По преданию, царь Соломон владел кольцом, на котором было выгравировано изречение «Все проходит». В минуты горя и тяжелых переживаний Соломон глядел на надпись и успокаивался. Но однажды случилось такое несчастье, что мудрые слова, вместо того чтобы утешить, вызвали у него приступ ярости. Сорвал он кольцо с пальца и бросил на пол. Когда оно покатилось, Соломон вдруг увидел, что на внутренней стороне кольца тоже есть какая-то надпись.
Заинтересовавшись, он поднял кольцо и прочел следующее: «И это пройдет».
Пройдет и пандемия коронавируса, по всем параметрам далеко не самая ужасная из тех, с которыми человечеству приходилось сталкиваться на протяжении своей истории: самая страшная эпидемия чумы в XIV веке унесла, по разным оценкам, от 30 до 50 процентов населения. Но и после неё, бушевавшей несколько лет, жизнь постепенно «вернулась на круги своя», хотя, конечно, экономические и политические последствия такой убыли населения значительно изменили бытие выживших.
Что же касается нынешней пандемии, то, судя по всему, самыми чувствительными будут не её непосредственные медицинские последствия, а итоги борьбы с ней, уже поставившей на «паузу» всю мировую экономику и повседневную жизнь людей. И тем не менее всегда появляющиеся в огромных количествах в моменты крупных катаклизмов прогнозы об их глобальных апокалиптических последствиях почти наверняка окажутся сильно преувеличенными.
Рано или поздно карантинные и медицинские мероприятия остановят эпидемию (как заканчивались все эпидемии во все времена, когда возможности человека были неизмеримо меньшими, чем сейчас), мы снова начнем ходить на работу, посещать рестораны и зрелищные мероприятия, ездить в отпуск, а макроэкономика залечит нанесенные коронавирусом раны.
Вероятно, для одних стран и отраслей экономические последствия эпидемии окажутся более тяжелыми, чем для других, и это может привести к изменению сложившихся балансов: одни лидеры на борьбе с коронавирусом наберут политические очки, другие, наоборот, будут полностью дискредитированы в глазах избирателей, всем придется уделять больше внимания и выделять ресурсов для создания запаса прочности своих государств и т. д. и т. п. Но глобального изменения геополитической картины мира я не ожидаю.
И тем не менее эта эпидемия действительно может изменить мир, причем на уровне, непосредственно касающемся если не каждого, то очень многих людей, их повседневной жизни. Говорить об этом можно с тем большей уверенностью, что эти изменения и так происходили без всякого коронавируса, эпидемия которого выступит лишь катализатором процессов, которые в ином случае растянулись бы на десятилетия.
Речь идет о повсеместном переходе на «удаленку» и его последствиях. Автор, профессиональный журналист, в таком режиме работал более десятилетия, поскольку редакция находилась в другом городе. Но не только авторы публикаций у нас работали на «удаленке». Иногородними были часть корректоров, редакторов, да и сам главред жил на другом конце планеты, что не мешало ему осуществлять не только «стратегическое» руководство, но и непосредственно управлять редакционным процессом, выбирать и корректировать все материалы, а также верстку каждого номера.
Таких примеров множество, но все-таки подавляющее большинство людей, чьим основным рабочим инструментом за последние лет 20 стал компьютер (а таковых, думаю, не менее 20–30 проц. от всех работающих), продолжали работать «по старинке», проводя положенные восемь часов в офисе. Человек вообще (и руководители не исключение) ― существо консервативное, любые новшества осваивает не без труда и частенько старается их избегать, пока есть такая возможность.
Автор, к примеру, крепился до последнего и лишь недавно сменил кнопочный телефон на смартфон, да и то многочисленные функции последнего, кроме собственно звонков, использует крайне редко, предпочитая классический компьютер. Большинство граждан, особенно старшего возраста, получая различные выплаты на карточные счета, предпочитали сразу снимать всю сумму наличными, вместо того чтобы оплачивать покупки прямо с карт по мере надобности.
Покупка тех или иных вещей в «классическом» магазине также казалась более надежной, чем через интернет-торговлю (хотя, конечно, последняя бурно развивалась в последнее время), ну а посещение банка или почтового отделения для оплаты коммунальных услуг стало для пенсионеров настоящим ритуалом (и чтобы квитанция обязательно была). Ну и начальникам было проще и понятней, когда персонал всегда на глазах. Пожалуй, только айтишники, для которых все это «родное», активно использовали удаленные формы работы.
