За четверть века правления Александра Лукашенко руководители районных предприятий Республики Беларусь привыкли, что глава государства — нет-нет! — да и нагрянет с проверкой в какой-нибудь Богом забытый район. Посмотреть, как дела, дать нагоняй за «обосранных коров». А заодно — высказать директору какого-нибудь завода газетной бумаги всё, что он думает по поводу России, Союзного государства, политики Путина в отношении РБ, газа, нефти, импорта, экспорта и других накопившихся в стране проблем.
В поездках по белорусской глубинке президента, как правило, сопровождает съёмочная группа, которая в нескольких ракурсах снимает очередную публичную истерику Александра Григорьевича. Гнев Лукашенко ярко оттеняет посеревшее от ужаса лицо руководителя местного предприятия, не понимающего, какое отношение к его газетной бумаге имеет нефтегазовый конфликт Беларуси и России? Так и случилось на минувшей неделе.
24 января Александр Григорьевич посетил Шкловский район (до революции — Могилёвская губерния Российской Империи) и стало очевидно, что белорусский монарх в переживании нефтегазового конфликта с РФ подошёл к «точке сборки»: «Нас по углеводородам раком поставили! И никто на это не посмотрел! Плевать на все союзы и прочее! […] А мы – дрожим, боимся свою страну защитить!»
Защищать интересы своей державы (и, в первую очередь, свои личные интересы) Александр Лукашенко будет так, как он привык это делать — закатывая обиженные истерики на камеру и показушно выторговывая «у чертей в аду» бочку с нефтью.
Очень отчаянный жест
20 января Белорусская нефтяная компания раструбила о том, что приобретена партия из 80 тысяч тонн норвежской нефти. «Чёрное золото» марки Johan Sverdrup привезли в Клайпеду. Оттуда пустили по железной дороге на Новополоцкий нефтеперерабатывающий завод.
Выбор на Johan Sverdrup пал неспроста: эта марка по своим параметрам схожа с российской Urals, под которую «заточена» белорусская нефтеперерабатывающая инфраструктура. Правда, сегодня она «завершает модернизацию». Но постулаты о том, что после её окончательного завершения белорусские НПЗ смогут перерабатывать абсолютно любую нефть, очень сомнительны.
Даже если пустить по «венам» казахстанскую нефть, то Россия сперва должна санкционировать этот транзит по своей территории (чего не будет), а затем «отлить» нефти Urals, чтобы ею разбавили казахстанскую, потому что на трубе «Дружба» всё оборудование стоит именно под Urals.
Тот факт, что покупка 80 тысяч тонн норвежской нефти — манерный угрожающий жест, который обойдётся Лукашенко «в копеечку», ещё на стадии согласования поставки, понимали и в России, и в Беларуси.
Одни лишь транспортные издержки (перевалка и транзит нефти по железной дороге до Новополоцкого НПЗ) стоили белорусам дороже на $20 за каждую тонну нефти, чем это стоило бы при покупке в России.
Именно поэтому уже через 4 дня, 24 января, «Рыгоравiч» бил себя пяткой в грудь на заводе газетной бумаги, упрекая Россию в том, что она «поставила его раком» и шокируя персонал предприятия новостями: дескать, он каким-то чудом наладил «блестящие отношения» с Трампом (Республика Беларусь и лично Александр Лукашенко под санкциями США с 2004 года), ОАЭ и Саудовской Аравией.
«Говорят — сколько надо, столько нефти поставим!» — заверил своих подданных белорусский президент.
Почему у Лукашенко не удаётся договориться с Россией?
Ни для кого не секрет, что РБ будучи «номинально суверенным» государством, в экономическом отношении является дотационным субъектом России. Нефть — одно из несокрушимых доказательств этого тезиса. Беларусь приобретала его по «внутрироссийской» стоимости, стимулируя к сотрудничеству наши нефтяные компании премией.
Российскую нефть Республика Беларусь перерабатывала на своих заводах в нефтепродукты и гнала на Запад. Но прибыль получала уже по мировым ценам, что, в общем-то, и позволяло Александру Лукашенко разглагольствовать тут и там о «белорусском экономическом чуде», не проводя при этом, по сути, никаких реформ и не развивая абсолютно никаких отраслей. За исключением, быть может, Парка высоких технологий, который тоже представляет собой «колосс на глиняных ногах» и зависит от ряда факторов – временной лояльности Запада к Беларуси на фоне обострения отношений с Россией и наличия льгот у работающих в белорусском ПВТ айтишников.
Как известно, Россия проводит суверенный, но (!) оскорбивший братскую Республику «налоговый манёвр», в результате которого нефть для Лукашенко дорожает на глазах.
