Впервые...
Был обычный монгохтянский зимний вечер, мы с братом только что вернулись в общагу из летной столовой. Закончилась предварительная подготовка к завтрашним полетам, мы поужинали и пришли домой. Я пришел к жене, а брат пришел к книгам и телевизору. Зашел в комнату, жену там не обнаружил, переоделся, и пошел на общую кухню, жену поискать. А там – веселье. На кухне моя жена с подружкой смеются, а их развлекают Шира с Худиком. Худик – мой хороший товарищ, мы учились в одном классном отделении в училище, штурман «бэкфайера» в соседнем полку, а Шира – его командир.
- О, привет, дохлые румыны!
- Здорово, зябра!
- А что это вы делаете в общаге нашего полка, если у вашего полка есть своя общага, вы оба – женаты, и у обоих есть квартиры? И чего к моей жене пристаете?
- Да вот, что-то выпить захотелось, зашли да зацепились языком за Татьяну.
- Ну и зашли бы в свою общагу. Что, у нас водка вкуснее?
- У нас в общаге пить нельзя, заложат, завтра в ночь летаем.
- А что, у румын небоеготовым экипажам разрешается немного выпить накануне полетов? Чтобы не боялись? Новое слово в методике летного обучения? Надо бы этот передовой опыт на всю дивизию распространить.
- Да ладно тебе, полеты же завтра ночью, аж с 19.00. Да и повод есть – завтра мы становимся боеготовым (БГ) экипажем ночью, в три ночи отлетаем, и все к Шире домой, жена стол накроет, отметим БГ и его День рождения. Все на мази, осталось завтра ночью сгонять зачетный маршрут в отряде, и – наливай…
- Молодцы, хорошие планы! Чего же сегодня то начинать?
- Да так просто, настроение хорошее. У тебя выпить есть?
- Да есть, конечно, но пить мы не будем. У меня завтра утром полеты, да и вам еще рано пить перед полетами, еще даже не БГ, а туда же… Короче, Танюха, гони этих оборзевших румын с кухни, они еще летать не умеют, а уже безобразничают. Ладно, ребята, я пошел в комнату, и вам советую по домам.
Следующий день прошел по плану. Мы летали до 18.00, соседний полк, румыны, начали летать с 19.00, а мы пошли отдыхать. В общем, все как обычно. А вот с утра все изменилось…
Проснулся я не по будильнику, а чуть раньше, с какой-то тревогой в душе. И за дверью какая-то суета, что-то непонятное. Ну, оделся, пошел в туалет. А в коридоре народ лазит озабоченный, напряженный.
- Что за дела?
- Ты что, ничего не знаешь?
- Да я только проснулся, что случилось?
- У румын, в конце смены, «бэкфайер» упал на взлете, все убились…
- Чей экипаж?
- Шира.
- Бля-я-я…
Вернулся в комнату, жена уже зашевелилась.
- Помнишь, позавчера вечером, Худик с Широй заходили, вас с Ленкой на кухне развлекали?
- Ну?
- Убились сегодня ночью, самолет упал на взлете…
- Как же так?!!
- Да не знаю я как, скоро расскажут.
Оделся, побрел на службу. По пути ребята обсуждали катастрофу, выдвигали различные версии, настроение – ни в дугу. Через силу поел, пошел на построение. Командир полка кратко нас проинформировал.
- Вчера при полетах в соседнем полку в час ночи на взлете упал «бэкфайер», экипаж Шир..ва, все члены экипажа погибли. Обстоятельства выясняются. Сейчас весь полк выдвигается на торец полосы, там вам задачу поставят.
Добрались на аэродром, в торец. Там уже была толпа гарнизонного народа. Осмотрелись. Самолет упал в 950-ти метрах от торца, в районе ближнего привода, чудом не задев домик ближнего привода, где находились люди. Командовали на месте катастрофы особисты.
- Растянуться цепью, идти от торца в сторону места падения самолета. Искать останки членов экипажа, иметь в виду, что целых тел не будет, все куски собирать на брезент, который расстелен в районе домика ближнего привода. Особое внимание обратить на поиск пистолетов и, главное - секретный портфель оператора, рыжего цвета.
Ну, искать, так искать… Снега по пояс, идти трудно, зато сразу заметно, где снег поврежден. Ищем мы и румыны, остальные части в оцеплении. В процессе поиска подхожу к румынам, интересуюсь результатами первичного расследования.
- Да никто ничего толком не знает, упал сразу после взлета, на форсажах.
