– Степан Григорян, бывший посол Министерства иностранных дел Республики Армении в России.
Долгое время ваш покорный слуга откладывал написание данной статьи, ожидая окончательного результата парламентских выборов в Армении.
Исход их был заранее предрешен – было очевидно, что победа будет одержана Николом Пашиняном и его партией «Гражданский договор». К сожалению, этот факт был кристально прозрачен далеко не для всех – очень многие эксперты-аналитики и политологи в Российской Федерации делали ставку на бывшего премьера Роберта Кочаряна, который, впрочем, с треском провалился на выборах.
Безусловно, после событий второй Карабахской войны очень многие перестали интересоваться «армянским вопросом», по умолчанию считая сложившуюся ситуацию окончательным разрешением давнего закавказского конфликта.
Но вот кончился ли конфликт или же началась новая стадия большой геополитической игры?
Так или иначе, прошедшие парламентские выборы жизненно важны для Российской Федерации – для нашей обороноспособности, безопасности и политического престижа. Поэтому необходимо разобраться в их предпосылках, тонкостях и последствиях – хотя бы в столь скромном формате, как эта статья.
Стороны политического противоборства
Прежде всего, поднимая данный непростой вопрос, следует подробнее рассмотреть стороны, которые принимали активное участие как в становлении постсоветской Армении, так и в последнем политическом противостоянии.
Между тем сложившаяся ситуация имеет право именоваться как минимум непростой. Силы же, выступающие основными акторами последних событий – неоднозначными.
Безусловно, можно было бы подробно изучить всех кандидатов, прошедших через горнило парламентских выборов, однако, в сущности, интерес для нас представляют два основных игрока.
Конечно же, речь идет о Роберте Кочаряне и Николе Пашиняне.
Никол Пашинян
К вящему сожалению стоит признать, что в России никто практически ничего не знает о старом «новом премьер-министре» Армении. В сущности, вся информация о нем в российском информационном пространстве концентрируется вокруг нескольких фактов о его якобы бесповоротно прозападной позиции и, собственно, этим она и ограничивается.
Внешне образ Николы Пашиняна прост и понятен, и он неоднократно встречался нам в других странах постсоветского пространства. Борец с диктатурой и коррупцией, диссидент и евроинтегратор. Он взлетел на вершину политического Олимпа на волне ненависти к президенту Сержу Саргсяну и заслужил в России опрометчивую репутацию «армянского Навального». С одной, впрочем, существенной разницей – Никол пришел к власти и цепко ее удерживает.
Свое имя Пашинян сделал в образе полевого командира революции, а не кабинетного политика или блогера.
С определенной уверенностью судить о том, кто именно стоял за кампанией и финансовой поддержкой Пашиняна, увы, невозможно, но ныне это и не имеет никакого значения.
Именно так вкратце можно охарактеризовать предвыборную программу нынешнего премьер-министра республики.
Пашинян – профессиональный революционер и социалист, работающий с широкими массами населения (это, к слову, радикально отличает его от того же Навального, который всегда делал ставку на так называемый «креативный класс»). Практически вся пропагандистская и административная деятельность Никола Воваевича и его команды была направлена на борьбу с коррупцией, чистку силовых органов, улучшение уровня жизни и создание высокотехнологичной экономики с большим количеством рабочих мест.
Просто, понятно, доступно – настолько, что даже проигранная война практически никак не пошатнула его политические позиции.
– из предвыборной программы партии «Мой шаг» от 2018 года.
Роберт Кочарян
Что можно сказать о втором претенденте на «армянское царство»?
Кочарян использует образ степенного и солидного политика, но он работает весьма и весьма слабо.
Герой Карабахской войны. Президент Нагорного Карабаха, а после – и самой Армении. Друг Владимира Путина. Типичный постсоветский администратор: не приемлет нового, исключительно жёсткий, обвинялся в убийствах и теракте в парламенте страны. В некотором отношении, Кочарян – лидер из смутного военного времени 90-х, который мало кому приятен в нынешних реалиях. В свое время успел отбыть тюремный срок, а с началом новой войны поехал на передовую и смог несколько поднять свою популярность. Правда, лишь у части населения – слишком многие не желали его возвращения во власть, опасаясь откровенно преступных методов управления.
