Ещё 5 копеек в дискуссию об авианосцах. АУГ или МРА?

1. Общее впечатление о дискуссии

В последнее время развернулось интенсивное обсуждение необходимости строительства авианосцев. Накал дискуссии таков, что опасаешься – не дошло бы дело до рукопашной. А ведь соперники говорят почти одно и то же. Сторонники заявляют: авианосец великой стране нужен обязательно. А деньги на него, если поискать, найдутся. Противники заявляют: авианосец нам бы не повредил, но денег на него сегодня нет, и в обозримом будущем не проглядывается. А без денег не будет ни стапеля, ни рабочих, ни кораблей АУГа. Поэтому куда надёжнее развивать морскую ракетоносную авиацию (МРА), она обойдется в разы дешевле.

Обе группы прекрасно осведомлены об аргументах друг друга. Следовательно, дискуссия сводится к вопросам веры в финансовое чудо «дадут/не дадут». Вопросы веры рациональному анализу не поддаются, поэтому вместо технико-экономических вопросов начинают обсуждать глобалистские. Например, уже сейчас, оказывается, необходимо решить, как в случае чего будем бомбить Судан? Один автор заявляет, что без авианосца нам не обойтись. Другой говорит, что и авиации хватит – возобновим производство Ту-22м3. И из Хмеймима забросаем их Калибрами.

Такие решения вызывают удивление – не много ли чести для исламистских группировок? Тратить на них Калибры, возобновлять парк дальников и строить авианосцы? Что у нас поваров уже не осталось, которые могут решать вопросы, не поднимая столько пыли?

Наибольший объём занимает политическая повестка – до каких пределов должно распространяться влияние России и т.д. Неужели у нас «политолухов» на ТВ не хватает? Военные решения тоже впечатляют. Одним лихим броском захватываем Шпицберген, а оттуда наносим удар по гренландской авиабазе Туле – и север Атлантики наш. Переведя дух, приступают к любимому занятию – разрабатывают обмен ядерными ударами.

Придётся таких читателей разочаровать: в этой статье ядерные сценарии не рассматриваются. Автор придерживается точки зрения А. Эйнштейна: «Не знаю, какое оружие будет использоваться в третьей мировой войне, но в четвёртой будут камни и палки». Верховный нам объяснил, что мы, как мученики, попадём в рай, а они – просто сдохнут. Видимо, ему известен старинный способ выигрыша ядерной войны – не нужны ни ракеты, ни флот. Взрываем все боеголовки на своей территории и тут же оказываемся в раю, а они будут помирать от ядерной зимы и осадков мучительно и в течение нескольких месяцев.

Покинув это блистательное представление, вернёмся к нудной конкретике.
 

2. Какие проекты авианосцев уже заявлены? Каковы бюджетные требования?

Легче обсуждать вопрос: на сколько нужно снизить запросы, чтобы деньги дали?

Запросы оказались чрезвычайно разнообразны. Фигурируют 3 проекта: Варан, Ламантин и Шторм. Соответственно 45, 80 и 100 тыс. т водоизмещения, несущие 24+16 БПЛА, 60 и 90 ЛА.

Вопрос о количестве авианосцев тоже не решен. Во-первых, засчитывать Кузнецова или его пора списать? Большинство склоняется к тому, что он напоминает чемодан без ручки. Изначальная сумма на его ремонт 60 млрд рублей должна возрасти из-за потери дока и пожара. Однако МО замалчивает, насколько конкретно возрастёт. Денег жалко – Кузя явный несчастливец. И даже после ремонта применять его можно только против боевиков или бантустанов.

Сколько же нужно новых авианосцев? Большинство выступает за два – для ТОФ и для СФ. Строим сначала один, а затем на том же стапеле – второй. Некоторые требуют иметь и третий – подменять на время ремонта одного из двух.

Осталось посчитать стоимости. Поскольку МО цифр не приводит, воспользуемся оценками Андрея из Челябинска «О стоимости флота, который нужен России». Видимо, для среднего авианосца Ламантин приведена оценка 300 млрд рублей. Каковы расходы на док и инфраструктуру – неизвестно. Без серьёзных затрат на перестройку стапеля можно строить только Варан, но и эффективность его наименьшая.

