Очевидно, что тот экономический порядок, который существовал в мире до эпидемии короновируса ушел навсегда. Он уходит не из-за слаженной политики государств, направленной на сокращение перекосов экономики (тут как раз наоборот, практически все пытаются спасать экономику прошлого). Он уходит потому, что уходит объективно. Его время ушло. Хотя это не значит, что эта экономика не сохранится, с учетом того, как ее пытаются спасти ее рудименты будут еще долго оставаться в оперативном пространстве. Однако это уже доживание.
Появившиеся публикации в том числе и известнейшего Киссинджера наперебой повествуют о том, что причиной текущего кризиса стало отсутствие у человечества механизма предотвращения эпидемиологических опасностей. Это коренное заблуждение. Кризис, как бы мы не рассуждали об уникальности момента, нарастал и без этого. Вопрос был лишь в том, что станет его триггером. Триггером могло стать что угодно. Вооруженный конфликт достаточно масштабный, чтобы затронуть интересы целой группы стран (на это место очень подходил Ближний Восток, например), или схлапывание очередного надутого экономического пузыря (а что это будет не так и важно, ипотечные бумаги как в 2008, или комоды, или еще что), последовательный дефолт ряда государств, вызывающий эффект домино. Это все симптоматические триггеры, а не причины кризиса.
В этот раз человечеству немного не повезло. Если бы триггером стало что-то другое это привело бы к двум очевидным последствиям.
Первое – кризис бы развивался постепенно, не так резко, как мы это увидели сейчас. Было бы падение рынков? Да, но постепенное. Несколькими спадами. Был бы рост безработицы? Да, но постепенно от процента к проценту, а не сразу и резко.
Второе – это сопутствующая потребность лечить людей и предотвращать разрастание пандемии. То есть триггер не только вызывает экономический спад, но и порождает необходимость тратить деньги, время, силы на его устранение, а также аккумулирует большой объем управленческих ресурсов, который иначе был бы направлен на спасение экономики. В остальном же пандемия не более чем триггер. Не было бы ее, нашлось бы что-то другое.
Предложение решать задачи профилактики пандемий, как средство противодействия кризису правильное с одной стороны и в корне не верное с другой. Быть подготовленными с точки зрения санитарно-эпидемиологического благополучия необходимо. Но не для того, чтобы предотвращать неизбежные кризисы, а чтоб обеспечивать выживание населения. Санитарными мерами бороться с будущими экономическими кризисами бесполезно. И даже вредно. Это охота за призраком.
Вызовы и испытания
Что отличает нынешний кризис от большинства других, это его «полимерный характер». Экономическая ситуация, идущая рука об руку с политической показывает, что сейчас в моменте действует не один осложняющий экономический фактор, а целая совокупность, каждый из которых имеет свою природу и основание. Каждый из них требует внимания и реакции государств.
Если раньше речь шла о том, что есть какой-то фактор, который нужно стабилизировать и, если конечно время не упущено, в средства для устранения проблемы достаточны, у Вас уже продолжается рост экономики. Так, например, проблему, связанную с кризисом 2008 года, можно было решить, не дожидаясь экономического перитонита стабилизируя рынок ипотечных ценных бумаг. Но упустили время и дождались обвалов в банковской сфере и далее по списку.
Сейчас кризис многомерный, включающий совокупность проблем, которые небыли решены ранее плюс проблемы добавившиеся в ходе действия текущего триггера-пандемии. При этом они сами – лишь следствие, но не причина кризиса, которую я уже называл ранее (глобальное противоречие между средствами производства и производственными отношениями). Перечислим лишь малую часть из них.
Первое. Дисбаланс между местами нахождения капиталов и местами производства товаров. Если капитал принадлежит субъекту государства «А», а продукция выпускается в государстве «B», то либо мы имеем дело с неоколониализмом, либо с дисбалансом просадки производственных мощностей в стране «А», который вечно существовать не может.
