Mossack Fonseca. А откуда вообще взялась информация об офшорах?

Путину на прямой линии предлагали засудить СМИ, связывающие его имя с панамскими офшорами. Владимир Владимирович скромно заметил: «Я думал, что эта тема уже закрыта».

Спешим успокоить верховного главнокомандующего — ее пока еще никто не раскрыл.

Про основного игрока международного офшорного бизнеса мы поговорили в прошлой части, а в этой посмотрим на упаковку дела. По старой русской традиции начнем с сакраментального: «Кто виноват?»

Внешне панамское дело кажется инициативой американской стороны.

Многие уже заметили, что именитых носителей синих паспортов скандал практически не задел. В деле фигурирует какой-то обслуживающий персонал, фирмы-однодневки, консультанты и тому подобный планктон. Доходит до смешного: в ответ на вопрос об американцах предъявляют миллионера из Флориды по имени Igor Olenicoff.

Нет ни одного знакового банка. Собственно, американцев на Британских Виргинских Островах или в Панаме никогда и не было в сколько-нибудь товарном количестве. А что им там делать? Это объяснимо: у США эгоцентричная финансовая политика. Хочешь зарабатывать на самых свободных людях в мире — держи все деньги поближе к индейским резервациям.

При этом на территории страны работает масса европейских, в частности британских компаний. Местное налоговое законодательство можно назвать одним из самых сложных в мире. Финансовые мошенничества удерживают третье место по популярности в телевизионных рейтингах сразу после погонь в прямом эфире и Суперкубка.

Максимальную лояльность иностранных компаний превратила в приоритет ещё администрация Буша-старшего. Может показаться, что какой-нибудь Deutsche Bank — это транснациональная корпорация без прописки: на деле в родной ФРГ они могут платить в десятки раз больше налогов, а зарабатывать в десятки раз меньше, чем в Соединенных Штатах. Как это получается? Вот для таких схем и нужен офшорный бизнес. Удивительное дело: вроде бы Microsoft или Virgin — американские дойные коровы, а молоко за милую душу пьет весь мир. А потом на эти деньги ещё и втягивает Америку в заокеанские авантюры. Обидно.

Сама детективная история с практической реализацией слива выглядит так, как будто взята из дешёвой бродвейской пьесы.

Сливы и прочие информационные подарки принято сопровождать умеренно-бессмысленным манифестом — коротким объяснением, «зачем всё это». В XXI веке игры на двухклеточной шахматной доске окончательно перестали кого бы то ни было удивлять, поэтому к внезапно всплывшей папке с гигантским количеством бухгалтерских проводок достаточно приложить пару строк.

Кому ценнейшие материалы достались на эксклюзивных правах? Не самой крупной немецкой газете, о существовании которой большая часть обиженных узнала в момент сенсационного анонса.

Sueddeutsche Zeitung (SZ) давно и плодотворно работает с Соединенными Штатами. Сейчас говорят о каком-то левом либерализме этого издания. Левого по отношению к чему, к предвоенному периоду Münchner Neuesten Nachrichten, чья типография была любезно передана новой газете в американской зоне оккупации? Всю Холодную войну респектабельное издание было рупором сопротивления советской агрессии и обвиняло ГДР во всех смертных грехах (заслуженно и незаслуженно). Теперешний главред SZ, Курт Кистер — специалист по заокеанской демократии и ярый борец за свободу совести. Четыре года стажировался в Вашингтоне, а потом еще несколько лет вел экономическую колонку об Уолл-стрит. Профессионал! В частности, восторгался расследованием налоговых преступлений немецких компаний в США. Помимо всего прочего, у SZ есть приложение с избранными статьями из New York Times на английском языке.

Кому принадлежит SZ? Тут невозможно разобраться без расследования, по сравнению с которым Панамагейт покажется дворовой игрой в жмурки. Считается, что издание с 1945 года принадлежит пяти уважаемым немецким семьям. В 2007-м четыре продали свои доли Sueddeutsche Verlag, а пятая передала долю в управление новой структуре. Солидное издательство Sueddeutsche Verlag принадлежит Südwestdeutsche Medien Holding GmbH (SWMH). Это холдинговая структура с запутанным управлением и непрозрачной структурой владения. У SWMH два основных акционера, крупных концерна, и они периодически меняются друг с другом процентами своей доли.