При всех своих минусах и образе короля-феодала, Кочарян, впрочем, неплохой политик. В период его президентства страна развивалась (например, производство сельхозпродукции увеличилось на 65 %, были построены и отремонтированы сотни километров межобщинных дорог, созданы новые системы водоснабжения и орошения). Однако слишком уж многие говорят о том, что именно он и разложил коррупцией армянскую армию. Репутация бывшего президента неоднократно была изрядно подмочена, и даже поддержка Москвы никоим образом не помогла изменить сложившуюся ситуацию (к слову сказать, в интересах Кочаряна работала большая команда российских политтехнологов, но, увы, результата это не принесло).
– комментарий Вардазара Кочаряна в период парламентских выборов в Армении.
Почему пророссийские политики несут поражение за поражением?
Армения остается, пожалуй, одной из последних постсоветских стран, обладающих стратегической ценностью, которая поддерживает нейтрально-дружественные отношения с Москвой. Все остальные практически утеряны – в списке остался лишь Таджикистан и Беларусь, которые, впрочем, тоже не могут похвастать большой лояльностью по отношению к Федерации.
Пророссийские силы практически уничтожены во всех постсоветских республиках. Раз за разом поддерживаемые Москвой люди и политические движения несут разгромные поражения – они непопулярны и неспособны взять власть.
Безусловно, у этого есть ряд важных причин, и сегодня мы попробуем разобраться хотя бы в части из них.
Конечно, можно было бы начать с рассмотрения различных аспектов формирования рычагов влияния так называемой «мягкой силы», однако это станет бессмысленной теоретизацией темы нашего сегодняшнего разговора. Нам же необходимо отталкиваться в своих рассуждениях от того политического арсенала, который Россия имеет и задействует уже сегодня.
Итак, приступим.
При прочтении краткого описания программ Роберта Кочаряна и Николы Пашиняна в глаза бросается одна яркая деталь – направление политической деятельности. Если первый всегда стремился действовать в интересах внешней политики, то базис второго – строился именно на внутренней.
Что это означает?
Пророссийский кандидат вместе с московскими политтехнологами строит свою предвыборную кампанию на заведомо ложных и проигрышных тезисах.
Постсоветские страны в большинстве своем (включая и Россию, и Армению) – страны постиндустриального общественного уклада. Если примитизировать описание данной характеристики, то можно сказать о том, что это общества, зацикленные в первую очередь на состоянии своей социальной сферы.
Соответственно, политики в них в первую очередь должны быть социально ориентированными. К сожалению, так уж сложилось, что многие в нашей стране не понимают этого простого факта – но о нем отлично знают на Западе.
Даже если максимально поверхностно анализировать поражения пророссийских политических движений на постсоветском пространстве, то мы увидим их чрезвычайно слабую социальную ориентированность. Они очень много и сухо пропагандировали некое условное «всеобщее счастье в союзе с Россией», однако даже на уровне политических программ были неспособны плотно работать именно на привлекательный и понятный образ в глазах широких народных масс. При всем этом основной мотив отрыва от Москвы всех бывших советских республик именно социальный – пресловутое «хотим жить как в Европе» стало самым сильным фактором продвижения абсолютно любой антироссийской деятельности (наиболее яркий пример тому – Украина).
На каких тезисах строилась предвыборная агитация пророссийского Кочаряна?
Построение некоего «сильного государства», военно-политический союз с Москвой, возвращение Карабаха (какими методами и когда, впрочем, не уточнялось) и возрождение армянской армии (которая успешно деградировала в его предыдущее президентство).
– заявил Роберт Кочарян после оглашения результатов парламентских выборов.
По сути, он ничего не предлагает обычному гражданину и рассчитывает на некие национал-патриотические пророссийские слои общества, с наличием которых в Армении, мягко скажем, все чрезвычайно плохо.
Вполне естественно, что после разгромного поражения в ходе Карабахской кампании 2020 года большая часть армян просто-напросто не желает и всерьез думать о возвращении утерянного Арцаха. Как и элиты, так и простые граждане понимают, что это невозможно без очередной кровопролитной войны с непонятным исходом – и, вполне естественно, подобный аргумент в предвыборной гонке работает против того, кто пытается им манипулировать.
Так стоит ли удивляться тому, что партия Кочаряна набрала в два раза меньше голосов, чем партия Николы Пашиняна?
Еще одной укоренившейся ошибкой российской дипломатии и политтехнологий стала пресловутая любовь к поиску неких «лидеров» и последующей концентрацией деятельности в тех или иных странах именно вокруг отдельных личностей, а не широких народных масс. К вящему сожалению мы наблюдали это в Молдове, Украине и Судане, а прямо сейчас видим в Белоруссии и Армении.
Субъектом формирования политических рычагов влияния всегда становятся определенные люди (даже не политические движения), а население государств выступает некой неважной абстракцией. Незначительным элементом взаимоотношений, которым с легкостью можно пренебречь.
