Народ и государство: развод и девичья фамилия
Все знают, что русский народ плохой и неправильный. Он хронически не оправдывает высокого доверия и возлагаемых на него надежд. Причем ничьих — ни правых, ни левых, ни либеральных, ни патриотических. Русский народ упорно думает о чем угодно, но только не о тех высоких материях, о которых он обязан думать по мысли ученых философов с возвышенными идеалами. Русский народ не изъявил желания идти на приступ Кремля ради честных выборов и демократических свобод. В то же время русский народ упорно не хочет проявлять патриотизм и сознательность в нужных количествах. Сколько ему на голову было вылито ушатов пропаганды — все выслушал, со всем вроде как согласился, опросы продемонстрировали вполне однозначные показатели общественного мнения. А вот поди ж ты — стоило снова разрешить продажу туров в Турцию, ломанулись туда так, что за сутки вдвое перекрыли спрос на Сочи и Крым вместе взятые. Невзирая на прямую террористическую угрозу. Патриоты, ждавшие, что сознательные русские люди обольют турок гордым презрением, так и остались стоять в комической позе, с открытым ртом и выпученными глазами. И уже раздались голоса в знакомой манере: «Народ не тот! Мелочный, поверхностный, да и просто откровенно глупый! Там же только что бомбу взорвали! А какие-то полгода назад Турция вообще сполна продемонстрировала свою враждебность! Что, в заложники захотели? Вот что нам делать с людьми, которые даже о собственной безопасности неспособны позаботиться?» У патриотов опускаются руки, и приходит угрюмое удовлетворение: «А мы ведь так и знали, и всегда говорили, что без сильной руки государства, которая его направит куда надо, русский народ только глупостей наделает, причем себе же во вред! Как ребенок малый. Пальцы в розетку засунет, или голову в духовку. Свою или чужую. Не готов русский человек к демократии, и еще долго готов не будет. Еще лет сто!» Ну, или по меньшей мере пятьдесят, будем смелыми в своих прогнозах.
На самом деле ларчик, конечно, открывается очень просто. Наши патриоты очень тесно и прочно ассоциируют себя не с чем-нибудь, а именно с родным государством. «Мы», говорят они, и понимают под этим всю совокупность государственных институтов Российской Федерации. «Нас», говорят они, и понимают под этим Кремль, в котором они были в лучшем случае на экскурсии. Если так говорит человек, хотя бы состоящий на госслужбе, это еще туда-сюда, это можно понять. Но ведь в большинстве своем эти патриоты (причем самые громогласные) не только ни на какой службе не состоят, но еще и вызывают у государства неоднозначные чувства — уж точно никакой пылкой встречной любви. Как нелюбимые дети, искренне пытающиеся сделать что-то приятное для своей довольно злой мачехи.
Основная же масса русского народа (от лица которого патриоты пытаются говорить, которому они приписывают свои взгляды и мотивы) себя с этим государством сегодня не ассоциирует вообще. То есть никак. Почему люди с такой легкостью собрали чемоданы и поехали в Турцию, где действительно буквально на днях неслабо бабахнуло (и далеко не в первый раз за последнее время)? В Турцию, официальные отношения России с которой за считаные месяцы претерпели столь головокружительные перемены, что любому разумному человеку должно быть понятно — отношения эти малопредсказуемы и еще долго такими останутся. Да и вообще, весь регион поставлен на уши, постоянно кто-то кого-то режет, взрывает, убивает, буквально тут же за углом наша авиация кого-то бомбит и многим местным все это категорически не нравится. Казалось бы, сомнительный рецепт для спокойного пляжного отдыха. Но дело в том, что люди очень мало ассоциируют конкретно себя любимых со всей этой политикой. Это Российская Федерация (то есть какие-то непонятные мужики изнутри Садового кольца) с кем-то воюет, это не мы. Это они в Сирию войска ввели, это не мы. Это они с Турцией ссорились-мирились, это не мы. Да, люди слышали всю официальную пропаганду — и более-менее приняли ее как логическое объяснение действий Российской Федерации. Они даже высказали свое с ней согласие — ну а что, все понятно, все логично, особенно если не приглядываться слишком. Они просто не приложили все это к себе. Пропаганда ничего не изменила у них внутри. Санкции против Турции были восприняты как исключительно внешние ограничения. Как стихийное бедствие. Есть оно — ладно, ничего не поделаешь, придется терпеть. Исчезло — все быстро вернулось на круги своя.