Для любого варианта авианосца придётся строить самолёт ДРЛО, без которого авианосец слеп. Вертолёт ДРЛО Ка-31 серьёзно рассматриваться не может. Время его дежурства в воздухе (менее трёх часов, при более длительной подготовке к полёту) и малая скорость полёта с вращаемой антенной делают его слишком малоэффективным.

Як-44 задумывался в СССР как копия Е2С Хокай. Разработка не была доведена до конца, и опытного образца так и не построили. Возобновить разработку нереально – тех специалистов не вернешь. Кто будет делать двигатели – неизвестно. На «Мотор-сич» рассчитывать не приходится.

Ситуация с РЛС не лучше. Опытный образец в 80-е годы был разработан и даже устанавливался на самолёте Ан-71. Однако с тех пор на Хокае сменилось уже 2 поколения РЛС. От лампового передатчика отказались. И антенна, несмотря на схожий внешний вид с предыдущей, превратилась практически в АФАР. Характеристики обнаружения морских целей и помехозащищенность существенно возросли. Из элементной базы, использовавшейся в РЛС советской разработки, сейчас не осталось ничего. Следовательно, разработку РЛС также необходимо начинать заново.

Цена ОКР и сертификации Як-44 наверняка окажется высокой. Точную цифру назвать невозможно. Но, с учётом разработки двигателя, 100 млрд рублей не будет завышенной оценкой. Например, Суперджет обошелся гораздо дороже. Партия из 10 Як-44 обойдется, согласно оценке Андрея, ещё в 60 млрд. Приходим к печальному выводу – цена каждого Як-44 окажется почти равной цене корвета. Использовать Як-44 в качестве сухопутного ДРЛО нежелательно. Во-первых, он не измеряет угол места цели. Во-вторых, ширина луча РЛС 7°*21° слишком велика. Из-за этого велика и ошибка измерения азимута. При сопровождении не маневрирующей цели ошибка составит 0,35–0,5°, а маневрирующей – 0,7–1°. То есть о факте манёвра узнаёшь секунд через 20 после его начала. Кроме того, широкий луч не позволяет обнаруживать некрупные наземные цели.

Для постановщиков помех на авианосце, видимо, будут использовать готовые носители. Например, Су-34.Тогда стоимость ОКР сведётся к стоимости разработки комплекса РЭП (КРЭП). В зависимости от числа частотных литеров, цена ОКР будет меняться. Будем ориентироваться на 10–15 млрд. Цена серийного постановщика 6 млрд. Истребители-бомбардировщики (ИБ) Су-33 Андрей оценил в 3 млрд за штуку.

Подведем итог. Два Ламантина вместе с авиакрыльями, но без боекомплектов и инфраструктуры обойдутся не менее чем в 1,1 трлн рублей. Теперь добавим стоимость эскорта АУГ. Эсминцев у нас нет, фрегаты 22350 уступают Арли Бёрку, поэтому для АУГов придётся использовать по 3 фрегата (по 40 млрд) и одну торпедную АПЛ (40 млрд), цена вспомогательных кораблей неизвестна.

Труднее всего оценить эксплуатационные расходы. В 90-е годы американцы публиковали данные о том, что если Нимиц не стоит у стенки, а реально эксплуатируется, то расходы на АУГ составляют 4 млрд долларов в год. Ламантин, конечно, дешевле Нимица. И содержание экипажа нам во столько не обходится. Но даже если мы будем расходовать 40 млрд рублей на АУГ в год, то это тоже впечатлит Минфин.

В ГПВ 2018–2027 закладка авианосца не предусмотрена. Появится ли такая строчка в будущей ГПВ – предсказать невозможно. Когда итоговая стоимость проекта приближается к 1,5 трлн руб., то начинаешь думать, что противники авианосцев начинают выигрывать. Но какова же их аргументация?
 

3. Общие условия действия морской ракетоносной авиации

Программа строительства Ту-160м2 рассчитана до 2035 года. Поэтому далее будем рассматривать перспективы действий на морском ТВД после этой даты. Тогда предположим, что исходные условия таковы: авианосцев у России нет, Ту-22м3, Ту-95 и Ту-142 списаны по старости. 16 Ту-160 ещё летают, но уже близки к окончанию срока службы. Имеется 50 ТУ160м2 и, вероятно, 10 новых ДРЛО А-100, а ещё 10 старых А-50 законсервированы и стоят в резерве.

