Почему я не патриот Украины?

Ко Дню Независимости Украины в прошлом году «2000» опубликовали статью Максима Михайленко «Пропуская независимость через себя» с подзаголовком «Три истории о превращении в украинца». Понятно, что под словом «украинец» подразумевается не отмененная графа в паспорте, а система взглядов, ощущение себя как гражданина и патриота государства Украина.

Максим искренне рассказал, как стал «украинцем», очевидно, адресовав материал тем, кто, несмотря на наличие украинского паспорта, в душе «украинцем» так и не стал. Увы, к таковым отношусь и я. Став гражданином нового государства по факту рождения и проживания на его территории, я за восемнадцать лет так и не стал его патриотом. И поскольку таких, как я, наверное, много, считаю необходимым объяснить, почему так получилось.

Конечно, понятие патриотизма многогранно. Но, сколько ни говори о высоких материях (а я о них еще скажу обязательно), отношение обычного, «маленького» человека к тем или иным общественно-политическим структурам (включая и само государство) и процессам определяется их влиянием на его материальное благополучие. Миллионы людей меняют место жительства, переезжают в другие государства исключительно из материальных соображений, и никому это уже не кажется предосудительным! Я же со своей родины, города, где родился и прожил всю жизнь, никуда не выезжал, независимая Украина «пришла» сама.

Независимостью сыт не будешь

Что же она дала мне и миллионам простых людей? Я не буду сравнивать уровень и качество жизни в независимой Украине с уровнем и качеством жизни в Советском Союзе. Вполне согласен с Максимом, что крах советской экономической и политической системы был вполне закономерен, так же, как и последовавшие за ним тяжелые времена для всех народов бывшего СССР. Но облегчил ли нам эти времена уход в самостоятельное плавание? Ведь главным аргументом в пользу независимости стали знаменитые руховские листовки, с цифрами доказывавшие, как сытно заживет Украина, едва перестанет кормить других. И что же в итоге?

Примерный паритет жизненного уровня украинцев и россиян (даже с некоторым перевесом Украины) сохранялся лишь в первый год раздельного существования, пока не были разъединены банковские системы двух государств, и украинское руководство имело возможность безнаказанно эмитировать практически неограниченное количество безналичных рублей, «экспортируя» свою инфляцию в Россию. Проведенное Россией одностороннее введение полноценной национальной денежной единицы (а Украина по понятным причинам всячески саботировала этот процесс) привело к инфляционному взрыву 1993 г. в Украине, сразу отбросившему ее далеко назад. Темпы роста цен более чем в 10 раз превысили отнюдь не низкие российские показатели.

Разница в уровне жизни начала ощущаться уже в конце 1993-го — начале 1994 г. Да, динамика «развития» в Украине и России, как и в остальных постсоветских государствах, была одинаковой: инфляция, падение производства, закрытие предприятий, задержки зарплат и пенсий и т. д. Негатив ретранслировался через СМИ и создавал ощущение, что «у них — как у нас». Впрочем, те, кто регулярно бывал и в Украине, и в России, уже тогда заметили, что «их пропасть» все-таки не такая глубокая, как наша. А во второй половине 90-х в Россию уже потянулись украинские заробитчане, причем не только в Москву и Петербург, что, на мой взгляд, является самым четким сравнительным критерием.

Впрочем, есть субъективное массовое восприятие, а есть реальные экономические показатели. Наибольшее падение ВВП к 1990 г. в России составило 40%, а в Украине — 59,2%! В предкризисном 2007-м ВВП РФ превысил советские максимумы (14 743 долл. на душу населения), а ВВП Украины достиг лишь 2/3

уровня 1990 г. (6916 долл.). Средняя зарплата составила в России 529 у. е. в долларовом эквиваленте против 270 в Украине. Аналогичную картину можно наблюдать практически по всем показателям социально-экономического развития: строительству жилья, количеству автомобилей в личном пользовании и т. п.

Характерно, что за постсоветские годы население России сократилось на 6 млн. человек, т. е. примерно на столько же, сколько потеряла в три раза меньшая Украина! И эта цифра не учитывает еще 6 млн. украинцев (не по «духу», а по паспорту), вынужденных зарабатывать средства к существованию за пределами Родины. В России «заробитчанство» как явление практически отсутствует — не встретишь россиян и россиянок на польских полях и испанских стройках, среди итальянских домработниц и сиделок.

