Россия или США? Каким путем пойдёт современная Африка

В какой-то степени это снова дежавю. Когда Британская и Французская колониальные империи, искалеченные двумя мировыми войнами, рухнули, две сверхдержавы быстро заполнили пустоту. В то время как в некоторых случаях Соединенные Штаты быстро продвигались вперед, поскольку французы и англичане уходили, оставляя позади свои обученные элиты, те страны, которые испытали подлинные национально-освободительные движения, почти без исключения выбрали союз с СССР.

Вопреки западной пропаганде времен «холодной войны», Советский Союз был привлекательным партнером для международного сотрудничества по ряду причин. Начать с того, что Союз наглядно продемонстрировал способность побеждать западные державы в войне – пожалуй, главное качество успеха для развивающихся постколониальных государств. Более того, марксистская модель экономического развития была очень убедительна — преуспела в индустриализации огромной страны всего за одно десятилетие. Вдобавок в Союзе отсутствовала легализованная расовая дискриминация, которая до конца 1960-х гг. была нормой в Штатах.


Возможность выбора между двумя явно различными моделями развития, предложенными двумя соперничающими сверхдержавами, имела как преимущества, так и опасности для развивающихся стран Африки, Азии и даже Латинской Америки. Выгоды заключались в страхе перед «эффектом домино», который вынудил «первый мир» предложить «третьему миру» значительно лучшие условия, как если бы «второй мир» вовсе не существовал.

Опасность заключалась в форме сверхдержавных «прокси-войн», которые велись для предотвращения дрейфа стран в социалистическую сторону или подрыва экономических и политических систем тех стран, которые действительно присоединились к Восточному блоку. Убийство Патриса Лумумбы, война во Вьетнаме, военные перевороты в различных латиноамериканских странах, экономическая блокада Кубы и многие другие подобные кампании были частью усилий США по ликвидации советского влияния в развивающемся мире.

Окончание «холодной войны» означало переход к глобальной однополярности, где нет конкурирующих экономических моделей. Экономический неолиберализм был теперь «единственной игрой в городе» в планетарном масштабе, и политика TINA (There Is No Alternative – «нет альтернативы») владела теперь странами третьего мира безраздельно.

Но очередной переход к многополярному миру, который стал очевидным в 2010-е годы, опять означает как возможности, так и опасности для развивающихся стран, подобные тем, которые были испытаны во время «холодной войны». Хотя большее число глобальных центров силы означает, что игра стала значительно сложнее, чем это было в эпоху биполярности США — СССР.
 

Многополярность в действии

Хотя на первый взгляд может показаться, что мир снова движется к биполярности, на практике есть четыре основных геополитических игрока современности: Соединенные Штаты, Европейский Союз, Китай и, конечно же, Россия. В то время как США и ЕС коллективно образуют Запад, они также вполне способны «подрезать» друг друга, чтобы защитить свои сферы влияния — будь то доктрина Монро, Британское Содружество или франкоязычная Африка. Москва и Пекин пока не проявляют координации в своих соответствующих усилиях на африканском континенте, хотя отсутствие видимых столкновений интересов до сих пор говорит о существовании неформального разделения обязанностей и зон влияния между двумя государствами в этом регионе.
 

Возобновление интереса РФ к Африке было вызвано попытками Запада изолировать ее политически и экономически. До 2014 года, несмотря на предыдущие провокации, Россия, по-видимому, неуклонно шла по пути экономической и политической интеграции со странами Старого и Нового света. Но этот курс был грубо прерван рядом факторов, как то: расширение НАТО на восток, смена режима на Украине и кампания по общей демонизации России.

Возможно, Москва не чувствовала бы себя вынужденной посягнуть на то, что Запад всегда считал своей законной сферой влияния, особенно если бы ее государственные интересы безопасности вдоль собственных границ соблюдались западными странами.
 

Что может предложить Россия?

Вообще-то, много чего. Взять недавний российско-африканский экономический форум, прошедший в Сочи 23-24 октября 2019 года. По его итогам было подписано более 500 соглашений на сумму 12 миллиардов долларов. В этом международном мероприятии приняли участие лидеры 50 африканских государств и восьми африканских международных организаций. Исходя из результатов события, экономическое развитие и взаимовыгодные деловые отношения занимают высокое место в списке приоритетов Москвы относительно процветания и политической стабильности африканских государств.
 

В аналогичном ключе американский информационный ресурс Bloomberg сообщил, что концерн «Российские железные дороги» ведет переговоры по контракту на сумму 500 млн. $ на модернизацию железнодорожной сети Демократической Республики Конго. Параллельно Росатом согласует с Эфиопией детали строительства атомной электростанции.