Принципиальный недостаток Ту-160, независимо от его новизны, состоит в повышенной заметности (см. статью «Ту-160. Стоит ли возобновлять производство»). Заметность Ту-160 чуть ли не на порядок превосходит заметность его прототипа B-1b и приближается к В-52. Соответственно, прорвать никакую ПВО, в том числе оборону АУГ, он не в состоянии (см. «Эффективность ПВО авианосной ударной группы. Возможен ли прорыв?»). Возможности его такие же, как и у В-52 – принести ракеты в заданный безопасный район и запустить их по внешнему ЦУ. Кто лоббировал возобновление производства самолёта через 50 лет после начала его разработки? Американцы породили идею самолёта с изменяемой геометрией крыла, они же её и убили. Стоит ли в XXI веке продолжать за неё цепляться, если 98 % времени летаем на дозвуке?

Если бы в США кто-то заявил, что до 2035 года необходимо производить B-52 или B-1b, то его сразу стали бы проверять на вменяемость. Мы, как герой «Мимино», оказывается, «кушать не можем», если у нас недостаёт третьей компоненты триады. Как французам удаётся спать спокойно без триады? Китай, с его мощной экономикой, заговорил о триаде только после того, как создал полноценный флот. Ким Чен Ын и одной полноценной компоненты не имеет, а Трамп его боялся больше, чем нас. На такие вопросы пусть лучше отвечают психотерапевты, умом Россию не понять. А мы, наконец, перейдём к делу.
 

3.1. Какое качество ЦУ можно считать приемлемым?

Не следует ожидать, что в 2035 году имеющиеся у РФ средства разведки сегодняшнего уровня обеспечат ЦУ приемлемого уровня, пуск ПКР по которому будет достаточно эффективен. Уменьшение массогабаритных характеристик аппаратуры РЭП позволит противнику размещать её на легких БПЛА, которые будут уводить ПКР в сторону.

Пассивные помехи тоже совершенствуются. Облака диполей уходят в прошлое – современные ГСН ПКР могут избавляться от их влияния за счёт разности скоростей корабля и диполей. Корабль идёт в одну сторону, а ветер несёт диполи в другую. Если же, например, взять надувной аэростат диаметром 1 м и длиной 3 м, который внутри себя содержит уголковые отражатели, выполненные из металлизированной плёнки, то он сможет имитировать цель с ЭПР до 1000 кв. м.

Если 3–4 таких аэростата соединить в связку («колбасу») с шагом 10–30 м и буксировать связку с помощью БПЛА на расстоянии 400–600 м перед кораблём, ЭПР которого значительно меньше ЭПР связки, то ГСН перенацелится на связку. При наличии второй связки её желательно выносить вперёд на несколько км. Данные связки можно предложить для наших корветов и фрегатов. Для кораблей «Стелс» размеры аэростатов можно уменьшить в 3 раза. Можно обойтись и без БПЛА и буксировать связку за кораблём, но ГСН легче распознают буксируемые ложные цели, находящиеся за кораблём, чем перед ним. Одновременное действие активных и пассивных помех оставляет радиолокационной ГСН мало шансов на правильный выбор цели.

К сожалению, некоторые эксперты не учитывают помехи и считают что для пуска ПКР достаточно, чтобы цель за время подлёта ПКР не вышла за границы зоны поиска её ГСН. Типичная ширина зоны поиска ГСН, в зависимости от ЭПР цели, составляет 10–30 км. Если разрешить ГСН искать цель в такой полосе, то она захватит любую из ложных целей в этой полосе, лишь бы ложная цель имитировала большую, чем корабли ЭПР.

Отсюда следует вывод – ПКР должна получать радиокоррекцию уже после включения ГСН и с ошибкой не более 0,5 км. Желательно, чтобы линия РК работала бы и в обратную сторону – передавала бы информацию об обнаруженных целях на носитель.
 

3.2. Возможности использования Ту-160 против АУГ

При атаке АУГа Ту-160 будет обнаружен Хокаем или дежурными ИБ на дальности 600–800 км от АУГ. А выйти из-за горизонта и обнаружить АУГ он сможет только на расстоянии 400–420 км. В это время дежурные ИБ уже будут выходить в атаку.

