Конфликт на Украине: расплата. Часть 3.

Стратегическое истощение

Война на Украине сейчас переходит в третью фазу. Первая фаза, с начала боевых действий в феврале 2022 года и до осени того же года, характеризовалась траекторией истощения исконно украинского потенциала операциями ограниченных первоначальных российских сил. В то время как российские войска успешно деградировали или истощили многие аспекты довоенной украинской военной машины - такие элементы, как связь, запасы ракет ПВО и артиллерийский парк - первоначальная российская стратегия потерпела неудачу из-за критических просчетов, касающихся как готовности Украины вести длительную войну, так и готовности НАТО поддержать Украину техникой и обеспечить критически важные возможности разведки и командования и управления.

Поскольку русские столкнулись с гораздо более масштабной войной, чем ожидалось, и с совершенно недостаточным количеством сил для выполнения этой задачи, война приобрела характер промышленного истощения, когда она перешла во вторую фазу. Эта фаза характеризовалась попытками русских сократить и скорректировать линию фронта, создавая плотные укрепления и сковывая силы в изнурительных позиционных боях. Эта фаза, в более общем плане, была связана с тем, что украинцы пытались использовать - а русские переживали - период украинской стратегической инициативы, тогда Россия перешла на более экспансивные военные рельсы, расширяя производство вооружений и увеличивая мобилизацию.

По сути, Украина столкнулась с тяжелой стратегической дилеммой с того момента, как президент Путин объявил о мобилизации резервистов в сентябре 2022 года. Решение России о мобилизации было де-факто сигналом о том, что она приняла новую стратегическую логику более длительной войны на промышленное истощение - войны, в которой Россия будет пользоваться многочисленными преимуществами, в том числе гораздо большим людским резервом, значительно превосходящими промышленными мощностями, собственным производством оружия, бронетехники и снарядов, промышленным предприятием, находящимся вне досягаемости систематических украинских атак, обладая стратегической автономией. Все это системные и долгосрочные преимущества. Однако в краткосрочной перспективе у Украины было короткое окно инициативы на местах. Это окно, однако, было упущено из-за неудачного летнего штурма обороны России на юге, и вторая фаза войны заканчивается вместе с наступлением ВСУ на побережье Азова.

И вот мы подходим к третьей фазе, характеризующейся тремя важными условиями:

1. Неуклонно растущая боевая мощь России в результате инвестиций, сделанных в течение предыдущего года.
2. Исчерпание украинской инициативы «на земле» и растущая самоканнибализация сил и средств ВСУ.
3. Стратегическое истощение в НАТО.

Первый пункт относительно тривиален для понимания и был открыто признан западными и украинскими властями. Сейчас хорошо известно, что санкции не смогли оказать существенного влияния на российское производство вооружений, и на самом деле доступность критически важных систем быстро растет в результате стратегических инвестиций в новые и расширенные производственные линии. Тем не менее, мы можем перечислить несколько примеров этого.

Одним из ключевых элементов расширения российских возможностей стало как качественное, так и количественное совершенствование новых систем противостояния. Россия успешно запустила серийное производство иранского беспилотника Shahed/Герань, а также строит еще один завод. Производство барражирующих боеприпасов «Ланцет» выросло в геометрической прогрессии, и в настоящее время на вооружение поступает множество улучшенных вариантов с превосходным наведением, эффективной дальностью и возможностями роения. Производство беспилотных летательных аппаратов FPV в России значительно выросло, и украинские операторы теперь опасаются растущего как снежный ком преимущества России. Адаптации управляемых планеров УМПК были модифицированы для размещения на большей части российского арсенала гравитационных бомб.

