Что происходит на Украине

Спустя полтора месяца после начала спецоперации на Украине прорисовываются контуры промежуточных результатов и последствий для правящего режима и общества. В стратегическом плане российская армия уверенно перемалывает украинские формирования, не без промахов и неудач местного значения продвигается вперед и высокоточным оружием уничтожает объекты инфраструктуры, склады вооружений и боеприпасов на всей глубине украинской территории.После нанесения ошеломляющего удара украинские формирования, понеся тяжелые потери, не побежали и оказывают ожесточенное сопротивление, но ни на одном из направлений они не могут осуществлять наступательные действия и способны только защищаться в превращенных в укрепрайоны городах и поселках, прикрываясь, как щитом, мирными жителями. Освобождена значительная часть территории (Херсонская область, завершается освобождение Донецкой и Луганской областей, частично Запорожская, Николаевская, Харьковская и Сумская области). Не совсем удачно закончилась операция под Киевом, но принципиального значения на общую ситуацию это не оказало, кроме поднятия морального духа укранацистов. При всех успехах на военном поприще не совсем понятна позиция России по дальнейшему переформатированию Украины. При заявленных целях спецоперации по оказанию помощи ЛДНР и проведению денацификации и демилитаризации Украины, официально декларируется, что Россия не собирается оккупировать Украину и свергать действующий режим, ведя одновременно переговоры с ним непонятно о каком мирном договоре. Такая невнятная политика по способам реализации целей спецоперации создаёт массу проблем на освобожденных территориях. Без свержения правящего режима никакая денацификация Украины невозможна, поскольку он является олицетворением укронацизма и сам себя денацифицировать никак не может. А факт ведения переговоров с представляющими киевский режим ничтожными личностями, ничего самостоятельно без американцев не решающих, является унижением России. С ними можно вести переговоры только о безоговорочной капитуляции и навязыванием американцам своей воли и условий победителя. В качестве обоснования целей операции может быть объявление укронацизма человеконенавистнической фашистской идеологией, подлежащей безусловному запрету и искоренению на территории Украины, что можно осуществить только военной силой. Заигрывание с Западом в «миролюбие» уже показало, что ни к каким положительным результатам это не приводит, так как у него только одна цель – уничтожение России. Для этого было создано укронацистское государство, и мириться с его существованием у российских границ безответственно и преступно. В интересах обеспечения национальной безопасности России оно должно исчезнуть с политической карты. Укронацистский плацдарм был создан США как механизм вовлечения России в противостояние с Европой и ее изоляции как изгоя, в этом основное предназначение рукотворной украинской химеры. При исполнении предписанной роли Украина в любом случае подлежит утилизации, а судьба ее граждан, согласившихся на коллективное самоубийство, никого не будет интересовать. Умело используя методы зомбирования масс, американцы привили значительной части населения лютую ненависть к России и русским. Сейчас многие шокированы валом ненависти и призывами убивать русских, с яростью несущихся с Украины. Это результаты действия привитого вируса, заразившего украинское общество сверху донизу и ввергшего его в бесчеловечную дикость. Там уже не гнушаются запуском в информационное пространство и такого кровожадного пропагандистского видео, на котором украинская девушка с угрозами в адрес России перерезает серпом горло русскому солдату. Взращенная на Украине пещерная русофобия с началом спецоперации сразу же перекочевала в Европу. Десант озверевших от безнаказанности эмигрантов со своими хуторскими нравами заполнил европейские города и начал публично навязывать русофобию, сея флюиды ненависти по всей Европе. Идея расчеловечивания и демонизации русских и представление их дикими варварами с азартом была подхвачена там и приняла формы, направленные на превращение русских в кровожадных монстров и нелюдей. По странам Европы прокатился хорошо спланированный вал русофобской истерии, выливающийся в массовое игнорирование русской культуры, бытовое неприятие, оскорбление и унижение русских в общественных местах, высылку дипломатов, введение санкций и прекращение всех связей с Россией. Фактически России была объявлена тотальная война на уничтожение.