Предположим, что Ту-160 всё же вышел на горизонт и пытается выдать ЦУ для ПКР. На такой большой дальности обнаруживать корабли уже сложно и без помех, а помехи АУГ включит обязательно. Если постановщики помех ещё не подняты в воздух, то включатся корабельные КРЭП и создадут на индикаторе БРЛС Ту-160 сектор засветки шириной около 20 км. Если будет действовать ещё и пара постановщиков, то зона, в которой истинные цели скрыты помехами, а ложные видны, расширится до 50 км. Welcome! Пускайте свои ПКР!

В качестве примера рассмотрим только авиационный вариант ПКР Оникс. Вес его уменьшен, по сравнению с корабельным, с 3 т до 2,5 т, а длина – с 8 м до 6 м. Фактически это Яхонт, дальность которого увеличена за счёт старта с больших высот. ГСН Оникса способна обнаруживать крупные цели на дальностях более 50 км. Если не дать ПКР высокоточную радиокоррекцию и разрешить ей свободный поиск цели, то она схватит, например, сигнал вынесенного передатчика помех – ретранслятора, установленного на БПЛА, находящегося на расстоянии 10–20 км от АУГ. Может попасться и пассивная ложная цель. Тогда ПКР не наведётся, вообще, ни на какой корабль АУГа. Не говоря уже о том, чтобы правильно навестись на главную цель. Единственный способ преодолеть действие помех и выдать для ПКР точное ЦУ состоит в выходе Ту-160 на дальность менее 100–150 км и вскрывать обстановку сразу двумя самолётами, разнесёнными на десятки км. Очевидно, что при атаке АУГ этот сценарий нереализуем.

Надеяться на то, что ПКР сумеют в помехах не только выделить авианосец, но и, пролетев мимо Арли Бёрков, в конце преодолеть ещё и его ЗРК, могут только отчаянные оптимисты.

Другие ПКР имеют ещё меньше шансов. Х-35 имеет дальность менее 300 км, то есть до АУГа не долетит. Циркону требуется точное ЦУ, так как он должен захватить цель ещё на маршевом участке, то есть на высотах 30–40 км. Снизиться на меньшую высоту, например, 10 км, и продолжать поиск цели он не сможет из-за перегрева. Учтём и то, что обнаруживать цель под крутыми углами трудно из-за возрастания отражений зондирующего сигнала от поверхности моря. Облако плазмы вокруг Циркона дополнительно осложняет обнаружение. При самостоятельном поиске цели большая скорость Циркона становится недостатком, так как на принятие решения о начале пикирования на цель остаётся 5–10 сек.
 

3.3. Возможности использования Ту-160 против КУГ

Отсутствие в КУГе ДРЛО Хокай облегчает выход Ту-160 на линию горизонта, но количество действующих помех окажется не намного меньше, чем в случае АУГ. Будут отсутствовать только самолёты-постановщики помех, но менее мощные БПЛА-постановщики будут присутствовать.

Основную опасность для Ту-160 представляют ЗУР ЗРК Иджис. Дальность стрельбы SM6 оценивается в 400 км, поэтому приближаться к КУГ на меньшее расстояние для получения более точного ЦУ опасно. Теоретически можно разместить на Ту-160 мощный КРЭП и, организовав мерцающую помеху с двух бортов, раскачать контур наведения ЗУР, но, учитывая повышенную заметность Ту-160 и его малую манёвренность, лучше на такой риск не идти.

Какая БРЛС установлена на Ту160м2, не сообщалось, но размеры обтекателя позволяют получить довольно узкий луч с шириной 1,5°, что соответствует ширине зоны поиска 10 км с дальности 400 км. Таким образом, помехи, расположенные вне этой ширины, будут ослаблены в десятки или сотни раз. Так как у КУГа самолётов-постановщиков нет, то можно считать, что зона, закрытая помехами, составит ±5 км. Конечно, для ПКР искать цель в такой зоне легче, чем в зоне АУГ, но ЭПР эсминца на порядок меньше ЭПР авианосца, и ложные цели для его маскировки создать проще.

