Еврокомиссия предложит странам ЕС обсудить установку потолка цен на российский газ. Произойдёт это на совете по энергетике ЕС в ближайшую пятницу.На фоне страстей, закипающих в Европе вокруг газового вопроса, имеет смысл увидеть картину в целом и обратить внимание на другую сторону «газовой шахматной доски» — туда, где находятся другие страны, добывающие «голубое топливо». И для РФ важнейшим пунктом там является Туркмения. Каковы взаимоотношения у России с этой бывшей советской республикой, и какое место она занимает в российских стратегических раскладах?
Недавно состоялся визит в Туркменистан главы «Газпрома» г-на Миллера. Произошёл он на фоне вручения российского ордена «За заслуги перед Отечеством» бывшему лидеру и отцу нынешнего главы Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедову. Тонкий момент, прозрачный для всех на Востоке. Очевидно, что Москва хотела бы видеть Ашхабад в качестве важного партнёра в продвижении своих газовых проектов на пространстве Евразии.
В обстоятельствах, когда отношения с ЕС в сфере энергетики практически полностью заморожены, у России ребром стоит вопрос нахождения новых рынков сбыта своих энергоносителей. Причём желательно диверсифицировать их перечень за пределы стагнирующего европейского и расширяющегося китайского. Сделать это можно, к примеру, за счёт СПГ, но нынешние мощности по его производству и транспортировке ограничены, и на данный момент вряд ли возможно это кардинально изменить из-за санкционной войны.
А раз так, то речь, прежде всего, идёт о возможном появлении новых экспортных трубопроводов. И здесь актуализируется тема уже имеющейся мощной трубопроводной системы «Средняя Азия — Центр», практически не задействованной в последние годы. Причин тому достаточно.
Это и Узбекистан, по факту прекративший экспорт газа из-за выросших собственных внутренних потребностей. И та же Туркмения, с которой имеют место сложности с ценообразованием, по причине чего экспорт газа из неё в последнее время носит скорее символический характер.
Это и Казахстан, экспортные мощности которого имеют ограниченный характер. А в нынешней геополитической ситуации, на фоне реально простаивающей инфраструктуры, вполне возможным становится поднятие вопроса о запуске уже реверсных поставок российского газа по данной трубопроводной системе в регион.
Конечными потребителями такого газа могут стать отнюдь не среднеазиатские страны, а, к примеру, Индия, Пакистан и Афганистан. С последним, к слову сказать, недавно уже была достигнута предварительная договорённость на сей счёт. Не говоря уже о том, что о строительстве трубопроводной системы Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ) речь идёт уже давно.
Тормозила реализацию данного проекта только внутриафганская нестабильность. Но теперь её нет. После прихода к власти талибов* появляются возможности реализовывать серьёзные инфраструктурные проекты. Причём такие, что касаются не только энергетической безопасности самого Кабула, но и возможности безопасного транзита на весь регион.
Естественно, вопросов к такому проекту много. Способны ли талибы* в самом деле обеспечить системе безопасность на всём протяжении трубопровода (700 километров по территории Афганистана)? При том, что в регионе не только Америка будет этому мешать, но и такие неприятные акторы, как Саудовская Аравия и Катар.
Что у проекта будет с окупаемостью? При том, что на возведение более полутора тысяч километров трубопровода будет затрачено до 10 миллиардов долларов, высокой себестоимости из-за длинного плеча доставки и не столь уверенной платёжеспособности тех же Индии, Пакистана и, тем более, Афганистана.
Как будут распределяться экспортные квоты между участниками проекта (в первую очередь Россией и Туркменией)? И многое другое.
Вопросов и в самом деле масса. Но от того, как они будут решены, зависит реализация, пожалуй, самого амбициозного энергетического проекта современности. Потянем? Очень хотелось бы. И не только нам.
Павел Кухмиров
*Террористическая организация, запрещённая в России