- Загнали экипаж, суки. Я в самолете сидел, слышал, как его гнали на взлет, типа, «не затягивай», «энергичней на рулении», «ведущий уже взлетел»…
- А что за паника?
- Да плановую всю перекроили, вылет снесли на конец смены, время поджимало, он же БГ становился, надо же было отрапортовать…
- Да там и ведущий мудак, полковник из штаба авиации, можно было и подождать Ширу на взлете.
- Ну, не в этом дело…
- Да кто его знает, в чем дело? Разберутся, расскажут.
Мы брели по снегу, собирали куски тел, складывали на брезент. Подошел их штурман эскадрильи.
- Шарьте по карманам, Худик не успел получку получить, надо найти его расчетную книжку, вырвать талончик, раздатчик выдаст задним числом, жене отдадим.
Поиски продолжались до темноты. Уставшие и опустошенные, мы пошли по домам. Вот так я впервые, столкнулся с гибелью своих товарищей. Не каких-то там абстрактных сослуживцев, а своих близких товарищей, с которыми не просто служил в одном гарнизоне, но и учился вместе, и за столом сиживал не один раз. На следующий день все повторилось, но уже как-то вяло, народ устал, да и нашли уже все, что надо было. Никакие обломки самолета мы не собирали, они и до сих пор валяются около ближнего привода.
А потом были похороны и траурные мероприятия. Приехали родители членов экипажа, я был знаком с отцом Худика, он служил в училище командиром эскадрильи, румыны попросили меня быть рядом с ним. Чтобы снять напряжение, много пили. Румыны организовали официальные поминки, я на них не пошел, сил не было.
Параллельно шло расследование катастрофы. Выяснилось, что, действительно, экипаж пинками гнали на взлет, чтобы успел выполнить зачетный полет. Наши экипажи проводили исследовательские выруливания на полосу, не всем удалось запуститься и вырулить так же быстро, как это на пинках сделал Шира. Значит, к моменту взлета, Шира уже был весь в мыле. Ведущий взлетел, не дождавшись Ширу, что еще больше выбило Ширу из колеи. После взлета экипаж Ширы вместо того, чтобы спокойно набрать высоту и начать пристраиваться к ведущему, даже не выключив форсаж, начал поиски ведущего, чтобы быстрее пристроиться, «срезав все углы». Шира отвлекся от пилотирования на поиски ведущего, нос самолета мешал ему, он отклонил нос вниз, чтобы лучше видеть, и не заметил, как самолет перешел на снижение. Никто этого не заметил, все искали ведущего, и только перед самой землей Шира все понял, попытался выхватить самолет, но высоты не хватило.
Вот так все и случилось, очень просто. Все списали на плохую подготовку к полетам и неудовлетворительную организацию и руководство полетами. Комэску как главного виновника перевели к нам в полк на должность заместителя командира эскадрильи и как-то совсем не больно наказали руководителя полетов.
Наш полк первым начал полеты после этой катастрофы. На предполетных указаниях командир полка провел с нами сеанс психологической подготовки.
- На взлете на место падения варежку не разевать, от пилотирования не отвлекаться, ничего нового вы там не увидите.
Экипажу поставили памятник, и каждый год в день катастрофы мы, «старики», водили на место катастрофы молодых, и там, на обломках самолета, выпивали, вспоминали ребят и рассказывали молодым, как все это случилось.
Резкий ремонт
Утро в штабе. Обычное утро, построение провели, задачи поставили, никаких катаклизмов не ожидается. Пришел в «оперативный отдел», ну, в кабинет, где сидят начальник разведки(НР), начальник службы радиоэлектронной борьбы(РЭБ) и начальник воздушно-огневой и тактической подготовки(ВОТП), и где рисуются все боевые документы. Сейчас здесь много лишнего народа, рэбовец и разведчик стажируют молодых офицеров себе на замену. Молодая поросль, как называют стажеров, привнесла новые веяния, по какой-то неведомой мне причине все вдруг решили прекратить курить в кабинете и даже спрятали пепельницы. Ну, это их личное дело, вон, Министр обороны тоже запрещает курить в кабинетах. А я привык ни в чем себе не отказывать в своем штабе, поэтому, сев на диван, закуриваю папиросу. Какое-то оживление в кабинете… Пару раз затянувшись, осмотрев столы и не найдя пепельницы, я стряхиваю пепел на пол. Стажер-разведчик не выдерживает.