Формирование ЦУ могло бы существенно упроститься при использовании самолета ДРЛО А-100, который с дальности 450 км получил бы существенно более детальную картину, чем Ту-160. Луч РЛС ДРЛО имеет ширину всего 1°, что сужает ширину зоны поиска до 7 км. РЛС А100 использует диапазон 10 см, в котором корабельные КРЭП не работают. КРЭП этого диапазона, размещённый на БПЛА, имеет гораздо меньшую, чем корабельный, мощность и подавить мощную РЛС ДРЛО ему будет сложно. Главным недостатком ДРЛО А-100 является небольшой боевой радиус – 2000 км. Организовать его дозаправку крайне тяжело из-за огромного расхода топлива – 6 т/час.

Итог и здесь получается неутешительный – атака Ту-160 на КУГ будет малоэффективной.
 

3.4. Использование тактической авиации (ТА)

Применять ТА имеет смысл там, куда не достают береговые комплексы Бал и Бастион. Будем считать, что это первые 500 км от берега. С другой стороны, радиус действия ТА обычно не превосходит 1000 км от аэродрома. Конечно, можно применить и дозаправку, но Ил-78 у нас и сейчас недостаточно, а сколько их будет в 2035 году?

Рассмотрим конкретный пример.
 

3.4.1. Действия ТА против АУГ

Предположим, что АУГ приблизилась к нашей территории и находится в 800 км от аэродрома ТА. Будем считать, что вопрос о подвеске ПКР массой 2,5 т на самолётах Су уже решен. Тогда один Су может нести 2 авиационных Оникса. Осталось выяснить, как выдать им ЦУ? Для командира АУГ расположение нашего аэродрома известно, поэтому ДРЛО Хокай будет вынесен на 300 км в сторону аэродрома и сможет обнаруживать Су на расстоянии более 600 км от АУГ. Следовательно, речь пойдёт о завоевании превосходства в воздухе. Для АУГ выгодно завязывать бои тогда, когда наши ИБ приблизятся на дальность 250–400 км. В этом случае они будут иметь поддержку собственных ЗРК, РЛС и постановщиков помех. К преимуществам относится и возможность для ИБ АУГа взлетать с половинным запасом топлива. Следовательно, выигрыш воздушных боёв возможен только за счёт большого численного преимущества и связан с большими потерями. Если бы бои происходили на дальности 500–600 км от АУГ, то преимущество было бы на нашей стороне.

Ширина луча БРЛС на самолётах Су превышает 2°, поэтому качество выдачи ЦУ, даже с дальности 300 км, не лучше чем у Ту-160 с дальности 400.

Улучшить ситуацию может применение пары ДРЛО А-100. Они должны находиться на дальности 450 км от АУГ на высоте 12 км, что соответствует дальности горизонта. Расстояние между парой А-100 по фронту должно составлять 150–200 км. Это позволит с высокой точностью определить положение вынесенных постановщиков помех. Дальность 450 км обеспечивает непоражение ЗУРами SM6. Но для защиты от ИБ противника придётся использовать пару ИБ, которая обеспечит защиту ДРЛО от УР АМРААМ. ДРЛО способен обнаруживать эти УР сразу после старта с ИБ.

Так как легкие БПЛА-постановщики обычно излучают помехи только в одном диапазоне длин волн, то помехи для ИБ и для ДРЛО будут излучаться разными постановщиками. Совместная обработка сигналов, принятых ДРЛО и ИБ, позволит отделить вынесенные постановщики от истинных целей. Эффективность воздушного боя между ИБ при управлении от ДРЛО также заметно возрастёт.

Если предположить, что в результате боя удастся вывести наши ИБ на рубеж 300 км и получить ЦУ, то качество такого ЦУ от ИБ не будет лучше ЦУ от ДРЛО, поэтому легче обеспечить для ДРЛО охрану и получать ЦУ от них, не устраивая встречные бои ИБ в невыгодных условиях. В случае массированной атаки ИБ специально против ДРЛО, то А-100, заметив атаку, может просто отойти назад под прикрытием своих ИБ. Окончательно отразить атаку помогут дежурные ИБ с аэродрома или береговые ЗРК. Затем ДРЛО возвращается на дальность 450 км, а число доступных самолётовылетов на авианосце сокращается. Поскольку точность ЦУ будет примерно ±4 км, то многое зависит от наличия возможности ГСН ПКР сбрасывать картинку сигналов и помех на ИБ.
 

