Во время войны Греции за независимость многие страны Европы поддержали эллинов, в том числе – Англия, Франция, Россия, Испания, немецкие государства. В 1824–1825 годах на Лондонской бирже сторонники греков смогли запустить в продажу облигации Греческого займа, номинально бумаги выпустили на 2,8 миллиона фунтов стерлингов, в реальности же, поскольку облигации продавались гораздо дешевле номинала, греки смогли собрать лишь 1,6 миллиона фунтов. Тем не менее у греков в руках оказались гигантские деньги, которые они в том числе решили пустить и на строительство флота. Дело в том, что только морем турки и египтяне могли перебросить на Пелопоннес и Морею большие контингенты войск, и именно на море от того, кто владеет морем, и зависела греческая независимость.
Что строить?
Во многом этому решению способствовал английский филэллин (так называли тех европейцев, которые боролись вместе с греками за независимую Грецию) Фрэнк Эбни Гастингс, служивший когда-то в Королевском флоте. Он объяснял лидерам повстанцев – сейчас у вас нет ни регулярной армии, ни нормальной артиллерии, поэтому вы не можете взять крепости, которые в Греции удерживают турки. Но крепости эти легко взять, если прервать снабжение этих гарнизонов, следовательно: победа в борьбе за Грецию – это господство на море.И естественно, что далее поднялся вопрос – а что строить? Конечно, полтора миллиона фунтов – очень неплохие деньги, но на них не построить флот, количественно равный турецкому. Значит, сказал Гастингс, надо строить высокотехнологичные военные суда. Поскольку в 1822 году как раз появились первые бомбические пушки Пексана, было решено заказать в Англии или Франции несколько кораблей, вооруженных именно такими орудиями, а чтобы получить еще большее технологическое преимущество, решили – пусть эти суда будут паровыми.
68-фунтовая бомбическая пушка.На тот момент пар уже не был новинкой, в 1801 году паровое судно с гребными колесами по бортам «Шарлота Дандас» впервые прошло по каналу Клайд против ветра. В 1812 году пароход «Темз» прошел расстояние от Гринлока до Лондона. В 1819 году пароход «Саванна» сделал переход через Атлантику.Однако и паровые машины, и пушки Пексана на 1824 год были еще очень сырыми, неотработанными технологиями, хотя, конечно же, и признавались очень многообещающими в будущем.
Пароход «Саванна», пересекший в 1819 года Атлантику.Итак, было решено строить высокотехнологичный флот. Однако кто его возглавит? После некоторых раздумий греческие лидеры решили пригласить себе на службу адмирала Томаса Кокрейна. Мы в статье
на ВО рассказывали об одном из подвигов сэра Томаса, когда он еще был зеленым лейтенантом. Но и далее его карьера была не менее эпичной. В 1809 году он атаковал французский флот в Баскских походах, но был обойден наградами и со скандалом ушел с флота. В 1814 году Кокрейн был обвинен в мошенничестве в игре на бирже, разжалован с флота, изгнан, и его пригласили на службу во флот Чили, где чилийцы под его командованием совершили множество подвигов. В 1824 году он перебрался в Бразилию и возглавил бразильский флот в войне за независимость. А теперь его настигло приглашение из Греции. В этом случае греки покупали даже не знания Кокрейна, они покупали его имя и репутацию. В июне 1825 года сэр Томас согласился пойти на службу Греции, чтобы помочь ей отстоять свою независимость, но попросил вперед деньги – 37 тысяч фунтов за то, чтобы он согласился, и еще 20 тысяч – если Греция получит-таки независимость. Кроме того, сэр Томас специально оговорил себе повышенный процент (3/8 от стоимости) при дележке призовых денег и реализацию любых призов в портах, принадлежащих Греции, Британии или России.Когда в Стамбул пришли новости, что Кокрейн уже в пути, турецкий флот сразу же ушел в Мраморное море. В полном составе. Один путешественник в Смирне отмечал, что
«турецкий флот был столь напуган, что не вышел бы из порта даже в том случае, если бы у Кокрейна была всего одна мелкая шхуна».
Другой английский купец в Константинополе писал:
Томас Кокрейн.«Турки считали, что Кокрейн был своего рода наполовину человек, а наполовину – дьявол или волшебник. Он не нуждался ни в нужном ветре, ни в нужных течениях, чтобы атаковать, разорить или сжечь любой объект. Я действительно полагаю: многие из них думали, что он может под парусом перенести свои корабли даже по земле».
