Достаточно широкий резонанс в кругах политологов, военных экспертов и продвинутых читателей новостных и аналитических интернет-ресурсов вызвала новость о возможной подготовке оборонных ведомств США, Великобритании, Австралии, а также Новой Зеландии к формированию расширенной коалиции для нанесения массированного ракетного удара по важнейшим стратегическим объектам Исламской Республики Иран, в список которых могут войти ядерный центр в Тегеране, научно-исследовательские центры в Йезде и Карадже, центр по обогащению урана в Натанзе, а также научно-производственная ракетостроительная группа SHIG («Shahid Hemat Industrial Group»). Подобная информация была обнародована американским телеканалом ABC со ссылкой якобы на высокопоставленных военных чиновников в кабинете министров Австралии ещё на предыдущей неделе. Непрекращающиеся «сказки» Тель-Авива и Вашингтона о «планирующихся» ударах по объектам ядерных исследований ИРИ мы слушаем с 2003 года, когда США выдвинули против Тегерана обвинение в тайной разработке ядерного вооружения.
И действительно, в Центральном командовании ВС США (CENTCOM) и командовании Хель Хаавир за 15-летний период проработан ряд стратегических воздушно-космических наступательных операций на ИРИ с задействованием как тактической и стратегической авиации (включая палубную), так и подводного и надводного компонентов флота, являющихся носителями стратегических крылатых ракет «Томагавк» в модификациях UGM/RGM-109E «Tomahawk Block IV» и «TLAM-C/D». Вот только до успешной реализации на реальном театре военных действий большинству этих концепций ещё очень далеко даже при участии мощного военно-воздушного костяка «аравийской коалиции», которая окончательно примкнула к антииранскому лагерю проамериканских прихвостней в 2015 году, после заключения негласного израильско-саудовского соглашения против Тегерана (напомним, что в соответствии с этим документом Эр-Рияд даже ратифицировал документ о предоставлении ВВС Израиля аравийского воздушного пространства для нанесения удара по Ирану, а произошло это на фоне приверженности тогдашней администрации президента Б. Обамы «ядерной сделке», что крайне противоречило и мнению Израиля, и мнению Саудовской Аравии). Теперь же Вашингтон своей агрессивной антииранской риторикой вновь целиком и полностью удовлетворяет всем антишиитским запросам Тель-Авива и Эр-Рияда. Но почему же тогда в реализации плана удара по ИРИ с задействованием «аравийской коалиции» по-прежнему прослеживаются промедления? Ответ здесь прост.
Всё дело в том, что к началу 20-х годов наземная составляющая ПВО Ирана эволюционировала до неузнаваемости. На вооружении появились 4 зенитно-ракетных комплекса большой дальности С-300ПМУ-2 «Фаворит» (используют 6,6-маховые ракеты-перехватчики 48Н6Е2), 29 войсковых зенитно-ракетных самоходных комплексов «Тор-М1», несколько достаточно передовых зенитно-ракетных комплексов «Bavar-373», в ПФАР-радарах подсвета и наведения которых с 99%-ной вероятностью присутствует современная китайская радиоэлектронная элементная база, а также внушительное количество радиолокационных комплексов дальнего радиолокационного обнаружения российской, китайской, а также национальной разработки. В списке последних необходимо отметить такие изделия, как высокопотенциальная РЛС дальнего радиолокационного обнаружения и целеуказания «Najm-802» (имеет 5120 приёмо-передающих модулей, работает в дециметровом S-диапазоне и предназначена для обнаружения баллистических целей и малоразмерных элементов высокоточного оружия), российская метровая РЛС ДРЛО «Небо-СВУ» с АФАР, а также РЛС СПРН типа «Ghadir» метрового диапазона.
Данные радары интегрированы в сетецентрическую систему противоракетной обороны Ирана, которая уже на протяжении нескольких лет имеет собственный штаб близ Тегерана, прикрываемый вышеуказанными типами зенитно-ракетных комплексов, а также иными системами. Радары «Ghadir» способны обнаружить не только тактические истребители ВВС США, Саудовской Аравии и Израиля, но и баллистические ракеты средней дальности DF-3A и DF-21 королевских саудовских стратегических ракетных сил сразу после запуска (на расстоянии около 1100 км). Вследствие этого наличие у иранских радиотехнических подразделений многодиапазонных средств радиолокационного обнаружения на западном воздушном направлении (Персидский залив) позволит заблаговременно подготовить гибкую эшелонированную ПВО к отражению высокоинтенсивных массированных ракетных ударов со стороны ВВС и ВМС США, Хель Хаавир и «аравийской коалиции».
