Робот «Соратник» от концерна «Калашников». Позитивный настрой
В боевых условиях искусственный интеллект всем хорош – можно в самую гущу боя посылать «умных» дроидов, которые будут самостоятельно проводить селекцию целей и уничтожать самые опасные из них. При этом терять бездушные машины не жалко – развитая военная промышленность легко восполнит потери.
В мире тем временем говорят об ИИ как о «новом электричестве», при этом до конца не понимая потенциал искусственного машинного разума. В стратегических масштабах от технологии ждут укрепления обороноспособности государств, повышения эффективности экономики и роста уровня благосостояния граждан.
Россия, в последнее время занятая обновлением парка традиционных видов вооружения, определенно замешкалась с внедрением искусственного интеллекта (ИИ), как в армии, так и гражданской сфере. Настало время догонять уходящий технологический поезд.
В декабре прошлого года Владимир Путин обсудил с членами Совета безопасности пути развития отечественных технологий ИИ.
Президент начал совещания словами:
Речь пойдет о нейтрализации угроз национальной безопасности нашей страны, связанных с развитием технологий искусственного интеллекта военного назначения в ведущих армиях мира».
Позже министр обороны Сергей Шойгу фактически вывел военный ИИ в ранг приоритетных задач на будущее.
Безусловно, это очень важная для обороноспособности страны задача, решить которую России в данных условиях будет очень непросто.
Роботы, в бой!
Чем отличается обычная дистанционно управляемая боевая платформа типа «Нахлебник» или «Нерехта» от машины с элементами ИИ?
Главное отличие в автономности – «умный» боевой робот умеет самостоятельно перемещаться их точки А в точку Б, отыскивать цели, проводить селекцию и предлагать человеку право выбора – уничтожать или нет.
Для таких технологий простого дистанционного беспроводного управления абсолютно недостаточно. Требуются сложнейшие системы машинного зрения и серьезные вычислительные мощности.
К примеру, для оценки окружающей обстановки любому роботу по периметру требуется три-четыре лазерных лидара, позволяющих в режиме реального времени строить высокоточную карту местности.
О том, на каком этапе развития сейчас в России подобные технологии, говорят примеры камазовских автономных грузовиков.
Уже несколько лет в Набережных Челнах пытаются создать самостоятельно передвигающиеся колесные платформы гражданского назначения. Это и машины проекта «Ермак», способные самостоятельно двигаться в колонне друг за другом, и автономный электромобиль «Челнок», вообще лишенный кабины.
Теперь давайте посчитаем, сколько иностранных компонентов в данных гражданских роботах.
У «Ермака» автоматическая трансмиссия Allison за 20–30 тысяч долларов, лидар кругового обзора американской Velodyne за 10 тысяч долларов и немецкий радар Continental за 2,5–3 тысячи долларов.
У электрического «Челнока», помимо импортного машинного зрения, китайские тяговые батареи Microvast и мосты HanDe.
И дело даже не в стоимости данных компонентов, а в их импортном происхождении.
Если в России промышленность не может даже гражданский сектор обеспечить элементами машинного зрения, то что будет с гораздо более сложными системами оборонного назначения?
В качестве иллюстрации уровня развития российских прикладных разработок в области ИИ прессе предложили познакомиться с робототехническим комплексом «Удар» на базе БМП-3.
Военный эксперт Игорь Коротченко даже заявил, что по степени автономности «Удар», сконструированный АО «ВНИИ «Сигнал», превосходит разработки американской компании Boston Dynamics.
Во-первых, непонятно, как можно сравнивать безобидных, в общем-то, роботизированных мулов и многотонную гусеничную машину, вооруженную до зубов.
Во-вторых, даже на самых последних снимках платформа «Удар» лишена признаков автономности. Как минимум, на роботизированной БМП-3 отсутствуют упоминаемые выше лидары кругового обзора, без которых самостоятельное движение по пересеченной местности очень затруднительно.
Для примера можно познакомиться с американскими платформами RCV-Light и RCV-Medium, которые в ближайшее время примут на вооружение в США. У этих машин аппаратура кругового машинного зрения интегрирована в конструкцию.
Кстати, что-то подобное можно наблюдать в носовой части боевого робота «Соратник» от «Калашникова». Остаётся надеяться, что это действительно лидары, и они – российского производства.
Вообще, такое подозрительно неожиданное появление автономного «Удара» очень похоже лишь на декларацию о намерениях, а не на действующий прототип автономной машины.
Те же самые американцы, являющиеся признанными лидерами в области ИИ, еще с начала текущего столетия проводили соревнования среди роботов DARPA Grand Challenge. По пересеченной местности гонялись десятки самодельных машин, управляемые только электронными мозгами. Было множество курьезных случаев, откровенных неудач, но в итоге были сформированы требования к подобной технике и определены пути дальнейшего развития.
В России подобная работа также ведется, правда, пока без внятных результатов.
Издание «Авторевю», в частности, в 2020 году прокомментировало финансовую сторону беспилотной темы КамАЗа:
В дальнейшем фигурировали такие цифры: первоначальные инвестиции со стороны КАМАЗа – 90 млн рублей, еще 300 млн от Минобрнауки получила партнерская компания Cognitive Technologies.
В 2017-м камазовцы вложили в проект 400 млн рублей, в 2018-м – полмиллиарда».
Основа основ
Какими бы ни были модными технологии искусственного интеллекта в гражданской и оборонной сфере, без отечественной компонентной базы развитие невозможно.
Внедрение ИИ требует от государства широких компетенций в нанотехнологиях, квантовых вычислениях, работах с большими данными (big data) и облачными хранилищами.
О том, в каком состоянии в России, в частности, нанотехнологии, очень наглядно проиллюстрируют успехи «Роснано».
Также не в самом лучшем состоянии и отечественное электронное машиностроение – фактические полное отсутствие собственного микропроцессорного производства. А для современных боевых роботов, умеющих «думать», требуются высокопроизводительные процессоры с топологией не более 7–5 нм.
Определенные попытки исправить ситуацию уже предприняты – правительством разработана «Стратегия развития электронной промышленности до 2030 года». Она предусматривает вложение в первые четыре года не менее 800 млрд рублей в создание отечественных интегральных микросхем с топологическими нормами от 28 до 5 нм.
Для сравнения, только одна американская Intel ежегодно тратит на разработку микросхем сравнимые 12–13 млрд долларов.
В свое время российское правительство для создания восьмиядерного процессора «Эльбрус-8С» выделило всего 700 млн рублей. Производственная база не была создана, и отечественная линейка процессоров выпускается на тайваньской фабрике TSMC. И это достаточно устаревшая технология, базирующаяся на 28 нм топологии.
Все наработки, которые Россия в настоящее время имеет в области искусственного интеллекта (медицинские технологии, распознавание лиц, автоматический перевод текстов и голосовые помощники), требуют перевода на отечественную элементную базу.
А это пока, к сожалению, невозможно.
В этой связи без создания собственного электронного машиностроения все попытки перевести ИИ на военные рельсы будут связаны с рисками стратегического масштаба.
0
