Не так давно на ВО была опубликована статья «Проблемы боевой подготовки РККА». В ней речь шла о недостатках дисциплины накануне войны, а в комментариях эта тема была продолжена. Но многое осталось за кадром. Поэтому есть смысл вернуться к этой теме, что называется с цифрами в руках.Начнем с того, что советская историография, критикуя царскую Россию, постоянно упирала на то, что в Российской императорской армии существовала «бесчеловечная палочная дисциплина», солдатам и матросом «офицеры-дантисты» «били морду», и… ставили их под пули с винтовкой на бруствер в годы Первой мировой войны… Априори утверждалось, что в нашей Рабоче-крестьянской армии ничего даже близко похожего не было, особенно в годы Великой Отечественной войны. Ну, разве что были отдельные редкие случаи… Пережитки, так сказать. Но, как оказалось, все это была ложь. Все было, причем в количествах, несопоставимых с тем, что имело место в России до 1917 года. По сути дела, «палочная дисциплина», существовавшая в Российской императорской армии до 1864 года в период именно Великой Отечественной была заменена «дисциплиной расстрельной». Несомненно, была и сознательная дисциплина, была, это бесспорно. Но за ее спиной грозной тенью стояла дисциплина совсем другая, иного рода, до времени скрытая от граждан СССР под грифом «совершенно секретно» в соответствующих архивах. Но время проходит, и все тайное становится явным…
Все тайное становится явным, хотя и не сразу
Убитые и раненные в дни мира
Ну а начнем мы рассказ о расстрельной дисциплине периода Великой Отечествуенной войны в СССР с того, что отметим, что накануне войны само состояние дисциплины в РККА было даже более чем неудовлетворительным. Так называемые чрезвычайные происшествия, связанные с гибелью и ранениями личного состава, приняли характер эпидемии. Так, если в IV квартале 1940 года имело место 3 669 таких чрезвычайных происшествий, то уже в I квартале 1941 года их было – 4 649, что дает увеличение на 26,6 %. В 1940 году из-за них выбыло из строя 10 048 человек, из них было убито – 2 921 и ранено – 7 127 человек. В I квартале 1941 года из строя выбыло уже 3 244 человека: убитыми – 945 и ранеными – 2 290 человек. Средняя цифра по убитым и раненым в 1940 году составляла 27–28 человек в день, а в I квартале 1941 года – 36 человек (ЦАМО, ф. 32, оп. 11309, д. 26, л. 245–246). При этом гибель и ранения людей сопровождались также выходом из строя боевой техники или ее существенными поломками.Недаром комиссия по передаче дел Наркомата обороны СССР Маршалом Советского Союза К.Е. Ворошиловым Маршалу Советского Союза С.К. Тимошенко нашла, что «воинская дисциплина не на должной высоте и не обеспечивает точного выполнения войсками поставленных им боевых задач».А затем началась война, и положение с дисциплиной стало еще хуже…
И отступали, бросая оружие и технику…
Да, войска храбро сражались, уничтожали противника. Но многие части, да что там части – целые армии, поддавались панике и отходили, бросая оружие и технику. Вот, например, данные из архива Министерства обороны, сведенные в таблицу, относительно ситуации, имевшей место в 34-й армии.
Таблица из книги «Психология великой Победы». Коллектив авторов. ИПП Прометей, Тверь, 1995 г. С. 37И очевидно, что столь трагическое положение имело место не только лишь в одной этой армии, иначе можно подумать, что «свет на ней сошелся клином», только реально это не так. И бороться с подобным печальным явлением начали очень просто: расстреливать солдат и офицеров, включая генералов, прямо перед строем во внесудебном порядке. Но… очень скоро выяснилось, что эффекта это не дает. Например, в октябре 1941 года на Западном фронте в 30-й армии во внесудебном порядке было расстреляно 20 человек, а в 43-й армии – 30 человек (ЦАМО, ф. 32, оп. 11289, д. 50, л. 126). Казалось бы, «их пример – другим наука». Однако не тут-то было! Исследование показало, что эта крайняя мера все равно не обеспечивает желаемого результата. Так, несмотря на расстрелы трусов и паникеров прямо на месте преступления, 97 сд (Юго-Западный фронт) с 6 по 8 августа 1941 года три раза самым неорганизованным образом отходила с поля боя и потеряла при этом 80 % личного состава, а также много техники и вооружения (ЦАМО, ф. 221, оп. 1362, д. 34, л. 195). Что-то подобное было и на других фронтах.
