Вряд ли сегодня в мире найдется еще одна такая страна, которой бы Дональд Трамп уделял столько внимания, сколько он уделяет Северной Корее. Если не считать программу строительства "американо-мексиканского барьера", попытка наладить отношения с КНДР превратилась в едва ли не главный имиджевый проект хозяина Овального кабинета. Причем настолько важный, что ради его реализации Трамп готов идти не только на политические риски, но и имиджевые потери накануне президентских выборов 2020 года.
Достаточно привести такой факт: согласно опросам компании Gallup, в конце 2018 года 52% американцев считали КНДР "недоговороспособным врагом США". После провального американо-северокорейского саммита в Ханое количество сторонников этого тезиса только увеличилось. Тем не менее, несмотря на такой скептицизм собственных избирателей, Трамп сделал очередной жест в адрес Пхеньяна. Он отменил военные учения с Южной Кореей, в ходе которых предполагалось отработать действия по отражению вероятного вторжения северокорейских войск (до сих пор подобные маневры проводились ежегодно). Причем cделал это несмотря на то, что Пхеньян официально заявил: "Штаты упустили шанс на сближение", и позиция КНДР не изменится, "даже если Америка будет идти на уступки". Хотя подобная уступчивость неизбежно будет использована для обвинений действующего президента в "мягкотелости" и очередных нападок на него со стороны демократов. Что крайне опасно для его и без того низкого рейтинга (согласно последним опросам, Трамп проиграет выборы любому из потенциальных претендентов от Демократической партии).
В этих условиях, чтобы радикально изменить вектор внешней политики в Восточной Азии, у Трампа должны были существовать серьезные причины. Какие?
Одну из возможных озвучили сами американцы. Связана она с поиском источников финансирования будущей избирательной кампании лидера республиканцев.
Дело в том, что Северная Корея богата целым рядом полезных ископаемых – прежде всего, столь важным для развития электроники цинком (21 млн тонн). Но что еще более важно, страна обладает богатыми месторождениями золота. Благодаря развитой инфраструктуре это позволило северным корейцам добывать не менее 30 тонн благородного металла ежегодно. Как следствие, Пхеньян стал одним из крупнейших держателей золотых резервов в мире. Они оцениваются в не менее 2 тысяч тонн, что сравнимо с запасами желтого металла у Китая (1842 тонн) и России (2066 тонн). Больше того, после прихода к власти Ким Чен Ына КНДР, по утверждению южнокорейских аналитиков, стала продавать тонны драгоценного материала другим странам – прежде всего Китаю. Благодаря этому Пхеньян получил возможность влиять на формирование мировой цены на золото.
Последнее обстоятельство и стало причиной повышенного интереса к Северной Корее со стороны Трампа. Ведь владелец Trump Entertainment имеет давние деловые отношения с Александром Ротшильдом, официально возглавившим в 2018 году ротшильдовскую мегаимперию. Одним же из главных источников могущества этого банкирского дома исторически было формирование мировых цен на золото. В этих условиях, как считает ряд аналитиков, владелец Trump Entertainment пришел с главой Rothschild & Co к негласной сделке. Суть ее состоит в том, что глава Белого дома обеспечивает продвижение интересов известного банковского семейства и его партнеров на международных рынках, в т. ч. на рынке золота, а то, в свою очередь, участвует в финансировании его избирательной кампании.
Косвенно наличие такого сговора подтверждает заявление Александра Ротшильда о намерении сосредоточиться на расширении семейного бизнеса в США. Еще одним обстоятельством, свидетельствующим в пользу соглашения между двумя дельцами, является их психологическая близость: оба отличаются абсолютной беспринципностью и безграничным авантюризмом как в бизнесе, так и в политике.
В этом контексте сделка с Северной Кореей имеет для Трампа и Ротшильда огромное значение. Ведь одним из ее условий, вероятнее всего, является прекращение северокорейского вмешательства в формирование мировой цены на золото, а также сокращение сотрудничества с Китаем. В обмен США предлагают КНДР отмену санкций и миллиардные инвестиции в горнодобывающую отрасль – прежде всего в золотодобычу.
Понятно, что под лоббирование такого проекта Ротшильды (или же, в случае их отказа, другие международные спекулянты) вполне могут выложить кругленькую сумму. Эти деньги и должны обеспечить победу Дональда Трампа в 2020 году. Тем более что результатом его прежних переговоров с Ким Чен Ыном уже стал допуск нескольких американских, британских и японских компаний к северокорейским горнодобывающим проектам.
Если эти выводы справедливы, то от дальнейшего поведения лидера Северной Кореи действительно зависит будущее президентских выборов США. Что создает парадоксальную ситуацию. Небольшая страна, в течение длительного времени находившаяся в состоянии полной или частичной экономической блокады, может сыграть важную роль в судьбе мирового гегемона.
Впрочем, существует и еще одна версия, объясняющая повышенное внимание Трампа к Северной Корее. Дело в том, что Соединенные Штаты в последние годы оказались в двусмысленной ситуации. Большинство стран мира по-прежнему клянутся им в верности – но только на словах. Когда же наступает момент проявить на деле солидарность с Вашингтоном – начинается разброд и шатание. Каждый норовит если не отстраниться от своего американского патрона, то по крайней мере использовать шанс для его шантажа, выдавливая за часто формальную поддержку вполне конкретные материальные уступки.
Виновниками такой крайне неблагоприятной для себя ситуации американские финансовые группы считают Китай и Россию. Именно они, по мнению американцев, выступили главными смутьянами в мировой политике. Именно они, по версии Вашингтона, нарушили существовавший ранее баланс сил, основанный на беспрекословном доминировании США.
По этой причине в качестве одного из главных сценариев англосакской политики на будущее рассматривается стратегия сталкивания Пекина и Москвы. Для этого, как утверждают американские аналитики, следует создавать между Китаем и Россией как можно больше конфликтных зон. Тем более что у американцев уже есть соответствующий исторический опыт. В 1960-х годах Западу удалось добиться раскола в советско-китайских отношениях – причем как раз с помощью такого подхода. Тогда-то одной из конфликтных зон и выступила Северная Корея. Интересы СССР и КНР вступили в конфликт в борьбе за влияние на эту страну, что, в дополнение к другим противоречиям, еще сильнее обострило взаимоотношения двух социалистических государств. Опираясь на этот опыт, американцы, по мнению ряда аналитиков, и пытаются возродить сценарий полуторавековой давности.
Вот только одна проблема: традиция американской политики – повторять один и тот же сценарий по несколько раз. Но то, что было эффективно в прошлом столетии, в XXI веке является уже анахронизмом.
