Создание единого Курдистана: факты и мифы

Известные события последних лет вызвали активное обсуждение перспективы объединения сирийских, турецких, иракских и иранских курдов под флагом единого и независимого Курдистана. Однако подавляющая часть материалов, посвященных данной проблеме, скорее относится к жанру ненаучной фантастики или некачественной журналистики, нежели к беспристрастному анализу ближневосточных реалий.

Причина этого кроется в убеждении многих авторов в том, что каждый курд держит у себя на подкорке мечту о едином Курдистане, а сам курдский народ являет собой некий монолит. Ловкое жонглирование оторванными от реальности умозаключениями привело к тому, что эти мифы укоренились в общественном сознании.

В действительности же ни о каком «курдском единстве» говорить не приходится. Курды – это абсолютно неоднородная группа, причем как с точки зрения используемых языков и диалектов, так и в контексте религиозной принадлежности. Не говоря уже о политических пристрастиях и национальной самоидентификации. 

Вообще, ближневосточные курды – это условный аналог славян или германцев. Хотя по степени фрагментации и конфликтогенности более уместны параллели с кавказскими народами времен смуты 90-х. 

Курдские междоусобицы

На сегодняшний день ближневосточные курды представлены почти полусотней политических партий и военизированных формирований, непрерывно конфликтующих между собой. Только за последние 20 лет курды пережили более десятка междоусобных конфликтов, часть из которых продолжается и сегодня.

Так, в начале 90-х на юго-востоке Турции идеологические противоречия между курдской «Хезболлой» (суннитские радикалы) и «Рабочей партией Курдистана» (светские марксисты) переросли в прямые боестолкновения. Только в период с 1992 по 1995 год боевики РПК потеряли около 600 человек, а исламисты «Хезболлы» – свыше 200. Боестолкновения продолжались вплоть до ликвидации организации в 2002 году.

 

 

Однако на этом история курдской «Хезболлы» не закончилась: в 2003 году на основании старой структуры была образована партия «Солидарность с угнетенными». О ее популярности в народе можно судить по митингу, организованному в 2010 году в честь дня рождения пророка Мухаммеда. По самым скромным оценкам на нем присутствовало около 120 тыс. курдов. На сегодняшний день непримиримые противники РПК выступают от лица «Партии свободы», то есть ассоциации «Солидарность с угнетенными» после ребрендинга.

Не менее кровопролитный конфликт пережили и курды Ирака после вывода военных и гражданских институтов официального Багдада из региона в 1991 году. За капитуляцией Саддама Хусейна последовала борьба за власть между «Патриотическим союзом Курдистана» Джалала Талабани и «Демократической партией Курдистана» Масуда Барзани. На первых парламентских выборах ДПК набрала 51 голос против 49 голосов ПСК. Однако раздел преференций категорически не устроил Талабани, что и привело к началу гражданской войны.

Война продолжалась вплоть до 1998 года. По ее итогам погибло свыше 5 тыс. человек, а властные полномочия между двумя партиями были разделены по территориальному принципу: Барзани отошли провинции Эрбиль и Дохук, а Талабани контролировал Сулейманию. Двоевластие в Иракском Курдистане сохранялось до 2006 года. Но, несмотря на формальное объединение, обе вотчины выступают в качестве антагонистов.

 

 

Даже сегодня, в свободное от войны с «халифатчиками» время, «барзанисты» и «талабанисты» регулярно провоцируют друг друга. Что примечательно, подразделения Джалала Талабани тренируют специалисты иранского «Корпуса стражей исламской революции», а военизированные структуры Масуда Барзани обучаются американскими и европейскими инструкторами. Помимо прочего, не так давно о формировании своего ополчения, не подчиняющегося Региональному правительству Курдистана, заявила третья по размерам политическая партия иракских курдов – «Горран».

В качестве еще одной влиятельной силы иракской междоусобицы и всех остальных региональных курдских конфликтов выступает уже упомянутая выше «Рабочая партия Курдистана», чья активность отнюдь не ограничивается территорией Турции. РПК представляет собой классическую зонтичную структуру и имеет свои филиалы в Ираке, Иране и Сирии.

В Сирии «Рабочая партия Курдистана» представлена «Демократической партией» (PYD) под руководством Салиха Муслима. На сегодняшний день именно PYD является доминирующей силой в Роджаве (Сирийский Курдистан), где ей приходится конкурировать с «барзанистами» в лице «Курдского национального совета». «Партийное противостояние» неоднократно доходило до прямых боестолкновений. В целом курдский электорат расколот на две части: одна выступает за укрепление контактов с Дамаском, вторая –  за развитие Роджавы по примеру Иракского Курдистана.

В Иране РПК представлена «Партией свободной жизни в Курдистане» (PJAK), которая, как и все остальные филиалы «Рабочей партии Курдистана», имеет в своем активе боеспособные подразделения. С началом сирийского, а в дальнейшем и иракского кризиса военизированные структуры PJAK были переброшены в Ирак и Сирию для борьбы с «халифатчиками», где им удалось добиться определенных успехов.

В самом Ираке РПК представлена персонально, то есть без франшиз. Место дислокации – сопредельная с Турцией горная провинция Дохук, где проживают десятки тысяч сторонников и активистов «Рабочей партии Курдистана». Свои поселения у РПК есть и в «талабанистской» провинции Сулеймания.