«Ничем не оправданные расстрелы бойцов и командиров»
Причем командование уже к концу войны стало понимать, что самочинные расстрелы, равно как и избиения бойцов, ничем не оправданы, но… несмотря на приказы, все эти позорные явления имели место и в начале, и в конце войны. Например, в директиве начальника политуправления Западного фронта № 00205 от 29.07.1941 года так и говорилось: имеют место «ничем не оправданные расстрелы бойцов и командиров». Но тогда был все-таки 41-й. Но в январе – мае 1944 года в полосе 2-го Украинского фронта имело место более 100 случаев самочинных расстрелов и рукоприкладства (ЦАМО, ф. 240, оп. 2772, д. 18, л. 180, 277, 380, 400). Да и на других фронтах это было. «Солдатское радио» все это быстро разносило и… О какой сознательной дисциплине после этого вообще могла идти речь? Дисциплина страха – да, была, причем нередко своих боялись больше, чем чужих. От тех можно было пострадать в бою, а от своих – умереть или получить штрафбат просто по неосторожности, из-за невзначай сказанного слова, подобранной (нужды ради) немецкой листовки или… личной неприязни, всегда возникавшей и возникающей в «трудовых коллективах».
И дезертирство, и членовредительство…
Наблюдалось в рядах РККА и такое явление, как дезертирство. В 1941 году за дезертирство было осуждено 30 782 человека, в 1942 – 111 994, в 1943 – 82 733, в 1944 – 32 723, 1945 – 6 872. Всего 265 104. В то же время, по данным архива ВК ВС СССР (Оп. 1, пор. 316, нар. 86 с, л. 3, 48), за дезертирство в годы войны было осуждено более 296 тыс. человек [2], что составило 33 % от общего числа осужденных в годы войны! Интересно, что 212,4 тыс. дезертиров, объявленных в розыск, найти и наказать так и не удалось [3].Соответственно, были и членовредители, которые таким вот образом пытались избежать отправки на фронт. В 1941 году за членовредительство было осуждено 8 105 человек, в 1942 – 35 265 человек, в 1943 – 16 631, 1944 – 6 959, 1945 – 1696. То есть всего: 68 656. Удельный вес уклонений от участия в боевых действиях, как явление нарушения воинской дисциплины, в общей структуре правонарушений и преступлений на разных фронтах и в разные годы, безусловно, различался. Но на протяжении всех 1 418 дней войны именно такие правонарушения доминировали, судя по делам осужденных военными трибуналами. В первом полугодии 1941 году он составлял 58,2 % всех судимостей, в 1942 – 51,9 %, в 1943 – 54,6 %, в 1944 – 38,7 % и в 1945 (первое полугодие) – 34,6 % [4].
«А так ли уж хорошо было быть генералом?»
При этом карающая длань советской системы воспитания нового человека грозила не только рядовым и младшему комсоставу. Только с июня 1941 года по июнь 1942 года было подвергнуто арестам 107 высших офицеров. В их числе 1 маршал, 72 генерала, 6 адмиралов и высший политсостав. 45 человек расстреляли (из них 34 генерала), 10 умерли в тюрьмах. Всего же репрессиям подверглись более 90 генералов, из числа которых 54 – расстались с жизнью: 48 – были расстреляны, а 6 – погибли в тюрьмах, причем всего в годы войны наша армия потеряла 454 генерала!А вот пример, который приводил историк блокады Ленинграда Никита Ломагин: в докладной записке особого отдела НКВД Ленинградского фронта представителю Ставки Ворошилову сообщалось, что с мая по декабрь 1942 года «за шпионаж, вредительство, изменнические намерения, пораженческую агитацию, дезертирство и членовредительство здесь было арестовано почти четыре тысячи солдат и офицеров, из которых расстреляно 1 538 человек. Причем все это происходило уже после выхода Приказа наркома обороны т. Сталина И.В. № 0391 от 4 октября 1941 года «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями», где речь также шла о недопущении самочинных расстрелов и рукоприкладстве по отношению к подчиненным.
Ударники военной юстиции
Но и трибуналы, то есть суды, работали у нас предельно эффективно. Вот, например, какие данные привел в 8-м номере журнала «Государство и право» за 1995 год генерал-полковник юстиции А. Муранов в статье «Деятельность органов военной юстиции в годы Великой Отечественной войны»: за 1 418 дней войны ими было осуждено 2 530 663 человека. Смертный приговор был вынесен 284 344, то есть осуждалось в среднем по 200 человек в день! Правда, расстреляно из этого количества людей было меньше. «Всего» 157 593. То есть примерно пятнадцать дивизий! Пятнадцать дивизий! Нехилое пополнение для любой армии погибло у нас от рук своих, не немцы их убили!Но все это без учета работы еще и судов общей юрисдикции, особого совещания при НКВД и, как уже сказано было выше, внесудебных расстрелов органами СМЕРШ, заградотрядами и различного рода «мехлисами». Кстати, Мехлис приказал генерала, командовавшего 34-й армией, расстрелять перед строем без суда и следствия, собственной властью, как представитель Ставки… что и было, разумеется, исполнено!Ну а если считать все же только трибуналы и по годам, то выходят вот такие данные: 1941 – 216 142, 1942 – 685 562, 1943 – 727 207, 1944 – 543 745 и в победном 1945 – 357 007 человек.При этом за воинские преступления было осуждено 792 192 человека, за преступления общеуголовного характера – 1 266 483, и «за контрреволюцию» – 471 988. Подумать только, на страну надвинулась такая грозная опасность. Газеты пишут об ужасах, творимых фашистами, но… «контрреволюционеры» продолжают сыпать песок в трущиеся части и клеветать на родную рабоче-крестьянскую власть и лично товарища Сталина! И оказалось, что было их почти полмиллиона… Но откуда столько взялось? Или опять все по принципу «бей своих, чтобы и чужие боялись»?
