Война между США и Китаем, конечно, может показаться кому-то делом весьма неприятным… если только этот кто-то — не военный подрядчик. Даже не сама война, а только её угроза может быть достаточной причиной для создания рабочих мест и прироста прибыли оборонной промышленности. Особенно если речь идёт о войне США и Китая, которую иные эксперты наметили на 2013 год.Военный аналитик Эддисон Уиггин считает, что сама эта мрачная тема связана с пониманием Вашингтона того простого факта, что Китай просто реализует собственную версию «доктрины Монро». Журналист напоминает, что указанная доктрина выглядит следующим образом: президент Джеймс Монро в 1823 году поставил европейские державы в известность, что, если они будут вмешиваться в какие бы то ни было американские дела, Соединённые Штаты положат этому конец. Эта декларация 1823 года была направлена против дальнейшей колонизации частей американской территории европейскими странами. Заодно мистер Монро как бы признавал американское право на дальнейшую самостоятельную экспансию. Замыслом Монро, подчёркивает журналист, было держать европейцев на дистанции — по возможности далеко.
Что касается экспансии, то она с 1823 года распространилась далеко не только на Дикий Запад. Американцы давно чувствуют себя как дома в Тихоокеанском бассейне. Тут у США находится более 320.000 военнослужащих, в том числе 60% флота. Об этом сообщает Конн Хэллинэн, аналитик «Foreign Policy». Он указывает, что американские флаги развеваются над базами в Японии, на Филиппинах, в Южной Корее, Малайзии, Таиланде, на Маршалловых островах, Гуаме и Уэйке. Флот США регулярно появляется недалеко от побережья Китая, у самой-самой границы международных вод.
Неудивительно, пишет Эддисон Уиггин, что китайские лидеры видят, что их «окружают».
Чэс Фримен, ветеран американской дипломатии, который был переводчиком президента Никсона во время его визита в «красный» Китай в 1972 году, пишет:
Китайцы сегодня утверждают своё господство над спорными островами Сенкаку. «Китай видит острова как часть своего оборонительного периметра», — объясняет Хэллинэн.
Китай ввёл в эксплуатацию свой первый авианосец, напоминает Уиггин. Он развивает программу стелс-истребителей J-20. КНР увеличивает свои расходы на оборону на двузначные проценты каждый год в течение последнего десятилетия (впрочем, военный бюджет Пекина по-прежнему составляет одну пятую от соответствующих трат Вашингтон).
Разумная реакция США на всё это, продолжает журналист, могла бы выразиться примерно таким образом:
Но вместо этого, пишет автор статьи, правительство США удваивает свои усилия — и погружается всё глубже.
Хиллари Клинтон одну из важнейших задач «американской государственности в течение следующего десятилетия» видит в «существенном увеличении инвестиций — дипломатических, экономических, стратегических и иных в Азиатско-Тихоокеанском регионе». В военных кругах это называют не иначе как «стержнем» новой американской политики. «Стержень» этот начал формироваться с размещением администрацией Обамы 2.500 американских солдат на северном побережье Австралии. Военная промышленность США положительно отреагировала на это — и начала пускать слюнки.
В 2012 году Ассоциация аэрокосмической промышленности опубликовала свой годовой прогноз развития промышленности. Выяснилось, что США могут «прирасти» продажами самолётов, систем противоракетной обороны и других дорогостоящих видов вооружений. Китай и Северная Корея послужат теми региональными «источниками угроз», от которых будет «плясать» забота американского государства о «безопасности». Вице-президент названной организации, Фред Дауни, радостно объявил, что «стержень» приведёт к подъёму и появлению новых возможностей роста для американской промышленности. Военные заказы американских союзников из Азии компенсируют спад, вызванный кризисом у «миролюбцев» из Европы. Уже в прошлом финансовом году договоры купли-продажи со странами под эгидой Тихоокеанского командования США показали рост сумм поставок на 5,4% (до 13,7 млрд. долларов).
Дальше — больше.
Средства массовой информации периодически подпитывали публикациями тему «холодной войны» и возможного вооружённого противостояния КНР и США. Однако теперь, в конце января 2013 года, эта тема из СМИ перекочевала в заявления американских политиков. Барак Обама открыто назвал Китай «соперником» и поручил экспертам изучить степень ядерной угрозы со стороны Пекина. Кроме того, США начали передислокацию своего флота в АТР.
