Война монголов против магии и колдунов

В данной статье речь пойдет о влиянии ментальных и религиозных представлений на военное дело монголов.Часто можно слышать вопросы о том, почему те или иные действия персонажей периода монгольского завоевания так «нелогичны». Если оставить в стороне вопрос о превратном понимании логики, как инструкции по ремонту сантехники, а также постулата о том, что каждый «мнит себя стратегом, видя бой со стороны», то что тогда?В исторической науке недопустимы домыслы и отсебятина, это не художественная литература, где о том, что думал тот же Чингисхан, мы узнаем немало интересного. С научной точки зрения: нет документа, нет анализа, нет и выводов. Поэтому часто в монографиях можно прочитать, что исторические источники не дают нам ответ на поставленные вопросы. И это совершенно справедливо. Но существует еще один, очень важный фактор исторического процесса, который обязательно надо учитывать при рассмотрении докапиталистических обществ – это этнопсихология того или иного этноса, народа или нации или ментальность. Так и в случае с монгольскими родо-племенами, объединенными Чингисханом, учет ментальных преставлений является крайне важным при рассмотрении действий этого общества. При этом недопустимы современные модернизации и перенос нынешних политических представлений об устройстве общества на ранние периоды.Всё монгольское общество было пронизано представлениями человека периода распада или переформирования родовых отношений, с черно-белым делением мира, понятиями о влиянии на человека духов и влиянии человека на них, о посредниках между ним и человеком. Если даже для очень верующего современного человека религиозная жизнь – только часть его жизни, то для человека той эпохи другой жизни и не было. Какие бы действия ни производил человек. Кроме мира живых, он жил одновременно в мире духов, магии и колдунов. Поклонение духам, которым приносили постоянные жертвы, отражалось и на всем миропонимании монголов:

«И всякий раз, как они приступают к еде или питью, они прежде всего приносят им часть от кушаний и питья. И всякий раз, как они убивают какого-нибудь зверя, они приносят на каком-нибудь блюде сердце идолу, который находится на повозке, и оставляют до утра, а также уносят сердце с его вида варят и едят».

Исходя из этих представлений, мы рассмотрим влияние мировоззрения на войну. Как отмечал еще классик этнологии Дж. Фрейзер о людях традиционных обществ:

«Вступая в незнакомую страну, дикарь испытывает чувство, что идет по заколдованной земле, и принимает меры для того, чтобы охранить себя как от демонов, которые на ней обитают, так и от магических способностей ее жителей».

А как же с этим обстояло дело у соседей кочевников?Земледельческая цивилизация на территории современного Китая, представленная тремя государствами: империей Южная Сун, Си Ся и Цзинь, и уйгуры, и кара-китаи, тибетские племена – все они находились приблизительно на одной стадии развития. Все эти этносы и страны были обществами территориальной общины, кто-то на ранней ее стадии, кто-то продвинулся далее. И именно поэтому ментальные представления были крайне схожими.Кидане (китаи), южномонгольские племена и основатели империи династии Ляо в Северном Китае каждое свое действие сверяли с гаданиями и пророчествами:

Соседи монголов – маги и колдуны

Кидане гадают, считая, что ясная погода (в «день человека»] сулит счастье, а пасмурная – бедствия. По обычаю, во дворах жарят и едят блины. Это называется «обкуривать Небо».

Все действия императора Ляо были подчинены такому ритуалу:

«В средней декаде четвертой луны император снимал юрту и отправлялся в путь, [предварительно] определив путем гадания счастливое место, которое могло служить для укрытия от жары. В последней декаде пятой луны или в первой декаде шестой луны он приезжал туда и жил пятьдесят дней, обсуждая государственные дела с чиновниками северных и южных районов. В свободное время он охотился».

На войну кидане выступали только после совещания с гадателем. Когда киданского кагана позвал на помощь один из полководцев поздней империи Тан, он после вещего сна пообщался с прорицателем и потом выступил в поход, сообщив, что

«Я выступаю в поход не ради Ши Цзин-тан'а, а по приказу Небесного императора».