Правящий режим постсоветской России так долго отучал население от политики, что в конце концов население вообще отвыкло ассоциировать эту политику с собой. Те ее последствия, которые людей непосредственно затрагивают (вроде отсутствия турецких помидоров на прилавках или недоступности туров в Анталью), воспринимаются просто как «объективная реальность, данная нам в ощущениях». Причинно-следственные взаимосвязи не выстраиваются. Да, понятно, что многие на Ближнем Востоке недовольны политикой государства Российская Федерация. Но мы-то здесь при чем? За что нас-то взрывать?
Конечно, это не более, чем иллюзия — пусть современное российское общество и отделило себя психологически от своего государства, но никто больше в мире их так не разделяет. Особенно на Ближнем Востоке, где вообще не привыкли различать «комбатантов» и «некомбатантов», а почти любой конфликт по умолчанию воспринимается как тотальная война. Но сама по себе иллюзия весьма показательна.
По сути это развод, реально очень похожий на супружеский. Бывшие супруги ведь не только делят имущество, они перестают воспринимать себя как единое целое — единый субъект с общими правами, обязательствами, общими планами, общим бюджетом, общими взглядами на жизнь — общей политикой, в определенном смысле. Они начинают смотреть друг на друга отстраненно, как на чужих людей, как на «другого». Затем они начинают выстраивать свои отношения с окружающими так, чтобы и они тоже воспринимали их по отдельности, как разных людей.
Примерно то же самое мы сейчас наблюдаем в масштабах страны. Государство Российская Федерация и русский народ находятся в состоянии фактического развода. Может быть, еще не формализованного, бумаги еще не подписаны, но психологически он уже по большей части свершился. Бывшие супруги уже смотрят друг на друга отстраненно и с некоторым недоумением. Причем чувство это абсолютно взаимно. Народ выслушивает спускаемые ему государством «повестки дня», но не верит в них и не соотносит их с собой. Государство смотрит на народ, и не понимает — кто вообще все эти люди, носящие странную одежду, слушающие странную музыку (в этом смысле внезапная отмена музыкального фестиваля в Москве очень характерна), думающие какие-то странные мысли? Они чужие, они абсолютно непонятны, они потенциальный источник угрозы. Государство на уровне какого-то животного инстинкта чувствует, что его «инициативы» не достигают цели, не воспринимаются правильно, не вызывают ожидаемой реакции. Долгое время оно пыталось с этим бороться, улавливая и перехватывая те импульсы, которые исходили из недр самого общества. Многие культурно-символические явления последних лет, которые сейчас воспринимаются как официоз, начинались стихийно, как частная инициатива. Начиная с той же георгиевской ленточки, да и много чего еще. Потом, в какой-то момент, государство начинало брать их на вооружение, придавать им официальный статус, подкреплять их всей мощью своего административного ресурса… И что практически неизбежно происходило в таком случае с общественными инициативами? Правильно, они начинали загибаться и умирать. Менялось их восприятие, они превращались в обязаловку, потом становились еще одним символом политической лояльности и благонадежности — а это уже по определению интересовало все меньше и меньше людей…
Развод всё тяжелее игнорировать. Собственно, общество никогда и не пыталось этого делать, если не считать все тех же обреченных «профессиональных патриотов», наивно считавших, что они-то и есть общество. Но государство пыталось, и сейчас его ждет жестокое пробуждение — как от ведра холодной воды на голову. Оно, конечно, и черт бы с ним, с обществом. Десять лет назад это и впрямь не имело бы значения. Вот только в ситуации, когда вокруг тебя со всех сторон красные флажки и загонщики, думать привычными категориями уже не получается. В условиях сжимающегося кольца осады государству без общества не выжить. А общество, которое долгие годы больно били по пальцам, стоило ему только протянуть куда-нибудь свои руки, теперь — вот незадача! — сидит, откинувшись в мягком кресле, хрустит попкорном и с интересом наблюдает. Потому что вон тот неуклюжий толстомордый запыхавшийся дядька в расхристанном деловом костюме, который смешно крутится посреди сцены, отмахиваясь от наседающих со всех сторон врагов, он уже почти не воспринимается как свой… Над его ужимками можно даже похихикать.
Тяжело быть в такое время патриотом. В такое время надо быть националистом. У которого по определению не бывает плохого и неправильного народа, а все проблемы решаемы.