- Товарищ подполковник, у нас в кабинете не курят!
- Так я никого и не заставляю курить.
- У нас никто не курит, табачный дым плохо действуют на окружающих.
- Некурящие могут выйти из кабинета и даже из штаба. Идите в свои эскадрильи, там вас ждут жизнерадостные начальники штабов со списком нарядов на выходные дни.
- Ну… Мы же на стажировку пришли, осваивать новые специальности…
- Вот и осваивайте должным образом, а не в тепличных условиях. А если война, окопы, снаряды и пули, дым от разрывов? Дым они не выносят… А вот я не выношу бардак в кабинетах, и если мне не дадут пепельницу, я сейчас вас всех строго поощрю за этот мусор на полу. Не курят они… А пепел на полу откуда?
На подмогу стажеру-разведчику попытался кинуться стажер-рэбовец, но настоящий разведчик, мой однокашник по училищу, старый майор, шикнул на него, достал из ящика стола пепельницу, и сам закурил.
- Все правильно, Владимирович. Мне и самому надоело на улицу бегать курить, как мальчик, честное слово.
- Да, распустили вы молодых офицеров, что хотят, то и воротят, ветеранов притесняют. Слава Богу, у нас в штабе есть нормальный начальник штаба, он этого произвола не потерпит.
Наведя порядок с курением в кабинете, я пристально смотрю на начальника РЭБ, лентяя, пройдоху, и выпивоху. Он мгновенно реагирует.
- А я что? Я ничего, ни в одном глазу, могу курить здесь, могу и на улице, как прикажете. Я – человек военный…
- Какое сегодня число?
- Число? Так вот у меня и календарь есть, сегодня – 5 ноября.
- Ну? И чем знаменателен этот день?
- Да я не знаю, но могу сбегать к замполиту, уточнить.
- Позор! В кабинете уже два разведчика, и никто их не поздравил с Днем военного разведчика. Стыдно, товарищи офицеры, а ведь вы, в некоторых местах, даже старшие.
Все оживляются, поздравляют разведчиков, разведчики скромно принимают поздравления, и все выжидающе смотрят на меня.
- Не надо на меня молча смотреть. Надо спросить разрешения скромно отметить этот праздник в кругу друзей, заодно и молодая поросль вольется в штабной коллектив.
Опытный разведчик понимает, что от праздника не отвертеться, надо же как-то разнообразить военную службу, поэтому берет бразды правления в свои руки.
- Когда, где, в каком объеме, каким составом?
- С 13.00, во время обеденного перерыва, скромно, пригласите старшего штурмана и себя не забудьте, ну и мы с командиром и замполитом, зайдем вас поздравить.
- Все понятно, приглашаем вас с командиром в 13.00 скромно отметить день военного разведчика. Замполита не приглашаем, но он и сам припрется.
- Ну, если все понятно, в бой!
Спланировав праздничные мероприятия, я иду к замполиту.
- У тебя какие-нибудь подарки остались? Ну, что-нибудь ненужное, китайское, пластмассовое?
- Ничего нет, все роздано народу… Гол, как сокол.
- Не ври, поищи у себя в закромах чайник электрический, надо наградить героя к празднику.
- А какой праздник, и кто сегодня герой?
- Ну ты же замполит! Это ты должен каждый день докладывать командиру о том, какой сегодня праздник, у кого день рождения, кто ребенка родил. А ты пустил все на самотек, сидишь тут, как… Ну, сам знаешь…
- Так что за праздник? Почему мы еще трезвые?
- Не спеши. Сегодня – День разведчика, в 13.00 мы с командиром идем его и стажера поздравлять, хочу ему чайник подарить, у них в кабинете старый чайник сгорел, и кофе не попьешь ночью.
- Дело хорошее, придется найти им чайник, где-то у меня завалялся.
- Да знаю я, что у тебя чайник завалялся, если в твоих закромах хорошо поискать, там много чего найти можно.
- Ничего нет, все роздано народу… Гол, как сокол.
- Не начинай, а то проведем инвентаризацию.
- Так я же не себе, все народу, вон, ты только подумал, а подарок уже готов.
- Ладно, чайник тащи ко мне в кабинет, мне надо с ним поработать, хочу памятную надпись нанести.
В 13.00 мы с командиром пришли в кабинет, где уже был накрыт скромный стол. Командир поздравил ребят с Днем разведчика, пожелал успехов в службе, выпил пару рюмок и, оставив меня старшим за все, убыл в город к военкому, где было запланировано еще одно мероприятие. А мы приступили к награждению. Я принес большую коробку с чайником и в торжественной остановке вручил этот чайник начальнику разведки.