Все это говорит о том, что российские вооруженные силы обладают растущими ударными возможностями в больших количествах и с большей точностью, по личному составу, оборудованию и объектам ВСУ. Между тем, производство танков на местах продолжает расти, а санкции не оказывают заметного влияния на доступность российской бронетехники. В отличие от предыдущих прогнозов о том, что Россия начнет наскребать дно бочки, вытаскивая все более старые танки из хранилищ, российские войска в Украине получают на вооружение «новые» танки, причем Т-90 появляются на поле боя в большем количестве. И, несмотря на повторяющиеся прогнозы Запада о том, что потребуется новая волна мобилизации перед лицом якобы ужасающих потерь, российское министерство обороны уверенно заявляет, что его людские резервы стабильны, а представитель украинской военной разведки недавно заявил, что, по их мнению, на театре военных действий находится более 400 000 российских военнослужащих (к которым можно добавить значительные резервы, оставшиеся в России).

Между тем, украинские силы, скорее всего, будут все больше и больше заниматься самоканнибализмом. Это происходит на нескольких уровнях, как мотив стратегически истощенной силы. На стратегическом уровне самоканнибализация происходит, когда стратегические активы сжигаются во имя краткосрочных потребностей. На тактическом уровне аналогичный деградационный процесс происходит, когда формации остаются в бою слишком долго и начинают изнашиваться, пытаясь выполнить боевые задачи, для которых они больше не подходят.

Вы, скорее всего, закатите глаза на этом абзаце, и это понятно. Это сильно жаргонизировано, и я приношу свои извинения за это. Тем не менее, мы можем увидеть конкретный пример того, как выглядят обе формы самоканнибализации (стратегическая и тактическая) от одного и того же подразделения: 47-й механизированной бригады ВСУ.

47-я бригада уже давно должна была стать одним из главных активов в контрнаступлении Украины. Обучены (насколько позволяло время) в соответствии со стандартами НАТО и имели привилегированный доступ к высококлассному западному оборудованию, такому как танк Leopard 2A6 и БМП Bradley. Эта бригада была тщательно подготовлена и широко рекламировалась как смертоносное острие копья для Украины. Тем не менее, лето неудачных атак на российское Запорожское направление привело к серьезным потерям, снижению боевой мощи и междоусобице среди офицеров.

То, что последовало за этим, должно было насторожить нас. Во-первых, в начале октября стало известно, что в 47-й бригаде сменился командир, причем смена была вызвана требованиями сверху, чтобы бригада продолжала свои усилия по наступлению. Проблема заключалась в том, что 47-я постепенно исчерпала свой наступательный потенциал, и решение, реализованное новым командиром, заключалось в том, чтобы прочесать тыловые районы бригады и технические бригады для пополнения личного состава. Как говорится в отчете MilitaryLand:

Как утверждают бойцы противотанкового ракетного подразделения Магуры в ныне удаленном видеообращении, командование бригады отказывается признавать, что бригада утратила свой наступательный потенциал. Вместо этого командование направляет на фронт минометные расчеты, снайперов, артиллеристов, в общем, все, что есть в его распоряжении, на фронт в качестве штурмовой пехоты.

Это классический пример тактической самоканнибализации, когда потеря боевой мощи грозит ускорением по мере сжигания вспомогательных и технических элементов подразделения в попытке компенсировать потери. Впрочем, 47-я также каннибализирована на стратегическом уровне. Когда началось российское наступление вокруг Авдеевки, украинский ответ заключался в том, чтобы вывести 47-ю бригаду с Запорожского фронта и перебросить ее под Авдеевку для контратаки. На данный момент украинская оборона там зависит от 110-й бригады, которая уже почти год находится в Авдеевке без поддержки, и 47-й, которая уже деградировала от месяцев непрерывных наступательных операций на юге.

Это стратегическая каннибализация: взять один из главных активов в конюшне и бросить его, без какого-либо отдыха или переоснащения, прямо в бой в качестве сил оборонительны. Таким образом, 47-я бригада пожирается как на внутреннем уровне (сжигая себя, пытаясь решать боевые задачи, для которых она больше не оснащена должным образом), так и на стратегическом уровне, когда силы ВСУ перемалываются в позиционной обороне вокруг Авдеевки, а не размещаются для отдыха и переоборудования для будущих наступательных операций. Недавнее интервью личного состава 47-й бригады нарисовало мрачную картину: за лето бригада потеряла более 30% личного состава, а ее гаубицы расходуют всего 15 снарядов в день. Российские минометы, по их словам, имеют преимущество восемь к одному.