Второе. Истекающий из первого дисбаланс между экспортом и импортом в экономике ряда стран мира. Мы видим Китай, который больше экспортирует, чем импортирует и переводит избыток валюты на скупку всего до чего может дотянуться и покупку долгов третьих стран. Мы видим страны, которые больше импортируют, чем экспортируют и, таким образом, генерируют возрастающий объем долгов. И это в принципе было бы незначительным, если бы не было постоянным, а для некоторых стран уже и традиционным.
Третье. Кризис бюджетных дефицитов стран мира. Сейчас практически повсеместно традицией является верстка бюджета с дефицитом. Виной тому идея экономистов, что деньги вложенные сегодня дороже, чем деньги, вложенные завтра. И вложения сегодня отобьют проценты за кредит и дадут прирост в будущих периодах. Это справедливо в случае, если Вы понимаете, куда с толком вложить эти деньги для прироста, а не создаете очередной «мегапопил» денежных средств. Да и в том случае это небольшая проблема, если проценты по долгам не оказываются слишком большими. А вот с этим странам мира придется столкнуться в очень короткой перспективе, когда безудержная попытка влить в экономику больше денег за счет государственного бюджета обернется конкуренцией на рынке государственного долга и ростом процентной ставки
Четвертое. Истекающий из предыдущих двух случаев дисбаланс государственных долгов. Государственные долги многих стран мира устремляются в небеса, составляя более чем годовой показатель ВВП. Это приводит к тому, что обслуживание долга уже становится большой проблемой. А это практически неизбежная чреда дефолтов и углубление кризиса.
Пятое. Проблема недостаточной диверсификации экономики. Глобальная экономика может быть и приемлема, когда все работают по равным правилам в своих нишах экономического процесса. Хотя и в таком случае мудрые слова «не ложи все яйца в одну корзину» справедлива. Падение сектора услуг, составляющих в некоторых государствах 60-70 % экономики практически гарантирует огромную турбулентность в экономике и как следствие острые спады. Но в условиях, когда свободная торговля уже практически блокирована спасибо санкционной политике США и ЕС (не осознающих, что пилят сук на котором сидят) и торговым войнам, обеспечившим протекание финансовой подушки безопасности у тех у кого она до этого момента еще была. Следствием этого является спад в производстве, усугубленный пандемией.
Шестое. Кризис ликвидности, порожденный многими из предыдущих дисбалансов. Сам о себе он вызван проблемами с распределением финансовых активов и отсутствием адекватного контроля за распределением финансовых потоков. А порождением ему служит последовательная проблема устойчивости финансов-кредитных организаций.
Седьмое. Кризис занятости. Практически все страны мира сейчас столкнутся с реальной безработицей. В США уже полагают, что она может составить около 30 % занятого населения и превзойдет пик «Великой депрессии». И с этим придется бороться.
Восьмое. Перекосы на рынках материальных ресурсов (нефть, газ, металлы, золото и т.д.). Быстрые взлеты на данных рынках в значительной мере были пузырями, быстрые спады – провоцируют реальные проблемы в бюджетах и работе предприятий ТЭК. Настолько острые, что требует прямого вмешательства лидеров государств для целей заключения новой «нефтяной сделки».
Мало? Можем попытаться найти что-то еще, что в той или иной мере характеризует текущий кризис. Уверен найдутся десятки других проявлений данного кризиса и все эти проявления надо лечить. И методы лечения, решающие один проблемы, порождает углубление других проблем. И эта ситуация, которую современные экономисты и тем более политики стараются не замечать, мечтая о скором выздоровлении экономики.
Увы, неверное представление о том, что нынешний кризис – это кризис мировой пандемии приводит к не обращению внимания на реальные основания кризиса. А это означает, что будут выбраны неверные меры по лечению болезни, которые при этом могут даже показать внешний кажущийся эффект, но при этом приведут на самом деле к последующим боле тяжёлым последствиям.
Мечты о «U-образности»
В работах аналитиков начали появляться бодрые реляции о том, что текущий кризис является «U кризисом». Что это означает? Что, дескать за быстрым и глубоким спадом, который мы сейчас наблюдаем будет небольшое пологое дно (в точке естественных ограничителей падения), а потом, резкий и взрывной рост. Увы, этот прогноз является скорее попыткой успокоить обывателей, нежели чем обоснованной моделью будущего.