Если в прошлом году русская нефть стоила для белорусов 4/5 от мировой стоимости, то в этом году цена подскочила уже до 83%, а в 2024 году, когда манёвр войдёт в свою финальную фазу, стоимость для страны-соседки будет на 100% мировой.
Минск долго пенял на то, что Urals заметно подорожала, а качество – наоборот, порой бывает на грани фола. И логика в рассуждениях Минска есть. Как есть и логика в стремлении Александра Лукашенко найти партнёра на Западе:
— Конечно, там мировая цена! Но качество нефти лучше! — намекал совсем недавно Александр Лукашенко на прошлогодний мега-скандал. Напомним: в апреле 2019 года по нефтепроводу «Дружба» из России на белорусский нетфеперерабатывающий завод из России пошла нефть с повышенным содержанием хлорорганики, испортив оборудование. Ситуация весной прошлого года вынудила белорусов приостановить прокачку нефти на Запад.
И только сейчас, спустя почти год, Россия сообщила о достижении «принципиальных договорённостей о методике компенсации за грязную нефть». Но как именно это будет, когда не ясна судьба нефтяных поставок российской нефти в братскую Республику, так и осталось неясным.
Плохое качество Urals вынуждает белорусов бросать на переработку российской нефти больше усилий. Кроме того, Минск утратил «перетаможку». Беларусь добивалась того, чтобы цена на транзит нефти, за который в Минске просят небольшие деньги, была повышена, но не добилась этого. Лукашенко унизительно выпрашивал компенсацию российского налогового манёвра. Он не получил её. Осталась одна отчаянная попытка «вытанцевать» премию, попытавшись уговорить российские предприятия поставлять в Беларусь нефть без неё. А они не хотят.
Что предлагала в ответ Москва?
То, что должна была предложить давно, но предложила «улучив удобный момент»: реализовать давно намеченные шаги на интеграцию, унифицировать налоговое законодательство (ввести в Республике Беларусь российский Налоговый кодекс) — «подвинуться» в вопросе суверенитета, став ещё более зависимой от России.
Есть ли логика в действиях Москвы? Ещё какая. Союзный договор, который Лукашенко подложил вечно пьяному Ельцину в расчёте на то, что после его отставки станет президентом реставрированного СССР, подразумевал унификацию не только налогового, но и всего остального законодательства, введение единой валюты, создание единого парламента, наконец, выборы президента Союзного государства. Эта «новая» должность рассматривалась, как проект легитимации абсолютных полномочий Путина после 2024 года.
Но Путин — это не Лукашенко. У него всегда есть запасной вариант. «Подвинуться» на позиции губернатора Белорусского федерального округа Александр Лукашенко не захотел, осознав, что место № 1 на «банкете» ему не светит, а с места № 2 его уберут на следующий день, провезя по Минску, как лихого атамана Стеньку Разина — в клетке.
И вот в преддверии выборов белорусского президента, которые должны пройти в этом году, Москва, уставшая от бесконечных предательств союзника, загнала его в «вилку Мортона» — положение, когда любой шаг может с высокой степенью вероятности стать последним.
Вся экономика Беларуси за 25 лет царствования Александра Григорьевича построена, фактически, на одной лишь переработке того, чем он никогда не обладал — нефти. Лукашенко два с половиной десятилетия был в неописуемом восторге от того, что ему в руки шли шальные деньги. Насколько шальные? Настолько же, насколько у валютчиков-спекулянтов эпохи начала 90-х у гостиницы «Космос». Помните? «Доллары, марочки…».
За счёт элементарной спекуляции российской нефтью белорусский президент зарабатывал нехилые барыши, меняя любовниц, как перчатки, ублажая восхищённый электорат, безмерно благодарный ему за то, что Беларусь не коснулись ни бандитские разборки, ни ещё более бандитские реформы, ни войны, не теракты (за исключением устроенных властью с целью консолидации общества в тяжёлый экономический момент).
В Беларуси царят Лукашенко, спокойствие и мир. И этот мир сейчас рушится на глазах доверчивых хоббитов-избирателей, потому что снижение доходов от спекулятивного экспорта нефтепродуктов будет беспримерно резким.
Удар придётся не по эфемерному ВВП, а по каждому белорусу. Он будет очень болезненным, если не сокрушительным, этот удар. В 2020-м, может статься, произойдёт очередная девальвация национальной валюты, установившей на постсоветском пространстве абсолютный девальвационный рекорд. И тогда от патриотического «антиинтеграционного» пафоса не останется и следа даже у придурковатых нацистов местного разлива.
