Низаритское государство асассинов

На рубеже XI и XII столетий произошло событие, на которое в огромном государстве Сельджукидов и тем более в соседних странах не обратили особого внимания. В 1090 году члены одной из религиозных сект шиитского толка захватили крепость Аламут («Гнездо орла»), располагавшуюся на 200-метровой скале в долине Рудбар – близ южного побережья Каспийского моря в районе горной системы Эльбурс.

Местный эмир Юрюн-Таш не смог изгнать захватчиков. В начале 1092 года он обратился за помощью к могущественному султану Мелик-шаху, который отправил к Аламуту войска под командованием эмира Арслан-Таша. После нескольких месяцев осады незаметно подошедший к Аламуту новый отряд сектантов разбил правительственные войска. А 14 октября того же 1092 года по приказу главы этой секты Хасана ибн Саббаха был убит визирь султаната – Низам Аль Мульк. Это был уже очень серьезный вызов и, вполне вероятно, что против Хасана и его сторонников была бы направлена новая, ещё более крупная армия. Но 19 ноября 1092 года Мелик-шах умер в Багдаде – и всем стало теперь не до Аламута. Наследники султана немедленно схватились между собой и начали войну за трон, которая продолжалась 12 лет. За это время сектанты не только закрепились в Аламуте, но и взяли под контроль другие крепости на территории современных Ирана, Ирака, Сирии и некоторых других стран. Среди подконтрольных им городов оказались Каин, Тун, Туршиз, Заузан, Табас, Хур, горные крепости в Дамгане, Фарсе, Хузистане и Мазандаране. Персидский историк XIII столетия Ата Малик Джувейни, который пользовался рукописями библиотеки захваченного монголами Аламута, сообщает:

«Завладев Аламутом, Хасан напряг все силы, чтобы захватить округа, смежные с Аламутом, или места, близкие к нему. Везде, где он находил утёс, годный для постройки укреплений, он закладывал фундамент крепости».

Так Аламут стал столицей своеобразного государства, просуществовавшего до 1256 года. Здесь не действовали местные законы, а окрестные жители не платили налогов – вместо этого они обязаны были строить крепости, рыть каналы, прокладывать дороги. Хасан ибн Саббах не скупился на плату лучшим специалистам в области строительства и фортификации, весьма ценил он также докторов и алхимиков. В случае отказа необходимого специалиста, его могли даже похитить. Итогом стала весьма совершенная система фортификаций, во многом опередившая свое время. В том же Аламуте высота стен в наиболее уязвимых местах была доведена до 14 метров (минимальная высота – 3 метра), а толщина – до трех. Помимо главного форта, был обустроен «луковый замок», где находились складские помещения и конюшня. Различные части крепости соединялись между собой подземными тоннелями.

Скоро Хасан ибн Саббах обрёл такую власть, что перед его именем трепетали султаны, халифы, визири и полководцы. В историю он вошёл под прозвищем Шейх ал-джибал («Старец Горы»). Как же удалось ему добиться таких успехов? Для начала придется немного рассказать о двух главных течениях ислама и сектах, появившихся в среде мусульман-шиитов. Учение пророка Мухаммеда довольно быстро разделилось на две большие ветви. По большому счету речь шла о том, кто после смерти порока Мухаммеда имеет право возглавить и мусульман, и уже весьма большое государство. Но формально раскол произошел по отношению к идейному и содержательному наследию основателя ислама. Большинство мусульман, помимо Корана, признают также и священные предания (сунны), содержащие рассказы (хадисы) о Мухаммеде и его высказывания. На их основе был создан комплекс предписаний и правил, получивший название шариат. Государства суннитов назывались халифатами. Шииты признают только Коран, а главами общин мусульман у них являются имамы – духовные наследники пророка Мухаммеда, наделённые правом толковать Коран.

Сунниты и шииты

Имам мог быть и халифом. Так, первым своим имамом шииты считают халифа Али ибн Талиба, который был одновременно двоюродным братом, приемным сыном и зятем Мухаммеда – мужем его дочери Фатимы. Отсюда и название приверженцев этого течения ислама – «приверженцы Али» («ши'ат Али»). Двенадцатый и последний имам шиитов (Махди) – Мухаммед абуль Касым, исчезнувший в двенадцатилетнем возрасте, считается сокрытым от людей. Шииты верят, что он не умер, а находится в состоянии «отсутствия» («гайба») и явится в будущем. Наибольший успех шиизм имел в неарабских странах. В 760-е годы в шиизме появилось новое течение – исмаилизм. Тогда шестой имам Джафар ас-Садик лишил старшего сына Исмаила наследных прав, и вскоре тот умер. Исмаилиты объявили седьмым имамом его сына Мухаммеда. От них, в свою очередь, откололись те, что признавали имамами предполагаемых потомков Мухаммеда. Исмаилитам удалось создать в Северной Африке на территории, населенной берберами, новое государство – так называемый Фатимидский халифат. Именно Фатимиды основали Каир, на пике могущества они контролировали Египет, Сирию, Тунис, Алжир, Марокко, Сицилию и Калабрию.