Такую же ситуацию мы наблюдаем и в ментальных представлениях тангутов, которые были на стадии перехода к территориальной общине. В империи династии Си Ся было четыре вида гадания перед боем. Войско выступало в поход только в нечетный день.Они гадали и посредством астрологии. Венера на небе днем предвещала неудачу на войне. Встретить женщину во время выступления в поход считалось дурным предзнаменованием. Тангуты не считали позорным бегство с поля боя. Но, потерпев поражение, они через три дня обязательно возвращались обратно, убивали там из лука человека и лошадь, чтобы «убить злых духов и призвать добрых».

Карта гадание. Роспись. Си Ся. XII в. Хара-Хото. ГЭ. Россия.

Наиболее распространенными были четыре вида гаданий: на бараньей селезенке, на бамбуке, на сердце и желудке барана, при помощи стрелы и тетивы лука. Такое «боевое гадание» вообще было не редкость. В китайской империи поздней династии Тан (Х век) Ши Цзин-тан поднял восстание против императора в 936 году и послал за помощью к пограничному «генералу» Ань Чжун-жуну. Тот, не зная к кому присоединиться, стал гадать следующим образом. Поставив мишень на расстоянии 100 шагов, он стал стрелять из лука, после двух попаданий он понял, что надо присоединяться к восставшим, и не прогадал.В собственном Китае, в империи Южная Сун, да и на китайских территориях, захваченных соседями, без гаданий и прорицаний не происходило никаких действий. Недаром, в процессе завоевания Чингисхан привлечет себе на службу китайских предсказателей и астрономов, самым известным из которых был Елюй Чу-Цай.Все виды работ, сделки, аренды, свадьбы, урожай – всё охватывали предсказания.А геомантия (или фэншуй), столь популярная сегодня во всем мире, активно использовалась в этот период и была монополией монахов, без магических действий категорически нельзя было ничего строить, никого хоронить. В Китае были шаманы обоего пола.

Люо-пань, компас для фэншуй, современный вид.

Чжурчжэни после захвата севера Китая сразу же начали использовать китайскую систему управления и идеологии: астрологи и гадания использовались точно так же, как в империи Южная Сун.И вот с духами, демонами и воинами этих народов предстояло столкнуться монголам.

Шаманы или гадатели?

Монголы поклонялись «единому богу», о чем пишет Рубрук, имя его Тенгри (Небо), заимствован он был у тюрок, когда монгольские племена находились под их властью. Были и другие божества, а также духи, о которых мы писали.Судя по источникам, на этом этапе шаманизм и гадание-предсказание были разными родами деятельности. Убийство татарского шамана, который неудачно лечил брата жены монгольского Кабул-хана (Хабул-хана) (1085–1147 гг.), прадеда Чингиза, стало причиной кровной вражды между татарами и монголами.Шаманы участвовали во всех мероприятиях, связанных с болезнями и защитой от них. Шаманами могли быть и мужчины (бо), и женщины (идуань). Шаманы больше были лекарями и заклинателями. Шаманы были и руководителями камланий, которые играли важнейшую роль в монгольском обществе: так, камлания происходили на курултаях, в период избрания великого кагана. При Чингисхане оказался шаман (?) и волшебник Кокочу, который именовался Теб-Тенгри, сводный брат кагана. Т. е. он, скорее всего, не был шаманом, а был предсказателем, передавал волю бога Тенгри. Благодаря его действиям, Тимучина избрали великим каганом монголов, и он получил имя Чингисхан. Он был знаменитым кудесником, очевидно, монголы верили ему. Он не раз и не два сообщал волю Неба и на курултае 1206 года озвучил ее всем монголам:

«Ныне, когда государи этого земного пояса, которых всех называли гур-хан, покорены твоею рукою и владения их достались тебе, и у тебя по их примеру будет титул такого же значения – чингизовский, и ты, Чингиз, станешь царь-царей. Всевышний господь повелел, чтобы прозвание твое было Чингиз-хан, ибо чингиз есть множественное число от [слова] чин, а следовательно, Чингиз имеет усиленное значение [слова] чин. Посему слово Чингиз-хан будет [иметь] целью [прозвание] – шаханшах – государь государей».

