Пиксельное мышление

В книге «Блуда и МУДО» Алексей Иванов описал «пиксельное мышление» — вид упрощенного понимания окружающей реальности (наряду с «клиповым мышлением»). Эта вульгаризация оценки поведения и событий сопровождается потерей части качеств, присущих объекту познания, что приводит к огрублению картины мира наблюдателя, сужению широкого, сложного и цельного горизонта до узких, простых и дискретных элементов: «не служил — не мужик».

Такие квадратные «пиксели» — кирпичик к кирпичику — удобно складывать в общую схему: «всё, что не анархия — то фашизм». Но эта созданная воображением картинка будет соотноситься с реальностью примерно так же, как соотносятся между собой портрет взрослого человека, сделанный трехлетним ребенком, и сам человек: «точка, точка, запятая — вышла рожица кривая». Если в быту эту привычку можно снисходительно простить, то в ситуации, когда подобным образом начинают описывать масштабные явления, затрагивающие судьбу государств и народов («русского дурака бить — деньги брать»), становится попросту неуютно. Чаще всего таким подходом грешат назойливые кликуши, решившие, что их «пиксели» и есть единственно верное выражение чаяний нации.

Но как бороться с тем, что изначально заложено в человеческой природе? Человек не просто склонен к упрощению. Он и не может оценивать ситуацию иначе, кроме как опираясь на основание из уже имеющихся собственных представлений об объективной реальности. И если социальный бэкграунд человека более-менее насыщен и разнообразен, он способен адекватнее реагировать на внешние импульсы. Если нет, то жизнь протекает внутри схемы «Ты шавка или бон?» Вспомните, как вы сами не один раз ловили себя на мысли, что собеседник разговаривает не с вами, а со своим представлением о вас — со своими «пикселями», а то и вовсе со своими внутренними демонами: «Что? Ты националист? А у меня дед воевал, я против!»

С другой стороны, некоторые необходимые упрощения в описании мира неизбежны. Вселенная едина, но единой «формулы всего» нет. Классическая механика описывается законами Ньютона, но для дешифровки процессов, протекающих в микромире, они не подойдут — здесь нужна уже квантовая физика. Мир един, но для его изучения мы разделяем единое знание на физику и математику, химию и биологию, астрономию и геологию. Разделяем условно, потому что где проходит четкая, жесткая граница между каждой из областей знания? В этих примерах тоже происходит «ограничивание» — вывод некоторых факторов за скобки рассматриваемого вопроса. Но при этом нам заранее известно, что для получения адекватных результатов берется часть от целого. Ещё пример. Попытайтесь вспомнить самые гениальные полотна, самые громкие постановки, самые известные памятники. Насколько полно они отражают окружающую, объективную реальность? Отражение, как математическая асимптота, стремится приблизиться к действительности, но никогда ей не станет.

Про те же грабли, только сбоку — в более прикладной плоскости — рассуждает героиня американской политической драмы House of Cards репортер Джанин Скорски:

«Только в XX веке стали делать упор на таком понятии, как объективность. — Да, но факты есть факты. — 92-й год. Факт — телерепортаж: Джордж Буш-старший интересуется, как работает сканер на кассе в магазине — и его осмеивают. Другая сторона факта: ему показали новую модель, и вопрос был о том, чем она отличается от старой. Любознательность, а не невежество. Но вырванный из контекста эпизод получил иную окраску. Только полный набор фактов даёт настоящую объективность».

Своего апогея «технология пикселей» достигла в современной пропаганде. Люди перестают доверять СМИ, считая ангажированными даже простые новостные выпуски, которые по определению должны быть беспристрастны. Наблюдая за экспрессивными выступлениями господ Соловьева и Киселева на центральных каналах или за тем, как европейские журналисты старательно замалчивают миграционный кризис, сложно отделаться от впечатления, что «все всё врут». Но на самом деле механика производства новостей несколько сложнее масонского заговора.

Полное освещение даже незначительного события требует огромных ресурсов. Для того, чтобы описать инцидент хотя бы в общих чертах, нужно как минимум выяснить, кто, что, где, когда и почему сделал (что, где, когда, и почему произошло?). Дальше можно осветить лежащие на поверхности причины произошедшего. Зачастую многие журналисты на этом и останавливаются. Свое ограничение накладывают и современные форматы, будь то телевидение, радио, печатная пресса или даже интернет. Особенно интернет. Экспоненциально увеличивающийся объем информации в Сети приводит к сокращению информационных «квантов», которые человек в состоянии воспринять. От постов в ЖЖ — к заметкам в ВК, от них — к пресловутым 140 символам твиттера, от твиттера — к инстаграму, чтобы уже даже не читать, а просто смотреть на красивую пикчу, получая из нее 90% информации об объекте. Чтение длинных текстов становится чуть ли не элитарным актом. Именно в силу растущей сложности восприятия информации рядовым потребителем: «не асилил».