Об эффективности отражения подобных ударов с помощью сетецентрически увязанной системы противовоздушной обороны можно судить по событиям, произошедшим на сирийском театре военных действий 14 апреля 2018 года, когда состоящие на вооружении войск ПВО Сирии комплексы «Бук-М2Э», «Панцирь-С1», С-125 «Печора-2М», «Квадрат-М», «Оса-АКМ» и «Стрела-10» смогли перехватить, по официальным данным 71 крылатую ракету противника (среди которых были стратегические КР «Томагавк» подводного и надводного базирования, а также тактические ракеты большой дальности «Shtorm Shadow»). Уничтожение столь большого процента низковысотных ракет противника в ходе первого же удара может свидетельствовать лишь об одном — в сирийской ПВО активно применяются автоматизированные системы управления зенитно-ракетными бригадами «Байкал-1МЭ», «Поляна-Д4М1» и т.д. Естественно, имеются подобные системы и у Ирана, а поэтому силы противовоздушной обороны этого государства способны перехватить значительно большее количество вражеских противорадиолокационных и крылатых ракет в ходе первого же удара. Заметно осложнит задачу американским, израильским, а также аравийским истребителям и тактическим ракетам наличие в составах зенитно-ракетных дивизионов С-300ПМУ-2 «Фаворит» низковысотных обнаружителей 76Н6 и универсальных вышек 40В6ДМ, предназначенных для значительного увеличения радиогоризонта радарам подсвета и наведения 30Н6Е2, что достаточно актуально, учитывая сложный горный рельеф ИРИ.
Да и мощная «ответка» со стороны ракетных подразделений Корпуса стражей исламской революции, располагающих баллистическими ракетами средней дальности «Ghadr-110», «Саджил-2», «Шихаб-3» и «Хорремшехр» (с возможностью оснащения РГЧ с несколькими боевыми блоками) буквально в первые часы эскалации боевых действий лишит ВВС США аэродромов подскока Аль-Дафра (ОАЭ), Эль-Удейд (Катар), Иса (Бахрейн), Аль-Салем (Кувейт), Ахмед аль-Джабер (Кувейт). Полотна взлётно-посадочных полос последних двух могут быть легко повреждены даже с помощью обыкновенной дальнобойной реактивной артиллерии, состоящей на вооружении иранских ракетных подразделений, переброшенных южнее Абадана, ведь расстояние от данных рубежей до Эль-Кувейта составляет около 85 км.
Именно поэтому, основываясь на вышеуказанных рисках, Пентагон делает ставку на использование Австралии в качестве главного звена для прорабатываемого сегодня массированного ракетного удара по Ирану. Самым же любопытным моментом в заявлении журналистов ABC, ссылающихся на австралийских чиновников, является акцентирование внимания на использовании разведслужб Великобритании и Австралии (входят в состав альянса «Пяти глаз» вместе с Канадой, США и Новой Зеландией) в качестве главного инструмента предоставления Центральному командованию ВС США информации о целях на территории Ирана, подлежащих нанесению ракетных ударов. Даже теоретически трудно представить, чтобы оборонное ведомство и командования различных родов войск США (при наличии огромного спектра средств радиотехнической, радиоэлектронной, оптической и инфракрасной разведки, размещённых на воздушных и орбитальных носителях, не говоря уже об агентурной разведке) нуждались в поддержке со стороны Лондона и Канберры для получения подобного рода информации. Вывод: в этой антииранской «игре» Штаты могут отводить Австралии принципиально иную роль, которая не имеет ничего общего с предоставлением дополнительной разведывательной информации (она уже давно отмечена на цифровых стратегических картах, готовых к загрузке в накопители инерциальных навигационных систем SKN-2440 стратегических ракетоносцев B-1B «Lancer»).
Единственным рассматриваемым сценарием здесь может быть использование авиабаз Тиндал и Амберли в качестве главных аэродромов подскока для выхода американских стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев B-1B «Lancer» на рубежи пуска малозаметных тактических крылатых ракет AGM-158B JASSM-ER по иранской ядерной и военно-промышленной инфраструктуре с южного и юго-восточного воздушных направлений (Аравийского моря и Пакистана). О подготовке персонала и оборудования различных австралийских аэродромов к дислокации и обслуживанию «Лансеров» известно достаточно давно, на что указывают многочисленные совместные военно-воздушные учения RAAF (Royal Australian Air Force, Королевских ВВС Австралии) и ВВС США, в ходе которых на нескольких авиабазах регулярно появляются не только ракетоносцы B-1B, но и стратегические воздушные танкеры KC-10A «Extender» (с регулярностью подобных учений можно легко ознакомиться посредством «Google»). В марте 2016 года представитель ВВС США в Тихоокеанском регионе подполковник Дэмиэн Пикарт анонсировал переговоры между Пентагоном и австралийским правительством по вопросу развёртывания данных ракетоносцев в этой стране. По его словам, размещение эскадрилий B-1B 8-й воздушной армии Глобального ударного командования ВВС США в Австралии позволит установить паритет между оперативно-стратегическим ударным потенциалом США (и союзников) и ежегодно усиливающимися военно-техническими угрозами в Индо-Азиатско-Тихоокеанском регионе. Также машины должны оказать на вероятного противника сдерживающий эффект.
