На линии фронта в Донбассе новое обострение. Многие говорят об угрозе возобновления масштабных боевых действий. Так, бывший министр обороны ДНР Игорь Стрелков в эфире радио «Комсомольская правда» высказал 9 марта мнение, что наступление Вооруженных Сил Украины (ВСУ) может начаться уже через месяц:«Скорее всего оно начнется после завершения весенней распутицы. Зависит от погоды – это может быть первая декада апреля, вторая декада апреля на Донбассе».
В том же эфире Стрелков упомянул и о готовности к отражению этого наступления:
«Что касается непосредственно двух корпусов, первого и второго корпусов Народной милиции, то на бумаге это 10 полнокровных соединений плюс приданные части, то есть 10 бригад. На бумаге это огромное, хорошее количество боевой техники – это только одних систем РСЗО должно быть около 200 штук, около 1000 штук танков и бронетранспортеров вместе взятых. Однако в реальности личного состава, допустим, некомплект только официально 38%. Учитывая, что все штабы и все тыловые подразделения укомплектованы, то укомплектованы (они. – Авт.) с передовых пехотных рот, а их там в общем-то немного и они занимают огромные участки обороны – она (нехватка личного состава в непосредственно находящихся на передовой частях. – Авт.) составляет не менее 50%, и хорошо если 40%, и даже 30% комплектации на определенных участках (фронта. – Авт.) это не сюрприз. Две трети техники неисправны».
Ранее, в начале февраля, в Telegram-каналах проходила информация о том, что побывавшие в народных республиках с проверкой боеготовности корпусов проверяющие из Москвы обнаружили там полный развал:
«Армия не готова воевать…. 80% техники не на ходу».
«Пятнадцатитысячники» и «заробитчане»
Кто-то возразит – Стрелков не был в Донбассе (точнее, его не пускают туда) с 2014 года, а что касается Telegram-каналов, то, как говорилось в фильме «Старики-разбойники»: «У нас никто не верит анонимкам». Дайте что-нибудь прямо с места, от первого лица!
Хорошо. Старший лейтенант 14-го батальона территориальной обороны Народной милиции ЛНР «Призрак» Андрей Морозов (Мурз), участвовавший в военных действиях еще с 2015 года еще с Дебальцево, не сдержался и написал 30 января 2017 года в Живом Журнале большой пост по поводу «виртуальных перемог наших интернет-воинов»:
«Фундаментальная проблема с местным моб[илизованным] ресурсом… Тот же Гелюх (участник военных действий и волонтер в ДНР. – Авт.) у себя в фейсбуке неоднократно описывал, как нарастает в «народной милиции» количество «пятнадцатитысячников», которые в случае укропского наступления окажутся, мягко говоря, неготовы его отражать».
Что такое «пятнадцатитысячники», спросите вы? А это те, кто пришел по объявлениям, публикуемым с 2015 года на официальных сайтах ЛНР и ДНР:
«Служба по контракту в Вооруженных Силах Донецкой народной республики… Заработная плата от 15 тыс. руб.».
Причем, если в январе – феврале 2015 года в таких объявлениях фигурировало «ополчение Донецкой народной республики» и отсутствовали суммы зарплаты, то затем все изменилось.
Последние годы это уже чисто контрактная армия.
Иногда эту приходящую служить за деньги публику называют и на украинский манер «заробитчанами». Боец ЛНР Михаил с позывным Норман, опубликовавший в России в 2018-м книгу «Доброволец. Записки русского пехотинца», вспоминает свои беседы с вояками в Луганске в мае 2017 года:
«Завтра опять везти на медкомиссию сорок человек. – "Свежее мясо"? – Да если бы «мясо». Смех сквозь слезы: мужички-«пятнадцатитысячники», заробичане, мать их. Все что угодно будут делать. Вообще все! Только не воевать».
По словам Морозова, в Народной милиции происходит «отток кадров мотивированных и хоть как-то подготовленных», следствием чего является нехватка личного состава:
«Реальная укомплектованность большинства частей колеблется вокруг цифры 50%».
