Сегодня в Египте потерпел крушение лайнер российской авиакомпании Когалымавиа. По предварительной информации при крушении погибли 217 пассажиров и 7 членов экипажа.
В причинах данной конкретной катастрофы разберутся специалисты. Разберутся, надо полагать, быстро. Такого длительного расследования, как с Боингом MH17, упавшим неподалеку от Донецка, не стоит ожидать.
Затянутое расследование катастрофы Боинга MH17 - это результат политических разногласий, в катастрофе борта Когалымавиа вряд ли присутствует какая-либо политика.
Впрочем, версию теракта тоже нельзя исключать. Данные, которые поступили с сайта Флайтрадар о быстром падении скорости и снижении высоты, характерном для "сваливания" и/или "штопора", дают основания предполагать, что случившееся - не просто отказ двигателя. Возникшие при полете проблемы явно носили более серьезный характер. При отказе одного из двигателей подобные самолеты вполне способны "дотянуть" до ближайшего аэропорта или хотя бы до ровного участка местности, чтобы совершить аварийную посадку.
На ошибку экипажа случившееся тоже не очень похоже. Хотя случай с крушением Аэробуса в Альпах показал, что пилот может специально "воткнуть" самолет в гору. Впрочем, это была не ошибка, а преднамеренное действие. Если, конечно, про крушение в Альпах нам сказали правду и суицид пилота действительно был.
Что касается катастрофы лайнера Когалымавиа - предлагаю не гадать почем зря, а дождаться информации о деталях катастрофы. Думаю, она поступит в ближайшие дни.
Давайте лучше поговорим о том, почему вообще с неба падают самолеты.
С точки зрения философии все закономерно - если что-то летает в небе, то с некоторой периодичностью оно обязательно будет падать. Даже птицы иногда разбиваются о землю или другие препятствия, так чего уж говорить про человека, рожденного ползать?
Но рассуждать в том смысле, что "падали, падают и будут падать" - не конструктивно. Так можно вообще на все махнуть рукой - на ДТП, на пожары, на стихийные бедствия - на все.
Конструктивно - это выяснять причины катастроф и бороться с ними. Да, полностью исключить вероятность аварий нельзя - и это касается не только самолетов, но и любого транспорта. И не только транспорта. Но можно снижать вероятность аварий, повышать надежность и безопасность, добиваться менее трагичных последствий.
Так почему же падают самолеты?
И что надо сделать, чтобы они падали реже и по возможности без человеческих жертв?
Абсолютное большинство гражданских самолетов падает в результате одной и той же причины.
Эта причина - экономия.
Кто-то на чем-то сэкономил в погоне за прибылью, результ - авария. Экономят, конечно, не только на том самолете, который потом падает, экономят на всех, на протяжении многих лет. Сто раз пронесло, а на сто первый - катастрофа. Или тысячу раз пронесло, а на тысячу первый - катастрофа.
Исключения из этого правила случаются крайне редко.
Судите сами:
Если причиной аварии становится техническая неисправность - это значит, что либо экономили на запчастях, ставили неоригинальные запчасти (иногда ставят и вовсе старые запчасти со списанных самолетов), либо экономили на техническом обслуживвнии.
Если причиной аварии становится ошибка экипажа - значит экономили на подготовке пилотов, на отдыхе, принимали на работу пилотов низкой квалификации. Еще экономят на переподготовке, когда пересаживают пилотов с одного типа самолетов на другой (так по результатам расследования случилось с катастрофой, в которой погибла хоккейная команда Локомотив).
Некачественное топливо - тоже следствие экономии.
Эксплуатация бывших в употреблении воздушных судов, которые летали где-то в Африке или Азии, несколько раз перепродавались и потом оказались в парке российских авиакомпаний - снова экономия.
И даже катастрофа, случившаяся в результате плохих погодных условий, тоже в определенном смысле результат экономии - не стали отменять рейс, чтобы не терять прибыль, либо пустили самолет по кратчайшему пути через грозовой фронт.
Даже теракты - и то во-многом результат экономии, экономии на системах безопасности.