Ну а когда грянул мировой кризис, Украина по темпам падения вновь оказалась впереди не только России и других постсоветских государств, но и всей планеты. Средняя зарплата в мае нынешнего года составила в России 18 190 рублей, или 4550 грн., против 1660 грн. по Украине! Разница уже превышает 2,5 раза!

Несостоятельность экономических аргументов в пользу украинского патриотизма настолько очевидна, что даже Михайленко не удержался, чтобы не использовать последний аргумент сознательной публики — дескать, официальные статданные — это «средняя температура по больнице», а за пределами столиц, курортов и нефтегазовых регионов россияне (это мое личное мнение, никого не стремлюсь убедить) и сейчас уж как минимум не богаче украинцев, хотя бы потому, что украинцы массово вовлечены в теневую экономику.

Но «рай» в столицах — не только российский феномен, и в Украине он также присутствует в полной мере. Мое мнение основывается на «личной» информации, к примеру, от дальней родственницы, живущей на границе Архангельской и Кировской областей (более «глубокую» российскую глубинку и представить сложно), в районе, административно относящемся к Кировской (официально — одной из самых экономически отсталых и депрессивных в России), регулярно бывающей в Украине и имеющей возможность сравнивать; от соученицы, десять лет назад переехавшей из Крыма в Ейск (хоть и курорт, но явно не «премиум»-класса, обычный провинциальный город).

Наконец, живу я в микрорайоне корабелов, и хотя судостроительные предприятия нашего города (работающие примерно на 10—20% своих советских максимумов) испытывают жесткую нехватку кадров, многие мои соседи по-прежнему предпочитают работать на российских верфях, а кому удалось, перебрались туда навсегда. Думаю, любой читатель также вспомнит много подобных примеров, а личное мнение Максима, боюсь, не столько мнение, сколько самообман — попытка выдать желаемое за действительное.

Максим пишет: «Лично для меня было очевидно — преуспеть здесь (в Украине. — Авт.) можно, только работай!» Но разве нельзя сказать то же самое и о современной России? Поэтому отнесение этой возможности к плюсам от обретения независимости выглядит по меньшей мере огромной натяжкой. Гораздо более высокий уровень экономического развития России предоставляет энергичным, с предпринимательской жилкой людям неизмеримо более широкие возможности, чем в Украине. Опять-таки, обратим внимание на то, что желающим работать и зарабатывать россиянам нет нужды искать такую возможность за пределами своей страны, в отличие от украинцев. К тому же, как говорят ученые, лишь 10—20% людей по своим психофизическим данным способны начать и успешно вести дело. А остальным попросту нужны нормально оплачиваемые рабочие места. А о том, как оплачивается аналогичный труд в России и Украине, — см. выше.

Таким образом, приходится признать, что экономических оснований становиться «украинцем» ни у меня, ни у десятков миллионов простых наших сограждан — абсолютно никаких! Однозначно выиграли от независимости лишь наши дорогие политики и их многочисленная и многопрофильная «обслуга», да, пожалуй, таможенники с контрабандистами на вновь возникших границах. Наверное, в этот список можно занести и киевлян, благодаря обретению их городом столичного статуса и соответствующих финансовых потоков, но не думаю, что средний киевлянин живет лучше жителя какого-нибудь крупного российского города (например Нижнего Новгорода). Остальные же именно обретению Украиной независимости обязаны тем, что значительная часть их жизни прожита гораздо хуже, чем могла быть прожита при сохранении единого государства!

Не хлебом единым

Конечно, такое чувство, как патриотизм, никак нельзя сводить только к «утробным» мотивам. Любовь к Родине должна быть столь же есте-ственна и присуща любому человеку, как и любовь к родителям, которых, как известно, не выбирают. Ведь родители каждого из нас — обычные люди со своими достоинствами и недостатками и тем более — финансовыми возможностями, но любим мы их (за редким исключением) не за «возможности», а за то, что они для нас, а мы для них самые дорогие и близкие люди, которые должны быть вместе и в радости, и в горе.