И вот грянул коронавирус, когда «удаленка» для всех, для кого это только возможно, стала настоятельной рекомендацией властей, а часто и единственной возможностью не ставить предприятие «на паузу». Поскольку же эта история явно затягивается (судя по всему, речь идет не об одном месяце карантинных ограничений), то и «удаленка» будет все более расширять свою сферу применения: от тех мест, где её можно ввести одним распоряжением, до тех, где нужны серьезные оргмероприятия, разработка программного обеспечения и т. п.
Мы вполне можем увидеть распространение онлайн-формата и в тех сферах, где он пока практически не представлен. На него уже переведено обучение в школах и вузах, и такая система проходит неизбежный этап «отладки». Онлайн-прием врачами пациентов, который в России начали внедрять для жителей отдаленных населенных пунктов, вполне может распространиться и туда, где есть стационарные поликлиники. Думаю, не за горами и онлайн-прием посетителей чиновниками.
Но, как я уже говорил в начале материала, все проходит, пройдет и это, но созданная инфраструктура и приобретенные отдельными сотрудниками и целыми коллективами навыки работы на удаленке останутся. И окажется, что такой формат таит в себе значительные преимущества, о чем автор, работающий в таком режиме более десяти лет, может судить весьма компетентно.
Прежде всего, появится возможность экономить для личной жизни пару, а часто и больше, часов каждый день, которые уходят на дорогу на работу и обратно, отнимая немало сил. Да и для семейного бюджета исчезновение такой потребности станет достаточно ощутимым. На пользу ему пойдет, не смейтесь, и исчезновение необходимости соблюдать минимум по 10 часов в день определенный дресс-код, вполне обходясь домашними тапочками и трениками (а дамы и на макияже смогут сэкономить, причем не только деньги, но и время). Домашняя пища также, скорей всего, будет и здоровей, и обходиться дешевле, чем перекусы в буфетах и фаст-фудах.
И конечно же, появится неизмеримо большая свобода в распоряжении своим личным и рабочим временем, возможность иметь необременительные паузы для тех или иных домашних забот, что особенно важно для семей с детьми. Правда, обратную сторону этой свободы метко подметил Михаил Жванецкий: «Что такое писатель в семье? Квартирант под девизом “Ты все равно целый день сидишь, постирал бы чего-нибудь”».
Да и в целом это тот случай, когда формула «свобода ― это ответственность» наиболее уместна. Нужно ведь заставить себя вовремя подняться, зная, что никто здесь и сейчас не накажет тебя за опоздание, когда самому, без «помощи» начальства, нужно заставлять себя поменьше отвлекаться на соцсети и т. п.
Но, думаю, изначально вынужденная работа на «удаленке» обучит и этому, ведь в наступившие сложные времена остаться без работы никому не хочется, да и вообще, как знать (мне не попадалась информация об исследованиях на эту тему), может, в свободном режиме большинство сотрудников окажется более продуктивными, чем в офисе под бдительным взором начальника, контролирующего количество перекуров и кофе-пауз.
Действительно, окончательное решение о послевирусном формате работы будет за руководством, но, помимо гипотетического роста производительности, для него большим стимулом может стать возможность значительно сэкономить на офисных расходах: аренда помещений, коммуналка, мебель и т. п. Ведь и по окончании эпидемии времена будут трудные, оптимизацией расходов придется заняться всем. Опоздавшие рискуют просто не выдержать ужесточившейся конкуренции.
В общем, значительная часть офисного люда (насколько, не будем гадать) и по отмене карантина останется дома, периодически, раз-два в неделю, наведываясь в контору. И это начнет кардинально менять весь наш мир. Заметно меньше станет нагрузка на общественный транспорт и количество автомобилей на дорогах, особенно в час пик, не столь остро будет стоять проблема увеличения их пропускной способности.
А в сфере офисной недвижимости и вовсе стоит ждать системного кризиса: спрос на неё может упасть в разы, к тому же высвобождение офисных помещений приведет к их избытку на рынке. И более того, быстро придет понимание, что если уж работает все равно «удаленный», то без разницы, где он находится ― в паре километров или за сотни и тысячи. А если провинциал менее притязателен в плане зарплаты, то выбор становится очевиден.
