Ответ можно дать сразу — никакие. Даже стрелковка времён Великой Отечественной востребована, попробуй отбери у снайперов ЛДНР легендарные «мосинки» с хорошими современными прицелами. Парни о СВД слышать не хотят, распробовав точность и надёжность прадедовых трёхлинеек. Вопрос не в самом оружии, в правильном применении, уместности того или иного образца в решении конкретных задач.
Что выявила Спецоперация? Лютую солянку высокотехнологичных систем вооружений с архаичными и давно забытыми. Как оказалось — незаслуженно. Поскольку военная наука штука строгая, нужно не забывать её методологию: конкретные типы оружия разрабатываются под определённую концепцию ведения боевых действий. Замысел воплощён в методику, а она — в железо. Остальное... тактика.
Первая мировая 2.0.
Неожиданно пришлось столкнуться с «окопной войной». Не лёгкими полевыми укреплениями, а как положено, образца 1918-го года. С элементами более продвинутых сооружений. Прекрасная защита для пехоты и техники от массовой артиллерии и авиации. А когда они тянутся на сотни километров, спрутом опоясывая опорные пункты, прорезая все лесополосы и населённые пункты, становится понятно: прежние нормативы расхода снарядов и ракет РСЗО стали недостаточными.
Хорошо, когда есть неисчерпаемые запасы БК ещё советских времён, но износ стволов никто не отменял, а это уже дорого, трудоёмко и логистически неудобно. Какой выход напрашивается? Правильно, боеприпас должен становиться не болванкой, а «умным» изделием. Корректируемым, с программируемым подрывом при пролёте над окопами/укрытиями. Один выстрел — одна цель. Дорого? А на круг всё равно выйдет дешевле по эффективности, незачем будет таскать из глубин страны сотни тонн снарядов и менять раз в неделю стволы.
Барражирующие боеприпасы, беспилотники-«камикадзе» и даже малые дроны, сбрасывающие миномётные боеприпасы и гранаты, тоже неплохо себя зарекомендовали. А это значит, привычная буксируемая артиллерия тоже стала уязвима, все крупнокалиберные гаубицы и пушки сегодня ведут себя очень нервно, не как подобает степенному «богу войны». На огромных скоростях батареи выскакивают на позиции, проводят развёртывание и успевают сделать несколько залпов, чтобы на ещё большем форсаже свернуться и бежать куда глаза глядят.
Причина подобного поведения понятна: насыщение порядков пехоты контрбатарейными РЛС, современными средствами связи, беспилотниками и высокоточными боеприпасами делают жизнь буксируемых орудий очень рискованной. Концепция самоходных систем на колёсном и гусеничном шасси, имеющих броню и покидающих позицию буквально за минуты, — окончательно победила, как и предвидели во времена СССР.
Есть ли будущее у буксируемых гаубиц и пушек? Как ни прозвучит цинично и пугающе — да. Если использовать жилую и промышленную застройку. Очень удобная тактика, сегодня применяемая против Донецка. Огонь по нему ведут чаще всего именно буксируемые орудия, размещённые под прикрытием жилых кварталов и цехов промзоны Авдеевской агломерации. Батарея выходит на позицию, делает до 15-ти залпов и сворачивается, чтобы в другой зоне жилой застройки вновь развернуться.
Обычно на всё про всё уходит 20-30 минут. Непосвящённым кажется, времени для ответного удара достаточно, особенно при наличии РЛС контрбатарейной борьбы. Увы, траектории «прилёта» снарядов не дают точных координат, обычно указывают на плотную застройку, возникает «выбор местоположения», не менее пяти точек, откуда может вестись огонь. Командир ещё накинет техническое рассеивание своих припасов, степень износа ствола. Это в чистом поле можно не стесняться, увеличив темп стрельбы, но подавить позиции в городах так не получится.
Поэтому концепцию буксируемой артиллерии рано списывать со счетов, её необходимо лучше прятать именно в населённых пунктах. Либо под прикрытием систем ПВО, чтобы не получить высокоточный «ответ» от дежурных вертолётов противника или ударных беспилотников, находящихся в воздухе в режиме 24/7, либо поднимаемых с позиций во время начала артиллерийского обстрела.
