Джованни Медичи), который утверждал, что Александр Борджиа погиб, а его сын Чезаре чуть не умер после неудачной попытки отравления кардинала Адриано Кастеллези да Корнето, к которому они приехали в гости. Именно этот случай стал основой легенды о перепутанных бутылках вина.
Но, если дело тогда действительно было в яде, кажется логичным предположить, что именно хозяин дома – кардинал да Корнето, сам и отравил обоих Борджиа. Но, возможно, современников Александра Борджиа и высокоморального Юлия II возмущал разврат, царивший в Риме именно при этом понтифике? Часто можно прочитать, что деятельность этого папы стала одной из причин начала Реформационного движения в Северной Германии. Однако Мартин Лютер посетил Рим как раз в период понтификата Юлия II. И вот какое впечатление произвел тогда на него этот город:
«Трудно представить, какие грехи и позорные дела совершаются в Риме. Для того чтобы поверить, нужно видеть и слышать всё это. Здесь бытует такая поговорка: «Если существует ад, то Рим построен на нем». Это бездна, из которой исходят все грехи».
А вот что говорится о Риме в новелле второго дня «Декамерона», который был написан Бокаччо в 1352–1354 гг., то есть задолго до рождения Родриго Борджиа. Еврей Авраам в ответ на уговоры принять христианство говорит:
«Сперва отправлюсь в Рим, дабы там увидать того, кого ты называешь наместником бога на земле, увидать его нравы и образ жизни, а также его братьев кардиналов».
Услышав это, его друг Джианнотто пришел в отчаяние:
«Пропали мои труды даром, а между тем я думал употребить их с пользой, воображая, что уже обратил его. И в самом деле, если он отправится к римскому двору и насмотрится на порочную и нечестивую жизнь духовенства, то не только не сделается из еврея христианином, но если бы и стал христианином, наверно перешел бы снова в иудейство».
Что же увидел Авраам в Риме?
«Из того, что он заметил сам, будучи человеком очень наблюдательным, и того, что слышал от других, заключил, что все они (кардиналы) прискорбно грешат сладострастием, не только в его естественном виде, но и в виде содомии, не стесняясь ни укорами совести, ни стыдом, почему для получения милостей влияние куртизанок и мальчиков было не малой силой. К тому же он ясно увидел, что все они были обжоры, опивалы, пьяницы, наподобие животных, служившие не только сладострастию, но и чреву, более чем чему-либо другому. Всматриваясь ближе, он убедился, что все они были так стяжательны и жадны до денег, что продавали и покупали человеческую, даже христианскую кровь и божественные предметы, какие бы ни были, относились ли они до таинства, или до церковных должностей. Всем этим они пуще торговали, и было на то больше маклеров, чем в Париже для торговли сукнами или чем иным… Не видел там ни в одном клирике, ни святости, ни благочестия, ни добрых дел, ни образца для жизни или чего другого, а любострастие, обжорство, любостяжание, обман, зависть, гордыня и тому подобные и худшие пороки».
Вернемся в XV век. Сам обличитель Борджиа – папа Юлий II, в отличие от своего дяди, педераста и педофила Сикста IV, был бисексуален. «Любовные похождения» сразу «на два фронта» привели к заражению сифилисом, и в Страстную пятницу 1508 года он, вопреки обычаю, не смог оголить свои ноги для поцелуев, поскольку они были покрыты язвами. В общем, как говорится, «чья бы корова мычала», а лично папа римский Юлий II лучше бы помолчал. Не слишком подходит он на роль невинного белого голубя, вынужденного поселиться в гнезде черной вороны. Зато он очень напоминает Хрущева, оклеветавшего Сталина, чтобы скрыть собственные преступления. Но значит ли это, что Александр Борджиа не совершал преступлений, которые ему приписывают? В конце концов однотипная смерть многих высокопоставленных духовных особ, а кроме них, ещё и баронов, куртизанок, камердинеров должна была бы просто броситься в глаза современникам. И никаких веских доказательств, кроме собственных слов, противники семьи Борджиа так и не предоставили. Известная английская пословица, цитируемая даже в романе Достоевского «Преступление и наказание», гласит:
«Из ста кроликов никогда не составится лошадь, из ста подозрений никогда не составится доказательства».
Сейчас она, конечно, устарела: нынешним английским властям со времён дела Скрипалей для обвинения ни доказательств, ни сто подозрений не требуется – одного highly likely более чем достаточно. В этом сейчас массово убеждаются российские «богатенькие буратины», наивно полагавшие, что смогут спрятать наворованные деньги в Лондоне. Но посыл-то верный. Думается все-таки, что дыма без огня не бывает. Время жизни нашего героя было «интересное», место – тоже, и сам он был типичным «человеком эпохи Возрождения» (это не комплимент, а суровая реальность). Так что, весьма вероятно, что он кого-то и отравил. Так, например, Асквинио ди Колоредо – слуга венецианского кардинала Джованни Микьеле, в 1504 году под пытками признался, что в свое время отравил своего хозяина по приказу умершего год назад папы Александра VI Борджиа. Но исследователи всегда осторожно относятся к признаниям, полученным на допросах «с пристрастием». Так или иначе, если Александр VI и пользовался ядом, то отравил он все же не всех кардиналов, скончавшихся в период его правления. Да и куртизанки с камердинерами во времена понтификата Александра VI не считались в Риме опасными профессиями. Давайте немного поговорим о жизни Александра Борджиа – с самого её начала.
