Как Россия потеряла постсоветское пространство и что делать

За три десятилетия, прошедшие с момента распада Советского Союза, Россия в значительной степени утратила контроль над постсоветским пространством и реальное политическое влияние на бывшие советские республики. Некоторые из них превратились в открытых противников нашей страны, но и с, казалось бы, близкими союзниками вроде той же Белоруссии отношения складываются не лучшим образом.
 

От политического суверенитета к отторжению России

Когда в 1991 году прекратил свое существование Советский Союз, большинство постсоветских республик еще по инерции продолжали тесное сотрудничество в рамках Содружества Независимых Государств, хотя уже тогда начались первые проблемы в отношениях и с Украиной, и с Грузией, и с республиками Средней Азии. Но слишком плотными тогда еще были экономические, политические, культурные связи между бывшими советскими республиками.


Прошли годы и десятилетия. Люди, родившиеся в период распада СССР, сейчас взрослые тридцатилетние мужчины и женщины. В бывших советских республиках выросло два поколения, не связанных общим государством и общей историей с Россией. К каким это привело последствиям, мы видим на примере Украины с ее воинствующей русофобией, которую, кстати, поддерживают и многие русские по происхождению люди, выросшие уже в постсоветском украинском государстве. Ведь школьные уроки истории, государственная пропаганда, работа масс-медиа – все это в совокупности формирует национальную и гражданскую идентичность.

Для национальных элит постсоветских государств Россия всегда была и остается фактором риска, в первую очередь потому, что сама власть этих элит основывается на противопоставлении своих стран российскому государству. Националистическая мифология, включающая в обязательном порядке тезисы о существенном отличии от России и русских, о российской и советской оккупации, в том или ином виде присутствует в государственной идеологии практически всех постсоветских республик.
 

И речь сейчас не только о явно недружественных к России Украине или Грузии, Эстонии или Латвии, но и о Казахстане, Кыргызстане и даже Белоруссии. Если не демонизировать Россию и не подчеркивать свои от нее отличия, то неизбежно встанет вопрос, зачем вообще было отделяться и создавать свое суверенное государство. И чтобы этот вопрос никогда не задавали, и казахские, и киргизские, и белорусские элиты выстраивают системы политической мифологии.

Сегодня русофобия возведена в ранг важнейшего идеологического компонента практически во всех республиках бывшего СССР. На словах руководители Казахстана или Белоруссии, может быть, и являются лучшими друзьями Москвы, но на практике это совсем не так. И мы все не раз слышали резкие слова в адрес России даже со стороны «батьки» Александра Лукашенко, которого еще не столь давно прочили в президенты объединенного государства России и Белоруссии, а многие патриоты восторженно восклицали: вот был бы в России Лукашенко президентом!
 

Республики экс-СССР неинтересны крупному бизнесу

В современном мире политика во многом определяется экономической реальностью, а в отношении стран СНГ она такова, что российскому крупному бизнесу постсоветское пространство не интересно. Дело в том, что в качестве рынка сбыта постсоветские республики могли бы представлять определенный интерес для обрабатывающей промышленности, но она до сих пор находится в России в не лучшем состоянии.

Что же касается флагманов современной российской экономики – нефтяной и газовой промышленности, то они в постсоветском рынке не заинтересованы. Главные покупатели российских нефти и газа – страны дальнего зарубежья, поэтому и ориентированы наши топливно-энергетические гиганты на европейское и восточноазиатское направления.

Стоит отметить и то, что постсоветские рынки за тридцать лет благополучно заняли другие игроки, прежде всего Евросоюз и Китай. Влияние Китая особенно сильно ощущается в Центральной Азии, где китайские компании открывают новые предприятия, где магазины и рынки перенасыщены китайскими товарами. Пекином Центральная Азия рассматривается как историческая сфера влияния, а центральноазиатские элиты, прельщенные китайскими инвестициями, предпочитают помалкивать даже о притеснениях в КНР родственных тюрок – уйгуров Синьцзяна и тех же казахов, киргизов и узбеков.

Украина, Молдавия, Белоруссия ориентированы на Европу, хотя торговые связи с Россией все равно остаются очень сильными. Но и европейские компании не дремлют, равным образом, как и китайцы. В ту же Белоруссию Поднебесная давно и активно инвестирует приличные средства. Конечно, сферой влияния Китая Белоруссию не назовешь, но российским компаниям «партнеры» из Поднебесной составляют серьезную конкуренцию.

И Европа, и США, и Китай не заинтересованы в том, чтобы Россия в полной мере восстанавливала контроль над постсоветским пространством и превращалась в ключевого игрока в Евразии. Ведь разрозненными и слабыми государствами гораздо легче манипулировать, если говорить о политической точке зрения, а если иметь в виду экономическую составляющую, то максимальное снижение присутствия российских товаров и инвестиций также способно освободить постсоветские рынки для новых игроков.
 

Российское влияние и безопасность постсоветского пространства

Первоначально, в начале 1990-х годов, СНГ рассматривалось Москвой и как военно-политическое объединение, было даже общее военное командование. Но затем, по мере постепенного дистанцирования значительной части постсоветских республик от России, наступили перемены и по линии военного сотрудничества.

