О ленинской «Правде» и венской «Правде» Троцкого

Газета – грозное оружие пролетариата

Многие годы мы не задумываясь отмечали между Первомаем и Днём Победы ещё один праздник, профессиональный – День Печати. Партийные идеологи сразу пристегнули его к выходу первого номера одного из изданий российских социал-демократов, ставшее в итоге официозом РКП(б), ВКП(б) и КПСС, а теперь – КПРФ.

Сегодня старше «Правды» в России только два журнала – «Вокруг света» и «Огонёк», да и тот только потому, что несколько лет выходил в качестве несамостоятельного приложения к «Биржевым ведомостям». И ни у кого не поднимется рука, чтобы умалить роль «Правды» и в октябрьском успехе большевиков, и в победах на фронтах Гражданской и Великой Отечественной войн.

5 мая порадовал сам факт того, что в большой прессе не забыли ни «Правду», ни День Печати, в отличие от другого – Дня российской печати, который 13 января, под Старый Новый год, вообще мало кто замечает. Даже среди профессионалов.
 

Своим рождением «Правда», разумеется, обязана прежде всего Ленину, который к 1912 году стал бесспорным лидером не только большевистской фракции РСДРП, но и всей российской социал-демократии. Ещё недавно всесильный Плеханов, а с ним и многие иные авторитетные марксисты, на VI Пражской партконференции пошли на прямой раскол с большевистской фракцией.

Но большевики, объявившие о создании отдельной партии, без возражений поддержали идею Владимира Ильича о создании массовой рабочей газеты. К тому времени печатным органом РСДРП считался «Социал-демократ», издаваемый за рубежом, малотиражный и перегруженный статьями, посвящёнными внутрипартийным разборкам.

А требовалось массовое издание, обращённое непосредственно к рабочему классу. Хорошо известно, что предпринятая за два года до Праги попытка сделать такой другую «Правду», которую издавал в Вене на свой страх и риск Лев Троцкий, не удалась.

В подкрепление к нему решением партийного ЦК тогда отправили зятя – Льва Каменева, но тот, слишком мягкий по натуре, подпал под влияние родственника и с заданием не справился. Тем не менее дотацию в 150 рублей в месяц за услуги, оказанные венской «Правдой» партии в целом, Троцкому отчисляли вплоть до жёсткого разрыва с Каменевым и Лениным.
 

Лев – миротворец

Лев Троцкий получил венскую «Правду» в наследство от «Шпильки» – группы украинских меньшевиков, которые рассчитывали, что тот, прославленный революционер, лидер Петросовета, оживит издание своим ярким словом. От украинских проблем «Правда» вскоре отошла, так как «Шпилька» самораспустилась.

Главный редактор готов был привлечь в газету таких авторов, как Луначарский и даже Бунин, которые сотрудничали с другой, ещё более старой «Правдой» – небольшим журналом, литературно-художественным и левым. Также среди авторов был Адольф Иоффе, который в 1918 году подпишет едва не сорванный Троцким Брестский мир.

Секретарём редакции в этой «Правде» был Скобелев, будущий министр труда во Временном правительстве, а редактором и постоянным обозревателем – Рязанов, который станет основателем Института Маркса-Энгельса.

За связь с подпольем отвечал небезызвестный Урицкий, который также аккумулировал средства, поступавшие с мест. Их явно не хватало, и Троцкий пытался получить деньги от небедной американской родни, но такой гешефт её не заинтересовал. Обращался к коллегам-социалистам, к европейским социал-демократам и даже к Ленину, сумев так протянуть почти до 1912 года.
 

Через свою «Правду» Троцкий (на портрете работы худ. Киселиса), не желавший определяться, с кем он – с большевиками или с меньшевиками, всеми силами боролся против раскола в РСДРП. Кстати, примирение с помощью Каменева не состоялось ещё и по причине отказа «меньшевиков» подчиниться большинству.

Троцкий отказал зятю в публикации нападок на меньшевиков, зато и в газете, и в брошюре «Наши политические задачи» обрушился с критикой на ленинскую работу «Шаг вперёд, два шага назад». За что тут же получил отповедь с прямыми обвинениями и типично ленинскими оборотами: «наглое лганьё» и «извращение фактов».

А заодно – и снятие венской «Правды» с дотации большевистского ЦК. Интересно, что уже в 1922 году десятилетие ленинской «Правды» Троцкий отметил не только активным участием в торжествах, но и программной статьёй в ней же, где ни словом не обмолвился о том, как начиналась «Правда».

Ну а затем и вовсе, во всех трудах, даже в автобиографической книге «Моя жизнь» он, называвший сам себя «вторым большевиком», и в противовес Сталину – настоящим ленинцем, деликатно обходил «скользкую тему».
 

И непримиримый «Старик»

Ряд мемуаристов утверждают, что Ленин решил назвать газету «Правдой» по совету Максима Горького, который вряд ли что-то знал о венской «Правде» Троцкого. Но коллизия была, очевидно, намного сложнее, с налётом острых личных противоречий.

Нельзя забывать, что у венской «Правды» было плохо со спонсорами, хотя эмигрант Троцкий, издававший её отнюдь не на свои средства, в воспоминаниях явно лукавил по поводу тяжёлого материального положения семьи. Газета не могла похвалиться ни большими тиражами, ни особой популярностью.
 