Сам он отличался буйным нравом, однажды он со своими братьями даже побил брата кагана – Хасара. А сам заявил Чингизу:

«Вечный Тенгриз вещает мне. Выходит, что править государством временно Темучжину, а временно Хасару. Если ты не предупредишь замыслы Хасара, то за будущее нельзя поручиться».

Возмущенный Чингиз был готов расправиться с Хасаром, но его спасла мать, хотя он и лишил его части имущества. Другого брата, Отчигина, Теб-Тенгри заставил извиняться на коленях. Он в слезах пришел к кагану, а жена кагана подлила масла в огонь, сказав, что Теб-Тенгри, который сейчас покушается на братьев, завтра может пойти и на детей кагана. Учитывая его власть, к нему стали стекаться люди. Чингиз разрешил Отчигину поступить с ним, как он желает, и тот специально затеял драку с Теб-Тенгри. Знаменательно, что Тенгри потерял во время драки шапку, это был не просто дурной знак, шапка и пояс у монголов служили мощной защитой от внешних воздействий духов, потерять или снять шапку значило «открыться», как в отрицательном, так и положительном смысле, перед Небом и духами. Чингиз велел им выйти из юрты и драться на улице, а когда они вышли, Теб-Тенгри схватили борцы, заранее расставленные Отчигином, и сломали ему хребет. Современные исследователи, исходя из современных политических представлений, считают, сильно модернизируя события XIII века, что это была борьба светской и религиозной власти. Вряд ли это так, во-первых, нигде больше мы не встречаем информацию о политической власти шаманов или гадателей, да и в «Сокровенном сказании» говорится, что Кокочу был при кагане, а не рядом с ним. Во-вторых, и сам каган обладал (или точнее – был носителем) божественной властью, и по своему роду, и по праву, о чём чуть ниже. Можно не сомневаться, что суеверный человек того периода, каким, несомненно, был Чингисхан, в случае сомнений не решился бы поднять руку на волхва, но, как сообщает Рашид-ад-Дин, он понял, что тот обманщик и небесный бог отвернулся от него:

«…Тенгри не взлюбил его, и унес не только душу, но и самое тело!»

Еще в период борьбы за власть среди монгольских племен, в битве при Калаалджит-Элэте Чингисхана и Ван-хана, когда на военном совете было понятно, что сил у сторонников Тимучина мало, он решил сражаться с опорой на «всевышнюю истину» и на помощь «всевышнего творца». Повторимся, каган всех монголов имел связь с Небом куда большую, чем даже шаманы или предсказатели. Связь его была не в том, что он был помазанником, как христианские государи, а в том, что только ему, как главе его монгольского рода, неимоверно разросшегося в ходе завоеваний, Небо давало силы прежде всего для защиты рода!Рашид-ад-Дин сообщает два раза о событиях, когда Чингисхан оставался наедине с Тенгри.Первый раз это было перед походом на Золотую империю. Чингисхан, сняв пояс, обратился к Небу (надо понимать, что Рашид-ад-Дин, будучи мусульманином, своеобразно передавал обращения к Небу кагана, используя понятную ему лексику):

Каган и Небо

«О господь извечный!.. Если ты считаешь, что мое мнение справедливо, ниспошли мне свыше в помощь силу и [божественное] вспоможение и повели, чтобы с высот ангелы и люди, пери и дивы стали моими помощниками и оказывали мне поддержку».

