Приют для брошенных детей на Вайзенхаусплатц 2/1 в городе Кёнигсберге был основан первым прусским королём Фридрихом I в день своей коронации, 18 января 1701 года, и даже так и назывался – Королевский сиротский дом.В году эдак 1925-м туда привели мальчишку. По словам соседей, мамаша, воспитывающая его сама, не появлялась дома уже с неделю. Малыш, по документам числившийся Ульрихом Шнафтом, провёл в этом приюте первые годы своей жизни, пока не был усыновлён одной немецкой парой. Со временем он окончил среднюю школу, а в профессиональном училище получил специальность автомеханика.
В 1941-м Третий рейх призвал восемнадцатилетнего Шнафта и отправил его в составе «ваффен-СС» на Восточный фронт. Под Ленинградом в 1942-м его ранило осколком. Из госпиталя вновь отправили воевать, на этот раз в Югославию, затем в Италию, где летом 1944-го на реке По он был благополучно взят в плен американскими солдатами.
Просидев под крылом Красного Креста в лагере для военнопленных три года, он вышел на свободу в 1947-м, так как никаких свидетельств его участия в военных преступлениях не было.
В свой родной Кёнигсберг он уже не мог вернуться, так как тот был передан СССР, и поэтому решил поселиться в Мюнхене. Там Ульрих жил в рабочем общежитии, где делил комнату с евреем по имени Лео Хиршберг. Лишенный заработка и живущий впроголодь, он с восхищением слушал соседа, рассказывавшего о том, как благотворительные американские организации помогают евреям продуктами и деньгами.
Кто знает, был ли это авантюризм или просто инстинкт выживания детдомовского ребёнка, но только вскоре в списках получателей помощи от «Джойнта» появилось ещё одно имя. Никаких документов у переживших Катастрофу евреев часто не было, поэтому Шнафту просто поверили на слово. А четыре месяца спустя новоиспечённый «еврей» Ульрих Зис, не видя для себя никаких перспектив в Германии, присоединился к еврейской группе бывших узников концлагерей, отправляющихся в Эрец-Исраэль. Сионистом бывший солдат войск СС, разумеется, не стал, но посчитал, что из Палестины ему будет проще эмигрировать в Канаду или куда-нибудь ещё.
1 декабря 1947 года Ульрих Шнафт вместе с группой нелегальных еврейских эмигрантов отплыл на пароходе "Хагана" из Марселя к берегам Палестины. Ещё перед отплытием он поменял своё германское имя на более еврейское. Теперь Ульрих Шнафт именовался Габриелем Зисманом.
Однако до Палестины корабль не дошёл. Он был перехвачен британским крейсером и отведён на Кипр, где его пассажиры были помещены в лагерь для перемещённых лиц.
Доставка евреев в подмандатную Палестину в 1947 году ещё была нелегальной.
В середине мая 1948 года провозгласивший независимость Израиль потребовал у англичан немедленно освободить всех узников кипрских лагерей. Однако лейбористское правительство Клемента Эттли позволило покинуть лагеря только старикам, женщинам и больным. Лишь в январе 1949-го глава британского МИДа Эрнест Бевин объявил о полном закрытии лагерей на Кипре.
Более десяти тысяч репатриантов, включая Габриэля Зисмана, были доставлены Государством Израиль из Фамагусты в Хайфу. Зисман был направлен в киббуц Кирьят-Анавим под Иерусалимом, где изучал иврит.
Через некоторое время он был призван в армию. Закончив с отличием курс молодого бойца (что неудивительно для человека с боевым опытом), он был направлен на сержантские курсы. Затем Шнафт некоторое время служил инструктором в сержантской школе и подал просьбу о выходе в запас. Учли его «пожилой» для солдата срочной службы возраст (а ему уже было 27 лет) и просьбу удовлетворили.
После демобилизации Шнафт работал механиком близ Ашкелона. Он довольно часто призывался на резервистские сборы в качестве инструктора. По прошествии какого-то времени по рекомендации воинской части, к которой он был приписан, Шнафт был направлен на офицерские курсы.
