Крымская война и трагедия Черноморского флота

В статье Горькая победа адмирала Нахимова

было рассказано о Синопском сражении и реакции на него в России и за рубежом. По иронии судьбы, эта, безусловно, выдающаяся победа русского флота стала одной из причин начала несчастливой и неудачной для нашей страны Крымской войны.После Синопского сражения правительствами Великобритании и Франции было принято решение о предоставлении Османской империи в равных долях кредита на гигантскую сумму в 2 миллиона фунтов стерлингов золотом. Кроме того, в ночь с 21 на 22 декабря 1853 года (3-4 января 1854 г.) в Чёрное море вместе с турецкими кораблями вошла англо-французская эскадра, ранее занимавшая позиции в Босфоре. 27 марта 1854 года Британия и Франция официально вступили в войну против России. Уже 10 (22) апреля англо-французская эскадра нанесла артиллерийский удар по Одессе, разрушив некоторые здания и потопив много торговых кораблей (в том числе и суда нейтральных стран).10 января 1855 г. к антироссийской коалиции присоединилось Сардинское королевство, которому «великие державы» обещали герцогства Парма и Модена, защиту от притязаний Австрии, а британцы – ещё и заём в 2 млн фунтов стерлингов.

Формирование антироссийской военной коалиции

Российский Черноморский флот насчитывал 14 линейных кораблей, 13 фрегатов и 52 корабля других типов. Среди них оказалось лишь 6 пароходофрегатов и 23 маленьких паровых кораблей. В объединённом неприятельском флоте насчитывалось 26 линейных кораблей (8 из них паровых), 24 фрегата (в том числе 23 паровых) и 37 прочих судов (паровых – 35). Таким образом, русский флот уступал вражескому по всем показателям – по количеству кораблей, по огневой мощи и по маневренности. О сражении в открытом море теперь не было и речи. Чёрное море оказалось во власти антироссийской коалиции. Англо-французский экспедиционный корпус, первоначально высаженный в Варне, был потом беспрепятственно переброшен в Крым: 1 (13) сентября 1854 года вражеские солдаты высадились у Евпатории. Командующим Крымской армией и Черноморским флотом России тогда был Александр Сергеевич Меншиков – правнук знаменитого соратника Петра I и единственный из его потомков, оставивший заметный след в русской истории. На государственной службе этот человек находился 64 года. У А. С. Меншикова не было особых талантов полководца, администратора или дипломата, но он был весьма энергичен, имел отличную память, удивительно быстро всему обучался. Денис Давыдов говорил, что Меншиков «

Силы противоборствующих флотов

Правнук фаворита Петра I

» и, если бы он «». Но выдающихся высот он ни в одной сфере так и не достиг. П. Вяземский писал о нём:

«Вот что значит умный человек. На сороковом году задумал быть моряком и есть моряк. У Меншикова в высшей степени русская способность быть на все способным. На зато нигде и никогда не будет он великим.»

В общем, всё почти как в ироничном четверостишии Р. Когана:

Он был эрудит,

Разбирался неплохо,

И в палочках Баха,

И в музыке Коха.

В отличие от знаменитого предка, А. С. Меншиков не был корыстолюбив, и, получив в качестве награды большой дом в Петербурге, тайно внёс полную сумму его стоимости «».Впрочем, надо помнить, что Александр Данилыч был простолюдином, с детских лет ему приходилось торговать на рынке вразнос, и он хорошо знал, что такое нужда. У него буквально закружилась голова от осознания открывшихся перед ним перспектив, и, подобно сороке, он инстинктивно тащил в своё «гнездо» все попадавшиеся ему на глаза «блестящие штучки». И даже автоматически, не задумываясь, ограбил юного императора Петра II, забрав у него несколько тысяч рублей (подарок столичных купцов), хотя к тому времени для него это была уже просто смешная сумма – как миллион рублей для В. Алекперова или В. Потанина. В этом А. Д. Меншиков был солидарен с британским генералом Робертом Клайвом, который, будучи обвинён в расхищении сокровищ города Бенгал (нанёс ущерб британской казне, взяв не по чину), простодушно сказал, выступая перед палатой общин:

«Богатый город был у моих ног, могущественное государство было в моей власти, мне одному были открыты подвалы сокровищницы, полной слитками золота и серебра, драгоценными камнями. Я взял всего 200 000 фунтов стерлингов. Джентльмены, до сих пор я не перестаю удивляться собственной скромности.»