Очевидно, что в данном заявлении в качестве главной угрозы подразумевалось быстрое усиление боевых возможностей НОАК, а также расширение влияния Военно-морских сил Поднебесной с прежних рубежей акваторий Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей вплоть до островов «Второй цепи», к которой относятся островная Республика Палау, остров-перевалочная база ВМС и ВВС США Гуам, а также островная цепь Бонин (Огасавара). В стратегических бомбардировщиках-ракетоносцах B-1B командование ВВС США видит единственный оперативный и наиболее эффективный противокорабельный «кулак», способный обрушить на китайские корабельные ударные группировки сразу несколько десятков или сотен современных дозвуковых противокорабельных ракет AGM-158C LRASM без необходимости подставлять под удар баллистических противокорабельных ракет средней дальности DF-21D авианосные ударные группировки 7-го оперативного флота ВМС США. Но с недавних пор развёртывание «Лансеров» на австралийских авиабазах (в особенности на северной АвБ Тиндал) можно рассматривать с точки зрения дальнего рейда для уничтожения важнейших стратегических объектов Ирана. Каковы же достоинства такого базирования?
Во-первых, в отличие от ближних авиабаз на Аравийском полуострове, попадающих в радиус действия ракет семейств «Шихаб», «Саджил» и «Ghadr-110», авиабаза Тиндал, находящаяся на удалении более чем 8800 км от Ирана, недосягаема для любого типа иранских баллистических ракет средней дальности. Во-вторых, повторимся, такая дислокация предусматривает выход эскадрилий B-1B к рубежам пуска крылатых ракет AGM-158B с южного и юго-восточного операционных направлений, на которых плотность расположения зенитно-ракетных дивизионов системы ПВО Ирана далеко не лучшая, а значит, имеется масса «брешей» (неохватываемых зон) в противоракетной обороне южных участков воздушного пространства страны. Более того, ввиду сложного горного рельефа местности в районах гор Макран и хребта Кухруд образуется множество непросматриваемых участков для наземных обзорных радиолокационных комплексов («Небо-СВУ», YLC-8A, «Fath-14», YL-11B и т.д.), состоящих на вооружении радиотехнических подразделений ВС Ирана, из-за чего время оповещения о подлёте сотен низковысотных крылатых ракет будет минимальным, что создаст операторам иранских ЗРК крайне серьёзную головную боль.
Надеяться в этом случае остаётся только на эффективность автоматизированной системы управления (АСУ) зенитно-ракетными подразделениями JY-10E, определённое количество которых было закуплено Тегераном у Китайской Народной Республики. Если стратегический объект прикрывается эшелонированной ПВО на базе нескольких зенитно-ракетных комплексов («Bavar-373», «Куб» и «Тор-М1»), то должная работа высокопроизводительной АСУ способна позволить этим комплексам максимально чётко и выверенно распределить все средства воздушного нападения противника по степени угрозы, а затем и перехватить их даже в том случае, если обнаружены они будут буквально за 4—7 минут до подлёта к боевому полю. Но и это на текущий момент вилами на воде писано, поскольку информация об аппаратно-программной адаптации иранских «Тор-М1» и других средств ПВО к АСУ JY-10E на текущий момент отсутствует; наиболее вероятно, что подобная увязка имеется только у ЗРК «Bavar-373», который разрабатывался при участии специалистов корпорации CASIC в целом и Академии оборонных технологий Китая в частности. Эффективность функционирования системы ПВО Ирана в плане увеличения времени оповещения о приближении ракет противника со стороны горных хребтов может быть улучшена благодаря синхронизации с АСУ JY-10E самолётов радиолокационного дозора и наведения «Baghdad-1» и «Adnan-2», способных обнаруживать цель типа JASSM-ER на дальности 50 и 80 км соответственно, но о подобной увязке также информации нет.