Закончив обучение и получив звание лейтенанта артиллерии, он решил сделать армейскую карьеру и подал просьбу о переводе из резерва на кадровую службу. Можно предположить, что это было самое счастливое время его жизни. У него были друзья, работа, крыша над головой. Надо заметить, что в те времена кадровая армия Израиля была очень маленькая, количество офицерских должностей в ней было весьма ограничено, поэтому существовал жёсткий отбор кандидатов.
Шнафт, закончивший с отличием офицерские курсы, не сомневался, что будет принят. Но, как ни странно, получил отказ. Что именно повлияло на такое решение, неизвестно. Возможно, уже тогда были какие-то подозрения в том, что Габриель Зисман что-то скрывает из своего прошлого. Ходил также слух, что однажды, будучи навеселе, он показывал сослуживцам свою фотографию, на которой он был в эсэсовской форме…
Неясно, правда, почему уже тогда не был сразу дан ход расследованию его пьяных откровений. Так или иначе, уволенный из армии Зисман вновь остался без денег. Сняв комнату в Ашкелоне у пары немецких евреев, он стал перебиваться случайными заработками, опять задумавшись об эмиграции.
Молодой и симпатичный, он близко сдружился с супругой хозяина – Марго. Их пылкой, бурной любви не помешало и то, что она была старше его почти на 20 лет. В скором времени хозяин комнаты потребовал от Зисмана убираться вон, что тот и сделал, правда, прихватив с собой Марго. Новоиспечённая пара поселилась в Хайфе, мечтая вернуться в Германию, где тем временем полным ходом шло выполнение «Плана Маршалла» и разворачивалось «чудо» возрождения из пепла будущей сильнейшей экономики Европы.
Два года спустя они действительно приплыли в Геную, где обратились в консульство Западной Германии. Но если у Марго сохранились немецкие документы, то у Зисмана был лишь израильский загранпаспорт, по которому нельзя было въехать в Германию. Слишком мало времени прошло после Катастрофы: Израиль бойкотировал Германию, подчёркивая это в своих документах. Германия также отказывалась ставить въездные визы в израильские паспорта. Расстроенный Шнафт решил во всём признаться немецкому консулу и рассказал ему свою настоящую историю. Но в глазах консула это выглядело полной фантастикой, поэтому Шнафт был просто выставлен из консульства. Узнав, что её возлюбленный не может проехать в Германию, Марго оставила его в Генуе и уехала одна. Вскоре за ней последовал её прежний муж, о чём, впрочем, Зисман-Шнафт тогда ещё не знал. В кармане у него оставалась лишь два десятка долларов, и инстинкт самосохранения подсказал ему очередную авантюру.
Шнафт заявился в египетское консульство и на встрече с консулом рассказал свою историю, предложив сделку: он передаёт египтянам информацию об израильской армии, а они за это дают ему деньги и обеспечивают въезд в Германию. Выслушав этот рассказ, консул, недолго думая, отправился в египетское посольство в Риме, прихватив с собой Шнафта.
Тем временем военный атташе Египта в Италии, оповестил руководство египетской военной разведки о необычном госте и получил указание не заключать никаких сделок на месте, а отправить Шнафта в Египет на проверку. Руководство разведки опасалось, что Шнафт работает по заданию Моссада.
Из Рима Шнафт вылетел в Египет с египетским паспортом на вымышленное имя, выданным ему в посольстве. Он провёл в Египте почти целый месяц, в течение которого с ним беседовали различные чины военной разведки. На трёх языках (немецком, иврите и английском) он рассказал всё, что ему было известно о дислокации и вооружении частей ЦАХАЛа.
Сверив детали его рассказа с той информацией что у них была, египтяне убедились, что он говорит правду. И тогда они сделали ему предложение вернуться в Израиль, поступить обратно на службу в армию (желательно на одной из баз на юге страны) и оттуда передавать информацию в Египет. Однако это совершенно не входило в планы Шнафта, стремящегося попасть в Германию к своей Марго. В конце концов египтяне оставили попытки его завербовать и снабдили документом, позволившим въехать в Германию. И вот, 16 марта 1954 Ульрих Шнафт на самолёте египетской авиакомпании вылетел во Франкфурт. Во Франкфурте он поселился у своей приёмной матери -- фрау Кляйн.