Причины конфронтации аналитики Любовь Люлько и Наталья Синица видят не только в политике КНР, но и в экономике. Китай буквально наступает на хвост Америке. Поднебесная — единственная страна в мире, способная в ближайшие годы оставить США позади по объему ВВП (по оценкам некоторых экспертов, это произойдёт через восемь лет). Соединённые Штаты сегодня переживают экономический спад, высокий уровень безработицы и угрозу «дефолта». Китай же, напротив, неуклонно растёт, искусственно поддерживая низкий курс юаня с целью стимулирования внутреннего производства и экспорта (что, заметим, логично для экспортоориентированной страны). Кроме того, в последние годы, что отнюдь не было тайной для Вашингтона, Пекин активно выводил американские доллары из своих валютных резервов и инвестировал их в золото, сырьё и евро. Тенденция ясна: Китай больше не хочет кредитовать США.
В Вашингтоне забили тревогу. Прежде всего там решили воздействовать на Поднебесную через посредничество международных институтов. Барак Обама подписал иск в ВТО, обвинив китайское правительство в том, что оно предоставляет субсидии китайским автомобильным компаниям. Кроме того, американские законодатели фактически признали Китай манипулятором в валютной паре юань-доллар. В ответ США ввели торговые тарифы на двадцать китайских товаров.
Но всё это представляется каким-то мелким. И правда: никакой такой поправки вроде «Джексона – Вэника» не видно даже на горизонте. Почему? А потому, что зависимость США от китайской экономики настолько высока, что путём введения таких санкций Соединённые Штаты уничтожат собственную промышленность, которая в настоящее время работает… в Китае.
Заодно двум крупным державам мешает жить мирно разница в политических системах: коммунизм-коллективизм против либеральной Америки с её менторским геополитическим тоном. Дополнительно политические отношения испортились после принятия в январе 2012 года новой американской военной доктрины, согласно которой основной областью военного присутствия США стал Азиатско-Тихоокеанский регион.
Наконец, обострились отношения между Китаем и Японией из-за территориальных островных претензий, что может привести США к нелёгкому решению — вступать или не вступать в военный конфликт на стороне своего союзника.
То же самое можно сказать и в отношении Филиппин, с которыми у США есть договор о совместной обороне. Китай играет своими мускулами, устроив военные учения в АТР (в том числе совместно с Россией), устраивает кибератаки против США. Китайцы выходят на улицы с беспрецедентными антияпонскими протестами. В ответ на это американцы проводят свои учения, пытаются играть роль арбитра в морских спорах между Китаем и его соседями, вступают в соглашение о разработке баллистических ракет с Южной Кореей, создают военную базу в Австралии, и т. д., и т. п.
К чему это приводит?
Ситуация день ото дня ухудшается, и США начали уже рассматривать возможные сценарии войны с Китаем — и даже ядерный конфликт.
2 января 2013 года Барак Обама подписал закон о новой концепции национальной безопасности, где Стратегическому командованию США (STRATCOM) приказывается в период до 15 августа представить доклад по «подземной сети туннелей в Китае и возможностях США использовать обычные и ядерные силы для нейтрализации и уничтожения этих туннелей и их содержимого».
Директор Проекта ядерной информации из Федерации американских учёных Ханс Кристенсен сказал, что отсутствие прозрачности в намерениях обеих странах увеличивает риск войны между Китаем и США. По его мнению, две страны «танцуют опасный танец, который увеличивает военную напряжённость и может привести к небольшой войне на Тихом океане».
Ян Бреммер, американский политолог и президент «Eurasia Group», сказал в интервью журналу «Тайм», что нынешние стратегические отношения между двумя странами очень похожи на времена «холодной войны».
По его словам, идеология США не изменилась, хотя она уже не так крепка, как раньше. Основные её положения: индивидуальная свобода, демократия, свободное предпринимательство. В последние годы эти идеологические «пункты» сильно пострадали от финансового кризиса и нарушения прав человека в тюрьмах Гуантанамо и Абу-Грейб, а также от огромной заинтересованности корпораций в результатах выборов. Старые институты, подобные G20, отныне не работают. Бреммер признаёт, что страна плохо подготовлена к вызовам «холодной войны».