Ситуацию можно смутно сравнить с человеком, находящимся в кризисе, который истощает себя биологически и эмоционально из-за недостатка сна и стресса, а также тратит свое имущество, продавая машину и другие критически важные вещи, чтобы заплатить за предметы первой необходимости, такие как еда и лекарства. Это неустойчивый образ жизни, и он не может бесконечно предотвращать катастрофу.

Россияне делают все возможное, чтобы стимулировать этот процесс, методично возобновляя изнурительные наступательные операции по всей ширине фронта, включая не только Авдеевку, но и Бахмут и Купянск, в рамках целенаправленной программы закрепления, разработанной для того, чтобы украинские силы и средства оставались в боевых операциях после того, как они были истощены за лето. 47-я является символом этого - атаковать все лето только для того, чтобы тут же перейти к обороне на Донбассе. Как сказал один мой коллега, последнее, что вы хотите сделать после марафона, — это начать спринт, и именно здесь находятся украинцы, потерявшие стратегическую инициативу в октябре.

Однако не только Украина сталкивается со стратегическим истощением. В аналогичной ситуации оказались США и блок НАТО.

Вся американская стратегия на Украине зашла в тупик. Логика прокси-войны заключалась в предположениях о разнице в издержках – что США могут загнать Россию в тупик за дешево, снабжая Украину из своих избыточных запасов, одновременно душа российскую экономику санкциями.

Мало того, что санкции не смогли нанести ущерб России, так еще и американский подход на местах потерпел крах. Украинское контрнаступление потерпело сокрушительное поражение, и истощенные украинские сухопутные войска теперь должны создать полномасштабную стратегическую оборону против растущего российского военного потенциала

Таким образом, основная стратегическая дилемма для Запада заключается в том, как выйти из стратегического тупика. НАТО достигло пределов того, что может дать Украине из профицита. Что касается артиллерийских снарядов (тотемного предмета в этой войне), например, союзники по НАТО открыто признали, что их запасы более или менее закончились, в то время как США были вынуждены перенаправить поставки снарядов из Украины в Израиль - молчаливое признание того, что снарядов недостаточно для обоих. Между тем, новое производство снарядов отстает от графика как в США, так и в Европе.

Столкнувшись с огромными инвестициями России в ВПК и последующим огромным наращиванием российского военного потенциала, неясно, как США смогут действовать дальше. Одним из возможных вариантов является вариант «ва-банк», который потребует реструктуризации промышленности и де-факто экономической мобилизации, но неясно, как этого можно достичь, учитывая плачевное состояние как западной промышленной базы, так и ее финансов.

Действительно, есть явные признаки того, что вывод западного производства вооружений из глубокой заморозки будет чрезвычайно дорогим и сложным с точки зрения логистики. Новые контракты демонстрируют непомерный рост стоимости. Например, недавний заказ Rhenmetall стоил 3500 долларов за снаряд - поразительное увеличение, если учесть, что совсем недавно, в 2021 году, армия США могла закупать всего 820 долларов за снаряд. Неудивительно, что глава Военного комитета НАТО пожаловался, что более высокие цены сводят на нет усилия по наращиванию запасов. Между тем, производство сдерживается нехваткой квалифицированных рабочих и станков. Для того, чтобы пойти «ва-банк» по Украине, потребуется такой уровень головокружительной экономической реструктуризации и мобилизации, который западное население, вероятно, сочтет невыносимым и запутанным.