Так же и патриотизм, гордость за историю и достижения Родины обычно у человека, что называется, в крови, во всяком случае воспитываются с пеленок. И у меня, как и у десятков миллионов, с самых ранних лет (а я еще нестарый человек) было чувство любви к Родине — Советскому Союзу, который всегда и всеми справедливо ассоциировался с Россией. Конечно, мы видели недостатки существующего режима, рассказывали анекдоты про маразматического генсека, завидовали изобилию в западных магазинах и возмущались отсутствием демократических свобод. Но мы же и гордились своей страной, первой запустившей человека в космос, свернувшей шею фашизму, ее тысячелетней историей со многими славными победами и свершениями, десятками подаренных миру гениев и сотнями, если не тысячами, просто выдающихся личностей, проявивших себя во всех сферах человеческой деятельности.

И вот эту большую Родину у меня забрали, объявили «империей зла». Моя малая родина (родной город) стала частью нового государства — Украины, которую раньше никто (из моих знакомых и сослуживцев во всяком случае) не разделял с Россией. Конечно, можно было попытаться полюбить свою новую Родину — если уж не сердцем, так умом. Но не получилось! Невозможно оказалось принять «головой» ту историю и тех «героев», которых идеологи нового государства предложили взамен отвергнутых. Даже гений мировой величины Гоголь, который как никто другой воспел Малороссию (Украину) и вполне мог стать «визитной карточкой» независимой Украины, был фактически ими отвергнут за свой российский патриотизм.

Главным национальным гением назначили Тараса Шевченко. Тарасом Григорьевичем список украинских гениев в списке культуры, науки и искусства практически и ограничивается. Достижения украинской науки, промышленности (ныне стремительно деградирующей и уходящей в небытие) напрямую связаны с пребыванием Украины в составе СССР, а ранее — Российской империи, которое было, согласно официальной версии истории, веками угнетения и эксплуатации.

И эта навязываемая история с ее новыми «героями» никак не может вызвать хотя бы уважения у здравомыслящего человека. Конечно, нет ничего удивительного, что одни и те же исторические персонажи получают по разные стороны нынешних государственных границ диаметрально противоположные оценки. Скажем, Джордж Вашингтон очень долго оставался для многих в Англии предателем и сепаратистом.

Все исторические фигуры всех народов не были ангелами во плоти, в средствах и методах достижения целей не стеснялись; историки из сопредельных стран любят «искать блох» в их биографиях, а своих героев, естественно, идеализировать. Как говорится, «их» шпионы — «наши» разведчики. У соседей — «патологический садист» и «коварный изменник», у нас — «сын своего времени» и «искусный политик». Понятно, что истина находится где-то посередине, и место тех или иных героев на национальном историческом пьедестале определяется, как правило, двумя вещами: насколько их деятельность отвечала интересам и чаяниям их народов и государств и каких успехов они достигли.

Понятно, что в рамках этого письма я не буду подробно анализировать деятельность каждого из украинских героев, на эту тему опубликовано немало материалов, в том числе и на страницах «2000», но обобщающие выводы попытаюсь сделать.

Первое: все «герои» были политическими неудачниками, потерпевшими полное фиаско в своей деятельности. Причем главной причиной постигших их катастроф стали не внешние факторы непреодолимой силы, а неприятие со стороны самих украинцев. Мало того, если бы в определенный исторический момент они не понадобились бы как инструмент внешним врагам России, у них не было бы шансов попасть на страницы современных учебников истории (к примеру, как некий Сапега, чей прожект украинского похода не вдохновил Бонапарта).

Второе: никого из них нельзя назвать сильным политиком, даже Мазепу, который, стремясь перехитрить и Петра, и поляков со шведами, в результате перехитрил самого себя. Личные качества, которые могли бы вызвать уважение, у наших «героев» трудно найти и с микроскопом. Приспособленчество, холуйство перед более сильными и коварство — этого в их биографиях более чем достаточно, а вот принципиальность, стойкость в проведении своей политики, наконец, просто личное и политическое мужество — таких примеров украинская история привести не может. Идеологическую, национально-освободительную составляющую в деятельности героев эпохи Гетманщины найти совершенно невозможно, а более поздние продолжатели их «дела» слишком легко продавали свой «патриотизм» за хлебные места, в том числе и недавним противникам (как Петлюра — полякам, а Грушевский — большевикам). Оказавшись не у дел, они начинали искать новых хозяев!