Засим, хиханьки над северокорейцами, которые сопровождают буксируемые орудия даже комплексами старинных зенитных автоматов с новыми РЛС, прекращаем. Оказывается, так организована защита от БпЛА и барражирующих боеприпасов, распаковываем на модернизацию наши «Шилки», если на новейшие системы мощностей или средств не хватает. И пользуемся всей линейкой наземной артиллерии. Неактуальность одного типа вооружений компенсируется модернизацией другого.
Модернизированная ЗСУ 23-4 «Шилка» (иллюстрация из открытых источников)
Опасное небо и земля.
Как показали события, видоизменяется концепция применения самолётов и ударных вертолётов непосредственной поддержки с воздуха (армейская и тактическая авиация). Новый тип войны показал: если противник располагает развитой системой ПВО, американские знаменитые AC-130J «Ghostrider», A-10 «Thunderbolt», вертолёты AH-64 «Apache», наштампованные сотнями и тысячами штук… вдруг стали бесполезны против современных армий, типа российской.
Пока «зоны поражения» не будут тщательно вычищены даже от морально устаревших (вроде бы) комплексов малой и средней дальности, многочисленных РЛС обнаружения и сопровождения целей — небо будет закрыто для господства. Авиации срочно придётся менять состав и тактику, дооснащаться ракетами борьбы с РЛС, лучше всего специальными БпЛА. До тех пор пилотируемая авиация будет оставаться за горизонтом, запуская высокоточные ракеты за пределами «зон поражения» ПВО.
Похожая судьба уготована главному аргументу всех современных армий — танкам. Они неожиданно начали балансировать на грани актуальности и морального устаревания. Причины тоже понятны, противотанковые средства развиваются быстрее, становятся дешевле и массово производятся, почти каждый пехотинец может получить свой «Javelin» или «NLAW», взвод — «Корнет», а рота — ударные БпЛА с кумулятивными боеприпасами самой широкой номенклатуры.
На уровне роты и батальона набор средств уже таков, глаза разбегаются, что говорить о более быстром взаимодействии родов войск, возможностях одного звена ударных вертолётов с огромных дистанций обнулить танковую роту противника управляемыми ПТУРами. Появились «умные» мины и много чего ещё, делающего жизнь танка невыносимой. В дело вступает военная математика: стоит ли производить боевые машины за десятки миллионов долларов, если их уничтожат бытовым дроном.
С другой стороны, пехота не способна эффективно выполнять свои задачи, если не прикрыта манёвренными, вооружёнными и хорошо защищёнными средствами поддержки, ничего лучше танка пока для таких задач не придумано. Идти массовым армиям придётся по двум дорожкам, ещё вопрос, какая важнее. Первая — эволюция систем защиты танков, динамических и активных. Оснащение их средствами против беспилотников и барражирующих боеприпасов, радиолокационными прицелами, не забывая думать о выживании экипажей.
Другой путь, менее затратный — глубокая модернизация старых машин, находящихся на консервации. Многие ударились в панику «у нас ничего нет!», когда узнали: на полях Спецоперации появились старички Т-64 и Т-62М. Уж сколько слов было сказано раньше, что место им в Сирии, бармалеев на расстоянии держать, пусть там доживут век. Ан нет, Форум «Армия-2022» показал: рановато дедушкам на пенсию, они очень подходят для нынешней позиционной войны с беспрестанными, круглосуточными штурмами укреплённых позиций.
Новыми красками…
Остановлюсь подробно, чтобы проиллюстрировать логику военного организма, который в кратчайшие сроки обязан реагировать на смену характера боевых действий. Новый Т-62М не лишили основного вооружения, не воткнули новые пушки, а озаботились прицельно-наблюдательным оборудованием. Убрали примитивный лазерный дальномер над орудием, демонтировали подслеповатые старые «ночники» и дали новый прицел с электронным баллистическим вычислителем и тепловизионным каналом. Тем самым удалив боевую машину, ставшую очень зрячей… на три километра от противника.
Теперь днём и ночью Т-62М стал видеть не только бронетехнику, но и пехотинцев, свою главную угрозу сегодня. На том хорошие новости не закончились, когда из кормы танка выдвинулась подвижная мачта с «МГОЭС» (многоспектральная гиростабилизированная оптико-электронная система). Она состоит из трёхканального лазерного дальномера: телевизионного, инфракрасного средневолнового и ближнего диапазона.