Помимо этого, аннуляция Москвой 20 миллиардов долларов долгов различных африканских государств, как ожидается, также приведет к новым проектам экономического сотрудничества. Несмотря на то, что эти впечатляющие цифры все еще бледнеют по сравнению с китайскими инвестициями в регионе, они позволяют предположить, что африканские страны не прочь иметь более одного незападного партнера в сфере экономического развития.

Зона сотрудничества с африканскими странами, где Россия действительно опережает Китай, находится в сфере безопасности. В этом сегменте действительно может существовать негласное соглашение с Поднебесной о разграничении обязанностей. Предпочтение, оказываемое России в области сотрудничества по национальной безопасности, обусловлено целым набором причин. К ним относятся отношения, сложившиеся во время «холодной войны» и доказанная надежность и долговечность российского оружия на локальных полях сражений.

Помимо прочего, для Африки крайне важно, что Россия восстановила свой мировой авторитет как военная держава, которая способна вести военные действия разных типов и разнообразного масштаба в сочетании со способностью Москвы противостоять западным военным угрозам. А это весьма существенно для развивающихся стран, которые за время колониальной зависимости уже натерпелись бед и потрясений от рук «белого человека».

Но почему военный партнер «черного континента» — не Китай? Хотя недавние военные достижения Поднебесной впечатляют, Пекин не проявил ни желания, ни способности продемонстрировать свое умение защищать отдаленных союзников с помощью военной силы.

Если китайские инвестиции и активы на африканском материке подвергнутся милитаристской угрозе, исходящей от того же блока НАТО, то вряд ли китайские вооруженные силы будут там, чтобы защитить их. На данный момент более вероятно, что КНР будет полагаться на ВС РФ для подобной обороны своих активов в Африке. По этой причине Москва и Пекин потенциально могут сформировать чрезвычайно эффективный оборонно-экономический тандем, которому западным державам будет трудно противостоять.

Аспект безопасности участия России в Африке представляется привлекательным для ряда африканских государств, обеспокоенных американскими замыслами в регионе, особенно после провала спонсируемых США «цветных революций» на Ближнем Востоке. Некоторые африканские государства, в том числе Судан и Центральноафриканская Республика (последняя явно находится во французской сфере влияния), уже открыто выразили заинтересованность в размещении российских военных баз на своей территории.

Кроме того, далёкие как географически, так и геополитически цели России были продемонстрированы визитом двух стратегических бомбардировщиков Ту-160 в Южно-Африканскую Республику, который получил значительное позитивное внимание в социальных сетях этой страны. В сочетании с растущим присутствием российского флота в Мировом океане, которое стало возможным благодаря недавно построенным современным боевым кораблям с крылатыми ракетами, Африка начинает признавать присутствие у себя России в качестве гаранта политической стабильности.
 

Риски и опасности

Самая большая опасность для африканских развивающихся государств, конечно, заключается в том, что Соединенные Штаты, привыкнув к идее своего доминирования, вряд ли просто примут какой-либо вызов своему влиянию на этом континенте. Иногда это неприятие реальности принимает комические размеры: например, Facebook запрещает пророссийские страницы, якобы «вмешивающиеся» в африканскую политику — шаг, который однозначно указывает на то, что именно Белый дом считает себя хозяином этого огромного участка Земли.

Но американские политики вряд ли остановятся на истерике в Facebook. Вероятно, предстоит вновь увидеть эскадроны смерти и военизированные формирования связанных с ЦРУ джихадистов, или даже поддержку со стороны Пентагона локальных правителей-деспотов, которые будут служить в качестве местных прокси, предназначенных для отката российского и китайского влияния. Самым пугающим аспектом современной политики США является готовность разграбить страну и ввергнуть ее в гражданскую войну, если будет казаться, что государство может соскользнуть с западной орбиты на российскую и китайскую.

Пока трудно предсказать, как будут развиваться будущие прокси-войны. Однако опыт Соединенных Штатов в других регионах свидетельствует о том, что их инструменты тайных действий во многом потеряли свою былую эффективность в процессе достижения внешнеполитических целей США. Более того, американская репутация как надежного международного партнера настолько сильно запятнана, что она, скорее всего, будет работать против Вашингтона при попытке вербовки доверенных лиц на африканском континенте.

Альтернативой было бы, как и в случае с Сирией, прямое развертывание американских вооружённых сил в местах боевых действиях на территории САР, чтобы избежать полного поражения в регионе как морального, так и геополитического. Но остается неясным, найдет ли такая агрессивная политика по отношению к Африке политическую поддержку в Конгрессе и у американской общественности.

 

Источник