Собственно, место приказчика при иноземных хозяевах Украины, «туземной администрации» и было для всех них главной целью. Под соусом формальной независимости — хорошо, нет — тоже ничего страшного. И определение «коллаборационисты» для них — наиболее точное (если воздержаться от более жестких). И это те «отечества отцы, которых мы должны принять за образцы»? Думаю, является риторическим вопрос: есть ли еще страна в мире, где коллаборационисты вместо заслуженного презрения имеют ранг национальных героев?

Уж извините, господа патриоты

Повторюсь, трудно принять и сердцем, и умом страну с такой историей (впрочем, насквозь лживой и выдуманной) и такими «героями»! Любому думающему человеку очевидно (и Максим не исключение, что он и признает), что «проект Украина» искусственно придуман и реализован исключительно как средство ослабления и разрушения России. Идеологи независимости изрядно постарались, чтобы убить в душах людей впитанное с молоком матери чувство советского, российского патриотизма, испохабить историю нашей Родины, но заодно они убили у многих и саму способность к проявлению столь высокого чувства, как патриотизм.

Даже ребенку, которого забрали из неблагополучной семьи и передали состоятельным, заботливым приемным родителям, очень трудно перестроить свои чувства, он по-прежнему считает свою родную маму самой лучшей. У нас же ситуация противоположная — во вполне сознательном возрасте нас «забрали» у вполне благополучной матери-Родины и отдали вороватой и лживой вокзальной проститутке, требующей, чтобы ее признали за родную, — уж извините, господа украинские патриоты, за такое сравнение!

Да и оказалась для нас, жителей юго-востока, эта «новая» (ведь мы никуда не уезжали из своих домов и городов) Родина не матерью, а настоящей мачехой! Как бесновались «помаранчевые» в 2004 г. по поводу карты «Так виглядає їх Україна»! Но ведь это чистая правда!!! Деление граждан нового государства на «правильных» (чем западней, тем правильней) и «неправильных», которых следует «научить быть украинцами», (кстати, в последнем номере «2000» к этому открыто призывает и Леонид Кравчук) — объективная реальность, действительная государственная политика не только «помаранчевой» власти, но и их предшественников. Я даже не буду подробно останавливаться на очевидном превалировании выходцев из Западной Украины среди киевского истеблишмента, на их крупномасштабном «десантировании» на ключевые посты в восточных регионах при полном отсутствии встречного движения.

Скажу только о «языковом вопросе»

Я родился и живу в историческом регионе — Новороссии (где проживают, кстати, 50% населения нынешней Украины и создается 75% ее ВВП), в городе, основанном российской императрицей на завоеванных российскими солдатами землях, до того необитаемых из-за постоянных татарских набегов, в городе, который был и есть русскоговорящий с момента основания и до сегодняшнего дня. И я в родном городе не гость, который-де должен уважать «коренное население». Помнится, в период суверенизации было модно обвинять «понаехавших» в национальные республики русскоязычных в недостаточном уважении к языку и обычаям местного населения, видеть в этом проявление имперской политики. Но мы, русскоязычные, и есть коренное население Новороссии, которое должны были бы уважать понаехавшие в последние десятилетия из Галиции украинизаторы!

По данным американского Института Гэллапа, 83% его респондентов в Украине предпочитают давать интервью на русском языке. Но почему даже в родном, на 99% русскоязычном городе, меня лишили права обращаться в официальные инстанции, слушать и смотреть теле- и радиопередачи и многое другое на родном языке? Почему моих детей лишили права учиться на русском языке (и среднее, и специальное)? А ведь получение ребенком образования на чужом ему языке неизбежно сказывается на качестве образования. Отдельный разговор — то, что в качестве «правильного» украинского усиленно внедряется канадско-галичанский диалект, с трудом понятный и украиноязычным жителям Центральной и Восточной Украины, т. е. для выходцев из Западной Украины искусственно создаются дополнительные конкурентные преимущества.

Впрочем и этого мало. Украина украла у меня того, что является, казалось бы, самой неотъемлемой собственностью любого человека — его имени! И украинские законы, и международные конвенции по правам человека гарантируют право на имя, как и право менять произвольно имя и фамилию. И единственное исключение, на основании некоей ведомственной инструкции — славянские имена, которые в документах должны обязательно писаться в украинской транскрипции. Но извините, — я не Дмитро и не хочу быть Дмитро!!! Родители меня назвали по другому!