Второй раз это случилось, когда Чингисхан узнал о том, что его послы были убиты Хорезмшахом. Он три дня рыдал без шапки на холме и молился творцу, прося силы для отмщения. Данный эпизод требует пояснения. Возможно, для Рашид-ад-Дина, как правоверного мусульманина, такое поведение было обыденным делом. Плачи правителей мусульманского Востока в источниках встречаются часто, что не очень свойственно для монголов. Чингисхан рыдать-то мог, в источниках монгольские ханы часто горюют, особенно по убитым детям. Но суеверный каган вряд ли проливал слёзы по послам-купцам, такими действиями он ожидал получить знамение от Тэнге, о чём нам и сообщают источники. Этот факт только подтверждает, что Чингиз перед большой военной кампанией прибегал к получению благословения небесных сил. А вот шахиншах не внял советам мудрых даже после первого сражения с монголами, окончившегося вничью. Он был растерян и подавлен: «мы избрали решение Аллаха и его предопределение».Вопреки доводам астрологов о злополучных звездах, которые говорили, что сейчас не время начинать успешную войну, а время подождать. Очевидно, что эта вставка у Рашида-ад-Дина сообщает мнение монголов, которые точно, впрочем, как и китайцы, не начали бы войны вопреки показаниям астрологов, и подождали бы, пока не пройдут злополучные звезды. Летом 1219 года, когда перед походом на запад Чингисхан окроплял знамена, ритуал обязательный у монголов перед войной, случилось тревожное знамение, выпал мокрый снег (!), и высота снежного покрова составила почти метр. Выходец из императорской фамилии Ляо, монах и китайский специалист по управлению Елюй Чу-Цай сказал, что это признак победы. Во время войны в Средней Азии после первых побед Чингиз послал в погоню Джэбэ, Субэдэя и Тукучара за дезориентированным шахиншахом, и вот однажды в зимнюю пору раздался гром, который серьезно встревожил чуткого к таким знамениям кагана, но его снова успокоил «длинная борода» – Елюй Чу-Цай. Он сказал, что это знак того, что Ала ад-Дин Мухаммед умрет в дикой местности. Чингисхан стал еще больше доверять предсказаниям «мудрого» китайского ученого.Несмотря на то, что Елюй Чу-Цай новыми свидетельствами постоянно подтверждал свои возможности как предсказателя, основанного на китайской «науке», включая астрологию, Чингиз жил по принципу «доверяй, но проверяй». Тем более, как мы видели, каган имел прямую связь с Небом, по мнению монголов, а это давало ему возможности быть и предсказателем.А Елюй Чу-Цай набирал очки. Как утверждает «Юань ши», несколько раз он утер нос мусульманским астрономам, которые вначале ошиблись с затмением луны (17 июня 1220 года), а затем попытались оспорить прогноз Елюя о новом затмении (31 октября 1221 года). Вопрос по тем временам не просто не праздный, а архиактуальный, от этого зависели предсказания и военные победы. Для этого у кагана и были предсказатели. Рубрук писал:

«указывают наперед дни счастливые и несчастливые для производства дел, отсюда Татары никогда не собирают войска и не начинают войны без их решительного слова».

Между тем летом 1221 года Чингисхан наблюдал огромную комету с хвостом (июнь-июль 1221 года), что его, находившегося в тяжелом походе в Хорезме не могло не встревожить, но его киданьский советник, впрочем, воспитанный как китаец, сообщил, что это событие оповещает о скорой гибели Алтан-хана, как называли правителя Цзинь монголы. Император Сюань-цзун умер через год. С этого времени перед каждым походом, Елюй Чу-Цай осуществлял гадание, и на его основе принималось решение выступать в поход или нет. Но…Чингисхан, деятельный правитель, сам перепроверял его. Осуществляя традиционное для монголов гадание-предсказание на бараньей лопатке. Гадание это происходит и до наших дней. Представляется, что это было не желание ханов, а их обязанность. И Угэдэй и Мункэ гадали на бараньей лопатке перед войной и слушали специалистов в гадании. В 1510 году Даян-хан, один из последних великих монгольских ханов, перед битвой с тумэтами выслушал несколько гадателей. Как писал Плано Карпини:

«Они усиленно предаются гаданиям вообще, а также по полету птиц и внутренностям животных, чародействам и волшебством. И, когда им отвечают демоны, они веруют, что это говорит им сам Бог…»

Враждебные духи

«Из всех источников опасности, – как писал Дж. Фрейзер, – дикарь страшится более всего магии или колдовства, и всех иноплеменников он подозревает в причастности к этому искусству».

Поклонение духам, которым приносили постоянные жертвы, отражалось и на всем миропонимании монголов. Мы видим, что все соседи монголов имели аналогичные представления, и ничего удивительного здесь нет. Для монголов война с вражескими духами представлялась не менее важной, чем война с войсками и крепостями. Ведь и сами монголы не чурались колдовства на войне, армянские источники сообщали:

«…они научились искусству колдовства и получили повеление от своих бесов».

