25 мая исполняется 30 лет со дня трагической — по-другому не скажешь — даты: созыва первого Съезда народных депутатов СССР (СНД). Того самого, что своим бездействием в ходе грандиозной провокации, устроенной в августе 1991 года, приговорил к уничтожению Советский Союз, а затем, предав его и позорно устранившись от ответственности и последствий своей деятельности, дезертировал с поля битвы и объявил о самороспуске.
Когда говорят об СНД СССР, любят спекулировать на романтических настроениях «перестройки», забывая при этом, что романтика в политике сродни идиотизму. Отключая рассудок, она прокладывает путь негодяям и провокаторам, которые по принципу пребывания «в центре зарождающегося циклона» встраиваются определенными силами во все крупные политические процессы. Вся история СНД — все пять актов этой исторической драмы — это управляемая кукловодами «борьба нанайских мальчиков» — «партии романтиков» с «партией мерзавцев». Никакого другого исхода, кроме развала, у этой борьбы не было и быть не могло, ибо обе «партии», даже не всегда понимая это, действовали слаженно и били в одну точку. Съезд как орган «разгосударствления» и подрыва СССР и созывался теми, кто принимал это решение, в качестве ликвидационной команды.
Августовский путч. 19 августа 1991 года
Предыстория — короткая. Когда дал трещину план Ю.В. Андропова — задрав ставки в «холодной войне», вынудить Запад пойти на стратегические договоренности с Москвой, а тем более после смерти этого лидера, перетащившего центр власти со Старой площади на Лубянку, среди его последователей и преемников возобладали популистские настроения. Запустив «перестройку», Горбачев, Яковлев и их приспешники не озаботились хотя бы андроповской последовательностью. И потерпев неудачу в «ускорении» экономики, то есть не решив задач первого этапа, с иррациональной одержимостью бросились во второй и третий, провозгласив «перестройку» политической системы и «новое мышление» в отношениях с Западом.
Частью именно этой трехходовки, превращенной в ситуативно-спорадический набор действий/бездействий, и стал априори неэффективный ввиду очевидного популизма институт Съезда народных депутатов. Главной целью политической реформы, запущенной XIX Всесоюзной партконференцией (лето 1988 г.), стала легализация отстранения от власти КПСС, осуществленная путем ее якобы «передачи народу». Ширмой этой мистификации и стал СНД. По сталинским планам, партия должна была сохраниться в качестве концептуального центра, источника стратегии развития («ордена меченосцев»), и тогда можно было допустить передачу текущего управления в вертикаль советских органов. Именно это мы наблюдаем на примере современного Китая. Без партии такая передача означала утрату рычагов управления страной, превращение ее в корабль без капитана. Советским спецслужбам, в отличие от царских, незримо вставших за спиной большевистской партии после развала Российской Империи, роль «капитана» оказалась не по плечу. Прежде всего, с нравственной точки зрения. Помните ответ Владимира Путина генералу Виктору Черкесову? «Тот, кто бросается обвинениями о превращении воинов в торговцев, сам должен быть безупречен!».
Концептуальная власть — это, прежде всего, идеология. И именно она, точнее, ее отсутствие, наделяло судороги андроповского плана по слиянию с Западом заведомой эфемерностью. Соединение концептуальных идеологических подходов, составлявших стержень элитарной организации Запада, с деидеологизацией и отказом от широкой народности в СССР, неминуемо вызывавшей к жизни антикоммунизм в элитах и национал-сепаратистскую вакханалию на союзной периферии — будем называть вещи своими именами — невозможно было изначально.
Заключать в государственную форму можно только содержание, а не его отсутствие. В таком симбиозе наша большая страна и ее осколки автоматически превращались даже не в «младшего партнера», а в объект, который не имеет собственной концепции развития и находится в полной смысловой, проектной зависимости от концептуального субъекта, исповедующего идеологию, противоположную нашей собственной, даже преданной и оболганной. Ни о каком партнерстве речи идти не могло, и распад СССР именно это обстоятельство и зафиксировал. Бросив собственный дом (выражаясь научным языком, «мир-систему»), принялись под прикрытием демагогии о «возврате на столбовую дорогу» побираться на ступеньках дома чужого, еще тогда получив от Маргарет Тэтчер знаменитое: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке».
Поэтому и все «реформы», проводившиеся с подачи тех, кто манипулировал народными депутатами и Съездом в целом, в СССР, а затем в Российской Федерации, — продукт западной элитарной концепции развития «для избранных», которых при «хорошем поведении» в этот чужой дом пустят на условиях полного разрушения остатков своего. Или, точнее, пообещают пустить, но слова не сдержат. Именно потому очень многие законы и нормативно-правовые акты — от приХватизации экономики и социальной и гуманитарной сфер до ювенальной юстиции — до сих пор являются банальным переводом с английского.