 

Многие постсоветские республики полностью или частично переориентировались на военное сотрудничество со странами НАТО. Латвия, Литва и Эстония вообще вступили в Североатлантический альянс, Азербайджан тесно сотрудничает с Турцией, Молдавия – с НАТО, Грузия и Украина мечтают о вступлении в его состав и теснее всего сотрудничают сейчас с американскими вооруженными силами.

Сферой повышенной конкуренции сейчас является и военно-техническая отрасль. До недавнего времени Россия была основным поставщиком военной техники и вооружений армиям постсоветских государств. Теперь ситуация меняется. Например, та же Украина уже приобретает оружие у стран Запада, повышая доходы американской и европейской военной промышленности. Понятно, что Западу гораздо выгоднее вытеснить Россию и с других постсоветских рынков вооружений, обеспечивая присутствие на них собственной продукции.

Пока Россия сохраняет наиболее плотные военные связи с Белоруссией, Арменией, в меньшей степени – с Кыргызстаном, Таджикистаном и Казахстаном. Из перечисленных государств Кыргызстану, Таджикистану и Армении военная поддержка Москвы просто необходима, поскольку ее отсутствие чревато очень серьезными, а возможно даже и катастрофическими последствиями. Что касается Казахстана, то он демонстрирует все большую самостоятельность, точно такая же ситуация – и с Белоруссией, которая, правда, пока остается главным военным союзником России на постсоветском пространстве.

Во многом утрата прежнего влияния в постсоветских республиках связана с недочетами российской внешней политики. В частности, то, что произошло на Украине осенью 2013 – зимой 2014 гг., стало возможным лишь благодаря тому, что Москва полностью пустила на самотек ситуацию в соседнем государстве и спохватилась лишь тогда, когда было уже совсем поздно. В итоге Россия потеряла Украину – пока неизвестно, навсегда ли или на какой-то относительно продолжительный срок, но всей этой проблемной ситуации могло бы и не быть, проводи наша страна с самого начала грамотную политику по контролю за ситуацией в соседнем государстве.

На протяжении двадцати лет украинское руководство, на словах демонстровавшее показное дружелюбие к Москве, в действительности играло в двойную игру, развивая отношения с Западом и закрывая глаза на активизацию националистических группировок. Не под властью Петра Порошенко, а под властью Виктора Януковича и Леонида Кучмы расцветали и множились, тренировали боевиков, издавали прессу многочисленные ультранационалистические организации, которые и не скрывали своей пещерной русофобии не только в 2013, но и в 2003, и в 1993 годах. Москва на эти процессы не обращала внимания, точно также, как и практически не реагировала на притеснение русскоязычного населения в прибалтийских республиках, хотя оно имело вопиющий характер: один статус «неграждан» в Латвии чего стоит!
 

Ответственность за провалы внешней политики на постсоветском пространстве лежит, в первую очередь, на двух основных ведомствах российской власти – на Министерстве иностранных дел и на Администрации Президента Российской Федерации. Именно они курируют внешнюю политику и действуют часто весьма не согласованно, что обусловлено еще и наличием противоречивых интересов у различных групп и группок российского истеблишмента.

При всей гневной риторике министра иностранных дел Сергея Лаврова, которая вызывает восторг у патриотов, если снять розовые очки, то можно увидеть довольно неприглядную картину. Именно за последние полтора десятилетия очень серьезно ослабли позиции России на постсоветском пространстве, имела место война с Грузией, разгорелся вооруженный конфликт на Донбассе. Что это, как не провалы российской внешней политики, да еще непосредственно на российских границах?
 

Есть ли шанс исправить ситуацию?

В сложившихся условиях возвращение утраченного влияния на политические процессы в странах бывшего СССР становится не просто желаемой целью, а жизненной необходимостью. Ни о каком возрождении могущества России как мировой державы, хоть создай мы сотни новых военных баз в ЦАР, Судане или Мозамбике, говорить нельзя, пока Москва не контролирует ситуацию в ближнем зарубежье, в странах, которые менее чем полвека тому назад были единым с Россией государством.

Для того чтобы преодолеть все плачевные последствия утраты контроля над постсоветским пространством, прежде всего необходимо поменять саму парадигму восприятия постсоветских республик как неких второстепенных стран, которые никуда от России не денутся. Денутся, и еще как! Пример Украины – типичное тому подтверждение. А если такое произойдет в Белоруссии, к чему все и идет? А в Казахстане?

Смена политической парадигмы, активная экономическая интеграция, возрождение культурных связей – эти цели должны стать для России, для ее дипломатического ведомства приоритетными. Например, всеми силами необходимо сохранять влияние русского языка как языка межнационального общения на постсоветском пространстве.

Необходимо использовать рычаги политического и экономического давления, инструменты убеждения для того, чтобы сохранить за русским языком официальный статус в как можно большем количестве постсоветских республик, а там, где он по какой-либо причине был утрачен, добиваться его восстановления.

Пророссийские политические организации, общины и диаспоры русских и русскоязычных должны получать всестороннюю поддержку со стороны Москвы – не только на словах, но и на деле: информационную, правовую, финансовую, а при необходимости – и политическое заступничество на самом высоком уровне.

Ведь ситуация, когда мы снижаем барьеры для получения гражданства мигрантам, а на родине этих мигрантов всячески притесняют и выживают русскоязычных людей, не является нормальной, и не понимать это или понимать, но не предпринимать мер, – преступление против своего народа и его безопасности.

Источник