И вот это государство, превратившее меня в гражданина второго или даже третьего сорта, лишившее меня элементарных гражданских прав (а чего стоит наше формальное право формировать власть путем участия в выборах, наглядно показал Майдан), я должен полюбить? А моему неприятию этого государства Максим Михайленко, видите ли, «не намерен потакать»?!

Стерпится — слюбится?

Впрочем, и Максим отлично понимает, что миллионам жителей Украины совершенно не за что любить и уважать государство, гражданами которого им «посчастливилось» оказаться. Поэтому он и пытается убедить нас полюбить независимую Украину «по необходимости», как насильно отданную замуж девушку уговаривают полюбить навязанного мужа — мол, это судьба, и от нее не убежишь. В интерпретации Максима: «Да и не бывает в истории случайностей... Так и с Украиной. Но наша империя развалилась изнутри, по сути — это Россия от нас отделилась.»

Конечно, воссоздание событий 1991 г. заняло бы много места, но вынужден напомнить, что уже 25 августа того года в Киев срочно прилетели очень высокопоставленные представители нового российского руководства Руцкой и Собчак с миссией «образумить» украинских вождей. Именно полный провал этой миссии заставил Ельцина смириться с развалом союзного государства (а союз только со среднеазиатскими республиками был России действительно не нужен, и правильность такой позиции нельзя не признать). Так что Россия от Украины не отделялась!

Что же касается случайностей и закономерностей в истории... Много ругают Хрущева за передачу Крыма Украине (отнюдь не «обязательный», с точки зрения истории, шаг), но забывают еще об одном его «волюнтаристском» действии — упразднении в 1956 г. Карело-Финской ССР. А не случись этого — быть бы сегодня Карелии независимым государством! Так что вопрос о случайностях и закономерностях отнюдь не столь прост и однозначен, как убеждает Максим.

И так ли случайно то «место», в котором оказалась Украина к своему «совершеннолетию»? Или это и есть закономерный итог «развития» государства, которое «республиканская номенклатура создала для себя» (Максим Михайленко) с помощью «колбасного» патриотизма? Максим старается убедить, что «оранжизм» — болезнь роста молодого государства, и даже предрекает: «Может, уже следующий День Независимости наполнится для нас новым значением — и в самом деле независимости от сил, тянувших нас все эти годы в тупик и вниз — в преисподнюю».

Отлично понимаю, что, не будучи сверхоптимистом, очень трудно оставаться патриотом Украинской державы, но лично я предпочитаю быть реалистом. Никуда, Максим, не денутся эти «силы, тянущие нас в преисподнюю» (внутренние и внешние), поскольку именно они и реализовали «проект «Украина». Только для них он и имеет смысл. Да и кто может прийти им на смену? Есть ли такие не политики, а государственные деятели у нас на примете? Максим не преминул напомнить об «удали» Ельцина, которой мы благополучно избежали благодаря суверенитету. Но это «дела давно минувших дней», а к чему может привести «удаль» нынешних украинских лидеров (которым, выскажу свое мнение, до покойного Бориса Николаевича — как до звезд), страшно и представить!

Впрочем, пока я писал это письмо, вышел свежий номер «2000» с новой статьей Максима Михайленко «Кандидат от МВФ», в которой он пишет: «Но ведь Украину и сами украинцы серьезно не воспринимают». И это — приговор! Ведь «серьезно не воспринимают» Украину не только простые украинцы, но и ее, так сказать, элита, для которой «проект Украина» интересен лишь своими финансовыми возможностями (для них). Как известно, рыба гниет с головы. И почему простые граждане Украины должны относиться к этому государству, которое им ничего не дало — только забрало, лучше, чем те, кому оно дало все? Тем более что урок «прагматичного» отношения к Родине был преподан восемнадцать лет назад.

Если же говорить об исторических закономерностях, то что такое восемнадцать лет на весах истории? И что это такое по сравнению с тысячелетней историей Руси, в которой бывали и более тяжелые и сложные времена? Поэтому я остаюсь оптимистом в отношении будущего моей Родины, которую никак не ассоциирую с разваливающимся на глазах «незалежным» (действительно — от кого?) государством Украина!