Впрочем, глубоко залезать в эту матрёшку необязательно — следы дурной болезни немецких СМИ видны прямо на лице. Еще в начале 2000-х газеты в Германии стали постепенно умирать. Дело понятное — интернет бульдозером прошелся по европейской прессе. Сделки по объединению новостных активов SWMH взялся сопровождать Goldman Sachs. Ну плохо у немцев с финансами, некому вытащить исторические издания из долгов. Помогли добрые американские инвестбанкиры, однажды утром открыв кредитную линию на 1 млрд долларов. Одновременно кроме двух хозяев у концерна появился ещё один, так называемая «третья сторона», миноритарий с блокирующим пакетом. Кто это — неизвестно, но догадаться несложно.

После многочисленных слияний и поглощений концерн стал вторым по влиянию в Германии и вошел в десятку самых уважаемых поставщиков новостей континентальной Европы. Примерно пять тысяч человек персонала, 30 полноценных офисов. Полный триумф неолиберализма.

Тем не менее Sueddeutsche Zeitung решила не расследовать такое масштабное дело самостоятельно. Зачем-то понадобилась помощь общественности, хотя оцифровка и каталогизация материалов для такой организации — самая естественная вещь на свете.

Вместо этого данные отдали тем самым четырём сотням журналистов.

Все они представляли некую международную организацию людей доброй воли (ICIJ — «Международный консорциум журналистских расследований») с непонятными задачами и гигантскими ресурсами. Молодые интеллектуалы всей Земли, взявшись за руки, окружают злодеев и водят вокруг них стратегические хороводы, пока те не признают свою вину.

Это на поверхности. Если копнуть на миллиметр глубже, там обнаруживается международный консорциум со штаб-квартирой в Вашингтоне, который спонсируют Rockefeller Family Fund и Vanguard Charitable Endowment Program.

Кажется, что замаскироваться хуже просто невозможно. Но это если вам нужно маскироваться. А если нет? Такая утечка, как мы уже говорили, не может быть ни случайной, ни внешней по отношению к источнику.

У ЕС для таких вещей существует хорошо эшелонированная цепочка козлов отпущения. Хорошим тоном считается использовать WikiLeaks. Это действительно анонимно, и на фоне всех остальных скандалов новые материалы не кажутся такими тенденциозными. Соответственно, вызывают большее доверие.

Ассанж после публикации панамских документов выдержал мхатовскую паузу в два дня. На третий день он сделал неожиданное заявление. Оказывается, заказчиком «панамского дела» был некий миллиардер с пестрой биографией и гениальной предсказательной силой.

Кто? Конечно, Сорос. Защитник угнетенных, взломщик Банка Англии, ниспровергатель Буша-младшего, меценат и филантроп.

«Атака на Путина посредством „панамских документов“ была организована Проектом по расследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), целью которого являются Россия и страны бывшего СССР и который спонсировался Агентством США по международному развитию и Фондом Сороса.

В Wikileaks отмечают, что «прямое финансирование атак на Путина серьезно подрывает репутацию американского правительства».

Соросовская Open Society Foundation значится в числе прочих ритуальных помощников мировой справедливости, как и еще пара сотен компаний, куда более подходящих на роль врага РФ.

Надо отметить, что федеральные россияне в списке замыкают верхнюю десятку провинившихся. По официальной версии, с документами возились год. Оригиналы в руки не дают — предоставляют доступ к выборочным «результатам» и цифрам. При этом главного имени нигде нет. Как ни бились, ничего не нашли. Хорошая попытка!

Вообще-то первая порция действительно скандальных документов у ICIJ появилась в начале 2013 года. Тогда похожего резонанса не получилось даже близко, но все помнят увлекательные истории с Игорем Шуваловым и Ренатом Ахметовым в главных ролях. Следующие два года офшорные скандалы тонкой струйкой сливались в СМИ.

Там были свои сенсации, несопоставимо более крупные, чем сегодняшние «дети бывшего египетского президента». Например, как устроена налоговая система европейской копилки Люксембурга или чем занимается HSBC в свободное от выдачи потребительских кредитов время. В отечественной прессе эти истории практически не освещались. А ведь они могли стать базисом для теперешних расследований с громкими именами и общепланетарными масштабами.

Что там, собственно, слили? Бросается в глаза следующая особенность всех офшорных бумаг: несмотря на большой охват по времени, все документы явно вырваны из контекста. Это принципиальная особенность ведения дел. Спрут просто отбрасывает присоску, а на ее месте вырастает новая. Данных много, но по-настоящему восстановить по ним цепочку владения нельзя. Например, есть несколько документов:

В середине 2012 года компания «А» владеет 50% компании «Б» и 40% компании «В»;

В начале 2011 года компания «Г» владеет 90% компании «А»;

В конце 1999 года компания «Г» является дочерней компанией «Б».