КПСС
Возвращаясь к наследию Съезда, отметим, что именно из него вышли те самые «нанайские мальчики», «боровшиеся» на его заседаниях под видом «демократов» и «консерваторов». «Партия мерзавцев», объединившись в Межрегиональную депутатскую группу (МДГ), включившую элементы антипартийной «Демократической платформы» в КПСС, повела дело к развалу страны открыто и не стесняясь, в кадровом наполнении деградируя от фигур к пешкам: после смерти А.Д. Сахарова МДГ возглавил триумвират могильщиков СССР с неблагозвучной аббревиатурой ЕПС — Ельцин — Попов — Собчак.
Два факта из собственной памяти. Где-то в середине 80-х годов во время экскурсии в сахаровский «ядерный музей» мы спросили экскурсовода о Сахарове: как и «кем» он был, пока не ударился в диссиденты? И получили сногсшибательный в своей искренности ответ: «Пока не снюхался с этой Боннер — был блестящим ученым, светлее головы у нас в «секторе» не было». Второй факт из конца декабря 1992 года, когда на 70-ю годовщину образования СССР те самые его могильщики — Попов, Собчак и примкнувший к ним Лужков созвали в МГУ пресс-конференцию, объявив на ней о создании политического движения «Евразийский союз». А еще через год с небольшим, в марте 1994 года, Нурсултан Назарбаев поехал в Лондон, где представил эту тему в Chatham House, крупнейшем концептуальном центре Запада. И получив там «добро», через неделю продублировал эту презентацию в МГУ, бесхитростно написав о том и о другом эпизодах в собственной книжке «Евразийский союз», где заодно поместил и тексты обоих докладов.
«Партия романтиков», сформировав на первом СНД депутатскую группу «Союз», очень скоро, позабыв о том, к чему обязывает это название, повелась на горбачевскую заготовку с созданием «Российского бюро ЦК», из которого затем вышла Компартия РСФСР. О ней уже почти забыли. Но никуда не деться от того, что эти «романтики» самим фактом своего появления, как и участием в президентских выборах 1991 года, изо всех сил помогали «партии мерзавцев» разрушать СССР, подыгрывая Ельцину и размывая союзный уровень власти путем перетаскивания его полномочий и прерогатив на российский. И в этом смысле разницы между «мерзавцами» из «Демократической России» и «романтиками» из КП РСФСР нет никакой. Скажем больше: «романтики» выглядят куда более жалко — и потому, что проиграли, и как использованные «мерзавцами» втемную. Это ж надо было дожить до седин, чтобы в девственной неприкосновенности сохранить уровень умственного развития пятилетнего ребенка!
Мы уж не говорим об историческом образовании. Может быть, не советскому школьнику, но уж советскому студенту первого-второго курсов, особенно гуманитарных вузов, было хорошо известно, в чем состояла подоплека известного «Ленинградского дела», по которому в конце 40-х годов было репрессировано руководство одноименного обкома КПСС. Речь шла о создании внутри союзной компартии как раз компартии России, а также о переносе в Ленинград столицы РСФСР, что И.В. Сталин, на мой взгляд, абсолютно обоснованно расценил как заговор с целью создания «параллельного» центра власти.
Анатолий Чубайс и Егор Гайдар
И это, и очень многое другое указывает на то, что «романтиками», в полном соответствии с принципом «двух рук, управляемых одной головой», тоже рулили «мерзавцы». Случайно ли в приготовительных мероприятиях к развалу СССР, запущенных еще в начале 70-х годов Римским клубом, свое место нашлось и Попову, и Рыжкову? Первый деятельно поучаствовал в создании «римского» Международного института прикладного системного анализа (МИПСА) в Вене, а второй сопредседательствовал в созданной при Андропове секретной Комиссии ЦК по экономической реформе (1983 г.). В том самом МИПСА и прошли стажировку будущие «реформаторы» из «команды Гайдара — Чубайса», представлявшей собой соединение московского и питерского центров, которые затем «плодотворно» потрудились в той самой комиссии ЦК. А ее наработками, в свою очередь, в дальнейшем воспользовались как Горбачев, так и Ельцин.
Этот круг тотального предательства и измены — по умыслу и по недомыслию — и замкнулся в трагическом августе и еще более трагическом декабре 1991 года. И сказать, что именно Съезд народных депутатов СССР оказался «повивальной бабкой» этих разрушительных процессов, — значит почти ничего не сказать. Повторим, он и создавался под перехват власти, который на начальном этапе был загримирован под «двоевластие», в рамках которого концептуальная роль КПСС, размываемая еще с андроповских времен, окончательно растворялась многочисленными перебежчиками от «романтиков» к «мерзавцам» под ширмой Съезда. И изменения в Конституцию СССР, которые, чтобы «не спугнуть удачу», вносились разрушителями поэтапно, от провозглашения СНД «высшим органом государственной власти» (1989 г.) до отмены 6-й статьи Основного Закона о руководящей роли КПСС (1990 г.), сформировали тот пазл, в котором существованию СССР места не осталось.
