Очень часто патриотически настроенные блогеры, эксперты, да и простые обыватели, следящие за ходом военной операции на Украине, задаются вопросами – почему до сих пор не наносятся удары по мостам через Днепр и ключевым транспортным узлам? Отчего не производятся удары по центрам принятия решений, которые неоднократно анонсировались? Каким образом вообще выбираются цели для ракетных ударов по объектам на Украине? Давайте попробуем ответить на эти вопросы.
Каким образом происходит выбор целей?
Ракетные удары по объектам на Украине уже стали своеобразной визитной карточкой военной операции, но при этом до сих пор непонятно – а каким образом вообще происходит выбор целей? Полагаю, что некоторые скажут, что «руководству/генштабу виднее», тем самым закрывая любые дискуссии на данную тему, однако мы все же попробуем высказать некоторые мысли на этот счет.
Необходимо отметить, что, когда мы говорим «высокоточное оружие», подразумевается не только точность попадания, но и точность определения цели. Выбор цели определяется в первую очередь спутниковой разведкой, стратегической разведкой (стратегические БПЛА), агентурой на местах, данными из открытых источников (мониторинг социальных сетей). И существует мнение, что у России есть определенные проблемы по части стратегической разведки и агентуры, качество которой оставляет желать лучшего, и именно поэтому ракетные удары наносятся, как кажется, бессистемно.
Например, такой точки зрения придерживается политолог Игорь Димитриев, который отмечает, что беспилотники используют, но непосредственно в зоне боевых действий, на тактическом уровне, а не в глубине территории Украины. Что же касается качества агентуры, то, по его мнению, о ней можно судить по донесениям о том, что россиян на Украине будут встречать с цветами. В этом мнении есть определенная доля истины, однако оно в корне ошибочно, по той причине, что у РФ есть точные координаты мостов, узлов связи, а также и пресловутых «центров принятия решений».
Разведывательных ресурсов России вполне достаточно для того, чтобы нанести удары по основным центрам управления и тем же мостам. Однако эти удары не наносятся. Вместо ракетного удара, например, по мосту через Днепр наносится удар по пустому зданию администрации в Николаеве или по какому-то Дому культуры, где было замечено 3–4 украинских РСЗО. Что важнее со стратегической точки зрения – разрушить мост, уничтожение которого усложнит снабжение группировки ВСУ на левобережной Украине, или уничтожить пустое здание и 3–4 украинских РСЗО? Ответ очевиден. Впрочем, мост – это не такая простая цель, как многим представляется. Но об этом ниже.
Почему не наносятся удары по мостам через Днепр?
Итак, перейдем к главному вопросу, который был обозначен в заголовке данного материала – почему Россия не наносит удары по мостам? Ведь это усложнило бы снабжение группировки ВСУ на Левобережной Украине и частично парализовало бы украинскую экономику. И, как бы банально это не звучало, основная причина заключается в отсутствии таких планов: такой задачи попросту не стояло и не стоит. На начальном этапе СВО удары не наносились не только по мостам, но и по казармам ВСУ (которые, следуя военной логике, следовало бы наносить в первую очередь) по той причине, что изначальный план военной операции подобного не предусматривал и был рассчитан на быструю капитуляцию Украины.
Не стоит этой задачи, по всей видимости, и сейчас, но по несколько иной причине – политическое руководство Российской Федерации надеется на заключение с Украиной мирного соглашения, «Стамбульского», как его уже прозвали, поэтому не хочет окончательно рушить все мосты, как в прямом, так и в переносном смысле.
В Кремле неоднократно говорили, что готовы к переговорам, если Киев примет условия Москвы. Что это за требования – читатель при желании может ознакомиться с ними в американском журнале National Interest, который в июне опубликовал возможный план мирного урегулирования ситуации вокруг Украины. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков в комментариях российским СМИ подтвердил, что Россия готова к переговорам на данных условиях, поэтому план, с высокой вероятностью, можно назвать реальным. По этой же причине не наносятся удары и по центрам управления, т. е. тем самым центрам принятия решений на Украине.
Существует и иная причина, почему подобные удары сейчас не наносятся, и она имеет прямое отношение к промышленному потенциалу России, возможностями создавать ракетные боеприпасы. Несмотря на бодрые заявления о том, что ракет хватает, очевидно, что в крайнее время интенсивность ракетных ударов по инфраструктурным объектам на территории Украины снизилась. Нет, ракеты у России, конечно, не закончились, но ВС РФ уже не могут наносить удары так же интенсивно, как в первые недели конфликта. А количество ракет, необходимых для гарантированного полного поражения одного моста, требуется существенное. Об этом, в частности, пишет автор Telegram-канала Fighterbomber:
Мостов через Днепр у Украины не один, не два и даже не десять. Плюс ко всему этому даже в случае поражения всех железнодорожных мостов останутся мосты автомобильные (а их тоже немало), так что снабжение группировки ВСУ на левом берегу полностью не прекратится. Топливо не будет доходить только гражданским, военные будут возить его бензовозами. Это, вне всяких сомнений, создаст противнику немало проблем, но полностью снабжение не перекроет.
В целом же по истечении четырех с половиной месяцев военного конфликта можно констатировать, что инфраструктура Украины полностью не уничтожена – ракетные удары наносят серьезный урон, однако он не является критическим.