3.4.2. Использование ТА против КУГ

Отсутствие ДРЛО и ИБ противника позволяет получить более точное ЦУ с помощью ИБ. Основную опасность для ИБ представляет ЗУР ЗРК Иджис, способный перехватывать ИБ летящие ниже горизонта. Поэтому приблизится к КУГ, например, на дальность 150 км можно только на малой высоте, когда РЛС КУГа ещё не обнаруживает цели.

Для получения такого, более точного ЦУ придётся сформировать разведгруппу из 4 ИБ, вооруженных УР Р-77-1. Два первых ИБ следуют на высоте не более 1 км, с задачей выйти на рубеж 150 км и, сделав «горку», произвести разведку КУГ. Расстояние между ИБ по фронту должно быть 30–50 км. РЛС Иджис обнаружит первые ИБ и пустит по ним ЗУРы. Произведя разведку за 5–10 с, первые ИБ опускаются ниже горизонта и летят в сторону. Потеряв цели, РЛС Иджиса переводит ЗУР в загоризонтный режим и включает их ГСН. Тогда вторые ИБ, находящиеся на 15–20 км дальше первых, включают БРЛС и обнаруживают ЗУР на дальности 60–70 км. Далее вторые ИБ завязывают траектория ЗУР и определяют, может ли ЗУР перехватить первый ИБ или она направлена в сторону того места, где происходила горка. В случае опасности в сторону ЗУР пускаются Ур Р-77-1, и ИБ возвращаются обратно.
 

4. Выводы

Строительство авианосцев из-за отсутствия серии будет стоить очень дорого. Довести надёжность работы единичного авианосца до требуемого уровня не удалось и французам. Глядя на Кузю, думаешь, как-то оно получится у нас? Два средних авианосца, с учётом стоимости ОКР и инфраструктуры, обойдутся в 1,5 трлн рублей. Реальная эксплуатация двух АУГов обходится не менее 80 млрд рублей в год. Даже если строительство АУГов растянется на 20 лет, то вместо этого можно строить по полноценному эсминцу в год.

Отказ от авианосцев в пользу морской ракетоносной авиации тоже не решает проблему дальней морской зоны. При атаке АУГ Ту-160м2 из-за повышенной заметности не сможет выйти на дальность горизонта и выдать ЦУ, без которого атака ПКР в условиях помех неэффективна. При атаке КУГ, Ту160 сможет выйти на безопасную дальность 450 км и сформировать ЦУ. Но подробной картины КУГа, из-за действия помех, на такой дальности получить невозможно. Поэтому эффективность пуска ПКР хотя и будет выше, чем при атаке АУГ, но всё равно будет невелика.

В ближней морской зоне гораздо безопаснее вместо Ту-160 использовать ТА. При атаке АУГ ТА может получать неточное ЦУ самостоятельно, но гораздо безопаснее использовать для разведки пару ДРЛО А-100. При атаке КУГ ДРЛО не потребуется. Обычные ИБ способны выйти на дальность 150 км и сформировать более точное ЦУ, чем ДРЛО.

Отсюда следует, что задачи МРА окажутся весьма ограничены, а стоимость 50 Ту-160 плюс стоимость 10 А-100 окажется не менее 900 млрд рублей.

В итоге и не понимаешь, что выбрать: два авианосца какие-то задачи будут выполнять, но уж очень дороги, МРА дешевле, но мало боеспособна, и задачи для неё надо вымучивать. В БМЗ намного эффективнее использовать ТА.

Вождь народов на вопрос «левый или правый уклон хуже» – ответил: оба хуже. Видимо, и нам так же придётся решить вопрос АУГ или МРА. Необходим третий путь.

Один из вариантов автор уже предлагал в статьях про концепции авианесущего крейсера и самолёты ДРЛО. Но эти вопросы не являются предметом данной статьи, так как необходимо выдвигать концепции повышения боевой эффективности всего надводного флота. При этом придётся учесть, что у нашего руководства надводный флот явно не является фаворитом.