Однако венская «Правда» пользовалась определённым авторитетом у всех социал-демократов, в том числе и европейских. Троцкому, впрочем, пеняли за его упорное стремление «служить, а не руководить» пролетариатом. Даже такой его апологет, как автор трёхтомника «Вооружённый пророк» Исаак Дойчер признавал, что в такой позиции была явная примесь демагогии.

Ленин на протяжении всех лет после того, как подавили первую русскую революцию, был занят в первую очередь укреплением партийных рядов и партийного единства. Но совершенно по-своему, точнее, по принципу «кто не с нами, тот против нас». На воссоединение с меньшевиками Ильич был готов только на условиях их полного подчинения.

Многоуважаемого Плеханова, которого иначе как «Старик» не называли, большевистский лидер попросту отбросил как отработанный пар. И в этом он, как выяснилось уже очень скоро – с началом мировой войны, был абсолютно прав. Быть может, неприятие старейшего марксиста, переродившегося из социал-демократов в социал-патриоты, и свело впоследствии вместе Ленина и Троцкого.

Троцкому же Ленин явно не простил показного примиренчества и нежелания просто примкнуть к большевикам. Поэтому, когда после Пражской конференции встал вопрос о названии газеты, он и не сомневался в праве на «Правду», напоминая заодно и о той самой 150-рублёвой дотации. Хотя поначалу речь шла исключительно о «Рабочей газете».

Ярые троцкисты и сегодня твердят о том, что Ленин попросту «отжал» у Троцкого венскую «Правду». Никакие они не ленинцы, в отличие от своего вождя и учителя, настоящего Льва революции – у этих газет, по сути, ничего общего, кроме названия. «Правда» из Вены сама по себе практически сразу ушла в небытие – с выходом первого номера ленинской «Правды» 5 мая 1912 года (см. фото).
 

Сам же её владелец и незадачливый главред явно устал от внутрипартийных дрязг. Ради приличия он всё же решил повозмущаться, и даже обратился к социалистам из Германии как к третейским судьям. Не помогло, политическая карьера у Троцкого, героя 1905 года, со всей очевидностью, не задавалась.

В России, задавленной контрреволюционным террором, ему, сбежавшему из ссылки, делать было нечего. Среди большевиков он точно не смог бы конкурировать и с Лениным, и ещё со многими, меньшевики же, с некоторыми из которых он даже дружил, были Троцкому просто не по нутру. И всё из-за их нескрываемого стремления, по определению самого же Троцкого, «обуржуазиться».

В 1917 году так и случилось, меньшевики поправели до сотрудничества с кадетами и октябристами, а в 1912-м Троцкий решил заняться тем, что ему было больше по душе – литературой и журналистикой. Он отправился на Балканы, где начиналась война с турками. Вместо собственной «Правды» он теперь работал на «Киевскую мысль».

Туда Троцкий написал больше полусотни очерков, репортажей и аналитических обзоров, которые вместе составили шестой том его собрания сочинений – настоящую балканскую политэкономическую энциклопедию. Одной из его идей, частично воплощённых в социалистической Югославии, была мысль о создании единой федерации социалистических балканских республик.
 

Ваше слово, Алексей Максимович

А ленинская «Правда» сразу стала набирать обороты. Главным редактором и официальным издателем в ней стал Николай Полетаев, думский депутат от большевиков. Его сменил будущий нарком продовольствия Алексей Бадаев, чьё имя получили и пивзавод, и знаменитые ленинградские склады, сгоревшие под фашистскими бомбами.
 

Секретарём редакции стал выпускник реального училища, недоучившийся студент Питерского политеха Вячеслав Скрябин (на фото), больше известный как Молотов, а литературным отделом сразу стал заведовать Максим Горький.

Он не раз высказывал свои сомнения в том, что рабочей «Правде» действительно нужны публикации о необходимости превратить империалистическую войну в гражданскую, и даже, о ужас!, с конкретными инструкциями по ведению уличных боёв.

Опасения Горького оправдывались – нередко до 80 процентов тиража попадали под арест, а «Правду» закрывали просто с завидной регулярностью. Но она раз за разом выходила под новыми именами, а тиражи не шли ни в какое сравнение и со старой доброй «Искрой», и с венской «Правдой» Троцкого.
 

Накануне мировой войны стремительными темпами пополнялись ряды партии большевиков, стремительно росли и тиражи «Правды». В начале 1913 года выпускалось до 23 тысяч экземпляров в день, в марте – уже 30-32 тысячи, а число подписчиков превысило 5,5 тысяч.

Но это ничуть не мешало Ленину, основателю газеты, но не главному редактору, и уж тем более – не издателю, регулярно конфликтовать с редакцией. Да, Ильич никогда не скупился на комплименты по поводу того, что газета стала и агитатором, и организатором революционных масс, но резко возражал против табу на публикации о раздорах между фракциями.

За это доставалось и Ольминскому, и Молотову, и Сталину, который на многие годы стал одним из ключевых сотрудников редакции. Во многом его личной, но забытой заслугой надо считать то, что «Правда» к 1917 году проникла в самые дальние уголки Российской империи, имея что-то вроде корреспондентских пунктов даже в таких городах, как Ташкент и Самарканд.