Кстати, катастрофа Боинга MH17 случилась в первую очередь потому, что Киев продолжал направлять гражданские рейсы в зону боевых действий даже после того, как там было сбито несколько военных самолетов. А направлял он эти рейсы потому, что получал деньги за использование своего воздушного пространства. Вот так, из-за нескольких миллионов, которые Киев заработал на проводке гражданских рейсов через зону АТО, в итоге погибли 280 человек.
Кто и на чем сэкономил в случае с катастрофой лайнера Когалымавиа - нам еще предстоит узнать, но если говорить о первопричине - вероятность экономии очень велика.
Собственно экономических причин нет разве что в тех катастрофах, в которых участвуют НЛО или неизученные природные явления, такие как шаровая молния. Но подобные катастрофы - абсолютная редкость.
И еще, конечно, целенаправленное уничтожение самолета военными вне зоны боевых действий (как было с российским лайнером, сбитым украинскими военными или с иранским, сбитым американцами) - тоже находится вне сферы контроля авиакомпаний и гражданских диспетчеров.
Почти все катастрофы - это экономия и погоня за прибылью, погоня за прибылью и экономия.
В том числе, кстати, экономия со стороны пассажиров, которые выбирают рейсы подешевле и стимулируют авиакомпании к тому, чтобы заниматься экономией и демпингом со своей стороны.
Но переубедить миллионы пассажиров покупать билеты подороже - вряд ли возможно. Во всяком случае, в рыночной модели экономики и в эпоху потребительства этого на практике сделать нельзя.
Остается - контроль авиакомпаний, повышение требований к безопасности и... разработка более надежных самолетов.
К примеру, в советское время был опытный образец самолета, если не ошибаюсь - проект Бартини, который в ходе испытаний было трудно... посадить на землю! Его подъемная сила была так велика, что летчикам приходилось сбрасывать скорость до непривычно малых значений, чтобы заставить самолет коснуться земли.
Могу привести другой пример - безопасность болидов Формула-1 сегодня доведена до такого уровня, что пилоты на полной скорости вылетают с трассы и, почти не погасив ее, въезжают в ограждения, после чего не просто остаются живы, но и самостоятельно покидают разбитую машину. То есть столкновение с препятствием на скорости 100-200 километров в час не приводит к трагедии. Технологии, которые позволяют принять энергию удара и перераспределить ее на конструкции машины для скорости 100-200 километров в час уже есть.
Для справки, скорость снижения разбившегося в Египте лайнера Когалымавиа по данным флайтрадара составляла около 120 километров в час, горизонтальная скорость - около 150 километров в час. Погасить такую скорость при ударе о препятствие чтобы пассажиры остались живы - если не все, то хотя бы большинство - технически возможно. Просто решения, позволяющие это сделать, пока не внедрены в гражданскую авиацию.
Не внедрены в гражданскую авиацию и системы связи, которые передавали бы в диспетчерские пункты расширенную информацию, чтобы о состоянии самолета было известно больше, чем передает Флайтрадар. В некоторых ситуациях это тоже спасет кому-то жизнь, если на земле узнают о том, что самолет терпит бедствие еще до его падения на землю, а не через час после. И черные ящики тоже не придется искать, потому что вся информация будет у диспетчеров.
Правда на все это можно возразить:
Если летать только на новых самолетах, покупать самые безопасные модели, вкладываться в разработку систем безопасности так, как это делают в Формуле-1 - сколько будут стоить билеты на такие самолеты?
Стоит ли игра свеч?
Может быть лучше пусть 200 человек в год погибнут, зато несколько миллионов смогут дальше покупать дешевые билеты, как сейчас?
Хороший вопрос.
По большому счету, жертвы авиакатастроф - это плата за дешевые авиабилеты. Плата за возможность быстро и далеко летать для широких народных масс. Вернее, доплата за то, что удалось сэкономить на билетах, самолетах, техобслуживании и системах безопасности.
Точно так же, жертвы ДТП (которых, справедливости ради надо отметить, на два порядка больше, чем жертв авиакатастроф) - это отчасти плата за дешевые автомобили, экономию на ремонте дорог и... попустительство в отношении злостных нарушителей ПДД.
Так вот:
Пример с трагедиями на дорогах наглядно демонстрирует, что экономят одни, а страдают другие.
