В данном случае Латвия очевидно бежит впереди паровоза — стремится отрабатывать повесточку сильнее других. Это нормально для страны, которая является европейской в куда меньшей степени, чем проамериканской. Но в целом ситуация заслуживает более подробного рассмотрения: что же произошло в Европе с визами для граждан РФ?
Европа приняла некое компромиссное решение: не ввела запрет на въезд, но одновременно приостановила соглашение об упрощённом визовом режиме. Но, для начала: значимость данного вопроса для населения России явно невысока. Сейчас загранпаспорта имеют менее трети россиян, 50 процентов из которых не выезжали за пределы бывшего Союза.
В минувшем 2021 году число граждан, отдыхавших за границей, составило лишь 7,5 миллиона человек. Да, сыграла роль пандемия: в сравнении с периодом до 2019 года падение составило 40 процентов. Но, тем не менее, даже в успешные для туризма доковидные годы за рубеж выезжали менее 10 процентов населения РФ.
Но даже для этих граждан произошедшее не столь критично, так как по факту запрет на въезд для них состоялся раньше — после ограничения возможности расплачиваться картой или осуществлять покупку валюты. Да и после этого оформление визы, опять же по факту, сильно осложнилось (несмотря на отсутствие официальных решений по этому поводу), а потом и вовсе при выезде из ЕС начались изъятия валюты.
Да, существовали обходные пути, но это не меняло общей сути происходящего. Так что принятое ЕС решение по визам более важно для политиков из Венгрии, демонстрирующих на этом вопросе своё особое мнение, чем для граждан РФ, к которым оно вроде как относилось.
И для самой Европы значение этих «санкций» невелико. Каких-то особых потерь она от них не понесёт, что показали пандемийные годы: коллапса в смежных отраслях не вызовет даже полная остановка туризма (разумеется, при условии некой поддержки от правительства). И, тем более, они не принесут каких-либо выгод (помимо очков определённым группам во внутренней политике).
Что касается России, то для неё последствия и вовсе могут видеться весьма положительными. Дорога в Европу перекрывается для активной части населения (уезжать в противоположную, азиатскую сторону подавляющее большинство из них вряд ли захочет), повышается ликвидность валюты (через падение со стороны населения спроса на «токсичные валюты»), властные элитные группы укрепляют свои внутренние позиции. А страшилки о возможных «непопулярных решениях», связанных с выездными ограничениями для определённых категорий граждан, звучавшие в начале военной операции, по сути реализовываются самим ЕС.
Более значимым результатом здесь является усугубляющийся раскол в самом Евросоюзе, касающийся механизма принятия решений, подсвеченный визовым вопросом. Вполне может быть, что стараниями представителей Германии процедура принятия решений путём единогласия может отойти в прошлое (по крайней мере, в вопросе каких-либо критически важных вопросов).
Каким путём пойдёт Европа дальше — создаст ли новый механизм принятия решений голосами большинства или же пойдёт на отсечение отдельных членов Евросоюза ради того , чтобы «Европа говорила одним голосом» (как высказался г-н Шольц), — пока сказать трудно.
Усиливающийся кризис в сфере энергетики рождает самые неожиданные возможности в том числе и в этом вопросе. И принятие новых санкций против РФ фактически превращается в механизм по надвигающемуся переформатированию Евросоюза в принципе.
Павел Кухмиров