Исмаилиты

В 1171 году держава Фатимидов была завоевана правоверным суннитом Салах-ад-Дином. Вернемся на столетие назад. В конце XI века от исмаилизма откололись низариты, которые седьмым сокрытым имамом считали старшего сына правившего в Египте фатимидского халифа аль-Мустансира – Абу Мансура Низара. Визирь Шаханшах передал престол его младшему брату, а Низар бежал в Александрию, где попытался поднять восстание. Он был схвачен, и дальнейшая его судьба неизвестна. Сторонники Низара образовали свою секту, которая наибольшей популярностью пользовалась в Иране. Именно низаритом был Хасан ибн Саббах, который родился около 1050 года. Он неплохо играл на зурне, и его считают сочинителем нескольких музыкальных произведений, но со временем стал аскетом и даже отослал жену и дочерей в отдаленную крепость, где они зарабатывали на жизнь прядением. По утверждению Джувейни, за 35 лет, проведенных в Аламуте, Хасан ибн Саббах ни разу не спустился в долину и лишь дважды поднимался на крышу своего дома – всё время он якобы проводил за молитвами, чтением, разработкой положения своего учения и государственными делами.Хасан запретил занятия музыкой, развлечения и не только употребление, но даже хранение вина. Нарушители запретов строго наказывались, были казнены даже два сына самого Хасана.Учение, исповедуемое низаритами, как это часто бывает в тоталитарных сектах, было разделено на две части. Экзотерическая, открытая для всех, лишь в нюансах отличалась от традиционного ислама шиитского толка. Избранные же, переходя от ступени к ступени (всего их было семь), узнавали все новые и новые тайны. Посвященные первых двух ступеней обязаны были неукоснительно исполнять обряды и предписания ислама. Начиная с третьей ступени, их приобщали к тайным знаниям, в которых идеи ислама переплетались с гностическими, присутствовали также элементы зороастризма, буддизма и даже метафизики Аристотеля. Это казалось весьма привлекательным людям, лишь недавно принявшим ислам – бывшим язычникам-зороастрийцам, иудеям, христианам и прочим. Те из них, кто переходили на пятую ступень посвящения, узнавали, что текст Корана нужно понимать не в прямом, а в переносном, аллегорическом смысле, но открытый им истинный смысл сур и аятов следует скрывать от «невежд». Посвященные шестой степени не обязаны были выполнять мусульманские обряды и обычаи. Приобщившиеся к высшей – седьмой, степени, уже отвергали вообще все догмы традиционного ислама. С каждым шагом вверх по этой ступени неофит испытывал все большее презрение к «профанам», пребывающим в незнании и лишенным шанса попасть в рай. Поэтому поражавшая всех преданность сторонников Хасана ибн Саббаха своему лидеру объяснялась все же не употреблением гашиша, а их фанатичной верой в его идеи. Сильной стороной учения низаритов оказалась гибкость и готовность его проповедников обещать пастве именно то, чего хотело большинство населения той или иной области. Образованных людей привлекали широтой взглядов и открытостью к нерелигиозным знаниям. Феодалам Персии нравились призывы к сопротивлению оккупировавшим страну туркам-сельджукам: настроенным более радикально низариты говорили о вооруженной борьбе, прочим – о необходимости требования широкой автономии. Простому люду – крестьянам и ремесленникам, обещали справедливо устроенное общество, подавая при этом пример аскетизма и неприятия роскоши.

Низариты

Асассины (хашшишины, саббахиты, федаи)