Источник: http://sputnikipogrom.com
Потребление понад усё
В истории конфликта с Турцией как в капле воды отразилась вся суть нашей власти и, что еще важнее, нашего общества.
С каким гневом был воспринят сбитый турецкими ВВС российский самолет и с какой радостью, а главное - с какой скоростью руководство страны побежало мириться сразу же после поступления от Турции сухого и достаточно формального извинения перед родственниками погибшего пилота.
Но если бы дело было только в руководстве страны. Действия Кремля легко объяснить тупиком, в который зашла Россия в Сирии и необходимостью из этого тупика как-то выходить, хотя бы даже с помощью Анкары.
А чем объяснить то, что в считанные дни после начала диалога Кремля с Анкарой в несколько раз выросло число запросов на отдых в Турции и одновременно с этим в несколько раз снизилось число запросов на Сочи и Крым?
Вот оно - наше общество, какое оно есть.
Гомо потреблянтус натуральный, во всей своей красе.
Гомо потреблянтус, который готов грозить туркам, бандеровцам, игиловцам, американцам и любым другим супостатам, но исключительно с дивана, сидя в удобной позе, ничем не рискуя и по возможности не страдая материально. Но при этом гомо потреблянтус с удовольствием покупает себе американские айфоны, объясняя всем, что они собраны в Китае и теперь с удовольствием поедет отдыхать в Турцию, объясняя всем и в первую очередь самому себе, что турки-то извинились.
И готов спорить, что турецкие помидоры потребитель тоже будет с удовольствием покупать, равно как и другие товары. И даже не придется скрывать производителя на ценниках. Купят все - ничего не залежится и не сгниет.
И если вдруг снимут запрет на ИГИЛ и оно станет поставлять в Россию какую-нибудь фейхуню - и ее тоже купят и съедят.
Купят, потому что гомо потреблянтус выбирает айфон вовсе не из-за острой практической необходимости, а потому что нравится.
И отдых в Турции ищут не потому, что больше негде отдохнуть - мест предостаточно, по всей России. Турцию выбирают, потому что нравится. Больше нравится, чем Сочи и Крым. Потому что там лучше сервис и "все включено". Поэтому гомо потреблянтус готов быстренько переключиться с Сочи и Крыма на Турцию, исходя из критерия удовольствия и только из него.
Гомо потреблянтус во всем руководствуется критерием удовольствия от приобретения и потребления товаров и услуг.
Он покупает не то, что ему остро необходимо для жизни, а все, что доставляет ему удовольствие в процессе употребления, либо даже самим фактом существования, чтобы продемонстрировать друзьям и знакомым свою финансовую состоятельность, современность, следование тенденциям и моде.
Один купил новый айфон - остальным тоже нужно.
Один поехал в Турцию - и другие туда же.
Потребители соревнуются друг с другом, кто моднее, кто современнее, у кого больше барахла.
И получают удовольствие от этого соревнования тоже.
Удовольствие понад усё.
Многие даже не отдают себе отчета в том, что они покупают массу ненужных или как минимум необязательных товаров, выбирают не то, что лучше, а то, что популярнее - то, что видят в рекламе, что красивее упаковано, заманчивее названо или производится более известными брендами. Многие не отдают себе отчет в том, что они потребляют ради самого потребления и соревнуются друг с другом, кто больше и лучше употребит.
Все это уже доведено до автоматизма, заложено в подсознание и воспринимается как нечто само собой разумеющееся, как аксиома, не требующая доказательств и объяснений.
Гомо потреблянтус не потребляет, чтобы жить, а живет, чтобы потреблять.
И потребляет рефлекторно, потому что приучен потреблять, привык потреблять.
Гомо потреблянтус испытывает удовольствие от самого процесса потребления, это удовольствие у него выдрессировано, как у собачки, у которой при виде миски начинает выделяться желудочный сок.
И это удовольствие от потребления товаров и услуг в обществе потребителей оказывается приоритетом, превалирует над остальными ценностями и целям.
Поэтому наше общество готово быстренько ломануться в Турцию, хотя отдохнуть можно сотней разных способов в полусотне регионов России. Но в Турции лучше сервис, все включено, относительно недорого, а главное - моднее, шикарнее, круче. Заграница!
Наш гомо потреблянтус за последние 30-40 лет натаскан на то, что все заграничное лучше. Оно во многих случаях на самом деле лучше, но гомо потреблянтус выбирает заграничное не столько потому, что это "лучше" настолько необходимо, а потому что "так нравится".