Наживаются на дорожном ремонте одни, а страдают от плохих дорог другие. На встречку вылетает один, а страдают как минимум двое. Взятку берет инспектор, а страдают пассажиры и пешеходы, которых потом сбивает избежавший предыдущего наказания нарушитель. И так далее.
Так же и с авиакатастрофами - экономия на запчастях, техническом обслуживании, топливе и закупке подержанных самолетов идет в карман не к пассажирам, а к тем, кто эти закупки осуществляет.
Это не говоря уже о том, что значительная доля в цене авиабилетов - это расходы на топливо, в цену которого включена прибыль НПЗ и нефтедобывающих компаний, то есть дивиденды для акционеров.
Поэтому жертвами авиакатастроф оплачены не только и не столько дешевые авиабилеты, сколько дворцы и яхты владельцев авиакомпаний, аэропортов, НПЗ, акционеров Газпрома и Транснефти и... в случае с катастрофой Когалымавиа - акционеров Аэробуса.
А жертвами ДТП (которых на два порядка больше) - оплачены загородные домики многочисленных чиновников, инспекторов, владельцев дорожно-ремонтных компаний, заводов ЖБИ и далее по списку.
Поэтому самолеты падали, падают и будут падать.
И ДТП, которые суммарно уносит на два порядка больше жизней, чем все авиакатастрофы вместе взятые - происходили, происходят и будут происходить.
Да, избежать авиакатастроф и ДТП полностью - нельзя.
Пока существуют самолеты, они будут падать с той или иной частотой.
И пока существуют автомобили, будут случаться ДТП.
Но авиакатастроф и ДТП могло бы быть в несколько раз меньше и жертв могло бы быть соответственно меньше, если бы... если бы экономить на безопасности не было так выгодно, как сейчас.
Ведь экономят на безопасности одни, а платят за это своей жизнью совсем другие.
У владельцев авиакомпаний, заводов, нефтегазовых корпораций, у тех, кто экономит на ремонте, топливе, подержанных самолетах, на асфальте, на строительстве дорог - у них-то у самих и автомобили новее, безопаснее, а у некоторых есть и собственные самолеты, на которых они не экономят, собственные яхты, собственные водители, пилоты, охранники, повара... они не травятся тем кормом, который продают в своих магазинах народу, их двигатели не глохнут от того топлива, который они продают на своих АЗС, в их самолетах не стоят контрафактные детали.
Это значит...
Если с неба падают самолеты, значит это кому-то просто выгодно.
И выгодно не только миллионам пассажиров, имеющих возможность летать быстро, далеко и недорого - это еще можно было бы понять, за удовольствие надо платить, в том числе риском попасть в катастрофу.
Но это выгодно еще и тем, кто получает прибыль от экономии на безопасности. И очень большую прибыль. Но при этом не рискует пострадать от этой экономии сам.
Существует такое высказывание: "Смерть одного человека - трагедия, смерть миллионов - статистика". Жестокая, но не лишенная своей суровой правоты фраза.
Сегодня в катастрофе Аэробуса погибли 224 человека. Вне всяких сомнений, это трагедия. Завтра в России объявлен день траура. Но даже без официальных объявлений траура всем и так понятно, что произошло.
Однако если сравнить число жертв авиакатастроф и ДТП, то получится, что автотранспорт опаснее на два порядка, по числу жертв он лидирует с большим отрывом. На дорогах гибнут в десятки, даже в сотни раз больше людей - водителей, пассажиров, пешеходов.
Почему тогда нас так шокирует авиакатастрофа и не шокируют постоянные ДТП, которые случаются каждый день?
Неужели фраза, приведенная в начале текста, настолько чудовищно-верна и двести погибших пассажиров Аэробуса - это трагедия, а тысячи погибших за последний год на дорогах - всего лишь статистика?
Нет, дело наверное не в количестве погибших.
Ведь случаются и крупные ДТП, когда счет пострадавших идет на десятки - и это тоже воспринимается как трагедия, тоже объявляется траур, если не по всей стране, то по крайней мере в городе, где все произошло.
Дело наверное в обыденности или, наоборот, исключительности случая.
