В азербайджанской столице прошёл саммит Тюркского совета (ТС). Он запомнился двумя новостями. К Совету сотрудничества тюркоязычных государств официально присоединился Узбекистан, а бывший президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, обладающий у себя на родине титулом Елбасы («лидер нации»), объявлен пожизненным почетным председателем Тюркского совета.
«Мягкая сила» Турции
Это межгосударственное образование со штаб-квартирой в турецком Стамбуле создали осенью 2009 года на саммите в азербайджанской Нахичевани. Тогда в его состав вошли четыре государства: Азербайджан, Казахстан, Киргизия и Турция.
Так завершились многолетние попытки лидеров четырёх стран сформировать международную организацию на основе близости по этническим и языковым признакам. Собственно, эту идею с начала девяностых настойчиво продвигала Турция, увидевшая возможность объединить вокруг себя этакое братство по этнониму за счёт республик Средней Азии, выпавших из орбиты советского влияния.
Первый раз она собрала в своей столице саммит близкородственных стран ещё в далёком 1992 году. Тогда мероприятие проигнорировали Узбекистан и Туркмения, ориентированные на самостоятельную (в чём-то даже обособленную, изоляционистскую), независимую политику. Однако их соседи турецкую идею приняли, пусть и с некоторой осторожностью. На первом этапе организация носила исключительно культурную направленность. Общение стран шло главным образом по линии тюркских искусств и языков. Была даже создана Международная организация тюркской культуры (TÜRKSOY), развивающая совместную деятельность.
Позднее, на волне успехов турецкой экономики, стали укрепляться другие связи, в частности, парламентские (появилась, например, парламентская Ассамблея тюркоязычных стран). Потом партнёры Анкары заключили с ней соглашение об образовании (TÜRKPA), двинувшее в бывшие советские республики турецких эмиссаров, занявшихся подготовкой там новой элиты, близкой им по духу, идеологии и вере. По сути, то была «мягкая сила» Турции, распространяющей своё влияние в соседний с ней регион.
От такого напора не удержалась даже Туркмения. Летом 2014 года на саммите в турецком Бодруме члены Тюркского совета решили принять её в свои ряды. Впрочем, дальнейшего развития эта инициатива не получила, и Туркмения по-прежнему числится в статусе государства – потенциального члена ТС. Зато первое региональное диаспорское представительство Тюркского совета появилось на Украине (позаботились об этом проживающие в Киеве азербайджанцы). Страной-наблюдателем в ТС стала Венгрия, поскольку она, по словам премьер-министра Виктора Орбана, «стоит на кыпчакско-тюркских началах».
Первые трещины оставили свой след
Динамика развития связей в Тюркском совете радовала его участников, обещала хорошие перспективы, пока не случилась в Турции попытка государственного переворота. Турецкий лидер Реджеп Эрдоган обвинил в ней проживающего в США видного общественного деятеля Турции и всего тюркского мира Фетхуллаха Гюлена.
Тогда в Тюркском совете пробежала первая трещина. Дело в том, что турецкие образовательные программы в странах Центральной Азии реализовывали именно структуры Гюлена. «Мягкая сила» его сторонников не только продвигала в постсоветские республики интересы Турции, но и распространяла влияние самого проповедника Гюлена. Со временем его воспитанники поднялись в местной административной иерархии, заняли высокие государственные посты.
В Киргизии, например, тогдашний посол Турции в Бишкеке (дело, как помним, было летом 2016 года) Метин Кылыч насчитал порядка трёх тысяч сторонников Гюллена, занимающих государственные, административные и общественные должности. Для небольшой республики это очень много. Не случайно, бывший в то время президентом Кыргызстана Алмазбек Атамбаев отказался осудить Гюлена, как организатора переворота, из-за чего вдрызг разругался с Реджепом Эрдоганом.