Почему так не будет? Хотя бы потому, что ничто не вернет выпадающий объем продукции, который мог быть произведен за данный период, но не будет произведен, а значит вызовет перекосы на тех или иных стадиях экономического процесса.
Никто не сможет заместить канувших в лету предприятий, частных бизнесов и прочего. Нужно откровенно осознать, что места на рынке после кризиса будет гораздо меньше, чем было до кризиса, а значит многим придется уйти с него и искать новое приложение сил и средств.
Никто не сможет в полной мере вернуть капиталы, вложенные в те производства и экономические активы, которые фактически сгорят в ходе данного кризиса. И даже заливанием деньгами этому не помощь. Такое заливание спасет кого-то от неминуемого разорения. Но не вернет вложенного. А если это вложенное было взято в кредит? А на этом кредите висит целая череда интересантов? Вот и выходит, что быстро восстановить уже не получится, проблемы будут и они неизбежны.
Опять же не может иметь простого решения проблема баланса бюджетов. Бюджеты государств, вынужденные вступить в битву с кризисом будут испытывать дополнительную нагрузку на протяжении нескольких лет. И этот процесс будет целиком зависеть от разумности финансовой политики государств. А с этой разумностью как раз не все в порядке. Добавим к этому, что в мире сейчас сравнительно немного государств, которые могут себе позволить, как полноценную борьбу с пандемией, так и борьбу с экономическим кризисом. А возникающие противоречия в существующих интеграционных объединениях приводят к еще большим проблемам. Так, например, Европейский Союз до сих пор не может выработать единую политику в области противодействия кризисам. От самоустранения Еврокомиссии от реагирования на пандемию (работают национальные правительства, ЕК только лишь констатирует факт своей неполноценности), до нежелания Германии платить за других в рамках совместных программ преодоления кризиса и нежелания ряда стран мириться со своей участью первых жертв кризиса (Италия, Испания).
Все это показывает, что U-образного кризиса не будет. Будет глубокое падение. За которым начнется отскок к некоторым значениям, не достигающим, впрочем, показателей до кризиса, а затем медленное восстановление (если поведёт), либо медленного падения (если не повезет). Вся эта фигура больше напоминает знак перевернутого квадратного корня «√» (С). Восстановление до очередного кризиса. Потому что противоречия никто не разрешает.
Экономика пост-кризиса
Кризис закончится. Потому что любой кризис заканчивается. И закончится другой экономикой, чем та, что была до кризиса. Но, увы, экономикой рудиментированной прошлыми болезнями.
На самом деле практически все правительства, которые борются с пандемией и кризисом метают, чтобы пандемия быстрее закончилась, а экономика вернулась к ровно тому же состоянию, как это было до кризиса. Увы – это огромное заблуждение. Экономика до кризиса не является ни удовлетворяющей, ни оправданной. Возврат к ней - это способствование ситуации, при которой прежние болезни будут дозревать и нарастать. Но политиков можно понять.
Сейчас их состояние сравнительно успешное. На фоне общего ужаса, творящегося в мире всегда можно показать пальцем на кого-то другого и сказать – вот видите – у них ещё хуже. Большой бонус здесь дают США, которые в политической масс культуре часто представляли, как «самая - самая». Сейчас гегемон бьет все рекорды по числу заболевших (более 300 000 человек), а в ближайшие недели, наверное, вырвется в лидеры и по количеству смертей. Во многих странах правительства сейчас вообще испытывают резкий рост поддержки. Это нормально. Всегда в период бедствия, в период начала войн и прочее люди объединяются вокруг связующего центра, дабы выдержать испытания и удары кризисов. Но потом, достаточно быстро на фоне вскрывающихся некомпетентностей, усталости от потерь, мыслей о завтрашнем дне все это начинает рушится.
Люди склонны мечтать об уюте. А уют для них что-то, что когда-то было хорошо, что когда-то позволяло им нормально жить без кризисных переживаний, строить планы на будущее. Людям сложно представить чт- то в будущем, отличное от того, что было. Хотя понимание, что к прошлому уже не вернутся должно помогать быстрее пережить данный период, выбрать новое направление развития. Решить для себя, чем заниматься дальше.
