Реформаторы разваливают Армию обороны Израиля

Для понимания отчёта важно сказать, кто такой Ицхак Брик. Брик – танкист, прошедший все командные должности от командира танка и до командира корпуса, участвовал в войнах и операциях от Шестидневной войны и до Первой интифады. В АОИ с 1965 г., наводчик танка в 82-м батальоне 7-й бронетанковой бригады. Далее курс командиров танков, во время Шестидневной войны воюет в 63-м батальоне 14-й бригады. Далее – офицерский курс, во время операции Караме (21.03.68) командует взводом танков в 7-й бригаде. Затем командир роты. В 1969 г. демобилизуется. Заканчивает 1-ю степень в Технионе, как инженер управления производством («Меhандес Таасия вэ-Ниhуль»). Позднее закончил 2-ю степень по общественному управлению («Ниhуль Цибури») в Тель-Авивском университете и Колледж национальной безопасности АОИ (МАБАЛь).

Во время войны Судного дня – командир роты в 113-м батальоне 217-й бригады 162-й дивизии. Несмотря на сильные ожоги лица 07.10.73, остаётся в строю до конца войны. Награждён медалью «За отвагу» («Итур hа-Оз»), второй по значимостью военной наградой Израиля. В резерве продвигается до звания подполковника и должности командира батальона.

В 1980 г. по просьбе командования возвращается на кадровую службу, как он тогда планирует – на 2 года. Но после войны в Ливане 1982 г. решает задержаться. Задержка длилась ещё 17 лет, до 1999 г.  Командир резервной 786-й брт бригады «Харэль», командир 14-й регулярной брт бригады, далее 78-й резервной дивизии «Уцват Этгар» и 36-й регулярной дивизии «Гааш», заместитель начальника штаба полевых войск (МАФХАШ). В 1994 г. – Начальник военных училищ в звании генерал-майор. В дополнении с 1995 г. – командир Южного корпуса (441-й), продолжает командовать корпусом ещё несколько лет и в резерве, после демобилизации. С декабря 2008 по декабрь 2018 гг. – Комиссар по жалобам военнослужащих.

Кроме обычного кабинетного изучения жалоб, 3-4 раза в неделю Брик посещал подразделения АОИ. ВВС, ВМС и СВ. Каждая встреча длилась около 4 часов. Всего – более 1,600 подразделений за 10 лет. Кроме того, все эти годы он изучал отчёты Госконтролёра (всё что касается системы безопасности), контролёра МО и контролёра АОИ. Весь этот материал, а также личное близкое знакомство с системой, и позволил ему написать отчёт 2018 г.

Брик в основном критикует СВ и ГШ. ВВС и ВМС по его мнению достаточно профессиональны и боеготовы. Проблемы СВ связаны с несколькими факторами. Одна из них – не эффективность нынешней структуры командования. Несмотря на создание штаба СВ (МАЗИ), а затем и собственно СВ («Зроа hа-Йабаша»), те занимаются вопросами строительства СВ. Реальным командующим СВ в ходе боевых действий является НГШ, через штабы командующих военными округами. Но НГШ слишком занят другими задачами, поэтому у него слишком мало времени на контроль развития и оценку текущей ситуации в СВ.

Ещё один фактор – сокращения кадров в рамках текущей пятилетней программы развития АОИ (ТАРАШ – «Тохнит Рав-Шнатит»), «Гидеон». Уже в самом начале её исполнения (середина 2015 – середина 2020 гг.) было сокращено 5,000 ставок сверхсрочников. Но если в ВВС  сокращения были вертикальными (закрывали подразделения), то в СВ – горизонтальные, сокращение 15% ставок в действующих подразделениях. В результате на мобилизационных складах СВ (ЙАМАХ) оставшийся персонал не справляется с проведением текущих работ по обслуживанию оружия и боевой техники.

Но главная проблема – падение организационной культуры. Например: выдача приказов (часто с использованием электронной почты или приложений смартфонов) без должного контроля их выполнения. Например в прошлом в АОИ был специальный орган («Бакара вэ-Маакав»), контролирующий исполнение распоряжений НГШ и генералов ГШ. Тот кто их не выполнял – должен был отчитаться, почему это произошло. Но этот орган был сокращён, соответственно и исполнение приказов. В рамках подготовки отчёта Брик беседовал с полковником, проверявшем, каков процент указаний приказов НГШ определённому виду ВС был выполнен. По его словам – 15%. Также должным образом не изучаются отчёты контролёра МО, выявленные в них недостатки не исправляются.