Вторым обстоятельством, пошатнувшим записное лидерство Анкары в Тюркском совете, стало падение турецкой экономики. По данным Международного валютного фонда, с 2016 по 2019 год её ВВП упал с $859 до $766 миллиардов. Пошла вниз турецкая лира. Спасая её, Анкара бросила на рынок свои золотые резервы и в короткий срок растратила почти 200 тонн золота. Казна республики сократилась с 504 до 320 тонн и стала третьей среди стран Тюркского совета (у Казахстана сейчас накоплено 380 тонн золота, у Узбекистана – 328).
В итоге прошедший в Баку саммит отмечен не новыми интеграционными программами, а очередным возвеличиванием казахстанского Елбасы и присоединением к ТС Узбекистана. Последнее обстоятельство, безусловно, будет благом для перспектив Тюркского совета.
Как «не дружить против других»
Российские эксперты ревностно следят за международной деятельностью бывших советских республик. Скрупулёзно фиксируют, какие из действий наших партнёров по СНГ не совпадают с интересами России. В ходу теперь термин «многовекторность» (первым его стал использовать Нурсултан Назарбаев), обозначающий контакты партнёров России с противостоящими ей странами.
Об этом много говорят и пишут, отталкиваясь от классического понимания международных отношений. В прошлом веке они опирались на устойчивые военные союзы или политические объединения государств. В новом веке картина изменилась радикально. Сегодня большинство стран гуляет между союзами и объединениями, тем или иным боком примыкающими к тройке мировых лидеров – США, России, Китаю.
Это видно не только по постсоветским республикам, дрейфующим в упомянутом треугольнике. Взять, к примеру, Евросоюз. Здесь группа стран (Венгрия, Италия, Австрия) находит свои интересы в активном сотрудничестве с Россией. Другая группа (Польша и Страны Балтии) благоволит Соединённым Штатам. И пусть эти отношения юридически не оформлены в союзнические, они создают реальные проблемы всем странам ЕС, нарушают его единство.
Похожие коллизии проявляются даже в такой супер дисциплинированной организации, как военный альянс НАТО. Недавно, опасаясь за свою безопасность, Норвегия решила не присоединяться (это показали дебаты в правительстве) к противоракетной обороне альянса. Про Турцию, откровенно фрондирующую с НАТО, мы наслышаны довольно хорошо. Есть и другие подобные примеры.
Теперь дрогнул, казалось бы, нерушимый союз Америки с монархиями Персидского залива. Визит в этот регион президента России Владимира Путина возбудил экспертное сообщество. Некоторые поторопились записать Саудовскую Аравию и Объединённые Арабские Эмираты чуть ли не в наши союзники, хотя взаимный интерес России и этих стран пока очень локальный и ситуативный.
Штука в том, что устойчивые союзы образуются вокруг сильных лидеров. В треугольнике США – Россия – Китай мир видит проблемы всех из них и каждого в отдельности и не до конца ясные перспективы. Наверное, это главное, почему более слабые страны гуляют между союзами и объединениями, прижимаясь то к одному, то к другому центру силы.
От этого иногда есть практическая польза для международных отношений. Так было, когда активное посредничество президента Казахстана Нурсултана Назарбаева и президента Азербайджана Ильхама Алиева помогло восстановить порушенные связи России и Турции после гибели российского бомбардировщика в небе Сирии. В другом случае активность европейских лидеров удержала США от военной агрессии в Иране.
Как бы то ни было, «многовекторность» уже формирует новый тип отношений между странами. Его недавно сформулировал Владимир Путин в интервью представителям арабских СМИ. Он заявил, что в своих отношениях с другими государствами Россия не придерживается принципа «дружить против других». В двусторонних контактах она руководствуется исключительно прагматичными национальными интересами.
Наверное, именно такой поход поможет в новом веке сделать устойчивыми международные отношения. А пока идёт поиск этой устойчивости, в том числе и в рамках такой организации, как Тюркский совет.
Невыездной Нетаньяху. Западные страны признавшие выданный МУС ордер на арест Нетаньяху и Галланта. Также к списку присоединилас