- Вот тебе подарок, безвозмездно, то есть, даром. Будешь пить чай-кофе, смотреть на этот чайник и думать: «Родина помнит, Родина знает…». Ну, и перед женой похвастайся, мол, награда нашла героя…
Довольный разведчик достал чайник из коробки и всем показал этот шедевр китайского ширпотреба. Бдительный стажер-разведчик тут же заметил памятную надпись.
- О, да тут что-то написано… Вот: «Из части не выносить», «Ответственный – начальник разведки».
Старый разведчик недоуменно посмотрел на меня.
- А что ты думал? Что эта награда будет стоять у тебя дома, и только вы с женой будете ею любоваться? Нет, пусть все, кто заходят в ваш кабинет, знают, что ты не обделен вниманием начальства и даже награжден ценным подарком.
- А как же мне перед женой похвастаться? Не поверит.
- Как, как… Ты пустую коробку домой отнеси, картинку на ней покажи, мол, вот такой чайник подарили.
- Ну, в общем, все правильно, у нас чайник сгорел, так что этот подарок нам очень подходит. Я никогда не ждал личных милостей от начальства, так что почти и не разочарован.
- Ну, вот и договорились. Кстати, так как это твой личный чайник, можешь даже продавать кипяток из него остальным бойцам вашего кабинета, в общем, делай с ним все, что совесть позволит.
Праздник пошел по накатанной колее, поговорили и о ходе стажировки молодой поросли. Стажер-разведчик пожаловался на рутину, стажер-рэбовец его поддержал.
- Да ничего интересного, используют, как рабов. Заставляют наводить порядок в кабинете, вон, диван починили, карты клеим, обстановку наносим, доверяют мусор выносить и за водкой посылают.
- Ничего страшного, все начинают с малого. Освоитесь, прекратите прятать пепельницы, помоете окна, и скоро вам доверят написание отчетов в штаб ВВС, а потом выпихнете своих кураторов с насиженных должностей, получите майоров и задумаетесь об Академии.
- Да, мы на многое способны, можете на нас рассчитывать, можете поручить нам любое, самое трудное задание, мы справимся.
- Да, да, я запомню ваше рвение, как возникнет трудное задание, я сразу к вам - выручайте, родимые.
Вот так, в обстановке крепкого войскового товарищества, заботы о подчиненных и даже с элементами наставничества прошел еще один служебный день.
Прошли 10 дней. Ничего интересного не произошло, обычный ноябрь – полетов нет, перевод техники на зимнюю эксплуатацию, зачеты, подведение итогов, дождь, грязь, заморозки, первый снег. Поэтому, внезапный прилет Командующего даже как-то оживил нас, внес элемент неожиданности в унылую повседневность военной службы. Встретили Командующего под самолетом. Он как-то невесело посмотрел на нас с командиром и озвучил цель визита.
- Через три дня Главком ВМФ прибывает на ТОФ, будет подводить итоги работы за год.
- Да мы в курсе. Что нам Главком? Он же во Владик летит, нам можно и не напрягаться.
- Не угадали! Главком решил начать свой визит с осмотра своего первого места службы - с Совгаваньской ВМБ, значит, посадка у вас. Надо быть готовыми к заслушиванию, вместе с ним прибудет и группа офицеров штаба ВВС ВМФ во главе с Командующим, уж они вас точно вывернут наизнанку.
- Да у нас все в порядке, чего нам бояться? Пусть заслушивают и проверяют, нам скрывать нечего, мы честно Родине служим.
- Не надо петь военных песен, поехали в штаб, осмотримся на месте.
Приехали к штабу. Командующий не торопится заходить, осматривает штаб снаружи, хмыкает, о чем-то разговаривает сам с собой, в общем, как я понял, проводит рекогносцировку. Заходим в штаб. Командующий не идет наверх, в кабинет командира, а сворачивает в класс планирования, где обычно проводятся различные совещания. В классе планирования Командующий замолкает, видимо, пораженный внутренним обликом этого шедевра военного зодчества. Молча махнув рукой, Командующий идет в кабинет командира. Мы преданно следуем рядом, ожидая выводов из осмотра. И выводы последовали, Командующий делится своими впечатлениями.