Первые годы жизни Родриго де Борха-и-Эскрива
Предок героя нашей статьи – арагонский рыцарь Эстебан де Борха (то есть из города Борха, расположенного на севере Испании), служил королю Хайме І и участвовал в освобождении Валенсии от мавров. В качестве награды он получил замок Хатива (в валенсийском произношении – Шатива), ставший родовым. Здесь 1 января 1431 года и родился мальчик, получивший имя Родриго.Родители будущего понтифика были дальними родственниками. Позже недоброжелателями распространялись слухи, что настоящим отцом мальчика был брат матери – Алонсо (в Италии – Альфонсо), который стал первым римским папой из рода Борджиа (Каликст ІІІ), но никаких доказательств этой порочной связи нет. Как нет и подтверждения семейной легенды о происхождении этого рода от Санчо Рамиреса – внебрачного сына короля Наварры. Алонсо де Борха до того, как стал кардиналом (1444 г.), а потом – и папой (1455 г.), был личным секретарем короля Альфонсо V Арагонского, выполнял его дипломатические поручения в Риме. И в Италию родители Родриго переехали вслед за своим успешным родственником. Здесь они и стали Борджиа (точнее – ди Борджи) – таково итальянское произношение фамилии Борха. Помимо двух римских пап, выходцами из этой семьи были около 20 кардиналов.
Юный Родриго выделялся среди сверстников красотой, обеспечившей ему успех у женщин, и высокими способностями к обучению. Окончив Болонский университет, на первых порах он занялся адвокатской практикой и, как утверждают, добился больших успехов. Однако вскоре неожиданно решил попробовать себя в военной службе в папской армии. Но уже знакомый нам брат его матери, ставший римским папой в 1455 году, в 1456 году дал ему сан кардинала-дьякона, а потом назначил и вице-канцлером Святой Римской церкви (при том, что сан священника Родриго принял лишь в 1468 году). Надо сказать, что Родриго оказался очень способным администратором, и никаких нареканий его деятельность не вызывала. На его карьеру не повлияла и смерть дяди – папы римского Каликста III в 1458 году. Вице-канцлером Святого престола Родриго оставался во время правления четырех пап, что красноречиво говорит о его способностях. Постепенно он стал архиепископом, епископом и аббатом многих областей Испании и Италии. Именно Родриго Борджиа в 1472 году в Валенсии (своей епархии, которую он тогда посетил единственный раз в жизни) от имени Святого престола дал разрешение на брак Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, которые вошли в историю, как «Католические короли» (Reyes catolicos).
Дети кардинала Родриго ди Борджи
Недостатка в женском внимании Родриго Борджиа никогда не испытывал. Однако в середине 1460-х гг. он познакомился с Ванноццей деи Каттанеи – незнатной женщиной, которая была младше его на 11 лет. Она стала постоянной спутницей Родриго на протяжении примерно 15 лет его жизни (при этом состояла в фиктивном браке – с тремя мужчинами по очереди).Эта женщина меньше всего похожа на распутницу или куртизанку. Известно, что на средства, получаемые от Борджиа, она содержала несколько женских монастырей и детских приютов. И даже враги семьи Борджиа не смогли сказать про нее ничего плохого. К тому времени Родриго уже имел трех детей от разных матерей – сына Педро Луиса, дочерей Джироламу и Изабеллу. Но именно дети Ванноццы в 1481 году специальной буллой папы римского Сикста IV были официально признаны племянниками Родриго – уже после того, как этот кардинал увлекся аристократкой Джулией Фарнезе (которая также родила ему дочь Луизу) и прекратил связь с Ванноццей.
С этой пассией, известной в Риме как Джулия Прекрасная (La Bella), он, будучи и кардиналом, и папой, жил открыто, что было тогда не принято: наличие любовниц (и даже любовников) у духовных лиц никого не удивляло, но приличным считалось такие отношения не афишировать. Открытое нарушение этой традиции, которое не помешало избранию Родриго Ди Борджи римским папой, является ещё одним доказательством высокого авторитета этого кардинала и его уверенности в прочности своего положения.Брат Джулии – Алессандро Фарнезе, получивший от ее «покровителя» сан кардинала, в 1534 году был избран папой. Он принял имя Павел III и занимал престол Святого Петра на протяжении 15 лет – до смерти в 1549 году. Это именно он издал буллу Sublimis Dei, в которой запрещалось обращение в рабство индейцев и всех прочих людей, и ему был посвящен труд Коперника «О вращении небесных сфер». И он же «крышевал всех римских проституток, а трёх своих внуков сделал кардиналами, причем два из них заняли этот пост, будучи ещё детьми.
Его правнук – тоже Алессандро, герцог Пармский, был племянником знаменитого Хуана Австрийского, командовавшего флотом Священной лиги в битве при Лепанто и наместником испанского короля Филиппа II в Нидерландах.Но вернёмся к детям кардинала Родриго Ди Борджи и Ваноццы деи Каттанеи. Их звали Джованни, Чезаре, Лукреция и Джоффре. Наиболее известны, конечно, Чезаре и Лукреция. О них мы поговорим в отдельных статьях.
А потом продолжим рассказ о папе Александре VI Борджиа.