Екатерина Кудашкина («Голос России») взяла интервью у лингвиста и философа Ноама Хомского. В числе прочего речь зашла и о возможной войне между США и КНР. Мистер Хомский дал мрачноватый прогноз по этому вопросу:
Первый фронт войны с китайцами США уже открыли: как пишет Сергей Смирнов («Газета.ру»), ссылаясь на «Вашингтон Пост», Пентагон планирует существенно увеличить численность своего подразделения по кибербезопасности: с 900 до 4900 сотрудников. Киберкомандование будет заниматься защитой сетей, отвечающих за электроэнергию и инфраструктуру США, за оборону сайтов Пентагона. Также спецгруппа сможет атаковать потенциальных врагов в киберпространстве. В числе самых лютых врагов названы Китай, Иран, Россия и террористические организации. За Китаем и Ираном планируется закрепить особые команды.
Вероятно, подобная киберактивизация в США связана с тем, что китайские военные ещё летом 2011 года провозгласили эру сетевых войн, которые, по их мнению, начали власти США — отличным примером здесь служат цветные революции в арабских странах. Китайские военные преподаватели Е Женг и Жао Баосин в статье в газете «China Youth Daily» писали, что за событиями на Ближнем Востоке стояли американцы, использовавшие новые технологии в Интернете. Оттуда и взял начало термин «Twitter-революция».
Таким образом, «секвестр» бюджета Пентагона, подразумевающий сокращение на 500 млрд. долл. военных расходов (за десять лет, в 2013 г. — на 50 млрд. долл.) — это одна сторона медали. Другая — вероятный рост промышленности и, соответственно, экономики США в процессе не самой войны США с КНР, но угрозы такой войны. Наращивание вооружений (для чего и предпринята стратегическая переориентация Пентагона на АТР), сопровождающееся оборонным сотрудничеством с восточными союзниками США, недругами Китая, может оживить вялую американскую экономику. Следует ожидать дальнейших заявлений Обамы и Госдепа о китайской угрозе, поддержании боеспособности ВМФ, «стратегических интересах» в Азиатско-Тихоокеанском регионе и тому подобном, идущим вразрез с планами китайских «Монро». Что касается войны с Китаем, даже ядерной, то газетные аналитики, а также аналитики в кавычках, будут удобрять эту благодатную почву ещё годы и годы. Военно-промышленное лобби возражать им ни в коем случае не станет.
Обозревал и переводил Олег Чувакин
http://topwar.ru/23581-kitay-i-ssha-komu-vygodny-sluhi-o-voyne.html
Если бы Китай действительно занимал «жесткую и непримиримую» позицию, то Азия была бы совсем другой ("Газета Хуаньцю шибао", Китай)
В своей речи от 28 января генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин заявил о своей твердой решимости и в дальнейшем вести страну по пути мирного развития. Однако некоторые зарубежные СМИ интерпретировали это заявление совершенно иначе, нежели сами китайцы. Китайские исследователи один за другим отмечали, что Си Цзиньпин говорил о «стратегической решимости», и высказывали мнение, что это заявление отражает собой верность новых лидеров Китая идеям уверенного и стабильного курса во внешней политике. Однако некоторые западные СМИ назвали такую позицию жесткой и негибкой. Их рассуждения строились на том основании, что, говоря о китайском пути мирного развития, Си Цзиньпин в то же время добавил: «Другим державам не стоит рассчитывать на то, что мы сделаем свои жизненно важные интересы разменной монетой международных соглашений. Не стоит надеяться и на то, что мы пойдем на какое-либо ущемление своих суверенных прав, ограничение нашей безопасности или возможностей развития».
Разве в его словах есть какой-то изъян? Вдумайтесь, так мог бы сказать глава любой страны, и разве это вызвало бы у вас удивление? Тот факт, что кого-то такое заявление все же удивляет, доказывает лишь то, что некоторые страны почему-то выдвигают к Китаю особые требования. Им хотелось бы, чтобы Китай был готов поступиться всем, чем угодно, ради своего развития, а они могли бы вертеть нами так, как им вздумается. Они надеются, что это – отличный шанс сесть нам на шею, будто бы курс Китая на мирное развитие – это своего рода банкомат, выдающий деньги всем желающим.