Тем не менее, имеется у Военно-воздушных сил Ирана и серьёзный козырь — ракеты класса «воздух-воздух» большой дальности «Fakour-90», серийное производство которых было анонсировано 23 июля 2018 года главой оборонного ведомства Ирана Амиром Хатами. Исходя из фотографий, предоставленных военно-новостным и аналитическим изданием «Jane`s 360», перед нами натуральная копия американской ракеты перехватчика AIM-54A «Phoenix», первые серийные образцы которой начали поступать на вооружение строевых частей ВВС Ирана, располагающих перехватчиками F-14A-90/95-GR ещё в январе 1976 года. Тогда, на фоне шахского периода, военно-техническое сотрудничество между Вашингтоном и Тегераном было на высоте, и глава Белого дома Ричард Никсон принял решение передать шаху Мохаммеду Реза Пехлеви передовой перехватчик, способный эффективно противостоять современной тактической авиации советской разработки, которая поступала на вооружение Ирака и других ближневосточных государств-стратегичесих партнёров СССР.
Ракета «Fakour-90», которая параллельно с авиационной версией MIM-23B «Hawk» должна поддерживать боекомплект состоящих на вооружении перехватчиков «Томкэт» в должном состоянии, имеет нормальную аэродинамическую схему с крестообразным оперением большой стреловидности и удлинения. Управление осуществляется четырьмя прямоугольными хвостовыми аэродинамическими рулями большой площади, что позволяет обеспечить более-менее приемлемую угловую скорость разворота для перехвата целей, маневрирующих с перегрузками 6-8G (к ним можно отнести израильские и аравийские F-15I «Ra`am» и F-15SA, которым в ударе по Ирану всё же будет отведена второстепенная роль: противорадиолокационные удары с применением ракет AGM-88AARGM, ограничивающих тактические истребители по предельной перегрузке). Судя по озвученной дальности в 150 км, будет использован аналогичный 2-режимный двигатель, сравнимый по тяге и продолжительности работы со штатными Mk.60 Mod.0/1. Возможно, что иранские специалисты самостоятельно изготовили опытный образец, а затем и организовали серийное производство данного типа двигателя, а возможно, — закупили похожие однокамерные двухрежимные РДТТ для ракет Р-33, обладающие аналогичными геометрическими параметрами (ракета Р-33 имеет диаметр 380 мм, «Феникс/Fakour-90» — 381 мм) и адаптировали их под корпус «Phoenix». Тем не менее, скорость «Fakour-90» осталась на прежней (практически гиперзвуковой) отметке в ≤5М (4800—5311 км/ч), а это значит, что любые израильские и аравийские истребители будут перехватываться на удалении до 100 км даже на догонных курсах.
Единственный технологический момент, от которого зависит эффективность ракеты воздушного боя «Fakour-90», — тип системы наведения, а также наличие или отсутствие приёмника канала радиокоррекции и целеуказания от сторонних радиолокационных средств. Если над обновлённым иранским «Фениксом» всё же «колдовали» китайские головы, то ракета могла получить не только стандартную активно-полуактивную радиолокационную головку самонаведения, заточенную лишь под работу с бортовым РЛК AN/AWG-9 перехватчика F-14A, но и современную инерциальную навигационную систему, способную получать целеуказание от сторонних средств наведения посредством модуля двухстороннего обмена информацией по типу европейской УРВБ MBDA «Meteor». В таком случае иранские F-14A могут запустить «Fakour-90» по самолётам агрессора, и, не дожидаясь перехода на активное самонаведения, уйти от опасного контакта с ракетами AIM-120C-7 или «Derby», которыми оснащены последние.
Но и на этот счёт данных, к сожалению, ещё нет. Вывод: несмотря на возможность полного разрушения военной инфраструктуры США и «аравийской коалиции» с помощью мощного ответного ракетного удара, система ПВО Ирана не обладает той полнотой радиолокационного покрытия низковысотных участков своего воздушного пространства в горной местности, которая могла полностью купировать ракетный удар США и союзников одновременно со стороны Аравийского моря и Персидского залива. Здесь нужен комплексный подход в обновлении истребительного авиапарка национальных ВВС ИРИ такими машинами, как Су-30МКИ и Су-35С, а также более «тяжёлые» контракты на такие средства ПВО, как «Панцирь-С1» и С-300ВМ «Антей-2500». Конечно же, свой весомый вклад должны внести и «Бавары-373», но их на вооружении ещё не так уж и много.
Если оценивать новость о планирующемся ударе по Ирану с такой позиции, как полное освобождение на территории Сирийской Арабской Республики большинства анклавов оппозиционно-террористической группировки «Free Syrian Army», где свою ложку дёгтя «Белые каски» добавить в геостратегический расклад уже не смогут, то попытка расшатать ситуацию во всей Передней Азии с помощью применения силовых инструментов против Тегерана — единственный надёжный для США способ, позволяющий в кратчайшие сроки вновь перетянуть одеяло на свою сторону, а затем с позиции силы пытаться диктовать свои условия в новом раунде переговоров с Владимиром Путиным. Ведь не случайно Трампу посоветовали взять в этих встречах затяжной тайм-аут, который уж точно нельзя объяснить избитой темой «охоты на ведьм».