Второй вариант – «замораживание» конфликта путем подталкивания Украины к переговорам. Этот вопрос уже поднимался публично американскими и европейскими официальными лицами и был встречен неоднозначно. В целом это представляется маловероятным. Возможности договориться о прекращении конфликта неоднократно отвергались. С точки зрения России, Запад сознательно пошел на эскалацию конфликта и теперь захочет уйти после того, как Россия ответила мобилизацией. Тогда непонятно, почему Путин будет склонен позволить Украине сорваться с крючка сейчас, когда российские военные инвестиции начинают приносить плоды, а у российской армии есть реальная возможность уйти с Донбассом и многим другим. Однако еще большее беспокойство вызывает непримиримость Украины, которая, похоже, неизбежно пожертвует более храбрыми людьми, пытающимися продлить контроль Киева над территориями, которые нельзя удерживать бесконечно.

По сути, у США (и их европейских сателлитов) есть четыре варианта, ни один из которых не является хорошим:

Взять на себя обязательство по экономической мобилизации для существенного увеличения поставок материалов на Украину
Продолжать поддерживать Украину и наблюдать, как она терпит постепенное и медленное поражение
Прекратить поддержку Украины и наблюдать, как она терпит более быстрое и тотальное поражение
Попытка заморозить конфликт переговорами

Это классическая формула стратегического паралича, и наиболее вероятным исходом является то, что Соединенные Штаты по умолчанию будут придерживаться своего нынешнего курса действий, поддерживая Украину на тонком уровне, соизмеримом с существующими финансовыми и промышленными ограничениями, как-то сохраняя ВСУ на поле боя, но в конечном итоге не достигая, по множеству параметров, растущие возможности России.

И это, в конечном счете, возвращает нас к тому, с чего мы начали. Нет никакого чудо-оружия, никакого крутого трюка, никаких оперативных ухищрений, которые могут придти на спасение Украины. «Звезда Смерти» не прилетит. Есть только холодный расчет во времени и пространстве. Даже отдельные успехи Украины лишь подчеркивают огромное неравенство в возможностях. Например, когда ВСУ используют западные ракеты для атаки российских кораблей в сухом доке, это возможно только потому, что у России есть военно-морской флот. У русских, напротив, есть широкий арсенал противокорабельных ракет, которые они не используют, потому что у Украины нет военно-морского флота. В то время как зрелище успешного удара по российскому кораблю является хорошим пиаром, оно лишь показывает асимметрию в активах и ничего не делает для решения фундаментальной проблемы Украины, которая заключается в неуклонном истощении и уничтожении ее сухопутных войск на Донбассе.

По мере того, как 2024 год принесет неуклонную эрозию украинских позиций на Донбассе - изоляцию и ликвидацию периферийных крепостей, таких как Адвеевка, двойное наступление на Константиновку, все более серьезный выступ вокруг Угледара по мере продвижения россиян на Курахово - Украина окажется во все более неприемлемом положении, а западные партнеры будут сомневаться в логике направления своих ограниченных запасов оружия в разрушенную армию Украины.

В III веке, в эпоху Троецарствия в Китае (после распада династии Хань на тройственное государство в начале 200-х годов), жил известный полководец и чиновник по имени Сыма И. Хотя Сыма И не так часто цитируется, как более известный Сунь-цзы, у него есть один емкий афоризм, приписываемый ему, который лучше, чем что-либо в искусстве войны. Сыма И сформулировал суть ведения войны следующим образом:

В военном деле есть пять существенных моментов. Если есть возможность атаковать, вы должны атаковать. Если вы не можете атаковать, вы должны защищаться. Если вы не можете защититься, вы должны бежать. Оставшиеся два пункта влекут за собой только капитуляцию или смерть.

Украина движется вниз по этому списку. События лета показали, что она не может успешно атаковать сильно укрепленные российские позиции. События в Авдеевке и других местах теперь проверяют, смогут ли они защитить свои позиции на Донбассе от растущей российской мощи. Если они не пройдут это испытание, наступит время бежать, сдаться или умереть. Таков порядок вещей, когда приходит время расплаты

Источник