Обратной дороги нет
«Дело Чубайса» сегодня трудно сравнивать с делом Ленина: оно если и живёт, то побеждает как-то не очень. Планы приватизации, большой, о которой годами мечтают либеральные экономисты, выполняются со скрипом, и этот источник пополнения бюджета теперь мало кто рассматривает действительно всерьёз.
Впрочем, исключения, подтверждающие правило, есть, и довольно многочисленные. Только напоминать о собственной тяге к переводу государственной, а значит, жёстко регулируемой части экономики, на сугубо частные рельсы решаются очень немногие.
Но и среди них нельзя не выделить Алексея Кудрина, ныне достаточно успешно руководящего Счётной палатой РФ. Он на днях предложил вместо ожидаемого повышения ряда налогов резко наращивать темпы приватизации в России, которая могла бы приносить в бюджет до 200-300 млрд. рублей ежегодно.
Почему Кудрин опять вспомнил «дело жизни» Анатолия Чубайса? Ведь вроде бы нынешнее солидное положение ничуть и ни к чему Кудрина не обязывает. Обязывает, похоже, привычка, и имидж, про который совершенно напрасно говорят, что это – ничто. Кудрин – бесспорный либерал-экономист, и он априори не может быть против снижения доли государства в экономике.
Однако выступление Алексея Кудрина всё же слегка смущает, особенно если вспомнить, что в то время, когда во главе важнейшего контрольного органа страны стоял один из его предшественников, а именно Сергей Степашин, на планах повторения приватизационных деяний Анатолия Чубайса вроде бы поставили жирный крест.
Вокруг долгожданного отчёта СП РФ об итогах приватизации, который пресса в 2004 году анонсировала как сенсационный, причём с тяжёлыми для многих последствиями, тогда разгорелись нешуточные страсти. До сих пор идут споры о том, какие рычаги были задействованы для того, чтобы не случилось эффекта разорвавшейся бомбы.
В качестве некоего итога в те дни вполне можно было расценить выступление Владимира Путина, который фактически утвердил тезис о необратимости приватизации в России. Этот тезис, между прочим, по всем признакам, был внесён и в отчёт аудиторов Счётной палаты не без его, президента страны, прямого участия.
Но «необратимая» ещё не значит, что не имеющая продолжения. В те же годы главный приватизатор России Анатолий Чубайс лихо раздробил своей реформой едва ли не самую важную для страны естественную монополию – РАО «ЕЭС России». И раздробил на десятки частных компаний практически без всякой прибыли для бюджета.
Но с обещанием снижения энерготарифов благодаря растущей конкуренции в отрасли. Тарифы на электроэнергию с тех пор только росли, причём обычно с опережением по сравнению с другими ценами, а приватизация продолжилась в виде размещения на свободном рынке акций «Роснефти», Сбербанка и ВТБ в ходе так называемых народных IPO.
В списках не значились
Народные IPO оказались не самой удачной попыткой привлечь к приватизации рядовых держателей свободных средств – помочь стать им немного капиталистами. Это было, разумеется, нечто совершенно иное по сравнению с игрой в ваучеры, но почти с таким же результатом.
Обманутыми из-за резкого снижения котировок акций и обещанных дивидендов оказались самые широкие слои населения. В очередной раз. Многим тогда показалась, что с приватизацией действительно пора заканчивать, тем более что в ряде ключевых отраслей уже стали создаваться госкорпорации.
Но ещё в короткий период президентства Дмитрия Медведева была предпринята настоящая либеральная атака на госактивы, продажей которых пытались решить все бюджетные проблемы, вызванные кризисом 2008-2009 годов. Не будем здесь судить о последствиях для госказны, но вторая волна приватизации явно не задалась.
Уже после выхода из кризиса, когда конъюнктура стала чуть лучше, дело ограничилось продажей 7,6% акций Сбербанка и 10% ВТБ. Прелюдией же оказалась не самая большая девальвация рубля и многомиллиардные вливания в структурообразующие предприятия, в основном те, которыми рулили небезызвестные олигархи.
Дальше чиновники из профильных ведомств всерьёз занялись обновлением списков на приватизацию, в которых простые граждане уже никак не значились, зато регулярно появлялись предприятия, в переводе которых на частные рельсы было отказано ещё при президенте Ельцине.