В сущности, это система личной лояльности – система, которая давным-давно не работает, но все еще продолжает нами использоваться.
Увы, такого нельзя сказать о западных методах расширения зоны влияния – они рассчитаны на самые широкие слои общества и работают практически безотказно. Армения служит тому хорошим примером – даже несмотря на поражение в войне и кризисную ситуацию в Сюнике, Пашинян одерживает абсолютную победу на выборах.
Почему?
Потому что он действует из расчета на широкие народные массы.
А мы – нет.
Долгоиграющие последствия выборов
Безусловно, нам не следует рассматривать происходящие процессы в Армении с точки зрения различных «экспертов», предвещающих глобальный и одномоментный демонтаж российского влияния в Закавказье.
Большая политика не терпит чрезмерной поспешности – это, скорее, марафон, игра на истощение, а не импульсивный спринт.
Что же будет происходить дальше?
Во-первых, Российская Федерация столкнется с утроенной конкуренцией в регионе – и что самое опасное, это будет ожесточенная борьба за умы армян, в которой Россия, увы, терпит поражение. Доверие к Москве падает с каждым новым неприятным инцидентом, и даже защита со стороны миротворцев и российских солдат слабо влияет на обстановку.
Тем временем все большую роль конкретно в Армении начинают играть США, Франция и Германия. В свою очередь, непосредственно в регионе наибольшим политическим весом обладают Турция (при поддержке Великобритании) и Азербайджан – последний активно (и успешно) стремится занять место мощной региональной державы.
Во-вторых, Россия сталкивается с прямой военной угрозой в Закавказье. В ходе недавнего пограничного кризиса в Сюнике стала очевидна невозможность прямого силового давления на Азербайджан – силы Федерации в регионе просто не сопоставимы с таковыми у Баку. Еще более плачевной ситуацию делает недавний азербайджано-турецкий договор о военной взаимопомощи в случае вступления в войну одной из стран – очевидным образом это можно рассматривать как вполне прямой намек для Москвы.
При всем этом российский военный потенциал на южном направлении явно недостаточен для открытого противостояния объединенным вооруженным силам Турции и Азербайджана (не говоря о том, что у нашей страны нет ни одного не опасного в военном отношении направления – даже Крайний Север становится новым фронтом противостояния блоку НАТО).
В свою очередь, отсутствие полностью лояльного Москве правительства в Ереване еще больше осложняет и без того непростую ситуацию – уже сейчас ясно, что Армения нуждается в непосредственной военной и политической защите. Впрочем, несмотря на это, команда Пашиняна настроена на максимально многовекторную внешнюю политику, что само по себе опасно для России и ее положения в регионе.
В-третьих, все очевиднее становится наша неспособность вести борьбу в рамках системной конкуренции за зону влияния на постсоветском пространстве. В связи с этим стоит ожидать массированного наступления на немногие лояльные России страны, особенно – в Средней и Центральной Азии (обстановка в которых откровенно плачевна на фоне падения прозападного правительства в Афганистане и усиления позиций исламистских движений). Российская система политического влияния раз за разом демонстрирует свою неготовность продвигать интересы нашей страны даже в ближнем зарубежье и очевидным образом нуждается в радикальной модернизации.
В-четвертых, следует ожидать резкого увеличения дотаций в Армению со стороны России. Никакого резкого «разрыва отношений», предвещаемого целой плеядой российских аналитиков не будет – Никола Пашинян отнюдь не глупец и не дилетант. Он отлично понимает, что его текущее положение обеспечивает в том числе и Москва, и он попытается выбить из Федерации максимальное количество политических и экономических преференций. В свою очередь, именно финансовая поддержка является основным (но, увы, слишком часто низкоэффективным) инструментом российской дипломатии на постсоветском пространстве.
Вероятнее всего, для самой Армении текущие политические процессы не будут нести никакого резко негативного характера (например, геноцида, о котором мечтательно рассуждают разномастные «эксперты»). Постепенный демонтаж российского влияния в регионе будет способствовать втягиванию Еревана в процессы восточноевропейской глобализации со всеми вытекающими экономико-политическими последствиями. В свою очередь, это же может привести к тому, что Армения станет естественным противовесом для купирования влияния Турции – несмотря на то, что западные страны активно подпитывают амбиции Анкары, они же сознательно и ограничивают ее экспансию.
В любом случае происходящее – не повод для отчаяния. Это отличная возможность проанализировать наши ошибки и не допускать их вновь.