Кокрейн, как и Гастингс, был фанатом новых технологий и паровых кораблей, и планы Гастингса встретили рьяную поддержку сэра Томаса. Кокрейн писал – на данный момент все каперы греческого флота просто бесполезны. Поскольку денег на постройку сравнимого с Турцией флота нет – нужно заказать паровые корветы, каждый из которых будет вооружен двумя бомбическими 68-фунтовыми орудиями. Это даст решающее преимущество в завоевании вод вокруг Греции. К тому же, чтобы сэкономить, можно купить массово списывающиеся в Англии сейчас корабли Ост-Индской компании и просто переделать их – денег потребуется меньше, и купить мы их сможем больше.В результате в Англии было заказано 5 паровых корветов с пушками Пексана, сэр Томас был уверен, что они войдут в строй через год.
Мы делили апельсин
Понятно, что и французы, и США с тоской смотрели на дележ греческого займа. В этот момент французы предложили грекам постройку 20 малых подводных лодок – «Наутилусов».Одновременно с этим на сцене появились американцы, предложившие грекам построить два 44-пушечных фрегата по образу и подобию «Конститьюшн», по 50 тысяч фунтов за штуку. Греки, подумав, согласились на американский вариант, в начале 1825 года было заключено следующее соглашение: частные подрядчики построят для частных заказчиков в Лондоне, представляющих интересы Греции, два 44-пушечных фрегата
Одновременно с этим Гастингс и полковник Эвард Блакьер собрали 15 000 фунтов пожертвований для строительства парового 400-тонного корвета «Персеверанс», вооруженного четырьмя 68-фунтовыми карронадами и четырьмя 68-фунтовыми бомбическими пушками. Казалось – что может пойти не так?Однако – всё и пошло не так.
Американские фрегаты
К ноябрю 1825 года греческие представители выплатили США не 500, а аж 750 тысяч долларов, однако ни один из двух фрегатов так и не был готов. Почему? Дело в том, что на 1825 год все верфи США были загружены на полную мощность, так как там разместили заказы на корабли получившие независимость страны Латинской Америки. Строительные материалы были в дефиците, а поскольку спрос превышал предложение – стоимость работ и самой постройки резко возросла. В результате получилось, что согласно новой смете оба фрегата должны были обойтись – 1,1 миллиона долларов или 220 тысяч фунтов, при этом строительство фрегатов могло сильно затянуться.В декабре 1825 года в Нью-Йорк прибыл греческий представитель Костосталвос для разрешения ситуации, и он понял, что в реальности греки смогут получить только один фрегат. Договорились о следующем: правительство США покупает один из фрегатов – «Либерейтор» – за 233 570 долларов 97 центов (при том, что греки уже потратили на него 440 606 долларов 31 цент), и за эти деньги будет достроен второй фрегат – «Хоуп».
Фрегат «Конститьюшн», прототип «Эллас».Он был достроен в сентябре 1826 года, переименован в «Эллас» и прибыл в Нафплион в ноябре 1826 года. Фрегат обошелся в совершенно дикую сумму 155 тысяч фунтов стерлингов, в такую цену в Англии строили 100-пушечные линейные корабли.В ноябре 1825 года Кокрейн прибыл в Лондон и обнаружил, что из шести корветов практически готов только один – «Персеверанс». Никакие списанные корабли ему не продали, корветы строили с нуля, более того – поскольку технологии паровых кораблей тогда еще были совершенно сырые – по сути, производители экспериментировали на клиенте, причем – за деньги клиента же. Три из шести корветов требовали удлинения корпуса, еще на двух нужно было перераспределить веса.Ситуация получалась некрасивая. К концу 1825 года греки планировали иметь флот из двух фрегатов и шести паровых корветов, а имели… один корвет и все.В 1826 году Кокрейну сообщили, что корветы практически готовы, однако вскоре пронеслась новость – египетское правительство заказало себе один пароход по подобию кокрейновских, причем на той же верфи Джона Гэлоуэя, что и греки, а чтобы заказ Египта выполнили в первую очередь – тамошний паша Мехмет Али завербовал сына кораблестроителя, Александра Гэлоуэя инженер-пашой в Египет. Паровые машины были отгружены Египту в июле 1826 года, правда, до Александрии они не дошли – корабль с ними перехватили греческие пираты.Ну а 18 мая 1826 года наконец-то смог выйти в море «Персеверанс» (правда, без пушек), который срочно отплыл в Грецию. Однако около Гибралтара у него рванула машина, корвет из парового резко стал парусным и ушел на ремонт в Италию, в Кальяри. Проблема оказалась в том, что Гастингс вместо каменного угля решил использовать древесный, что и привело к выходу машины из строя. Ремонт был закончен в сентябре, далее «Персеверанс» был отослан в США, чтобы его там вооружили, в результате в строй корвет вошел только в декабре 1826 года.