Дальше все продолжало ухудшаться. Стрелков кратко упомянул 22 ноября 2017 года на своей странице в «ВКонтакте»:
«Вчера вечером заехал ко мне Мурз. Говорили довольно долго... Меня, в основном, интересовало (естественно) реальное состояние дел в «корпусах» и других военных формированиях ЛДНР… Состояние плачевнейшее во всех смыслах… Укомплектованность подразделений на фронте – в целом, не выше 30%».
Как видим, цифры-то у Стрелкова вполне себе от людей из гущи событий.
Морозов 30 января 2017 года обратил внимание и на такой момент:
«При формальном единообразии штатов – крайняя неоднородность реальной боеспособности различных частей... По моим наблюдениям, в среднем при «большом кипеше» одна омсбр (отдельная мотострелковая бригада. – Авт.) НМ ЛНР/ДНР суммарно сможет выставить не больше батальона боеспособной пехоты, усиленного ротой боеспособных танков и артдивизионом».
Отдельная история – состояние техники, которое Морозов наблюдает в армии, в которой служит, и которое пытался решить как волонтер:
«Танкисты без шлемофонов. Снайпера без снайперских патронов и нормальной оптики. Миномёты и гранатомёты без прицелов. Бронетехника без ЗИПов (запасные части, инструменты и принадлежности. – Авт.). Арта с изношенными стволами. Радиостанции без аккумуляторов. Оптика и ПНВ (приборы ночного видения. – Авт.). – на свои деньги, от волонтёров или трофеи. Внештатная связь, обеспечивающая нормальную боевую работу, – на свои деньги, от волонтёров или трофеи (потому что штатной не хватает, она неисправна или попросту бесполезна в тех условиях, в которых эта боевая работа идёт). Перечислять все несрастухи в области снабжения, которые за два года войны с опорой на Военторг никуда не делись, можно очень долго».
Может быть, за прошедшие три года стало лучше? Нет.
В интервью интернет-ресурсу «Луганский инсайд», опубликованном 29 ноября 2018 года, Морозов констатировал:
«Увы, ситуация с боеспособностью корпусов Народной милиции ЛНР и ДНР не только не улучшается, а заметно ухудшается со временем… С 2015-го года мы, в основном, теряем кадры. В том числе – самые ценные, командные, то есть мотивированных энергичных людей, способных к грамотной организации боевой работы войск даже в условиях нехватки многих критически важных вещей. А без хорошо подготовленных людей, которым грамотно поставлены боевые задачи, любая техника – груда лома».
Да и с техникой, по его словам, все очень печально:
«Например, прошлой зимой банальный гололёд стал настолько непреодолимой преградой для лысой резины изношенных армейских «Уралов», что некоторые передовые позиции, фактически, остались во временной изоляции – некоторое время к ним не могли подвезти ни питание, ни боеприпасы».
Что будет в случае «большой войны»?
Реалистично представляющие себе ситуацию на фронте крайне пессимистически оценивают перспективы начала полномасштабных боевых действий. «Заробитчане» либо окажутся бесполезным балластом (Морозов упоминает, что многие «пятнадцатитысячники» спустя год службы в армии не могут попасть из автомата в мишень на стрельбище), либо разбегутся при первой же опасности.
А вот прогноз Морозова на случай «большой войны»:
«Через двое суток боёв бригады станут на поле боя неуправляемы как бригады и сожмутся в батальоны, если раньше это не произойдёт из-за драпа "пятнадцатитысячников"».
Стрелков, излагая 22 ноября 2017 года свой разговор с Морозовым, пишет:
«В общем, даже двух суток без немедленного и полномасштабного вмешательства ВС РФ в случае наступления укров – у «республик», наверное, не будет – «корпуса» будут разгромлены сразу и везде, где укры соизволят их атаковать».
Возможно, бывший министр обороны ДНР в 17-м году сгустил краски, но сам Морозов выражается в интервью схожим образом.
В интервью «Луганскому инсайду» он говорил:
«Мы настолько слабы, что противнику не потребуется для начала массированного наступления стягивать большие массы войск, топлива, боеприпасов. Всё и так уже подтянуто в количестве достаточном, чтобы «схлопнуть» наш «фронт» за один день и начать «обжимать» крупные районы городской застройки, степями выходя в тыл и перерезая связь крупных городских агломераций Донбасса с Россией».