Быть может, всё-таки, найдётся альтернатива Urals? Вспомним о событиях 10-летней давности. Заигрывания белорусского президента с покойным Уго Чавесом в 2010-2011 годах, когда президентом был недолюбливавший Лукашенко Дмитрий Медведев, не привели ни к чему хорошему, кроме как к образованию немалого долга перед Венесуэлой в процессе попытки добычи нефти в Венесуэле. Белорусская компания «Петролера БелоВенесолана» каждый год добывала всего лишь 1 млн тонн нефти (а нужно стране минимум 18 млн). В последние несколько лет цифра уменьшилась до 700 тысяч тонн. В 2019-м цифра была на уровне 300. Уго умер. И сегодня в скважинах страны, погибающей от гиперинфляции, нищеты и двоевластия, осталось ковыряться человек десять.
Лукашенко всё понимал
«Мы не можем терпеть зависимость и унижения от одного государства! Срочно проработать реальные варианты по альтернативным поставкам энергоресурсов в Беларусь», — кричал он 6 ноября 2002-го.
«Нужно диверсифицировать поставки энергоносителей в стране. Это вопрос жизнь и смерти нашей страны. Наша сверхзадача! Её нужно решать в рамках жёсткой экономии бюджетных средств», — посылал Александр Григорьевич пылкий message парламенту в апреле 2004 года.
«Найважнейшая задача, которой сегодня должно заняться наше правительство — диверсификация импорта энергоресурсов», — доносилось с трибуны в январе 2007 года.
«Мы будем искать нефть там, где нам выгоднее и лучше!» — залихватская реплика от 4 мая 2010 года.
«Без российской нефти мы обойдёмся. Нам будет очень трудно! Но независимость и свобода не оценивается никакими деньгами…», — сказано 3 февраля 2017 года.
Да и ещё раз да. В особенности, если речь идёт о личной свободе Лукашенко, который шёл к власти по трупам и сейчас пытается удержать ускользающие бразды правления страной любой ценой. Всем абсолютно понятно, что Лукашенко скорее загонит страну в несусветную нищету, чем отдаст власть. И эта нищета будет списана не на его бездарную экономическую политику. А на недружественные действия России с целью лишения Беларуси драгоценного суверенитета.
Но ведь он продан, этот суверенитет, в обмен на дармовые кредитные транши и ресурсы из России?! Беларусь наша. И кассовые чеки на $105 млрд Россия может предъявить. Но так или иначе Россия будет врагом № 1. Не Лукашенко. Не его свора, закошмарившая народ и страну и вложившая российские инвестиции в свои коттеджи в Дроздах. Россия.
Делавший «гешефт» на российской нефти белорусский президент сейчас прекрасно понимает, что в год выборов без российской нефти, на которую заточены белорусские НПЗ, он не денется никуда. В 2019 году Российская Федерация поставила в Республику Беларусь все 18 млн тонн нефти. Остановка НПЗ в связи с «невозможностью договориться о поставках» означала бы медленную смерть для всего производства.
Но 750 тысяч тонн на январь подбросил Михаил Гуцериев, российский олигарх и личный друг Александра Григорьевича (это не великодушие — 42% акций нефтеперерабатывающего завода в Мозыре принадлежит компании Михаила Сафарбековича — «Славнефти»). . Январь заканчивается. И как быть дальше?
Александр Григорьевич из года в год давал народу обещания «завязать» —затянуть пояса потуже, диверсифицировать поставки нефти, сделать хоть что-то, чтобы экономика «Лукоморья» была менее зависима от России.
Ему было дано на это 25 лет. Четверть века, за которые он не сделал ничего, кроме как понастроить ледовых дворцов, в которых он весело играл в хоккей с «лучшими друзьями».
Но его главный лучший друг – парень из ленинградских постблокадных дворов, где «реальные пацаны» точно знали, что ничего бесплатного в этой жизни не было, нет и не будет. А продавать 25 лет кряду пресловутое «Наши деды гнили в одних окопах!» — пошло, стыдно и нелепо.
США, Норвегия, ОАЭ, Саудовская Аравия. Мало ли на свете стран, где есть нефть? Достаточно. «Мы купим на рынке нефть! Сегодня нефти сколько хочешь! — сказал белорусский президент 1 марта 2019 года. И как в воду глядел.
Вам нефти, белорусы? Её в мире сколько хочешь. Но российская Urals, если вам удастся выторговать условия поставки 2019 года, будет выгоднее любых других альтернатив на $1,6 млрд.
Впереди много поводов напомнить про «Деды воевали». 75 лет Великой Победы – чем не повод, например? Но это май. А до мая надо ещё дожить. И в памяти всплывают слова Владимира Владимировича: «Хотите равных условий с субъектами России? Добро пожаловать в Российскую Федерацию». А не хотите? У вас было четверть века, чтобы научиться жить самостоятельно.
Такая история.