Еще в период борьбы за власть в степи мы видим, как противники применяют магию. «Юань Ши» сообщает, что в 1201 году Чингисхан с Ван-ханом встретились в битве с найманами. Шаманы найманов камланием вызвали ветер и снег, но ветер понес снег в их сторону, они не смогли сражаться и отступали по глубокому снегу, понеся урон. Недаром союзник найманов Джамуха воскликнул:

«Небо не покровительствует нам; оттого и вышло так».

Следующая битва с враждебными духами произошла на территории Цзинь в 1231 году.Угэдэй, разбив противников в пограничном сражении, прошел через Чабчияла (Цзюй-юн-гуань), отправил войска на осады городов, но сам каган заболел, онемев. Были собраны специалисты более высокого уровня, чем шаманы – китайские гадатели. Они решили, что это духи Золотой империи: духи земли и воды, возмущенные гибелью людей и городов, разгневались на завоевателей.Естественно, что их целью стало стремление умастить духов, но попытки принести им в жертву золото или серебро, скот – не удались. Духам нужна была жертва из родни хана, и ею согласился стать царевич Толуй. Но вскоре Угэдэй выздоровел сам. Такие действия, с привлечением для жертвы иного лица, низшего ранга, были обыденным для монголов, это не значит, что его убивали. Так, во время болезни наложницы Мангу-хана, прорицатели заклинали ее рабыню, которая спала три дня. А вот как монголы расколдовывали вражескую территорию, мы можем узнать из русской летописи. Так случилось, что первым городом на пути монголов стала Рязань. Монголы были очень осторожны, они не начинали боевых действий: нужна была разведка и понимание о колдовстве русских. Поэтому они начали переговоры, параллельно решая свои боевые задачи. Русские направились в стан Батыя, а монголы отправили своих послов в город.

Художник В. Смирнов. 1883. «Князь Михаил Черниговский перед Батыем».

На картине запечатлён эпизод, когда русский князь Михаил Черниговский в 1246 году отказался проходить языческий обряд очищения огнем, крайне важный для монголов. Это был обряд, который очищал иноплеменников и защищал монголов от их злых духов.Летопись сообщает, что в Рязань пришло посольство, состоявшее из «жены чародейки и двух мужей с ней». Пока шли переговоры с Батыем о десятине, конях и красных девицах, посольство с чародейкой во главе отправили подальше из Рязани, во Владимир. Вскоре они вернулись к Бату: дело было сделано, и он мог повышать ставки в переговорах, требуя от русских невозможного. Так как посольство с чародейкой во главе сделало свое дело: оно расколдовало неведомую для них землю, и Рязанскую, и Владимирскую. Путь войску был открыт:

«Без повеления своих – писал Киракос Гандзакеци, – колдунов и кудесников [татаро-монголы] не пускались в путь – [делая это] только с их разрешения».

Так монголы воевали и побеждали и чужих духов, и чужих воинов.Современные исследователи выдвинули версию, основанную на иррациональном мышлении той эпохи, о спасении Новгорода от вторжения татаро-монголов (Ю. В. Кривошеев). Новгородская IV летопись отмечала, что кочевники «воспятишася оу Игнача Креста». Все современные рациональные версии о беспутице, малых силах степняков, бескормице и пр. до конца не отвечают на вопрос: почему. Но художественный вымысел замечательного советского писателя В. Яна о том, что у Игнат Креста монголы теряют шаманку и любимого коня Субэдэя, нам как бы говорит о том, что такое могло быть. Гибель предсказательницы и белого священного для монголов коня ничего хорошего предсказать не могло: дальше была нерасколдованная территория враждебных духов. Все рациональные аргументы не сработали бы без этого монгольского видения мира и войны. Но, повторюсь, это не научные выводы, а предположение, как могло бы быть…Понять военные победы и боевые действия монголов, их успехи невозможно без проведения анализа мировоззрения. За внешними, абсолютно понятными действиями зачастую стоит иная мотивация, иррациональное мышление и мир кочевника, заполненный не только живыми людьми, но и духами, своими и чужими, магией и злонамеренным колдовством. У монгольских племен такое видение мира сохранялось длительное время, отголоски его можно наблюдать и сегодня.