Но это не мешало почти ежегодно всплывать в качестве «объектов на продажу» таким структурам, как АЛРОСА или «Совкомфлот», которые кто-то упрямо тянет под приватизацию чуть ли не с середины 90-х годов.
Сегодня, помимо этих компаний, в приватизационных списках из числа сколько-нибудь крупных компаний и банков числятся ещё Новороссийский порт, легендарный ликёро-водочный завод «Кристалл», Объединённая зерновая компания, солидный (до 20%) пакет акций «Роснефти» и ещё один небольшой кусочек ВТБ.
Надо признать, ни об одной из этих бизнес-структур Алексей Кудрин в своём выступлении даже не заикнулся. Он же стратег. И неслучайно он посетовал, что в прошлом году бюджет получил от приватизации 11,5 млрд. руб. (всего! – Авт.), причем 7,4 млрд. руб. поступили в счёт погашения сделки ещё 2010 года.
Однако главным в его выступлении было совсем не это. «У нас настолько ещё огосударствлена экономика, что у нас ресурсов по 200–300 млрд. руб. получать в год от приватизации легко можно в течение ближайших пяти-шести лет. Может быть, некоторые налоги не пришлось бы повышать», — заявил глава СП РФ на заседании бюджетного комитета Госдумы.
И снова «тень отца ваучера»
У авторов есть немалые сомнения в том, что сейчас, после коронавирусного проседания экономики, надо по-прежнему изо всех сил цепляться за «чёткую установку президента РФ в мартовском послании 2018 года о том, что доля государства в экономике должна сокращаться».
Остаются сомнения и в том, что в России действительно не стоит повышать налоги на богатых и сверхбогатых, а также налоги на тех, кто так варварски черпает ресурсы из недр, которые принадлежат, вообще-то, всему народу. Напомним, что на минувшей неделе в Госдуму поступили из правительства сразу несколько законопроектов.
Во-первых, об увеличении ставки НДПИ на руды черных и цветных металлов, многокомпонентные комплексные руды, апатитовые и фосфоритовые руды, калийные соли в 3,5 раза. Во-вторых, о повышении налога на доходы граждан, которые превышают 5 млн. рублей в год, с 13 до 15%.
Нет никаких сомнений, что ресурсный налог даст в казну никак не меньше ожидаемых 240 млрд. рублей в год. Сколько может дать повышение ставки для богатых, посчитать пока очень трудно. Поэтому просто примем последние тезисы Кудрина как данность с учётом того, что его уже успел поддержать коллега из либерально-экономического лагеря – Герман Греф.
Нынешний глава Сбербанка, в отличие от главного государственного контролёра, прямо в пользу приватизации не высказался, лавры Чубайса его не так привлекают. Но ведь и он, хоть и либерал, и безусловный монетарист, тоже против повышения налогов.
У господина Грефа, правда, аргументы несколько иные. Главный из них: низкие налоговые ставки – наше конкурентное преимущество. Почему же он тогда не вспомнил и ещё об одном нашем преимуществе – низких зарплатах, которые слишком дорого обходятся большей части российских граждан?
И всё же обратим внимание, что Герман Греф, пусть и косвенно, дал понять, что он отнюдь не против продолжения курса на разгосударствление экономики России. Не просто же так он назвал продажу возглавляемого им Сбербанка, государственного и де-факто, и де-юре, из Центробанка правительству, одной из лучших сделок последнего времени.
Между тем мы в своё время охарактеризовали её не иначе как перекладывание средств из одного государева кармана в другой (Сбербанк не в том кармане). С точки зрения производственного дохода смена титулов собственности не даёт ровным счётом ничего.
И что вообще может дать перекладывание из одного кармана в другой, пересадка собственника из чиновного кресла в директорский кабинет? Реальный доход может принести только реально произведённый продукт или услуга.
Либералам и монетаристам, которые по духу не более чем бухгалтеры и кассиры, этого понять просто не дано. Другое дело, что таким образом удалось развязать руки для использования нескольких миллиардов бюджетных средств.
Ну а Герману Оскаровичу, скорее всего, понравился переход из-под опеки «жёсткой» Эльвиры Набиуллиной под крыло Михаила Мишустина, тоже «жёсткого», но слишком уж занятого. У него и без Сбера забот полон рот.
0