- Ну, сам штаб, снаружи, выглядит нормально, видно, что недавно делали косметический ремонт. А вот класс планирования, где будет проходить заслушивание, не укладывается ни в какие рамки - все серо и уныло. Ты куда смотришь, начальник штаба?
- Я, товарищ Командующий, всегда смотрю в светлое будущее! Ну а что там такого страшного? Потолок белый, стены – сине-зеленые, пол коричневый, окна почти чистые, все в стиле военного классицизма. Скромно и со вкусом…
- Умничаешь? Ты давно у моряков был? У них теперь новые веяния, все помещения отделывают под дерево, полируют и лаком покрывают.
- Товарищ Командующий! Если им делать больше нечего, и есть лишние деньги, то они могут свои кабинеты хоть сусальным золотом покрывать, а мы тут полеты летаем, Родину защищаем, и пытаемся выживать в эпоху хронической нехватки денег даже на денежное довольствие.
- Не плачь, не разжалобишь. Тут вот какое дело – вряд ли мы сможем поразить Главкома своими успехами, он и сам знает, что летаем мало. Но надо что-то сделать с вашим классом планирования, ремонтик там быстренький организуйте, и главное – добавьте деревянных мотивов, ну, чтобы было как они привыкли, с деревянными элементами декора. За два дня справитесь?
- Нет, не справимся! Стройматериалов в базе нет, денег нет, да и с дизайнером по дереву у нас напряженка.
- Ну, вот и молодец! Дизайнером назначаю тебя, изыскивайте внутренние резервы, все материалы проведем через базу, деньги вернем. Через два дня прилечу, буду красную ленточку перерезать на входе в отремонтированный класс планирования. Все, больше у меня нет времени, командир, поехали к самолету, а ты приступай к ремонту.
Вот так внезапно, даже излишне резко, созрел ремонт класса планирования в условиях полного отсутствия сил, средств и желания что-нибудь делать. Но своего Командующего я уважаю, подводить его не буду, придется напрягаться. Для начала обратимся к истокам, то есть к коменданту штаба. Есть у меня такой персонаж в штате полка, прапорщик, окончил техникум, мечтал о погонах младшего лейтенанта. Оборудовал себе лежку в подвале, изредка появляясь на поверхности, в руках всегда держал какую-нибудь ерунду – деревяшку, железку или ветошь, показывая, что всегда при деле и в заботах о вверенном ему штабе. Вызываю этого прапорщика. Через некоторое время, этот соискатель офицерских погон заходит в кабинет, демонстративно вытирая руки тряпкой.
- Звали, Михаил Владимирович?
- Ну, конечно, звал, ты же только на мой зов вылазишь из чрева штаба.
- А что случилось?
- Случилось страшное, но давай по порядку. Что у нас с краской?
- Ничего нет…
- Это ты в базе рассказывай, а мне нужна водоэмульсионка на покраску потолка, стены надо покрасить в синий цвет, рамы покрасить, ну и по мелочи…
- А что будем красить?
- Ремонт класса планирования, потолок – белый, стены – синие, оконные рамы – белые, ну, и еще есть дизайнерские задумки, о них позже расскажу.
- Ну, найдем немного краски из резервов. А сроки?
- Спешить не будем, все делаем аккуратно и вдумчиво, послезавтра утром обновленный класс планирования предъявляешь к осмотру.
- Никак не успеть..
- Сам знаю, поэтому и поручаю это дело лично тебе, ты же мечтаешь стать офицером, пора уже делать первые шаги в этом направлении. Для офицера нет невыполнимых задач!
- А кто будет делать ремонт?
- Как это кто? Ты и будешь делать. Найди еще двух прапоров-бездельников, пришли ко мне, я им задачу поставлю. Вашу команду я усилю группой офицеров, они будут отвечать за претворение в жизнь моих дизайнерских замыслов, но это тебя не касается, иди краску ищи и помощников.
Иду в «оперативный отдел», сажусь на диван, закуриваю. Стажеры преданно смотрят на меня, а вот начальник ВОТП хоть и молодой, но уже смотрит с опаской. Вот именно к нему у меня и есть вопрос.
- Леха, дай мне свою «Летную книжку».
- Да что там смотреть, там все в порядке.
- Книжку давай.
- Ну вот, смотрите, только на днях привел в порядок, там все правильно записано.
- Что это ты на обложку наклеил?
- Это такая китайская пленка, самоклейка, ну, как обои.
- Очень хорошая пленка. Ты где её взял?