Михаил Горбачев и Борис Ельцин
Ну-ка, вспомним, как повел себя в судьбоносный момент 19 августа 1991 года председатель Верховного Совета СССР А.И. Лукьянов? Он что, бросился в Москву с валдайского отдыха и объявил о созыве внеочередного Съезда народных депутатов? Нет! Он продолжил свой отдых, решив, что в стране ничего особого не происходит. Тогда, в первые дни, до краха ГКЧП, ситуацию еще можно было переломить. Но Съезд собрали только тогда, когда было уже безнадежно поздно, когда вступил в действие ельцинский указ о запрете КПСС. То есть уже после официального низложения в стране концептуальной власти, на фоне которого под ширмой безвластия шла передача контроля западным центрам, и очень символична в те дни роль американского посольства в Москве, которую отмечали практически все, кто имел отношение к тем событиям.
И последний вопрос, вполне себе риторический: Лукьянов так себя повел сам? Ответ на него был получен через сто дней. Дадим слово Анатолию Сазонову, экс-заместителю руководителя аппарата президента СССР, автору уникального архивного сборника «Кто и как уничтожал СССР?» (М., 2010).
Итак:
«В ночь с 7 на 8 декабря около 23 часов ко мне прибегает водитель и говорит: «Звонит телефон в машине почти беспрестанно, а разобрать ничего нельзя».
Мы были в 60 км от Москвы в фермерском хозяйстве недалеко от канала им. Москвы. Понимая, что звонок не случайный, решили подъехать ближе к городу и связаться с Г.И. Ревенко (руководитель аппарата президента СССР. — Авт.) или М.С. Горбачевым. Только в 20 км от МКАД ответил Григорий Иванович.
— Здравствуйте, Анатолий Александрович. Вы где сейчас?
— Здравствуйте, Григорий Иванович, в 20 км от МКАД по Дмитровскому шоссе.
— Приезжайте в Кремль и по первой связи наберите меня. Если не отвечу, то наберите номер телефона Михаила Сергеевича. Я буду у него.
Ближе к двенадцати ночи я позвонил на дачу Михаилу Сергеевичу. Г.И. Ревенко был у него.
— Анатолий, нужно срочно узнать, что происходит в Беловежской пуще, какие документы готовят? Григорий Иванович сказал, что ты это можешь сделать.
— Хорошо, через час будет известно, — ответил я, еще не имея плана этой операции.
Перебрав телефоны своих белорусских друзей из ЦК, Совмина и КГБ, я нашел телефон первой связи человека, который наверняка знал все или принимал непосредственное участие в Беловежье.
Так и оказалось, через час мой товарищ рассказал мне. Звоню на дачу:
— Михаил Сергеевич, обстановка такая: Бурбулис и другие советники из команды Кравчука и Шушкевича сочиняют статьи Договора. Ельцин, Кравчук и Шушкевич обсуждают вместе с Фокиным и Кебичем (премьеры УССР и БССР. — Авт.). Если одобряют, то пьют за каждую удачную формулировку.
— Что самое главное?
— Главное, что в этом документе нет места союзным органам власти и президенту СССР. Записано: «Деятельность органов бывшего СССР… прекращается».
— Что же делать? — спросил Михаил Сергеевич после паузы.
— Два-три вертолета. По вашей команде. Поднять «Альфу». Участников незаконного разрушения страны — под домашний арест. Утром Вы обращаетесь по телевидению к народам СССР и спрашиваете: «Вы голосовали в марте 1991 года за сохранение Союза ССР? А они наплевали на вашу волю и хотят разрушить СССР. Что будем с ними делать? Судить народным трибуналом? Уверен, что народ выскажет свое мнение в Вашу поддержку, за сохранение СССР».
— Анатолий, ты же знаешь, я так не могу…
— Тогда Вам будет Матросская тишина. А завтра соберутся лидеры остальных союзных республик и в ответ на Беловежский сговор примут свое решение, но единой страны уже не будет…
— Ну, хорошо, до свидания, — сказал Михаил Сергеевич и повесил трубку» (С. 163−164).
Таков общеизвестный итог устроенной Горбачевым «большой игры» в «перестройку», частью которой и стал Съезд народных депутатов СССР. Игры, в которой «романтики» подыграли «мерзавцам». «Вольной волею или нехотя…» — уже неважно. Не только с исторической точки зрения, но и с уголовно-процессуальной.
И таков финал печальных событий, под грузом которых прошли все последние тридцать лет.
Невыездной Нетаньяху. Западные страны признавшие выданный МУС ордер на арест Нетаньяху и Галланта. Также к списку присоединилас