Да и выбирает потребитель не объективно лучшие товары, а субъективно лучшие - те, что кажутся ему лучшими, которые лучше раскручены и красивее упакованы, хотя на самом деле они очень редко бывают по-настоящему лучше.
В рекламе и маркетинге даже существует такое правило - "потребитель покупает не товар, а удовольствие от его потребления". И это возведено в разряд аксиомы. Поэтому современные производители даже не пытаются делать товары лучшими - они пытаются обеспечить потребителю максимум удовольствия, все остальное вторично.
Гомо потреблянтус живет в парадигме "удовольствие понад усё".
И кто-нибудь наверняка скажет, что это нормально.
Нет, это не нормально.
Если вы считаете, что это нормально - значит вы тоже относитесь к числу гомо потреблянтусов. Но обижаться на это не нужно - сегодня из гомо потреблянтусов состоит большая часть нашего общества, нынче таких подавляющее большинство.
И наша элита - элита потребителей. Элиту составляют такие же потребители, только наиболее успешные, выбившиеся наверх потребительской пирамиды и потребляющие больше остальных.
Рядовой гомо потреблянтус потребляет отдых в Турции и айфоны, а элитный потребляет яхты и отдых в особняке, где-нибудь в Европе, на лазурном берегу.
Рядовой гомо потреблянтус потребляет Тойоту или чуть реже Лексус, а элитный потребляет Феррари, Бентли, Роллс-Ройс.
И вот, что важно -
Рядовой потребитель прекрасно понимает элитного и наоборот.
Рядовой потребитель хочет приблизиться к элитному, хотя бы чуть-чуть, пусть даже покупкой реплики Ролекса или другой имитацией элитности. А элитный потребитель понимает мотивы, которые движут рядовыми потребителями и искусно пользуется этим, приумножая свой капитал - дает рядовым потребителям то, что они хотят с выгодой для себя.
Поэтому, как бы противно это ни звучало, наша элита - это именно наша элита, элита нашего общества.
Нашу элиту объединяет с нашим обществом философия потребления, приоритет потребления над всем остальным, приоритет удовольствия от потребления над всем остальным, приоритет потреблядства.
На мелких потребителях, выбирающих мелкие удовольствия в виде отдыха в Турции или айфонов держатся средние потребители, покупающие Лексусы, а на мелких и средних потребителях вместе взятых держится элита - Ротенберги и Фридманы, Тимченки и Вексельберги. И управляющие потребкооперативом - Путин, Медведев и прочие Песковы.
Что характерно, Путин и его окружение - такие же потребители, которые пытаются извлекать из своего положения максимум удовольствия.
Какую цель преследовал перформанс президента со стерхами и его демонстрация на всю страну?
Удовольствие, больше ничего.
То же самое с поездкой по стране на желтых жигулях, с нырянием в батискафе и без оного, с полетом на амфибии - все это ради удовольствия.
У Медведева свои удовольствия - социальные сети, гаджеты, разные цирковые инновации вроде перевода часов. Сколково - тоже в значительной степени удовольствие, забава премьера-инноватора, от которой он получает удовольствие, чувствуя себя прогрессивным руководителем, не являясь таковым.
Олимпиада и Чемпионат мира - тоже удовольствия.
При этом Олимпиада - пример удовольствия, в котором власть оказалась едина с народом и удовольствие получили все. Или почти все. И неважно, что потраченные на Олимпиаду средства были как воздух нужны для восстановления разрушенного производства - удовольствие оказалось так велико, что перевесило все другие соображения.
И присоединение Крыма тоже можно рассмотреть как удовольствие.
Удовлетворение собственным могуществом, смакование крутизны. Как приятно было чувствовать себя защитниками жителей Крыма, над которыми нависла угроза расправы со стороны правосеков, осуществивших госпереворот!
Только защита оказалась не совсем настоящей, потому что когда Донбассу понадобилась настоящая защита от настоящей военной агрессии, а не от кучки правосеков с дубинками - Россия начала вилять и в конце-концов загнала Донбасс в минские соглашения, из которых выход предусмотрен только в одну сторону - в сторону Украины, то есть в сторону того самого агрессора, от которого обещали защитить.
А получилось так потому, что в Москву приехал Буркхальтер и над потребительским счастьем элиты, вернее отдельных ее представителей нависла нешуточная угроза.