Во второй половине 1954 года Ульрих Шнафт разыскал в Берлине Марго и обнаружил, что она опять сошлась с бывшим мужем. В отчаянии Шнафт открыл Марго всё – и своё немецкое происхождение, и египетскую эпопею. Может быть, так он надеялся разжалобить свою возлюбленную. Его рассказ, однако, имел противоположный результат. Неизвестно, что больше потрясло Марго: то, что Шнафт-Зисман был эсэсовцем, или то, что он стал предателем. Так или иначе, она отвергла все его мольбы и объявила, что остаётся с мужем. Несчастный Шнафт сказал, что возвращается во Франкфурт, но оставил Марго адрес на случай, если она всё же передумает. Муж Марго каким-то образом узнал о встрече жены со старым любовником и потребовал от нее объяснений. Припёртая к стенке, она во всём ему признаётся и заодно рассказывает всё, что рассказал ей о себе Шнафт. Муж сообщает это «куда надо» в Израиле…
В это время жизнь Шнафта окончательно разладилась. Он мало зарабатывал, зато много пил и почти совсем опустился. В начале ноября 1955 года он познакомился в ночном клубе с обаятельным военным атташе при посольстве Ирака во Франции, которого звали Аднан ибн Аднан. Они подружились, и Шнафт вскоре рассказал ему свою удивительную историю. Тогда Аднан предложил своему новому немецкому другу сделать «небольшую работу» в еврейском государстве. Речь шла об экономическом шпионаже. Аднан сообщил, что, по некоторым сведениям, не так давно в Израиле под Ашкелоном обнаружили нефть. В Ираке, для которого добыча нефти представляет первостепенный экономический интерес, с большим опасением восприняли эту информацию и стремятся узнать подробности. Всё, что требовалось от Шнафта, – приехать в Израиль и сфотографировать нефтедобывающую инфраструктуру под Ашкелоном.
Хоть и не сразу, но Шнафт согласился. Они договорились и о цене, и о дате отлёта. Последнюю неделю перед отъездом они провели в Париже вместе. Аднан водил Шнафта по ресторанам и барам. Шнафт откровенно боялся возвращаться в Израиль, опасаясь вездесущего ШАБАКа, но иракский капитан сумел убедить друга, что ему с новыми документами совершенно ничего не угрожает. Наконец, 2 января 1956 года самолёт «Эйр Франс» доставил Ульриха Шнафта в Лод. Уже спустя полчаса он был арестован и доставлен на допрос.
Ульрих Шнафт почти честно сотрудничал со следствием. Он даже рассказал о знакомстве с Аднаном ибн Аднаном, утаив, правда, что получил от иракца задание, ради которого и прибыл в Израиль. Шнафт так и не узнал, что под видом иракца скрывался один из ведущих агентов «Моссада» Сами Мория, который и организовал поимку незадачливого шпиона.
Ещё в летом 1955 года, несмотря на то, что ущерб от предательства лейтенанта Зисмана был минимален, в ШАБАКе решили проучить его в назидание другим. Операцию красноречиво назвали «Клизма».
В итоге Ульрих Шнафт был осуждён на семь лет за контакт с египетской разведкой и передачу информации врагу. Обвинение в шпионаже предъявлено не было, так как «вербовка иракцами» была, по сути, провокацией.
За хорошее поведение в заключении Шнафт был отпущен через пять лет и немедленно выдворен в Германию. Как сложилась его дальнейшая судьба, неизвестно. Лишь однажды, вскоре после появления в западногерманской прессе статьи с описанием его нелепой жизни, в ШАБАК пришло от него письмо. «Оставьте меня наконец в покое, – писал Ульрих Шнафт, уверенный, что статья – дело рук израильских спецслужб. – Я согрешил лишь раз, дайте мне начать новую жизнь…»
Согласно некоторым источникам, Шнафт под конец жизни стал пастором и «другом Израиля». Кто знает, может, это и правда, в конце концов, для экс-нациста и горе-шпиона служба в израильской армии наверняка так и осталась самым счастливым периодом его странной жизни.