Паровые корветы
Колесный пароход «Катерия» (изначально «Персеверанс»).Итак, на декабрь 1826 года греки получили в пользование только один 44-пушечный фрегат и один паровой корвет.А что же заказанные Кокрейном пароходы?«Энтерпрайз» вышел на испытания в декабре 1826 года, но они не увенчались успехом, сдали его заказчику только в апреле 1827 года. Уже при плавании в Ла-Манше его машина чуть три раза не взорвалась, а у Уэссана рванула так, что чуть не развалила пополам сам пароходик. Кораблик отвели на ремонт в Плимут, Греции он достиг только в сентябре 1827 года. «Меркури» был готов только к декабрю 1828 года. «Ирризистейбл» даже после многочисленных переделок имел проблемы с котлами и прибыл в Грецию в сентябре 1828 года. «Алерт» и «Лэшер» так никогда и не были достроены и сгнили в Темзе. На постройку этих пароходов греки потратили 300 тысяч фунтов, в результате на конец 1826 года получили только один из них. Задумка Гастингса и Кокрейна, великолепная в теории, полностью провалилась, столкнувшись с суровой реальностью – паровое кораблестроение на тот момент еще не вышло из пеленок и было сырой, совершенно непроверенной технологией.
Результаты
Всего игры в супертехнологии обошлись грекам почти 500 тысяч фунтов стерлингов, то есть треть полученного займа, а выхлоп от этих денег оказался невелик. Слава богу – хватило ума и здравого смысла не вложиться еще во французские «Наутилусы». Чем же отличились на службе греков фрегат «Эллас» и корвет «Картерия» (так греки переименовали «Персеверанс»)? В середине 1827 года Кокрейн послал их к Морее перехватить корабль, на котором плыл Ибрагим-паша, сын Мехмета-Али, командующий египетским флотом. Греки не смогли перехватить Ибрагима, но нечаянно перехватили его гарем. Как потом расстроено сообщил Кокрейн:
«Гарем превосходная вещь, но для политического торга совершенно бесполезен».
16 июля 1827 года он появился на рейде Александрии и попытался атаковать египетский флот брандерами, чтобы сжечь его в бухте. План не удался, поскольку греки-матросы взбунтовались и отказались участвовать в столь опасном предприятии.Наконец 30 сентября 1827 года Гастингс на «Картерии» атаковал калеными ядрами 11 небольших турецких судов, и все их сжег после часового обстрела. Этот обстрел стал поводом к противостоянию в Наваринской бухте турок и союзной эскадры Англии, Франции и России, и к последующему уничтожению турецко-египетского флота.Таким образом, даже сильно уменьшенный и технологически сырой флот Кокрейна вполне себе смог добиться неплохих результатов. Гастингс погиб в 1828 году, когда пытался со своего дефектного парохода обстрелять одну из турецких крепостей. Сэр Томас ушёл в отставку в ноябре 1828 года, после Наварина Греция в его услугах более не нуждалась.
Сражение при Наварине, 1827 год.Мехмет Али после Наварина сильно обиделся на французов и почти всех технических и военных специалистов изгнал, кроме французского авантюриста Жозефа Севе, принявшего ислам, его паша сделал генералиссимусом египетской армии и дал ему имя Сулейман-паша аль-Фарансави (Сулейман-паша Французский).Оказалось, что войну на море выиграли для греков союзные эскадры России, Франции и Англии. Именно они и завоевали господство на море для Греции, и тем самым сделали ее независимой. Бог и в этот раз оказался на стороне больших батальонов.