Старичок Т-62 в этом компоненте даже обошёл на вираже экспортный Т-90, инфракрасные датчики способны не просто регистрировать отражённое инфракрасное излучение в виде непонятного размытого пятна, но передавать на дисплей оператора крайне чёткое и детализированное изображение. Неважно, за чем скрыт объект: туман, дождь, снег, пыль, дымы — теперь не проблема. Все новинки в комплексе дают прекрасный круглосуточный и круглогодичный обзор на четыре километра.
С бронированием голову ломать не стали, оставили, как есть. Танк способен (как и в 1983-м году) выдержать попадания кумулятивных боеприпасов с пробиваемостью до 450 мм, оперённых подкалиберных снарядов с проникающей способностью до 380 мм в стальном эквиваленте. Для современного поля боя откровенно мало, если машину использовать по старым уставам, в близком огневом контакте с противником. Сегодня то занятие опасное, поэтому «глазастый старичок» не лезет на рожон, с безопасных дистанций крушит чужие позиции.
Чтобы стать более неуязвимым на маршах, Т-62М усилили навесной динамической защитой «Контакт». Теперь бортовая броня способна выдержать попадание 125-мм кумулятивного снаряда из танковой пушки, об угрозе главного оружия ДРГ (моноблочные гранаты и ПТУР) вообще забываем. Моторно-трансмиссионное отделение и корма получили решётчатые экраны, если кто вдруг рискнёт забросить противотанковую гранату. И главное: решили проблемы с прежним слабым двигателем в 620 сил. Его демонтировали и поставили «В-46-5» мощностью 780 л/с.
Выводы.
На примере Т-62М видно, насколько туго проводятся в жизнь те или иные решения в бюрократическом военном ведомстве. После Сирии решение принимали и отменяли, тормозили и волокитили, ускорялись и замедлялись. Хотя прекрасно понимали: нет смысла штамповать сотни дорогущих новых танков, если не выбрана глубина модернизации старых советских машин. Надёжных, простых в обращении и эксплуатации.
Для СВО они сегодня бы пригодились в товарных количествах, особенно в корпусах ЛДНР, в них с большим удовольствием сядут мужики с опытом службы в СА. Да и нашим добробатам не лишними будут, учитывая характер боевых действий. Когда на одно штурмовое отделение из дюжины человек требуются минимум три танка прямой огневой поддержки для вскрытия тех «укрепов», что настроили ВСУ. А со стороны наблюдают ещё более опасные противники, они более изобретательно подойдут к организации глухой позиционной обороны.
Нужно что-то начинать думать о БМП, беспомощных, уязвимых и слепых на современном поле боя. Вот и получается: «Арматы», «Прорывы» или Т-72 всех модификаций нужны сегодня, но и сотни Т-62М с комплексами МГОЭС и новейшими прицелами лишними не будут. Не те деньги тратить нужно, не столько времени на подготовку экипажей. Это касается не только танков, каждый вид вооружения стоит изъять из советских арсеналов консервации, переосмыслить возможное применение.
Только думать по-советски, как было принято. Важен не список, а причины, по которым именно так строили, оставляли глубочайшие резервы для модернизаций. Чтобы эффективно (без «эффективных менеджеров»), дёшево и быстро отвечать на возникающие новые угрозы, гонка вооружений она такая, самые передовые технологии именно ВПК генерирует. Новые виды оружия — прекрасно, красиво и… выгодно.
Но чтобы Индия имела больше танков Т-90 «Прорыв», нежели производитель Россия — позорище. Заканчивать пора с бизнесом напропалую, Родина в опасности. Быть ответственным и надёжным поставщиком всего чего угодно, а особенно новейших вооружений мы научились, пора о себе думать. Не то, чтобы выступаю за большую войну, но готовым быть совсем не вредно. Служилым в случае чего нужна знакомая им техника, с минимальной переподготовкой.
Нет у нас устаревших вооружений, есть новые проблемы и вызовы, которые ещё в 70-80-е годы советские конструкторы и военные аналитики предвидели. И переход от буксируемой артиллерии на самоходную, и развитие ударных беспилотников, и что танки могут применяться не только для прорывов и наступления, а вполне себе для позиционных боёв. Головой думали потому что, не кошельком.
