Во время моей первой загранкомандировки я познакомился с замечательным военным переводчиком-синхронистом Группы российских военных советников в Йемене Владимиром Быковцевым, выпускником Военного института (в настоящее время – университет) Министерства обороны (сейчас полковник Быковцев возглавляет кафедру ближневосточных языков факультета иностранных языков названного вуза). Владимир поведал мне, что, поскольку во время его учебы в начале 90-х годов еще были весьма актуальны вопросы военно-технического сотрудничества с Афганистаном, его, как арабиста, готовили и в качестве переводчика дари, одного из государственных языков Афганистана. Разумеется, благодаря общей письменности (арабица) и лексике (в дари большое количество арабизмов) курсанту-арабисту легче выучить дари, чем, например, курсанту-германисту. Но в то же время выяснилось, что подготовки по английскому языку, с которым в Военный университет поступает большинство абитуриентов, у курсантов-ближневосточников не было. То есть подготовка военных переводчиков восточных языков была настолько узкой, что они должны были соответствовать только одной функции – перевод с восточных языков, тогда как в других языковых вузах изучение английского или даже второго западного языка для изучающих восточные языки – обязательная составная часть учебного процесса.Будучи слушателем ИСАА при МГУ, и продолжая знакомиться с подходами к языковой подготовке студентов различных российских вузов, я обнаружил наличие нескольких характерных проблем.
Проблема № 1
Во-первых, проблема принудиловки. Не всегда, но очень часто бывает так, что администрация вуза или факультета заявляет поступившему: или будешь изучать тот язык(и), который тебе назначили, или можешь забирать документы.
Проблема № 2
Во-вторых, проблема сочетаемости языков. Известно, что языки по тем или иным причинам (чаще всего это колониальное наследие) близки друг другу, разумеется, не генетически, а исторически. Английский язык, как глобальный язык мирового сообщества, здесь вне конкуренции. Тем не менее, французский язык так же хорошо сочетается с языками бывших французских колоний (стран Магриба – арабский; стран Индокитая – лаосский, вьетнамский, кхмерский; стран Западной и Центральной Африки – хауса, игбо, фула, йоруба и др.). Так же сочетаются испанский и португальский языки. Кроме того, языки бывших метрополий часто являются государственными языками стран третьего мира. В то же время языки бывших метрополий хорошо сочетаются между собой (нельзя забывать, что английский должен быть на первом месте). Однако было бы неразумно одновременно с испанским изучать амхарский или малагасийский, так же как одновременно с китайским – итальянский или норвежский. А подобные случаи бывают, например, у студентов РГГУ, обучающихся по специальности «сравнительная лингвистика».Известно, что в Советском Союзе в средних школах упор делался на изучении немецкого языка, и лишь в послевоенные годы стало больше уделяться внимания английскому языку, который в начале 90-х годов уже преобладал в российских школах. Ситуация стала меняться лишь в последние несколько лет, когда возрос интерес к Германии как лидеру Евросоюза. Германия не была колониальной империей, подобно британской, и своими немногочисленными колониями она владела сравнительно непродолжительное время, поэтому немецкий язык сочетается лишь с другими европейскими языками, главным образом, с языками стран Северной и Восточной Европы.
Проблема № 3
В-третьих, отсутствие глубокого изучения западных языков. При изучении восточных языков необходимо не поверхностно-ознакомительное, а практическое знание европейских языков, поскольку на этих языках как раз и опубликована научная литература о том или ином редком языке, а также о регионе изучаемого языка. Это одна из причин, по которой надо правильно подобрать соответствующий западный язык. Кроме того, западный язык в будущем может прийти на помощь, когда, что весьма вероятно, возникнет трудность в переводе с восточного языка или если в регионе придется общаться с представителями западного мира. Как раз такой подход практикуется в Военной академии МО РФ и был применён там прежде (на Специальном факультете Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе).
Проблема № 4
В-четвертых, коллекционирование языков. Тем, кому языки даются легко и кто увлекается их изучением, не следует заниматься их коллекционированием, даже если вуз предоставляет такую возможность, поскольку любой уже изучаемый язык можно совершенствовать до бесконечности. К сожалению, в некоторых вузах, предлагающих обучение по программам второго высшего образования, например, в Дипломатической академии МИД РФ, для того чтобы сформировать учебные группы невостребованных, но предусмотренных языков, слушателям предлагают «расширить свои языковые возможности». Многие студенты и слушатели соблазняются не столько возможностью выучить еще один язык, пусть даже на весьма среднем уровне, сколько возможностью получить дополнительную запись в диплом.
Вывод
На самом деле, наоборот, надо остерегаться попасть в интеллектуальную «ловушку» при будущем трудоустройстве: в большинстве случаев думающему работодателю не нужен специалист даже по двум языкам одновременно, не говоря уже о большем их количестве, поскольку невозможно знать два языка одинаково хорошо, и работодатель всегда сможет найти того, кто одним из твоих «рабочих» языков владеет лучше, чем ты. Кроме того, если ты какое-то время не сможешь выполнять свои трудовые обязанности по языковому обеспечению, то найти замену для специалиста одного языка работодателю проще, чем для двух- или трехязычного.Тем не менее тому, кто хочет связать свою жизнь с внешнеэкономической деятельностью или международными отношениями, необходимы минимум два рабочих языка, согласно мидовской присказке «с одним языком как на одной ноге». В этой паре языков восточным может быть только один или ни одного: лучше пара «английский и датский», чем «арабский и китайский». В последнем случае, принимая во внимание, что изучение восточных языков намного труднее, чем изучение западных, может получиться, как в поговорке о двух зайцах: то есть ни один из языков ты не будешь знать достаточно хорошо, а работодатели просто не будут воспринимать тебя всерьез, если ты начнешь козырять таким своим языковым активом при трудоустройстве. В результате огромные усилия, время и средства, потраченные на изучение восточных языков, окажутся выброшенными в пустоту.