Так что полную, цельную, объемную картинку приходится попросту резать — обрезать «по краям» — до тех пор, пока не получится «пиксель», который сможет поместиться в свободной ячейке человеческого восприятия. А вот какую часть от целого отрезать — условную «левую» или условную «правую» (см. иллюстрацию), зависит от контекста. И конъюнктуры.

Этот снимок стал настолько хрестомайтийным примером инструмента медиа-манипуляции, что мне даже не удалось установить источник появления этой фотографии

Часто приходится слышать о «зависимых» и «независимых» СМИ. Предполагается, что «независимые» СМИ как раз и дают ту самую полную «необрезанную» картинку. Даже если опустить вопросы про источники финансирования, юридическую защищенность работников такого издания и прочие тривиальные вопросы, то окажется, что «независимым» для человека является то СМИ, которое режет реальность на удобные для зрителя «пиксели», из которых он в состоянии сложить картину происходящего. Более того, это те «пиксели», которые клиент от «своего» СМИ и ожидает. Источник информации, который режет картинку по-другому, будет для такого человека «зависимым», «продажным», «ангажированным»: «я отказываюсь в это верить!» И наоборот.

324. galkovsky: РУКИ ПРОЧЬ ОТ РУССКОГО КРЕСТЬЯНИНА!

Другими словами, «независимое» СМИ, по мнению рядового обывателя, должно давать универсальную картинку, оценка которой была бы одинакова независимо от того, кто эту оценку дает («раз я так думаю, значит, так оно и есть»). Но как это сделать в ситуации уже озвученной неспособности самого человека воспринимать реальность полностью, беспристрастно, без вмешательства накопившихся стереотипов? И как это сделать в условиях ограниченных возможностей журналиста? Ведь порой для того, чтобы добраться до сути происшествия, до природы существующих вещей и происходящих явлений, мало просто провести «журналистское расследование».

Суть же состоит в том, что любая, самая «объективная» картинка, неизбежно будет обрезана. Причина тому — перманентный конфликт интересов. Конфликт, вызванный ограниченностью ресурсов. Всего и на всех никогда не хватало и никогда не будет хватать. Это — ложь. Вся мировая история — это история развития общественных отношений, касающихся получения и распределения ограниченных ресурсов. И каждый из нас, я подчеркиваю — каждый — стоит на одной стороне этого конфликта. Процесс независимого освещения действий и событий становится процессом выяснения и пояснения действий каждой стороны, участвующей в конфликте (интересов). И это освещение должно вестись с точки зрения, на которой нет места симпатиям и уж конечно нет никаких «своих» и «чужих», никаких «правых» и никаких «виноватых». Только стороны. Только конфликт. Только выгоды, к которым стремятся стороны. Но готовы ли вы к тому, чтобы видеть такую картинку? Без мнений, без пристрастий, без подсказок «за кого болеть»?

В тестах на определение профессиональной ориентации можно встретить такой пункт. Испытуемому дают список человеческих качеств и предлагают дать свою оценку каждому из них. Перечень включает такие характеристики, как «стеснительность», «наглость», «вежливость», «упрямство», «любопытство» и многое другое. Тестируемый должен отнести каждое свойство к одной из двух категорий — «хорошее» это качество, или «плохое». Как можно догадаться, одинаковой, универсальной картины распределения результатов тут не будет: «что русскому хорошо — то немцу смерть!»

Вся человеческая природа — это природа конфликта. Плюс ко всему, конфликт — это процесс, т. е. совокупность действий и результатов действий. Результаты могут становится причиной новых действий. И в этом котле общественно-политической жизни варятся и вчерашние союзники, и завтрашние противники, и старые ходы, и новые комбинации, и упущенные шансы, и появляющиеся возможности. Но привычка делить всё на «хорошее» и «плохое», на чёрное и белое, на друзей и врагов — остается.

Что это значит для нас и для русской политики?

Ну, например, становятся яснее мотивы и действия множества людей.

Мария Гайдар принимает предложение о работе в украинской администрации. Савик Шустер читает лекцию в сержантской школе батальона «Азов». Вчерашний профессиональный русский едет в Чечню по приглашению Кадырова и хвалит чеченцев. Патриотические блогеры, которые вчера отчаянно ругали Эрдогана и грозили крестом на Софии, сегодня послушно объясняют, что мы с турками друзья навек.

В картине мира Маши Гайдар нет пикселя «Россия», но есть «площадка» для «работы». Предложат работу в Грузии/Чехии/Израиле — why not? Человек мира — свободный человек. «Молодой» (пиксель) «образованный» (пиксель) «профессионал» (пиксель). Практически ролевая модель. Модель, на словах претендующая на соответствие универсальным принципам «добра» и «справедливости», а на деле неизбежно отрабатывающая интересы одной из конкурирующих сторон. Добровольно или помимо своего желания. Сознательно или нет.

Маша неправа. Не будьте, как Маша.

По-настоящему важный вопрос здесь не в том, какой картинке верить, а в том — на чьей стороне быть.

И вот этот выбор каждый волен сделать сам.