Такое встречается сплошь и рядом. Но ведь могут быть еще компании от «Д» до «Я», имеющие к указанным активам самое непосредственное отношение. Однако они остаются за рамками вброса. Поток информации, таким образом, можно прервать в любой момент.

В сухом остатке у вас будет случайный набор имен и дат, как-то связанных с определенными трансферами. Причем каждый набор цифр будет относиться только к определенному фрагменту времени. Проблема в том, что офшорный бизнес невероятно динамичен, там что угодно можно поменять за день.

Для того чтобы ответить на главные вопросы, нужно иметь перед глазами исходные банковские документы и видеть те самые лакуны, которые можно заполнить только полицейским расследованием на местах. Свет могли бы пролить предыдущие расследования, но считается, что они не так важны, как грандиозный панамский слив.

Никакие исходники в прессе так и не появились. Максимум, что дают сделать — поискать по именам, встречающимся в документах. Никто не гарантирует полноту и достоверность списка. Собственно, как полноту и достоверность всего остального.

Что это? Это материал для шантажа, а не полицейского расследования: уважаемые люди оказались на фотографии рядом с двумя чемоданами денег. Неприлично? Неприлично. Чьи деньги? На них не написано.

Зная историю проделок Сороса и обмена любезностями между Европейским союзом и США, можно сделать следующее квалифицированное предположение.

Некоммерческая и независимая организация из Вашингтона много лет вела расследование коррупционных сделок в офшорах. В конце 2000-х на поверхность всплыл WikiLeaks и вбросил порцию антиамериканских страшилок. Фокус сильно подмочил репутацию сверхдержавы. Пришлось закрыть пару секретных тюрем, ускорить вывод войск с Ближнего Востока и начать обороняться.

Дальше в деле возникает ICIJ, которая до этого была известна только расследованием деятельности Altria Group. Оказывается, табачные компании незаконно лоббируют свои интересы в отдаленных уголках мира. Вот это новость! Буквально в середине процесса всю эту машинерию переключили на офшорные расследования.

Судя по моментальным результатам, акулы пера получили ключевые факты уже на старте. С 2011-го американские журналисты начинают планомерно выводить на арену цирка уважаемые европейские организации.

К 2013 году года стало ясно — в руках у ICIJ есть реальный компромат. Судя по уровню расследования с HSBC в главной роли, имя Кэмерона-старшего в общем перечне можно было бы даже не упоминать. Его сын не вошел бы в первую сотню опозоренных. Компромат был припасен на реальных владельцев офшоров.

Сразу же после первого намека материалы попали в руки противоположной стороны. То есть произошел реальный слив. С самоубийствами на ровном месте и пропажей мелких клерков в Вашингтоне.

Представьте, что у вас на руках оказались компрометирующие вас материалы. Вы знаете, что противоположная сторона может использовать их в любой момент. Что предпринять?

Есть вариант: сработать на опережение.

Материалы были препарированы таким образом, чтобы они выглядели правдоподобными. В данные густо намешали имена публичных фигур. Они там присутствовали, но не в таком зашкаливающем количестве. Убрали все лишнее и незаметное для стороннего глаза. Бумаги не должны содержать в себе ничего, задевающего интересы бенефициаров. Общая масса данных задавит желание копаться в них и будет выглядеть, как исчерпывающий материал. Такой поворот событий закрывал бы тему офшоров если и не навсегда, то надолго.

Всех, кого нужно, предупредили — удар будет болезненным, но не смертельным. Установили декорации и совершили бутафорский слив. Дальше пригласили растерянных держателей компромата к сотрудничеству. Им теперь можно будет двигаться только в очерченном лабиринте вариантов. Любой более поздний вброс однозначно классифицируется как фальшивка. Тут же появилась забавная версия, что все слил… Путин. Вроде бы как подставил себя, а прямых доказательств нет. Хитрый, так сказать, план.

Под удар попали непроницаемые и/или подставные фигуры Второго-Третьего мира. Пока главные пострадавшие — это лучшие друзья заокеанской демократии: Йоханн Сигурдардоттир, приветствовавший возвращение американской базы на ледяной остров, и Петро Порошенко, так усиленно боровшийся с коррупцией в своем болоте, что неизлечимо заболел ей сам.

Как говорят в одной европейской стране, «паны дерутся, а у холопов чубы трещат».