Слабым местом государства, созданного Хасаном ибн Саббахом, было незначительное число его вооруженных защитников. Компенсировать их малочисленность Хасан ибн Саббах решил созданием отряда фанатичных террористов, которые, жертвуя собой, должны были посеять всеобщий страх, расправляясь с политическими противниками старца. И в середине 90-х гг. XI века Аламутская крепость стала ещё и школой по подготовке профессиональных убийц, которых называли саббахитами или «людьми крепостей», а также федаинами («жертвующими собой»). Любопытно, что в XX веке федаями называли себя палестинские и алжирские террористы, члены революционных отрядов Ирана и даже армянские боевики-мстители, охотившиеся за бывшими османскими чиновниками и офицерами, причастными к этническим чисткам во время Первой мировой войны. Но вернемся в Аламут времен Хасана ибн Саббаха. Здесь наиболее способных, сильных фанатичных низаритов, которым предстояло стать живыми орудиями «Старцы Горы», учили не только владению оружием, но также иностранным языкам и обычаям, ремеслам, которое могут понадобиться для маскировки при выполнении задания, искусству перевоплощения. Во время выполнения миссии саббахиты имели право не только лгать под присягой, но даже сменить вероисповедание. После выполнения задания имена убитого и «святого героя» записывались на специальной табличке. За время жизни Хасана таких записей было сделано 49. Среди жертв Хасана ибн Саббаха оказались правители Дамаска, Гимса, Мосула и Мераги, один халиф, а также визирь фатимидского султаната. Иногда выполнившим задание террористам удавалось вернуться в Аламут. По этому поводу там устраивались семидневные праздники, а возвратившийся саббахит переходил на более высокий уровень: рядовой федаин-исполнитель становился кем-то вроде сержанта – «рафиком». В дальнейшем у него была возможность стать одним из «проповедников» – «да’и», которые осуществляли связь отряда федаинов с Хасаном ибн Саббахом и его ближайшими приближенными («да’и эль кирбаль»). Однако чаще после убийства посланники Хасана даже и не пытались скрыться, что чрезвычайно удивляло современников (и дополнительно пугало потенциальных жертв, которые понимали, что спастись от таких людей будет очень трудно). Чтобы хоть как-то объяснить этот непонятный фанатизм, была придумана легенда о хашшишинах (точнее – «хашишиййа», так в арабских странах называли людей, употреблявших гашиш), документальных подтверждений которой нет. Впервые в письменном источнике слово «хашшишины» встречается в 1123 году – в антинизаритском воззвании, написанном по приказу фатимидского султана Египта. Противники низаритов утверждали, что в конце обучения будущего федаи приглашали в дом Хасана ибн Саббаха («храм первой ступени на пути в рай») и одурманивали гашишем. Он просыпался в саду в окружении молодых девушек, которые играли роль гурий и выполняли все его желания. Затем ему снова давали наркотик и возвращали в дом Хасана. Потому якобы саббахиты и не стремились скрыться с места преступления – желали как можно быстрее оказаться в обещанном им раю. Этот рассказ повторяет и знаменитый венецианец Марко Поло:

«Проснется юноша и... поистине уверует, что находится в Раю, а жены и девы во весь день с ним – играют, поют, забавляют его, всякое его желание исполняют; всё, что захочет, у него есть».

Однако никто из рассказчиков «райского сада» Хасана ибн Саббаха не видел, и никто из них с его «гуриями» не беседовал. На самом деле устроить такой сад на территории горной крепости, где каждый квадратный метр на счету, не так уж и просто. Да и сохранить существование этого сада и многочисленных «гурий» в тайне от гарнизона и обслуживающего персонала практически невозможно. Кстати, персидский историк Джувейни, посетивший Аламут вскоре после его падения в 1256 году, не обнаружил в нем даже и следов хоть какого-то сада. А спускать одурманенного гашишом мужчину по горной дороге в долину, а потом поднимать обратно – задача, прямо скажем, не из лёгких, и нет никаких гарантий, что от тряски тот не придёт в себя раньше времени. Арнольд Любекский, видимо, понимая все это, говорит о том, что будущий убийца видел лишь воображаемый райский сад, а шейх низаритов в его описании выглядит гипнотизером:

«Старец одурманивает сего человека неким напитком, и тот впадает в экстаз и забвение. Магия Старца позволяет пробудить у адепта фантастические видения, грезы, полные услад или, скорее, мишуры, и обещает вечное обладание этими радостями в награду за совершение порученного деяния».

А вот живший в XII веке английский хронист Уильям Ньюбургский в книге «История Англии», которая охватывает период с 1066 по 1198 гг., пока ещё о «райском саде» ничего не знает и вполне разумно объясняет фанатизм федаев их верой в идеи своего шейха:

«Говорят, что на Востоке существует некая секта людей, живущих под властью могущественного сарацина (которого они зовут Старец), они… верят, что должны обрести после смерти вечное счастье, если при жизни будут повиноваться его приказам… Эти люди радостно спешат на смерть, словно на торжественный пир, и не имеют никакой другой цели… как только найти возможность полностью выполнить его приказы».

В следующей статье мы продолжим наш рассказ, поговорим о Хасане ибн Саббахе и его преемниках, их отношениях с крестоносцами, о падении государства низаритов и дальнейшей судьбе членов этой секты.