Что будет и чего не будет: Сурков, Стрелков и все-все-все

Ситуация мне представляется следующей: после начала протестов в 2011 году рулившего внутренней политикой Владислава Юрьевича Суркова отправили в опалу, поскольку выяснилось, что весь его любимый постмодернизм работает только в мирное время. А когда начинается политическое противостояние, конкурсы танцев в костюмах овощей на Селигере не могут дать ответ, что делать со стотысячной толпой в центре столицы. Более того, запуганные провинциальные дети, составлявшие движение «Наши» и ему подобные, не способны убедительно изобразить всенародную поддержку президента в условиях массовых протестов. Поэтому в экстренном порядке пришлось вытаскивать токаря Трапезникова, обращаться к трудящимся и строить всю защиту на старом добром классовом конфликте, отказавшись от попыток представить кровавый режим стильным, модным, молодежным. Прорыв «креативного класса» затыкали не гигантскими кремлевскими молодежками («Мы тоже креативные, и мы тоже класс!»), а орущей паспортисткой тетей Катей, поддерживаемой пьющим соседом с девятью классами образования.

С тех пор внутренняя политика в РФ стала намного проще («За скрепы! За духовность! За радио «Шансон!»), а господин Сурков отправился в отставку — курировать оскорбительную для человека его уровня Абхазию. Евромайдан предоставил Суркову шанс доказать Путину, что он по-прежнему в седле и по-прежнему способен конструировать гламуры и дискурсы, завораживающие славянское население. Однако качество человеческого материала команды Януковича на Украине (плюс вмешательство США и ЕС) сорвало триумфальное возвращение, и вместо показательного распыления украинских протестов, реванша за 2011 год, Сурков вынужден был вывозить переодетого батоном Януковича в город-герой Ростов (на пресловутом съезде в Харькове, готовившемся как запасной аэродром, Янукович так и не появился).

Второй частью второй попытки для Суркова стала Новороссия и обещания найти компромисс с Порошенко — под санкции никому не хотелось, и, насколько я понимаю, Владиславу Юрьевичу поверили. Некоторое время Владиславу Юрьевичу удавалось изображать, что на Донбассе очередная «политтехнология» (тем более что до появления Стрелкова по большей части так и было), а Порошенко — обычный наш советский мудак, с которым завсегда можно «перетереть». В СМИ пошел дискурс о том, что сторонники ввода войск на Донбасс — провокаторы и чуть ли не агенты Госдепа, надо стиснуть булки и терпеть, пока старшие порешают — потому что предыдущие 23 года старшим удавалось порешать всегда. Вон, сколько Тимошенко бегала, прыгала, корячилась, а как дорвалась до власти — полетела в Москву как миленькая.

Чудовищное промедление в начале эпопеи Стрелкова, когда весь восток Украины можно было взять всего лишь с помощью нескольких тысяч автоматов (но плачущие мужики стояли на блокпостах с травматами и битами) — это именно что следствие иллюзии «не надо нагнетать, сейчас Владислав Юрьевич все по-тихому решит». До ухода Стрелкова из Славянска Донецк контролировался людьми, связанными с «Партией Регионов» и кланом Януковича, теми самыми людьми, которых нельзя купить — можно только перекупить. Легендарный штурм аэропорта (когда отряду было прямо приказано оставить ПЗРК на базе, «когда бы в аэропорту была авиация?», а затем на выходе из аэропорта отряд расстреляли союзные же части) — очень наглядный пример того, как ахметовские хохлы воевали бы с порошенковскими хохлами без вмешательства русских. 10% боевых действий, 90% переговоров, взяток, закулисных игр и пиара. Недавняя новость, что во всё тот же проклятый аэропорт даже сейчас Ходаковский пропускает еду и воду для украинских солдат, — еще один пример договорной недовойны.

Однако, к огромному несчастью государства Украина и всех его бесхитростных обитателей, из Славянска пришел русский Стрелков и воевать пришлось всерьез, с полноценными общевойсковыми боями, окружениями, жестокими схватками и огромными потерями, не оставляющими шансов для закулисных торгов. Среди полублатных торгашей неожиданно появились реальные военные, которые реально проливали кровь, и которым все эти гешефты неинтересны, а интересно взять Киев.

Сценарий поломался.

Окончательно сценарий господина Суркова доломали господин Порошенко и господин Яценюк, которые решили всерьез поставить свое будущее на европейцев и американцев. Господин Сурков честно думал, что разговаривает с привычными постсоветскими мудаками — а он разговаривал с кожей Порошенко и Яценюка, для маскировки натянутой на монстров европейской и американской дипломатии. Как, знаете, в фильмах про зомби, где ты думаешь, что это твои родные и любимые, просто чуть странные, а перед тобой уже совсем чужие, обратившиеся существа, не имеющие ничего общего со знакомыми тебе людьми. В результате все откровенные уступки РФ (типа признания выборов Порошенко и отказа от концепции легитимного Януковича или заключение временного газового соглашения со скидкой) не привели вообще ни к чему. «Советского дурака бить, деньги — брать».