Отсюда можно прогнозировать и в целом кризис мегаполисов. Их бурный рост, концентрация в них населения были настоящим трендом, пожалуй, последних ста лет, но нужно отметить, что концентрировались в них в основном именно офисные структуры: для коммерсантов было жизненно важно находиться там, где сосредоточено большинство их коллег и партнеров. К примеру, на Украине, в Киеве, находятся 50 штаб-квартир крупнейших кампаний и лишь по две ― в Днепре (городе) и Харькове. А вот производства в постиндустриальную эпоху как раз уходят из мегаполисов в провинцию ― туда, где дешевле рабочая сила и земля.
Конечно, это не значит, что теперь в провинцию «потянутся» и офисы многих кампаний. Но то, что значительная часть их персонала будет набираться из жителей провинции, которым совсем не обязательно перебираться в мегаполисы, наверняка станет тенденцией ближайших лет. А значит, привлекательность последних значительно упадет, приток населения значительно снизится, если вообще не прекратится, следовательно, снизится спрос и на жилье (а с ним и на тех, кто будет его возводить).
К этому нужно добавить, что период вынужденного ограничения личных контактов сделает привычным решение многих весьма важных вопросов в режиме видео- или даже просто аудиопереговоров (последнее психологически несколько сложнее, но сила привычки важна и тут). Мы уже видим виртуальные «визиты» и саммиты на самом высоком политическом уровне, а посему и по завершении «чрезвычайного периода» гораздо чаще стороны будут приходить к выводу, что потратить только час-два непосредственно на переговоры продуктивнее, чем несколько дней на командировку. Частота бизнес-поездок резко снизится.
Это относится и к ситуации, когда стороны находятся в одном городе, особенно крупном. И тут экономия даже часа-двух «дорогого» времени менеджеров будет способствовать переводу их контактов в онлайн-режим. Это не приведет к «взрывному» переезду в провинцию офисов крупных кампаний, но однозначно снизит их конкурентные преимущества перед «провинциалами», а значит, у последних будет больше возможностей развивать свой бизнес и без переезда в столицы.
Конечно, говорить об упадке, тем паче обезлюживании мегаполисов, не стоит, хотя и этот процесс в определенных масштабах будет иметь место. Уже обозначилось явление «обратной миграции» из крупных городов в сельскую местность, ему уже посвящаются целые научные монографии. В контексте этой статьи речь идет не о решивших полностью сбежать от цивилизации, перейдя на «натуральный» образ жизни, кардинально снизив свои потребности.
Мы говорим именно о тех, кого характер профессии не делает привязанным к конкретному месту, кто, используя такое свое преимущество, решает поселиться подальше от городской суеты, поближе к природе, там, где просторный дом обойдется куда дешевле «соты» в 25-этажном «человечнике». А подсобное хозяйство даст и досуг (лучше всяких фитнес-центров), и здоровую пищу, и экономию для бюджета.
Очевидно, что с кратным увеличением количества «удаленщиков» возрастет и число «ре-мигрантов», причем возникнет и эффект синергии, если это перестанет быть экзотикой. Когда среди твоих друзей, знакомых появится один, два, три и более «возвращенцев», то и самому принять такое решение будет проще. Особенно с учетом того, что когда в некоем населенном пункте таковых будет 10–20 семей, то возникнет и привычный круг общения.
Да и блага цивилизации благодаря развитию интернет-сервисов, а они во время эпидемии также наверняка получат дополнительны толчок, окажутся куда доступнее, чем совсем недавно: интернет-магазины компенсируют скудость ассортимента местных торговых точек, расширится дистанционное обучение и консультации у врачей (последнему будет способствовать распространение уже существующих и вполне доступных по цене домашних диагностических приборов, кардиографов и т. п., сбрасывающих врачам свои результаты) и т. д. и т. п.
Ну а за сокращением числа менеджеров в мегаполисах последует и снижение количества «обслуживающего персонала» ― парикмахеров, строителей-ремонтников и т. п. Спрос на их услуги в «столицах» начнет падать, а в провинции, понятно, возрастать, что и для них обозначит направление миграционных потоков.
В общем, судя по всему, нас ждут действительно глобальные перемены.