 

Не самые простые отношения у «Рабочей партии Курдистана» сложились с «Демократической партией Курдистана», что во многом объясняется политической ориентацией Масуда Барзани на Анкару – принципиального врага РПК. Формальный лидер иракских курдов не только ручкается с Реджепом Эрдоганом, но и дает ему добро на спецоперации и бомбардировки позиций РПК на севере Ирака. Что, к слову, совершенно не красит его в глазах даже курдских скептиков «Рабочей партии Курдистана». 

«Однажды Лебедь, Рак да Щука»

Выше были перечислены конфликты лишь между наиболее влиятельными и известными курдскими группировками. По факту их на порядок больше, однако даже предложенного количества вполне достаточно для опровержения избитого мифа о некоем курдском единстве. 

Впрочем, охранители концепции единого Курдистана могут возразить, что разобщенность и высокая конфликтогенность курдов вовсе не являются серьезным препятствием для государственного строительства. Мол, ради священной идеи о едином Курдистане все ближневосточные курды готовы забить под плинтус взаимные обиды и свою идеологическую ориентацию.

Подобные оценки страдают излишним примитивизмом и игнорируют десяток весьма существенных факторов. Помимо этого, возникает вполне резонный вопрос: а все ли ближневосточные курды держат на подкорке мечту о независимом Курдистане? А если и все, то имеют ли они ресурсы, необходимые для успешной национально-освободительной борьбы?

В случае с наличием необходимых ресурсов ответ будет отрицательным. Иранские курды по вполне понятным причинам автоматически выпадают из обсуждения. Турецкие курды, несмотря на колоссальный боевой опыт, сегодня в состоянии вести перманентную партизанскую войну, но для масштабных городских боев «сирийского типа» не готовы. Хотя, судя по последним сообщениям, качественные характеристики турецких курдов кратно возросли. Вероятно, что это раздается эхо провокации с российским бомбардировщиком. Расклад по сирийским курдам мы давали в прошлом материале.

Говоря же о стремлении всех ближневосточных курдов к независимости, необходимо в очередной раз отметить, что на сегодняшний день в регионе существуют две наиболее влиятельные силы: «Рабочая партия Курдистана» и «барзанисты». Выше уже отмечалось, что обозначенные организации не только резко оппозиционны друг другу, но и представлены своими франшизами в Иране, Ираке, Сирии и Турции.

 

 

«Рабочая партия Курдистана» почти безгранично контролирует или влияет на курдское меньшинство Турции, Сирии и Ирана. «Барзанисты» держат монополию на власть в Ираке, представлены весьма влиятельным «Курдским национальным советом» в Сирии и активно контактируют со многими политическими силами турецкого Курдистана. Однако последние в контексте независимого Курдистана нас не интересуют, поскольку Анкара является главным экономическим и политическим партнером Эрбиля.

Именно на границе между зонами влияния «Рабочей партии Курдистана» и «барзанистами» заканчивается мечта о едином курдском государстве. И причиной тому даже не политические разногласия или экономические интересы двух сторон, а разница в подходах к будущему курдского народа.

Иракские курды во главе с Масудом Барзани сегодня находятся в шаге от закрепления своей независимости де-юре, к чему стремились не одно десятилетие. Однако сторонники «Рабочей партии Курдистана» по целому ряду причин пересмотрели свою концепцию национально-освободительного движения, исключив из нее идею «священной войны за независимость до последнего курда» и позднее положение о переформатировании национального государства в «демократическую республику».

В начале своего тюремного срока лидер «Рабочей партии Курдистана» Абдулла Оджалан выступал за концепцию «демократической республики», то есть предлагал проект новой турецкой конституции, в которой гражданские права должны были выйти из прямой зависимости от этнической принадлежности. По факту, претворение в жизнь данной концепции означало бы конец современной национальной идеи Турции, согласно которой каждый гражданин Турции является турком, а не курдом, армянином или алевитом.

Однако в середине 00-х Оджалан озвучил обновленную концепцию национально-освободительного движения ближневосточных курдов – строительство «демократической автономии». Всем курдам было предложено «выбить» для себя национальную автономию, которая дала бы им возможность решать все свои вопросы на местах. На сегодняшний день данная концепция закреплена в политической программе крупнейшей прокурдской силы Турции – «Демократической партии народов», тесно связанной с РПК.

 

Чуть позже теория «демократической автономии» была дополнена положением о «демократическом конфедерализме», подразумевающее формирование своей административной структуры из местных органов и советов, которые и будут выступать в качестве политического и социального регулятора на местах. То есть сторонники «Рабочей партии Курдистана» сегодня борются за национальную автономию, параллельным курсом создавая органы местного самоуправления. О независимости, как правило, речи не идет.

Таким образом, наиболее влиятельные представители курдского народа сегодня выступают с диаметрально противоположных позиций, и предпосылок для какого-либо компромисса пока что не предвидится. Масуд Барзани со своими сторонниками продолжит оставаться в качестве проводника интересов Анкары, душащей в зародыше любое проявление курдского национализма. «Рабочая партия Курдистана» продолжит активность в рамках строительства «курдской автономии» и «курдского конфедерализма» в зонах своего влияния. А охранители концепции единого Курдистана продолжат прогнозировать крах режимов и неизбежность объединения всех ближневосточных курдов.

 

 

Источник: http://politrussia.com