Мифу о «китайской непримиримости» уже не один год, однако его все треплют и треплют, хотя стоящие за ним идеи за это время едва ли изменились. В действительности, возьмем хотя бы лидеров Японии и Филиппин, то есть тех стран, у которых с нами случились разногласия: вот уж кому бы не помешало поучиться спокойствию и выдержке у китайского руководства! Мы искренне стремимся к мирному развитию, однако это стремление не может быть односторонним, нужно, чтобы его поддерживали и другие страны. В конце концов региональный мир – вопрос, затрагивающий всех.
Вот спокойное, деловое обоснование нашей позиции. И если кто-то не может принять даже и такое изложение сути вопроса, то проблема здесь действительно не в КНР. И что-то делать тут надо не с китайской позицией, а с этой аллергией к высказываниям китайских лидеров, а также с теми людьми и странами, у которых она проявляется.
И если кто-то до сих пор еще не понял, то запишите это, пожалуйста, прямо сейчас, черным по белому: Китай не откажется от своих законных прав. Китай не пожертвует своими жизненно важными интересами. Если у вас когда-то сложилось другое впечатление, внесите поправки, будьте добры. Чтобы и дальше развивать отношения с Китаем, вам обязательно надо это запомнить.
Есть и те, кто с самого начала понял все правильно, но предпочел строить удивленный вид. Вам тоже следует понять: все ваши обвинения в «жесткости и непримиримости» или же нагнетание страха перед «желтой угрозой» - уже не эффективны. Все это больше не задевает Китай, мы привыкли. Мы знаем реальную цену вашим словам, и наша стратегическая решимость только крепнет.
Сейчас у Китая не такой-то уж и громкий голос на мировой арене, а западное общественное мнение, оценивая перспективы возвышения КНР, просто кипит и бурлит эмоциями, даже через край. Мы, как можем, стараемся развеять страхи сторонних наблюдателей, но надо понимать, что мы как не будем навязывать мировой общественности свое собственное мнение, так и не будем ради создания приятной для всех атмосферы поступаться своими интересами.
Во всех конфликтах, возникших за последние два года между Китаем и Японией, а также Китаем и Филиппинами, китайцы ни разу не были зачинщиками. Если бы Япония не начала «национализацию» островов Дяоюйдао, или если бы военные корабли Филиппин не попытались заблокировать суда китайских рыбаков, укрывшихся от непогоды у острова Хуанъянь, то никакого противостояния и вовсе не было бы. Китай – самая крупная геополитическая сила в восточно-азиатском регионе, и в это же время основной защитник идей «мирного диалога и совместного освоения». Если другие государства воздержатся от провокаций и не будут усугублять уже существующих противоречий, то в наших отношениях точно не возникнет никаких больших проблем. Если же они по-прежнему будут провоцировать Китай, при этом надеясь, что тот оставит свою «жесткую и негибкую» политику, то мы вряд ли добьемся взаимопонимания.
Китай просто не может быть «жестким и непримиримым» в том смысле, в котором об этом пишут в западных СМИ. Если бы подобная «жесткость» действительно была бы частью нашей государственной политики, то современная Азия была бы совсем другой. Возможно, другим странам тяжело представить, насколько глубоко держава с населением в 1.3 млрд человек понимает важность устойчивости и сдержанности в политике, и насколько она сильно нуждается в них. Кто-то наверняка продолжит оценивать КНР так же, как те самые слепцы из притчи про слона, выдергивая отдельные слова из контекста или описывая отдельные действия китайских властей с убежденностью, будто бы в этом – весь Китай.
Придется ли Китаю когда-либо действительно вставать на позицию жесткости? Это зависит уже от того, будут ли другие государства принуждать нас к этому. В прошлом некоторые страны бесконтрольно ущемляли китайские национальные интересы, однако теперь им надо твердо уяснить, где проходит черта, за которую заступать нельзя.
Если другие страны будут реалистически подходить к построению диалога с КНР, то они скоро поймут, что Китай – это не только один из ключевых игроков мировой геополитики, но и дружелюбный и великодушный партнер. Если какой-то азиатской стране и предопределено стать новой мировой супердержавой, то это будет Китай.
Оригинал публикации: 社评：中国强硬？那亚洲早非今天这样了
Невыездной Нетаньяху. Западные страны признавшие выданный МУС ордер на арест Нетаньяху и Галланта. Также к списку присоединилас