Неопределенность будущего освобожденных территорий

В этой ситуации дальнейшая неоднозначность в методах реализации поставленных перед спецоперацией целей приводит к большему усилению этого недогосударства и его возможностей выполнять роль тарана Запада против России. Отсутствие четкой конкретики по будущему статусу освобождаемых территорий делает невозможным формирование здесь устойчивой власти и привлечение на свою сторону людей, готовых сотрудничать с ней. Люди хотят понимать, что их ждет в ближайшей и отдаленной перспективе, вернется или нет укронацистская власть, кто будет платить пенсии и зарплаты бюджетникам и каким образом территории будут обеспечиваться всем необходимым. В этих вопросах на освобожденных территориях пока полная неопределенность. Ситуация здесь неустойчива, люди пока не видят никакой перспективы и уверенности в будущем, при этом пытаются приспосабливаться к новым реалиям. Как таковой гражданской администрации там нет, российские ведомства и военные действуют несогласованно и не решают задачи установления здесь твердой власти, нет системного центра управления освобожденными территориями. На высшем уровне так и не решен вопрос введения военно-гражданских администраций, что порождает неразбериху в управлении территориями. Местную власть, подконтрольную киевскому режиму, официально никто не отменял и новую не устанавливал. В отдельных районах появились временные гражданские администрации, но кто их установил и какие у них полномочия никто не знает, поэтому и отношение к такой власти настороженное. Известно, что власть не любит пустоты и, если ее нет, то на арену выходит криминал и устанавливает свои порядки, и это уже имеет место. При такой неопределенности общество расколото: часть – за Украину, часть – за Россию, части – все равно какая будет власть. Россия на этом этапе начинает проигрывать войну за умы населения. Пророссийски настроенные граждане, а их меньшинство, сидят тихо и в основном молчат, поскольку нет уверенности, что Россия не уйдёт. Многих сковывает страх за свое будущее (пример Бучи показателен), ведь проявивших нелояльность даже за получение гуманитарной помощи могут просто убить. Символ старой власти – украинские флаги – в большинстве освобожденных населенных пунктов остались. В некоторых местечках рядом с украинским флагом поднимали российский – большую дикость трудно было себе представить. Например, над зданием обладминистрации в Херсоне российский флаг водрузили только через полтора месяца после освобождения. Вызывает много вопросов, почему укронацистская реклама на освобожденных территориях зачастую никем не убирается и продолжает агитировать за «европейский выбор», а телевидение там тоже в основном осталось украинское (только отключили информационные программы), российское же телевещание появилось, но лишь в некоторых районах. Проукраински настроенная часть населения активна и криклива, чувствует российскую слабину в пропаганде и неопределенность статуса освобожденной территории и пытается навязать всем свою точку зрения на возврат в состав Украины. Она хорошо мотивирована понятным и привлекательным образом будущего: «Нас ждут в Евросоюзе, нас там уважают и любят, он открыт для нас. Уровень жизни там намного выше, нам дадут много денег и обеспечат такой же высокий уровень жизни». Неважно, что это блеф чистейшей воды и даже теоретически он не осуществим, главное есть образ, за который стоит бороться. Почувствовав свою безнаказанность, они попытались организовывать «массовые» антироссийские протесты и только запоздалые действия Росгвардии привели их в чувство.

Проблемы освобожденных территорий

При всех проблемах на освобожденных территориях российская граница наглухо закрыта, таможня работает в прежнем штатном режиме и блокирует завоз не только товаров первой необходимости (особенно топлива), но и гуманитарной помощи. Мне приходится общаться с доставляющими гуманитарную помощь волонтерами, они рассказывают, что растаможить ее практически невозможно, только через МЧС с документальным подтверждением ее происхождения. Абсурдность работы таможни в таком режиме очевидна: при том, что необходим перезапуск экономики освобожденных территорий, включение их в российский торгово-экономический оборот и в первую очередь успешное проведение посевной. Даже логистика доставки официальной гуманитарной помощи до конца не продумана, куда-то доставляется, а куда-то нет, и люди часто страдают от нехватки лекарств и продуктов, в некоторых населенных пунктах просто голодают. Несмотря на все проблемы, жизнь потихоньку налаживается, работают коммунальные службы, в магазинах появляются продукты и продается бензин, торговля идет за гривны и рубли. Официально в оборот рубль нигде не введен. За приобретением всего необходимого ездят в российские регионы, там цены в разы ниже. Стихийно складывается экономика «снизу», через инициативу предпринимателей и частичную контрабанду. По всей видимости, на данном этапе безвластия и неопределенности как временная мера это обеспечит хотя бы какой-то уровень выживаемости населения, и в приграничных российских регионах надо срочно решать вопросы упрощенного прохождения товаров через таможню. Обстановка в освобожденных районах очень сложная, безвластие, не хватает самого необходимого, продолжаются обстрелы и гибнут люди. Без установления твердой власти временных военно-гражданских администраций и определения будущего этих территорий порядка там не будет. По всей видимости, российское руководство не идет на кардинальные меры, поскольку не решен вопрос, кто и как будет финансировать эти регионы. Средства потребуются громадные, и в российском бюджете они не заложены. Со временем регионы сами будут зарабатывать, но на первых этапах их придется поддерживать. Незавершенность военной фазы спецоперации и неопределенность статуса освобождаемых территорий подрывает веру местного населения в возможности России избавить его от укронацистской власти и обеспечить приемлемые условия жизни, а в перспективе – более лучшие по сравнению с европейской «морковкой», маячащей у них перед глазами. Если все-таки решились на утилизацию киевского режима, то в военных, политических и гуманитарных сферах должна быть полная ясность, как все это реализовывать и какие механизмы использовать.