И над потребительским счастьем широких масс тоже нависла угроза, потому что супостат пообещал отключить платежные системы и отлучить Россию от системы SWIFT. А далее маячил и арест всех счетов в долларах и евро, что привело бы к параличу импорта зарубежных товаров, включая китайские. И этого потребительское общество уже не простило бы ни власти, ни элите. А все остальное, что не отражается на удовольствии от потребления товаров и услуг, гомо потреблянтус может простить.
Гомо потреблянтус может простить и слив Новороссии, если ему объяснить, что так было нужно для защиты его, гомо потреблянтуса, пятой точки и продуктов в холодильнике.
Гомо потреблянтус может простить обстрелы Донбасса - поморщится от дискомфорта, но сходит к холодильнику, сделает бутерброд пожирнее и под водочку простит.
И тем более гомо потреблянтус простит сбитый самолет, если это нужно для того, чтобы в магазинах появились дешевые помидоры и открылся путь на теплые пляжи с хорошим сервисом "все включено".
Гомо потреблянтус так или иначе простит все, кроме ограничений его потреблядства.
Нужно только правильно ему объяснить, что та или иная уступка делается ради потребительского изобилия и защиты пятой точки, удобно расположенной на диване, ради того, чтобы эту пятую точку не пришлось отрывать.
Но по части правильных объяснений у нас есть такие специалисты как Киселев и Соловьев, а для особо продвинутой аудитории, посещяющей жж есть Фрицморген. Они все обоснуют и все объяснят.
И потребитель пойдет покупать турецкие товары. И будет заказывать отдых в Турции.
И сам себе обоснует это тем, что "они же извинились".
Точно так же потребитель согласится с тем, что минским соглашениям нет альтернативы, а в обстрелах Донецка виноваты исключительно ВСУ. И вообще, правосеков в центре Донецка нет - значит никто ничего не слил.
Главное, чтобы потреблядство не прекращалось, а аргументы найдутся.
Даже отказ от Крыма потребитель при необходимости простит, как простил раздел Советского Союза.
И не просто простил, а создал к этому все предпосылки и молча согласился.
Советский Союз, если разобраться, уничтожили не Горбачев и Ельцин, не Рейган и Тэтчер - его похоронило наше потребительское общество, возникшее в 70-е годы и взявшее верх в 80-х.
Именно потребительское обществе, возникшее в позднем СССР, сделало выбор в пользу западной системы ценностей, рыночной экономики, капитализма и элитарного общества.
Потребительское общество сформировало социальный заказ, который исполнила потребительская элита.
Горбачев, Ельцин, Чубайс, Гайдар и прочие были просто исполнителями воли потребительского общества, которое они же и представляли. Такими же исполнителями и представителями потребительского общества являются Путин и Медведев.
Власть элитных потребителей держится на консенсусе с рядовыми потребителями, который можно сформулировать так: вам колбасу - нам яхты, вам шмотки - нам виолончели, вам путевки в Турцию - нам особняки в Ницце.
И потребители на это согласны.
И пока потребители на это согласны, пока власть выполняет социальный договор с потребительским обществом на обеспечение колбасой, помидорами и путевками в Турцию - Путин будет самым лучшим президентом, его будет поддерживать 86% общества и хитрый план будет непобедим.
Вся хитрость плана заключается в простом договоре между потребителями наверху и потребителями внизу. Те и другие получают свое потребительское удовольствие в соответствии с занятой в обществе нишей и довольствуются этим. И пытаются это удовольствие любым способом продлить.
А фантазии на тему "Путину нужна вся Украина" или "Путину нужна вся Европа" или "Путин борется с либералами" - это просто отговорки для самоуспокоения, для собственного удовольствия, чтобы политические просчеты, потери и провалы не портили аппетит, настроение и не мешали потреблять.
И образ Путина-спасителя России, самого лучшего в мире президента, лидера нации, великого коня, которого на переправе не меняют - это медиакорм, выпускаемый с той же самой целью - обеспечить обществу потребления удовольствие, удовольствие от того, что ими управляет самый лучший президент, при котором они могут продолжать безмятежно потреблять, потреблять и еще раз потреблять.
И так будет до тех пор, пока общество потребления общими усилиями как рядовых, так и элитных потребителей не выжрет все то, что было создано предыдущим обществом - обществом созидания, которое было основой Советского Союза и вместе с которым исчез и сам Советский Союз.
Источник: http://amfora.livejournal.com
0