Естественные желания людей вернутся к спокойному и сытому прошлому вполне естественно будут облачаться и в результаты социальных измерений. Социологи покажут, что абсолютное большинство граждан хочет, чтобы было так, как до кризиса. И вполне естественно, что политики, ориентированные на массовые пожелания, попытаются следовать этим желаниям. Потому, что в них – результат будущих выборов. Конечно в пределах возможного и разумного. Спасти то, что может быть спасено и бросить то, что не поддается спасению. И это будет большой ошибкой. Победят те, кто уже сейчас на волне кризиса отбросит отжившее старое и введет в оборот новое, заставив общество меняться и обеспечивать строительство новой экономики.
Таким образом после кризиса в мире появится гибрид экономико-социальной проекции, который будет сочетать в себе черты прошлой экономики (в пределах спасенного) и будущей экономики (основанной на принципиально новых принципах и установлениях).
Экономика будущего
Как бы правительства разных стран не стремились к тому, чтобы вернутся в прекрасное прошлое, такое возвращение невозможно. Созданная химера, которая описывалась ранее не сможет долго просуществовать. Ее части, которые не отвечают текущему вызову времени будут постепенно отмирать. Правительства мира будут рубить кошачий хвост по частям, желая сделать как можно менее болезненным процесс зарождения экономики будущего. Те же, кто будет более решительным сразу же перейдут к строительству экономики будущего. Надеюсь и Россия в их числе.
Что такое экономика будущего. Это экономика максимально минимизирующая участие человека в производственных процессах, процессах взаимодействия с потребителями, процессах обеспечения экономических процессов. Человек в таких случаях нужен как создатель таких систем и структур, либо как их контролер.
Это система, в которой по дорогам ездят машины, управляемые дистанционно, контролируемые посредством искусственного интеллекта. Пресечение человека с транспортом минимизировано. При этом человек, разумеется может управлять личным автомобилем, но полагаю это будет слишком дорого. Особенно страховка ответственности. И на днях президент России В.В. Путин уже распорядился продумать вопрос о допуске беспилотных транспортных средств к использованию на дорогах России.
Это экономика, в которой все сферы, в которых можно внедрить автоматизацию подвергается внедрению в приоритетном порядке. А там, где это сделать нельзя, внедряются дополняющие или информирующие автоматизированные механизмы. Видимо из той же сферы 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест о которых говорил В.В. Путин.
Это экономика, в которой наличные деньги прекратили свое существование, а безналичные платежи любого рода индексируются через унифицированные государственные автоматизированные ресурсы. В такой ситуации неуплата налога делается практически невозможной, он будет списан автоматически, как и плата за ЖКХ, любые другие выплаты. Любая передача имущества сопровождается отметками в базе данных, а любая вещь, снабженная идентификатором не может быть у Вас изъята кем-либо, без того, чтобы отметиться в единой системе контроля. Не случайно речь идет сегодня о регулировании криптовалют и электронной коммерции.
Граждане проходят биоидентификацию, получая соответствующие биопаспорта. Более того, нынешняя пандемия приведет к тому, что граждане добровольно пойдут на то, чтобы записывать в биопаспорта данные о контроле здоровья, о поставленных прививках, о перенесенных заболеваниях. Вполне вероятно появятся ограничения на въезд, для лиц, не прошедших вакцинирование, или медицинский осмотр.
Данностью становится создание сверхскоростных систем передачи данных, на основе мобильных технологий в формате 5G и выше. Более того по поводу этого развернулась война между правительством США и компанией Хуавэй, одного из флагманов мобильной революции. Создание спутниковой группировки по созданию единой системы связи завершит процесс технологической глобализации.
И сейчас самое время не пытаться заново отстроить экономику прошлого, а смело пойти на внедрение экономики будущего.
Создавать производства, соответствующие текущим средства производства, а не пытаться держаться за вчерашний день. Тот, кто наберется смелости сделать это решительно и системно будет способен создать крепкий базис экономического развития на следующие 30-50 лет.