ДТП с одним или двумя погибшими - в масштабах страны обыденность, федеральные каналы даже не выпускают по этому поводу новостей, разве что участником ДТП становится известный человек.
На рядовые ДТП обращают внимание только те, кто проезжает мимо. Если погиб водитель, который не справился с управлением - ему даже не особенно сочувствуют, кто же ему виноват? Если погиб водитель, который ничего не нарушал или пешеход - находится виновный в ДТП и гнев очевидцев обрушивается на него. На этом и заканчивается оценка данного конкретного происшествия.
И все эти относительно небольшие ДТП, с одним или двумя погибшими, проходят незаметно для страны, складываясь в статистику ГИБДД, на которую многие и не смотрят никогда.
Точно так же большинство из нас не смотрит на статистику погибших при других обстоятельствах. Кого-то ударило током, кто-то упал с лестницы, кто-то отравился или погиб при пожаре.
Мелкие рядовые происшествия проходят незаметно и сливаются в статистику. Трагедиями они становятся только для родственников погибших, реже для свидетелей, совсем редко - для города, если происшествие покажут в местных новостях.
К отдельным ДТП и пожарам с одиночными жертвами мы просто привыкли, относимся к ним как к части нашей жизни, как к неотъемлемой части повседневной суеты.
ДТП - это часть дорожного движения. Не хочешь попасть в ДТП - соблюдай правила, будь осторожен, только и всего.
Ударило током - не надо было лезть в розетку. Сгорело - надо было осторожнее обращаться с огнем. Упало - надо было лучше закреплять.
Погибший в повседневных происшествиях зачастую виноват сам, а если не виноват - значит не повезло, случайность, злой рок, судьба, - говорим мы. Если вообще узнаем о случившемся. И живем дальше.
И только когда случается что-то особенное, выходящее из ряда вон, совершенно неожиданное, внезапное - то, что случается не каждый месяц и даже не каждый год - тогда мы содрагаемся, говорим о трагедии, обсуждаем, сочувствуем погибшим всей страной...
Так было с "Хромой лошадью".
В Хромой лошади погибло меньше людей, чем гибнет на пожарах по стране из месяца в месяц, но они погибли в одном месте, в одно время - и это стало нашей общей трагедией.
Крушение теплохода Булгария - тоже была трагедия.
Хотя сколько людей тонет каждое лето по всей стране?
Грузовик въехал в автобус - трагедия, террорист взорвал троллейбус - трагедия, погибла хоккейная команда - трагедия.
Трагедия - это то, что случается не каждый день, не каждый месяц и даже не каждый год. То, что обращает на себя внимание. То, чего, казалось бы, не должно было произойти, а оно произошло.
Вот поэтому катастрофа Аэробуса с двумя сотнями погибших - трагедия, а тысячи погибших за последний год в ДТП - статистика.
ДТП происходили, происходят и будут происходить, изо дня в день. Крупные ДТП - редкость, они тоже воспринимаются как трагедия. А мелкие мы даже не замечаем.
Мы выходим на улицу и видим поток машин - сотни, тысячи машин. А сколько всего машин в крупных городах? Если одна из ста тысяч разбилась - кто заметит? Только очевидцы.
Но самолет - это нечто большое, надежное, самолеты не должны падать, упавший самолет - это братская могила сразу на две сотни человек, это нас пугает, шокирует, привлекает внимание.
Поэтому когда самолет все-таки падает - мы называем это трагедией и объявляем день траура.
А когда где-то случается ДТП с одним или двумя погибшими - мы даже не узнаем этого, хотя такие ДТП случаются каждый день, по нескольку в день. Потому, собственно говоря, и не узнаем, что они случаются каждый день.
И небольшие пожары случаются каждый день.
Просто так устроен человек, что обыденная смерть, рядовая, привычная - это действительно статистика. А трагедия - это то, что обращает на себя особое внимание, выбивается из обыденной жизни, нарушает привычный ритм, заставляет задуматься, остановиться, либо... либо касается человека самого...
Что можно по этому поводу сказать?
Желаю, чтобы лично у вас не случалось трагедий.
А статистика... от статистики никуда не деться.
Потому что статистика - это то, что всегда.
Источник: http://amfora.livejournal.com