Правнук «» Александр Сергеевич родился князем, вырос в роскоши и в средствах ограничен не был. Впрочем, другим его современникам полные карманы воровать не мешали: денег, как известно, много не бывает.В обществе А. С. Меншиков имел репутацию самого блестящего острослова своего времени. Ермолов однажды сказал, будто за неимением бритвы Меншиков мог бы побриться собственным языком. Некоторые его шутки дошли до нашего времени в рассказах современников. Так, утверждают, что не принимавшие непосредственного участия в подавлении венгерского восстания лейб-гвардейцы, в отличие от солдат других полков, не получили памятной медали из-за того, что Меншиков предложил выдать им особый вариант этой награды – с надписью «Туда и обратно» (не у него ли Толкин название своей повести «сплагиатил»?).Родился А. С. Меншиков в Петербурге в 1787 году, долго учился в Германии и в Россию вернулся уже в возрасте 18 лет – в 1805 году. Получив чин камер-юнкера, работал в российских посольствах в Берлине, Лондоне и Вене. В 1809 году поступил на военную службу подпоручиком лейб-гвардейского артиллерийского батальона. В это время шла очередная Русско-турецкая война, на которую он попал в должности адъютанта нового командующего Молдавской армией – Николая Каменского (о нём было рассказано в статье Чёртов генерал. Николай Каменский и его суворовское прозвище

).В тылу потомок лихого Алексашки Меншикова не отсиживался: участвовал в боях во время переправы через Дунай и при Туртукае, находился в войсках во время осады Силистрии, ходил в атаку при штурме крепости Шумла. Был ранен в ногу во время штурма Рущука. Выздоровев, участвовал в захвате Никополя. В 1810 году получил первую боевую награду – орден Святого Владимира 4-й степени с бантом.В июле 1811 года Александр Меншиков стал одним из флигель-адъютантов Александра I. В армию он вернулся после начала войны 1812 года, когда получил должность квартирмейстера Первой гренадерской дивизии, входившей в состав армии Барклая-де-Толли. За храбрость в Бородинском сражении получил повышение – звание штабс-капитана, а в начале января 1813 года – чин капитана знаменитого Преображенского полка. Во время Заграничного похода был отправлен с письмом к Бернадоту и некоторое время находился в его Северной армии. Сражался при Кульме (получив за отличие звание полковника) и в «битве народов» при Лейпциге. В марте 1814 года был ранен (снова в ногу) во время битвы за Париж, получил орден Святой Анны 2-й степени и золотую шпагу «за храбрость». В 1816 году стал генерал-майором. Звание адмирала и должность командующего Черноморским флотом император предлагал ему ещё в 1820 г., однако Меншиков тогда отказался, заявив, что ничего не понимает в морских делах. В 1821 году он стал одним из авторов проекта освобождения крестьян, отвергнутого Александром I. В 1824 году ушёл в отставку, вернувшись на службу при новом императоре.

В преддверии войны с Персией был отправлен с посольством в Тегеран, но успеха его миссия не имела: Меншиков даже был арестован и до 1827 года находился под стражей в Эриванской крепости, взятой потом И. Паскевичем. В армии этого полководца он принял участие в битве при Джемал-Оглу. Во время новой Русско-турецкой войны, занимая должность начальника Морского штаба, в 1828 году возглавил десантный отряд, штурмовавший с моря Анапу (кораблями этой эскадры командовал адмирал Грейг, с берега крепость атаковали войска И. Паскевича). За эту операцию Меншиков всё-таки получил звание вице-адмирала. Затем он возглавлял войска под Варной, во время осады этого города получил ранение ядром в ноги. В 1829 году Меншиков был назначен начальником морского штаба. Многие потом упрекали его в недооценке роли паровых кораблей и железных дорог. В 1831 году А. Меншиков стал генерал-губернатором Финляндии, в 1833-м – получил звание адмирала.

В 1853 году Меншиков вёл переговоры с турками в Константинополе. При султанском Дворе он держался высокомерно и вызывающе, впрочем, утверждают, что таковы были инструкции Николая I. Результатом стала новая дипломатическая неудача – как и во время миссии в Тегеран в 1826 году. После начала Крымской войны, принял командование над сухопутными и морскими силами в Крыму. На этой должности оставался до февраля 1855 года. Популярностью в войсках князь не пользовался, в том числе и потому, что раздавал мало наград, но, согласитесь, ордена обычно вручают за победы в битвах, а не после поражений. После поражения в битве при Альме 8 (20) сентября Меншиков отдал приказ:

Трагедия Черноморского флота

«Вход в бухту (Севастополя) загородить, корабли просверлить и изготовить их к затоплению, морские орудия снять, а моряков отправить на защиту Севастополя.»

Следует сказать, что в то время уже появились морские мины. Они были использованы для преграждения входа в фарватер, ведущий к рейду Кронштадта и в Невскую губу. Однако на Чёрном море мин ещё не было. Поэтому и пришлось топить корабли. Начальник штаба Черноморского флота В. А. Корнилов на военном совете флота предложил вместо этого атаковать неприятельский флот и попытаться нанести ему хоть какой-то урон. Предложение, прямо скажем, весьма странное и сомнительное: не просто утопить устаревшие корабли, но превратить их в братские могилы более 20 тысяч русских моряков, которых можно и нужно было использовать для защиты Севастополя. Как и 2 тысячи пушек, которые были потом сняты с обречённых кораблей перед их затоплением. Совет не поддержал Корнилова. Против его предложения выступил и Нахимов, который заявил:

«Имея Севастополь, мы будем иметь флот…, а без Севастополя нельзя иметь флота на Черном море: аксиома эта ясно доказывает необходимость решиться на всякие меры, чтобы заградить вход неприятельским судам на рейд и тем спасти Севастополь.»