Наконец, добило концепцию «Сейчас пацаны все тихо порешают» превращение уже США и ЕС, которые от выражения озабоченности перешли к реальным санкциям и открытой конфронтации, уже сейчас выливающейся в сотни миллиардов долларов ущерба. Если вы посмотрите европейско-американские реакции времен Чечни, то ничего, кроме дежурных правозащитных воплей, вы там не увидите. Фраза «США и Европа всегда нас гнобили» неверна — последние 23 года США и Европа изображали чисто ритуальные стоны (даже после войны с Грузией), «письма негодования и осуждения от Лиги сексуальных реформ», а вот во второй половине 2014 года впервые за всю постсоветскую историю Россию на самом деле начали гнобить. Финальной точкой стал саммит в Брисбене, на котором над Путиным начали уже открыто издеваться (отчего он и уехал), перейдя все грани приличия. Четыре часа разговора с глазу на глаз с Ангелой Меркель, закончившиеся фактически объявлением войны с ее стороны во время последовавшей речи в Сиднее, — знатная перемога!

Соответственно, к Владиславу Юрьевичу накопились некоторые вопросы и, по смутным слухам, его частично отстранили от Новороссии, превращенной в такой гигантский филиал движения «Наши». В ДНР и ЛНР гуманитарная катастрофа, идейные кадры выдавлены, управленческие структуры выстроены из хохлов в самом худшем понимании этого слова, продающими еду и воду осажденным украинским войскам. Порошенко не демонстрирует никакого желания договариваться и открыто обещает референдум о вступлении в НАТО. Курирующие Порошенко США и ЕС с хохотом плюют в лицо под телекамеры, не скрывая намерений опустить РФ до статуса государства-изгоя. И все это под нарастающее внутреннее недовольство, когда та самая тетя Катя с тем самым токарем Трапезниковым все меньше понимают, почему все дорожает, почему как бы война, только мы не воюем, а терпим.

Единственное, чем смог ответить на все эти напасти господи Сурков — создать концепцию «патриотического майдана»: якобы бывшие ополченцы и прочая патриотическая публика попробует свергнуть Путина под предлогом защиты Новороссии, а господину Суркову, соответственно, надо Путина от новороссов защищать. При этом все в Новороссии понимают, что в случае вакуума власти в Кремле украинские войска моментально перейдут в наступление, и любое замешательство, любой госпереворот — это гарантированная смерть ДНР и ЛНР, когда командиры выпускников и военторга будут сидеть и ждать указаний от новой власти, не решаясь действовать самостоятельно, пока украинцы будут добивать обезглавленное ахметовскими деятелями ополчение. Сомневаюсь, что господину Суркову удастся продать этот безумный концепт — но у Господа, как известно, чудес много.

Либерально-многонациональная публика начала отваливаться от Путина в 2012-2013 годах, когда все попытки приручить колониальную интеллигенцию кончились токарем Трапезниковым. Токарь Трапезников, в свою очередь, начал отваливаться от Путина сейчас, в 2014 году, когда у Путина стали кончаться деньги, и в одной лишь Москве только лишь в медицине вышвырнули на улицу 7 000 врачей и медсестер, как и все бюджетники честно участвовавших в каруселях и фальсификациях выборов. Причем если план либерализации экономики (ака «добро пожаловать обратно в 90-е») будет принят, то на улице окажутся сотни тысяч бюджетников, и никакими разговорами про Госдеп вопль «Жрать нечего!» не заглушишь. Простота подкупа простых людей оборачивается кошмаром, когда деньги на подкуп заканчиваются.

Остаются патриоты, новороссы и националисты, тот немногочисленный идейный слой, который так и не удалось вымыть и выжечь за годы царствования Владислава Юрьевича. Слой, видящий смысл своей жизни в Великой России, и готовый ради национального поворота и танков под Киевом терпеть все лишения и невзгоды. Плюсом этого слоя является то, что за свою мечту он пойдет в огонь и воду (и уже пошел — в Новороссии), минусом — то, что патриоты и националисты не мудаки. За триста рублей митинг их не купишь, фейковой «национализацией» (как Медведев четыре года дразнил либеральных клуш «модернизацией», вылившейся в регистрацию твиттер-аккаунта) — не обманешь (да и нарастающее международное давление идиотничанию не способствует).

Ближайшее время станет решающим для РФ в ее нынешнем виде. Если в Кремле еще остались мозги, то мы увидим возвращение к «Крымской речи» Путина (это речь образцового русского националиста имперского периода… которая, увы, так и осталась речью), с началом серьезной трансформации внутренней и внешней политики, с мобилизацией и высвобождением потрясающей мощи русского национализма. Если же в Кремле мозгов не осталось, то Путин в рамках борьбы с «патриотическим майданом» добьет остатки своей социальной базы, после чего «мировое сообщество» его с удовольствием скушает, а нам с вами придется воевать с отрядами Ходорковского или какой-нибудь другой присланной в пломбированном вагоне порошенки, отказавшись повторять 91-й год.

Скажу честно — лично я еще год назад думал, что РФ закончится грандиозным межнациональным взрывом, «всероссийским погромом», национальной революцией. Но Крым изменил траекторию движения, дав робкую надежду на национальную революцию сверху, а окружившее со всех сторон «мировое сообщество» открыто пишет по своим Foreign Policy, что главное — не допустить прихода к власти русских националистов. Причем история Новороссии показывает, что даже 30 000-я армия идейных бойцов совершенно не является гарантией политической субъектности, и в отсутствие национального политического класса даже самые суровые командиры легко становятся жертвами интриг, а простое и ясное восстание перерождается в лагерь «Селигер».

У меня нет гарантий, что Путин будет действовать по разумному сценарию, не начав убиваться об стену. Но у меня нет и гарантий, что, героически провоевав после его падения год-другой с карательными батальонами многонационалов, стяжав славу, похоронив товарищей и раздолбав страну до состояния донецкого аэропорта, мы по итогам не обнаружим над собой какое-нибудь захарченко, везущее в судочках горячий ужин для окруженных под Тверью чеченских боевиков.