Как уходят из России добровольно, наступя на горло

Исход крупных международных брендов из России вряд ли может описываться выражением «добровольно и с песнями», что вроде бы должно соответствовать охватившему западных политиков, СМИ и НКО демократическому угару

 За крайне малым исключением корпорации, работавшие на российском рынке, уходят совершенно не с песнями и даже вряд ли добровольно.

При добровольном уходе, продиктованном гражданской позицией, вряд ли бы наблюдались те ужимки и вихляния, которые мы наблюдаем.

«Ашан» и «Глобус» то уходят, то не уходят.

KFC уходит, но только частично.

UNIQLO сперва заявляет, что одеваться составляет потребность и поэтому он не уйдёт, затем выясняется, что одеваться уже не является потребностью и потому он уйдёт.

TOYOTA сперва решительно уходит, потом тихо остаётся.

«Макдональдс» уходит, но продолжает платить за аренду помещения и зарплату сотрудникам. И далеко не только он один.

Здесь явное желание держать дверь полуоткрытой, чтобы как только — так вернуться. А что может случиться — тут два варианта.

Либо Россию возглавит какой-нибудь прогрессивный человек, который немедленно изобразит полный «хенде хох». Правда, это маловероятно, и к тому же падение нынешней власти в момент острого кризиса означает такой беспорядок, что всем будет не до «Макдональдса».

Так что скорее здесь расчёт на то, что относительно скоро острая фаза пройдёт, героев Украины додавят, напряжение уменьшится, и тогда можно будет потихоньку вернуться.

Но вообще-то вихляния иностранного бизнеса — это классическая проблема «чёрного ящика». Понятно, что бизнесу и хочется, и колется, и мама не велит.

П. И. Мельников-Печерский в романе «На горах» рассказывал, как нижегородское купечество проявляло социальную ответственность и жертвовало на некоторое начинание начальства «добровольно, наступя на горло».

С времён Николая I прошло более полутора веков, но и при Байдене I или Макроне I наблюдается сходная картина. «Судьба купцов повсюду та же».

А иначе трудно объяснить бизнес-поведение. Но что там с капитанами индустрии и торговли делают внутри чёрного ящика и кто конкретно им что выкручивает — этого мы не знаем. Только видим конвульсии.

Так что всё получается по Марксу.

«"Капитал избегает шума и брани и отличается боязливой натурой". Это правда, но это ещё не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы».

Собственно, высказывание принадлежит английскому профсоюзному деятелю Т. Д. Даннингу, а Маркс только его процитировал в «Капитале», но в истории оно осталось благодаря классику.

Но при такой любви капитала к прибыли внушить ему гражданственные и демократические чувства, чтобы побудить к уходу с российского рынка — и это во время мирового хозяйственного кризиса, когда каждый цент дохода очень много значит, — можно лишь используя кроткие средства увещевания посредством выкручивания тайных мест.

Кто-то из руководителей Вашингтонского или Брюссельского обкома так и увещевает капиталистов. А на жалобные крики, что это уже слишком, что это совсем губительно для бизнеса, инструктор обкома, скривив лицо в жестокой усмешке, отвечает: «На идеологии мы не экономим. Или покрутить ещё?».

Правда, те же классики марксизма в «Коммунистическом манифесте» писали: «Современная государственная власть — это только комитет, управляющий общими делами всего класса буржуазии».

Однако общие дела понимаются деятелями обкома столь расширительно, и от отдельно взятого капиталиста требуется столь сильное самопожертвование, что современные буржуазные государства впору называть антикапиталистическими.