Корнилов в гневе покинул совет и направился к Меншикову, заявив командующему об отказе выполнять его распоряжение. Лишь под угрозой отстранения от должности и перевода в Николаев, Корнилов вынужден был уступить, но продолжал тянуть время, надеясь, что Меншиков изменит своё решение. В результате первые семь кораблей пришлось потом топить в спешке, даже не сняв с них более пятисот орудий крупного калибра. На дно ушли также тонны пороха и тысячи снарядов. Эти корабли – пять линейных и два фрегата, были затоплены в ночь с 10 на 11 (22-23) сентября 1854 года у входа в Севастопольскую бухту между Константиновской и Александровской береговыми батареями (вдоль линии современного мола). Удивительную живучесть продемонстрировал тогда линейный корабль «Три святителя»: чтобы потопить его, пароходофрегату «Громоносец» пришлось нанести 27 пушечных ударов по подводной части этого судна. Экипажи плакали, видя, как их корабли уходят под воду. Их мачты долгое время были видны над водой.Это было только начало трагедии Черноморского флота. Другие корабли затапливались в течение ещё нескольких месяцев (последние – в конце августа 1855 года при отходе русских войск на Северную сторону). Всего было затоплено 75 боевых и 16 вспомогательных судов.

Незатопленные пароходофрегаты «Владимир» и «Херсон» оказывали поддержку сухопутным войскам своим огнём и трижды выходили в море. Так начиналась 349-дневная оборона Севастополя, датами которой считаются 5 (17) октября 1854 – 28 августа (9 сентября) 1855 гг. – героическая, но безнадёжная. Современники вспоминали, что Нахимов был подавлен неудачами, и, похоже, считал себя виновником начавшейся неравной войны, отчасти спровоцированной его блестящей победой при Синопе. Многим казалось, что он ищет смерти, регулярно появляясь на самых опасных участках обороны в хорошо заметном со стороны адмиральском мундире со всеми знаками отличия.

30 июня (12 июля) 1855 года он, с подзорной трубой в руках, встал в полный рост на виду у неприятеля – и получил смертельное пулевое ранение в голову. Умер этот адмирал через 2 дня после ранения. Его смерть похожа на гибель Горацио Нельсона, который в битве при Трафальгаре был смертельно ранен на палубе корабля Victory, сближавшегося для абордажной схватки с французским судном Redoutable. Нельсона также просили снять слишком приметный адмиральский мундир с многочисленными орденами, на что Нельсон ответил:

«Я честно заслужил награды и честно умру с ними.»

Британцу, однако, повезло больше: он погиб, как подобает великому адмиралу – на борту своего флагманского корабля, успев узнать о блестящем успехе его замысла и грандиозной победе ведомым им флота. Нахимов был убит на суше, защищая обречённый город, затопивший свои корабли. К этому времени уже погибли и два других знаменитых защитника Севастополя. В. А. Корнилов был убит на Малаховом кургане во время первой бомбардировки Севастополя 5 (17) октября 1854 года. В. И. Истомин нашёл свою смерть на Камчатской высоте 7 (19) марта 1855 года.Многие считают, что именно из-за страха перед войной с новой коалицией в феврале 1878 года русские войска были остановлены буквально в шаге от беззащитного Константинополя – в Сан-Стефано. В Петербурге уже приступили было к отливке креста, который планировали установить над собором Святой Софии, но Скобелеву так и не разрешили войти в заветный и такой уже близкий «Царьград».

После окончания войны, 27 октября 1856 года с американской фирмой Джона Гоуэна был заключён договор на расчистку бухт Севастополя. Затопленные корабли поднимали со дна бухт Севастополя более 10 лет. 20 из них удалось отремонтировать и ввести в строй. Согласно контракту, Гоуэн получил половину стоимости каждого из них. В 1905 году в Севастополе рядом с Приморским бульваром и площадью Нахимова был открыт памятник затопленным кораблям. В настоящее время он является одним из символов города, его изображение часто используется в качестве эмблемы Севастополя.

Память Синопа

3 марта 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР были учреждены ордена Нахимова и Ушакова. Ордена Нахимова I и II степени:

Это один из немногих советских орденов, сохранённый в системе наград Российской Федерации. А 13 марта 1995 года дата победы русской эскадры П. С. Нахимова в Синопском сражении (1 декабря) была объявлена Днём воинской славы России.