Поднял листовку – изменил Родине!
Впрочем, «изменой Родине» считалось восхваление боевой техники врага, его мужества, любой положительный отзыв о том, что немцы воюют хорошо, а вот у нас… Дело до того дошло, что в ноябре 1942 года начальникам Главного управления военных трибуналов наркомата юстиции и главному военному прокурору Красной армии пришлось издавать совместную директиву «О необоснованном возбуждении дел и осуждении военнослужащих по ст. 58–10, ч. 2 УК при обнаружении фашистских листовок, когда не обнаружено злонамеренности лиц, у которых обнаружены листовки». Ну, пардон, а что делать, если задницу вытереть нечем, а тут сидишь и на тебя с воздуха листовка немецкая упала? Пока ты ее поднял, развернул… тут-то в изменники тебя и записали. Вот если ты уже успел использовать ее по назначению, то, наверное, это могло бы расцениваться как смягчающее вину обстоятельство.Однако при сведении личных счетов как раз злонамеренность-то было обнаружить легче лёгкого! И… «прощай, Вася!»Так, в сентябре 1942 года особым отделом 56-й армии был арестован 24-летний офицер Елизар Мелетинский по обвинению в шпионаже. Знал немецкий, воевал в разведроте, и в его полевой сумке нашли русско-немецкий разговорник и книгу лютеранских псалмов, которую он забрал у пленного немца. И военный трибунал не постеснялся приговорить боевого офицера (правда, осудившие его не знали, что судят будущего всемирно известного лингвиста) к десяти годам лагерей. Причем в приговоре было записано: «за антисоветскую агитацию с целью разложения Красной армии» и что он «восхвалял фашистский строй и Гитлера». Позднее Мелетинский в своих воспоминаниях написал, что вместе с ним арестовали и двух неграмотных парней, призванных из деревни. Вот их приговорили к расстрелу. Так что будущему лингвисту еще, можно сказать, повезло!Ну и, конечно, именно таких дел было очень много, потому что «стряпать» их было просто, а карьерному росту следователей они весьма способствовали…
О пользе сравнительных данных…
У нас на ВО любят сравнительные данные, чтобы их сопоставить по принципу «у них – у нас». И вот что эти самые сравнительные данные показывают: британскими военными трибуналами к смерти было приговорено 40 своих военнослужащих, французскими – 102, американскими – 146 [5].И получается, что у нас, в самом передовом и свободном государстве мира, без частной собственности, эксплуатации человека человеком, где каждый был друг другу товарищ и брат, где люди наслаждались бесплатной медициной, бесплатным обучением, отдыхали в санаториях и домах отдыха, а стахановцы успешно перевыполняли все нормы, людей, не желавших этот строй защищать и «достойных» за это смерти, набралось целых 15 дивизий: и все это были мародеры, дезертиры, самострельщики, изменники, террористы, диверсанты, контрреволюционеры, паникеры, и трусы – бывшие советские граждане, в большинстве своем не жившие при царизме ни единого дня! Ну не ценили они благ самой демократичной в мире Сталинской Конституции. Впрочем, опять же, для сравнения вспомним, что в царской России с 1905 по 1917 год по суду повесили и расстреляли 3 087 человек, а ведь тогда людям было за что ненавидеть царизм!Между прочим, даже в Древнем Египте фараоны знали, что убивать людей не следует. Виноват – в шахту тебя, в каменоломню. Искупай вину трудом. Вот и в нашем случае – это ж сколько эти 15 дивизий расстрелянных советских граждан могли бы добыть угля или напилить леса, но вот не добыли, не напилили…
Страх – главная опора власти неправой!
А теперь давайте посмотрим, а как обстояло дело с расстрелами у наших врагов – у гитлеровцев, с их звериной расовой теорией, дремучим человеконенавистничеством, «волчьим оскалом капитализма» и прочим социальным негативом? А было так: в вермахте с 1 сентября 1939 по 1 сентября 1944 года германскими военными трибуналами на смерть было осуждено 7 810 человек. Допустим, что за оставшееся время до мая 1945 года они успели расстрелять (ну, чисто гипотетически!) еще столько же. И все равно это будет в 10 раз меньше, чем расстреляли у нас!