- Да на китайском рынке, там её море, разных цветов и размеров.
- Отлично! То, что нам и нужно!
- Кому это нам?
- Мне, тебе и этим двум стажерам, которые совсем недавно рвались подвиг совершить. Настал ваш звездный час.
- А что надо делать?
- Надо решать сложнейшую задачу на уровне Главкома ВМФ. Справитесь?
- Да справимся, конечно, нет таких крепостей…
- Слушайте задачу. Сейчас садитесь в микроавтобус стажера-разведчика и мчитесь в город, на китайский рынок. Там покупаете эту пленку-самоклейку деревянного цвета, покупаете в промышленных масштабах, чтобы хватило оклеить весь класс планирования, ну, все поверхности, которые не будут покрашены. Принять во внимание, что надо оклеить и все столы, на которых вы во время судьбоносных совещаний своими корявыми ручонками царапаете всякую глупость, типа «ДМБ-2015». Там же покупаете линолеум на пол, тоже деревянной расцветки. Деньги взять у моего зама из «общака». И зайдите в класс планирования, оцените потребность, можете что-нибудь измерить даже. Продумайте всякие мелочи, плинтуса, может, какую накладку пустить под потолком, короче, проявите фантазию. Главное, чтобы все было деревянного цвета.
- А кому все это сдать?
- Себе сдайте. Как примчитесь из города, сразу приступайте к раскройке и наклейке. Пока прапора будут красить, вы обклеите все столы и колонны, причем, столы рекомендую вынести в коридор, а сразу после покраски приступайте к радикальному одеревенению класса.
- А Главком тут при каких делах?
- Возможно, он увидит плоды вашего труда, а может, даже и оценит. Но вам вполне достаточно того, что я оценю, послезавтра утром.
- Не успеем…
- А вот малодушничать не надо! Никто и не обещал, что в штабе будет легко служить. А кто недавно кричал – дайте нам проявить себя, дайте самое трудное задание, мы справимся? Вот и вперед, на баррикады, покажите себя в деле, а не за столом. Самоотводы не принимаются, в бой!
- А обед?
- Возьмите в дорогу бортпаек, можете погрызть китайскую лапшу, кому мало будет - запейте водой, лапша в желудке разбухнет, создаст эффект сытости. Идите уже, не отвлекайте меня по пустякам.
Приехал командир, какой-то озабоченный…
- Ну, что будем делать с ремонтом?
- Когда Ком прилетает?
- Послезавтра вечером. Слушай, он серьезно озабочен этим классом, ни о чем больше не говорил, только об этом ремонте.
- Не волнуйся, все уже делается, послезавтра утром будем принимать работу.
- Да где мы это дерево будем брать?
- Да не думай ты об этих глупостях, все найдем, давай лучше по рюмочке, надо расслабиться после таких вводных.
- Ну давай.
Незаметно пролетели два дня, прилетел Командующий. Церемонию торжественной встречи он прекратил, прыгнул в машину, и мы помчались в штаб. Командующий быстрым шагом прошел в класс планирования, и остановился в молчании. Молчали и мы. Наконец, к Командующему вернулся дар речи.
- Стены синие…
- Так точно! Цвета синего неба! Мы же летчики все-таки, а не слепые подражатели морской кабинетной моде. Если еще и стены деревом оклеить, то мрачно будет, как в каземате. Может, морякам и не привыкать в своих мрачных трюмах сидеть, а мне, как дизайнеру, захотелось подчеркнуть размах авиационной души.
- Ну ты не очень тут, дизайнер, блин…
- Ну а что, дерева мало?
- Да тут дерева вообще нет.
- Ну нет, мы же авиационный полк, а не лесопилка какая…
- Ладно, что сделано, то сделано, посмотрим, как оно обернется.
А никак оно не обернулось. Главком прилетел и сразу уехал на ВМБ, где и пробыл два дня. Нас заслушивал Командующий ВВС ВМФ, но он не обратил никакого внимания на состояние класса. Через два дня Главком вернулся из Совгавани, никого заслушивать не стал, так как был не в состоянии это делать. Мы погрузили его в самолет и отправили тело во Владик. Вот так и закончилась эпопея с ремонтом.
Надо отметить, что комендант штаба в конце концов стал младшим лейтенантом, а все члены специальной офицерской группы поступили в Академию. Не думаю, что именно ремонт повлиял на их продвижение, но то, что не навредил, это точно.
А вот и тот самый Главком, в том самом классе, но совсем в другой раз.