Как следствие – проблемы опускаются вниз. Во многих подразделениях не проводятся регулярные смотры («Мисдарим»). По окончанию учений часто не чистится оружие. Среди прочего это произошло из-за решения сократить ротных старшин (РАСАП) на сверхсрочной службе в рамках ТАРАШ «Гидеон». Попытки заменить их солдатами срочной службы оказались не эффективными, среди прочего из-за утери опыта работы старшин.

Похожая ситуация с внедрением высокотехнологичного оборудования, например систем связи, управления и контроля, созданных в рамках программы ЦАЯД. На танках резервных бригад такие системы есть, но нет нормальной подготовки резервистов к использованию систем и нет достаточно техников в резервных бригадах и ЙАМАХах для их ремонта. Многие сверхсрочники были сокращены, а те кто остались – постепенно демобилизуются по выслуге лет. Молодых солдат, закончивших срочную службу, часто трудно уговорить остаться на сверхсрочную, из-за высокой нагрузки и разницы в зарплатах между армией и гражданским сектором. Падает и мотивация службы призывников в боевых частях – с 78 до 64% за последнее десятилетие. На это накладывается и сокращение сроков срочной службы для мужчин, с 36 месяцев до 32 (с 01.06.15), а затем и до 30 (с 2020 г.).

В АОИ в последние 10-15 лет развилась новая концепция – отсутствие угрозы большой полномасштабной войны против нескольких противников на разных фронтах. С Египтом и Иорданией мир, Сирия ослаблена гражданской войной. Остаются 2 зоны террора, «Хизбаллы» на севере и ХАМАС в Секторе Газа на юге. Но сокращения СВ (напомню о недавно появившихся планах закрытия ещё 2 резервных бронетанковых дивизий, и это после постоянных сокращений последних десятилетий) привели АОИ к неспособности атаковать на 2 фронтах одновременно. Т.е. если брать даже ограниченный конфликт с одновременным участием 2 террористических организаций, АОИ будет способна наступать только на одном фронте. А значит, пока не дойдёт время до второго – тыл будет подвергаться ракетным обстрелам (2,000 ракет в день, включая ракеты с 500-600 кг БЧ). Даже имея системы ПРО с 90% эффективностью (пока у них не кончатся ракеты) – это будет означать падение 200 не перехваченных ракет (тут надо учесть, что перехватывают только «опасные» ракеты, но при обстреле крупных сосредоточений населения, вроде Хайфы и Большого Тель-Авива, практически все ракеты будут «опасными»).

В конце интервью Брику был задан вопрос: что делать? По мнению Брика, первой мерой должно быть лишение НГШ права менять армию по своей прихоти. Должна быть чёткая картина угроз национальной безопасности, как текущих, так и потенциальных, и армия должна строиться на основе этой картины и решений, принятых на политическом уровне. За создание картины угроз должен стоять Совет национальной безопасности (СНБ).

СНБ (МАЛЯЛь – «Моаца ле-Битахон Леуми») был создан в Израиле в марте 1999 г., в конце первого срока Биньямина Нетаньху как премьер-министра Израиля. Но в 2008 г. его функции были сокращены до совещательного штаба, соответственно изменилось и название (на «Мате ле-Битахон Леуми», сокращённо также МАЛЯЛь). По мнению Брика, это должен быть полноценный СНБ, с полномочиями, определёнными законе, с возможностью контролировать выполнение своих рекомендаций.  Именно он должен определять угрозы безопасности, как текущие, так и возможные, в соответствии с этим будет планироваться бюджет МО и размеры АОИ.

По мнению Брика, нынешний НГШ (генерал-лейтенант Авив Кохави) и его заместитель (генерал-майор Эяль Замир) относятся к его отчёту со всей серьёзностью и же создали рабочие группы («Цевет Хашива») по обсуждению различных пунктов этого отчёта.





Ссылки:

1. Ицхак Брик: травма 1973 г. будет ничем по сравнению со следующей войной, makorrishon, 04.10.19.
2. Ицхак Брик, статья Википедии.
3. СНБ Израиля, статья Википедии.