Впрочем, Морозов не совсем склонен к паникерству, но даже оптимистичный сценарий звучит от него невесело:
«Если мы как следует потрудимся сейчас, готовя к боям позиции, людей и технику, если будем как следует драться, когда начнётся, думаю, мы сумеем к 4 – 5 дню боев не пропустить противника к границе просто так, а навязать ему затяжные бои за дороги из Луганска и Донецка в РФ… Неделю организованного сопротивления, думаю, сможем обеспечить даже при самом яростном напоре противника».
Тем более линии фронта в Донбассе в привычном нам по фильмам понимании нет, что Морозов специально пояснил:
«Нет как таковой линии фронта в виде двух параллельных непрерывных линий окопов, где наблюдатели стоят на расстоянии негромкого крика друг от друга. С нашей стороны «фронт» – это отстоящие иногда на несколько километров друг от друга укрепленные наблюдательные пункты или взводные опорные пункты, удерживаемые из-за дефицита людей в лучшем случае отделением бойцов. ДРГ (диверсионно-разведывательные группы. – Авт.) противника и без «большого наступления» спокойно заходят в ближний тыл, тренируются расстреливать машины на дорогах из ПТУРов (противотанковых управляемых ракет. – Авт.)».
В посте, опубликованном в своем блоге в Живом Журнале 30 января 2017-го, Морозов был не так дипломатичен:
«Большая часть протяженности 350 – 400 километровой линии фронта с нашей стороны даже не удерживается, а просто наблюдается наблюдательными пунктами, на каждом из которых сидит всего несколько человек».
Нужно ли «лакировать действительность»?
Кто-то, прочтя текст, скажет – зачем вообще писать про недостатки, существующие у нас?
Аргументация обычно сводится к двум доводам. Во-первых, «этим вы играете на руку врагу в информационной войне!» Во-вторых, «вы же сообщаете врагу ценные данные о нашей обороноспособности!»
Начнем со второго. Крайне наивно предполагать, что много лет воюющие с Народной милицией ЛНР и ДНР украинские военные ничего о ней не знают. Они достаточно хорошо изучили ее слабые и сильные стороны и в ходе боев, и путем работы разведки, и, наконец, от перебежчиков, которые тоже имеют место быть.
Что касается первого, то предлагается просто «лакировать действительность». Редакторы СМИ часто так и говорят прямым текстом – не надо писать про любые проблемы у нас, пиши лучше про проблемы «у них», это лучше заходит «диванным стратегам». Но сомневаюсь, что голодным раздетым людям будет лучше, если об этом молчать. Скорее наоборот – надо обращать внимание на проблемы, чтобы их решали.
Виртуальные же победы в эфирах телеканалов в реальности ничего не дают, кроме расходов из бюджета (читай – нашего с вами кармана) на оплату подставных «экспертов», изображающих «мальчиков для битья» за щедрый гонорар в конвертике. Тот же Вячеслав Ковтун с таких гонораров уже в Москве квартиру купил.
«То есть, вы хотите сказать, что «у них» все хорошо?» – спросит наверняка какой-то «ревнитель».
Нет, не хочу. Изначально у меня была идея показать, что и с той, и с другой стороны фронта имеются очень схожие проблемы.
Украинские военные, прошедшие 2014 год по самым горячим местам боев, уже не первый год жалуются на увольнение из ВСУ тысяч опытных бойцов и офицеров, не готовых мириться с бюрократией и запретом отвечать на обстрелы, и на приходящих на смену им «заробитчан», не желающих и не умеющих воевать.
Украинские военные тоже говорят про некомплект личного состава на передовой, доходящий до 60 – 70%, и про угрозу развала фронта при ударе противника.
Но и текст в итоге получился слишком большим, да и часть про ситуацию с той стороны фронта удалось ранее опубликовать с меньшими вопросами, каждый желающий и с ней может ознакомиться.
Владислав Мальцев
