Война за независимость США: как это было

История борьбы за независимость США любопытна даже вне контекста той роли, которую стали играть бывшие колонии в наше время. Американский сепаратизм не был явлением предрешенным, и вовремя принятые меры английской администрации могли бы исправить положение. Однако для Британской империи борьба со Штатами стала примером того, как нежелание идти на компромиссы и смотреть в глаза реальным проблемам могут привести государство к катастрофе буквально на ровном месте.

Почти весь XVIII век колонисты оставались лояльными подданными короны. Население британской Америки интенсивно росло, колонии вносили свой вклад в экономику империи. Кроме выходцев с Альбиона колонии быстро пополнялись неграми, немцами, ирландцами. Английские привычки и традиции исподволь менялись под влиянием местной практики, однако проблем в отношениях с метрополией, которые делали бы совместную жизнь невозможной, долгое время не возникало. Америка была краем суровым, необустроенным, но для поселенца благодатным: невероятное количество свободной земли и тотальная нехватка рабочих рук. Далекая метрополия вмешивалась в жизнь колоний достаточно ограниченно, — и это было разумно. Англия оставалась связанной со своими колониями прежде всего через торговлю, и пока сложившийся баланс радовал всех участников обмена. Однако идиллия была не вечной.

Сепаратисты атакуют

Кликните для увеличения

В сентябре 1774 года в Филадельфии собрался Континентальный конгресс делегатов от колоний. Собравшиеся фактически приняли решение похерить власть Короны. Колониальные законы было решено игнорировать. Законотворчество и налогообложение объявили прерогативой местных властей. Торговля с Британией оказалась запрещена, благо у колонистов имелись уже налаженные связи за пределами империи. Если бы Конгресс был простой говорильней, его решения остались бы на бумаге. Однако делегаты имели вооруженную силу, на которую могли опереться. Этой силой стали минитмены — местные ополчения. Они появились еще в XVII веке как отряды самообороны для борьбы с индейцами. Теперь им предстояло стрелять по королевским солдатам.

Англичане осознали угрозу и попытались разоружить повстанцев. Собственно, именно таким образом и начались первые бои. Бостонский отряд «красномундирников» (так называли английских солдат из-за цвета униформы) вышел в Конкорд, что неподалеку от Бостона, для захвата склада оружия. Дорогой у деревни Лексингтон англичане попали в засаду минитменов. В итоге операция оказалась сорвана, войска потеряли на марше почти триста человек убитыми и ранеными и были вынуждены вернуться. Партизанская тактика оказалась в новинку для англичан, обученных регулярному бою. Минитмены палили из-за строений и деревьев, неся куда менее тяжелые потери, чем их противники. Бой у Лексингтона стал первым серьезным столкновением войны.

С этого момента перестрелки вокруг Бостона становились день ото дня все более кровавыми. Бостон с английским гарнизоном был отрезан, в ночь на 16 июня минитмены захватили высотки Банкер Хилл и Бридс Хилл близ города и окопались на них. Попытки англичан выбить ополченцев с гор увенчались побоищем: англичане потеряли более тысячи человек, американцы — более четырехсот. Вымуштрованные английские пехотинцы в ярко-красной униформе стройными рядами маршировали вверх по склону холма. Их расстреливали с дистанции в полсотни метров; затем атака повторялась. К третьему приступу у американцев кончились боеприпасы, и штурмующие дошли до рукопашной. В итоге американцы скатились с холмов. Победа англичан омрачалась тяжелыми потерями: «Еще одна такая победа, — писали в Лондоне, — и не останется никого, чтобы принести известие домой».

В  условиях разгорающейся полупартизанской войны собрался Второй континентальный конгресс. Конгрессмены до сих пор не собирались порывать с метрополией окончательно. Была составлена петиция, поэтично поименованная Петицией оливковой ветви к королю Георгу. Делегаты заверили государя в полнейшей лояльности и просили только управиться со «злыми боярами» — имперскими чиновниками.

Однако британцы уже закусили удила и не были склонны ни к каким компромиссам. Между тем и общество колоний оказалось настроено решительнее собственных конгрессменов. Томас Пейн, один из лидеров восстания, без обиняков заявил о начале строительства нового мира. В конце концов, 4 июля 1776 года Второй конгресс объявил о независимости от Британской империи. Текст декларации был подготовлен Томасом Джефферсоном, одним из ключевых политиков зарождающегося государства. Королю выдвигался длинный список претензий, не позволявших колониям более оставаться в составе империи. Интересно, что из декларации был вычеркнут пункт об осуждении рабства. Против него выступили как плантаторы, так торговцы и арматоры, имевшие прибыль от продажи негров.

Войны Британии с её собственными колониями вполне можно было избежать. Недовольство не возникло в результате какого-то единственного острого инцидента, а вызревало медленно, постепенно. Законодательная пляска со вводом и отменой новых податей длилась годами. Если бы британские власти вовремя поняли, что с колониями необходимо искать компромисс, никакого восстания могло просто не быть. Однако в Лондоне оказались глухи, и призыв услышать Америку остался без ответа. Вместо этого правительство в конечном счете склонилось к решению «раздавить гадину» и уничтожить очаг сепаратизма. Со своей стороны Конгресс приступил к формированию Континентальной армии. Возглавил ее Джордж Вашингтон, человек, чье имя еще ничего не говорило никому за пределами Америки. Впрочем, этот отставной полковник из Вирджинии отнюдь не был новичком в военном деле. Он уже получил боевой опыт в сражениях против французов и индейцев и выглядел наилучшим кандидатом на пост создаваемого войска. Вашингтон, может быть, не был полководцем необычайных командирских талантов как Мальборо, Суворов или Фридрих, однако он оказался талантливым организатором и, что немаловажно, человеком добросовестным, обладателем выдающихся моральных качеств. Новый командующий энергично принялся сколачивать армию из того скопища партизанских отрядов, которое ему досталось.

Тем временем англичане готовились принять контрмеры. Корень зла они видели в Новой Англии, которая была центром повстанческого движения. Повстанцы добились серьезных успехов. Они угрожали Канаде, завладели крепостью Тикондерога с обширным арсеналом, и, наконец, заставили англичан эвакуировать осажденный Бостон. Вместе с войсками город покидали американцы-лоялисты.

Англичане уже осознали, насколько серьезно их положение, и начали переброску войск в Америку. В июле 1776 года неподалеку от Нью-Йорка высадилась 32-тысячная армия генерала Хоу, состоящая преимущественно из немецких наемников. В обычае тогдашних немецких правителей было сдавать своих солдат в аренду тем, кто заплатит, к тому же Ганновер находился в унии с Британией. В английской армии воевали ганноверцы, гессенцы, брауншвейгцы.

Континентальная армия мятежников была только что сколочена и немногочисленна. Ей остро недоставало специалистов: офицеров, канониров, инженеров. Ее шансы успешно противостоять английской военной машине казались призрачными. Англичане одержали несколько побед и заставили Вашингтона отступать. Обосновавшись в Нью-Йорке, Хоу нацелился на Филадельфию. Город, в котором заседал континентальный конгресс, представлялся заманчивой целью в политическом смысле, к тому же Хоу с полным основанием надеялся спровоцировать Вашингтона на крупное сражение. Расчет оказался правильным: американцы втянулись в большое полевое сражение под Брендивайном, в котором участвовали формально равные по численности армии, однако все козыри были на руках дисциплинированных английских солдат. В этом бою ранили известного французского волонтера, воевавшего на стороне американцев, — маркиза де Лафайета. Также с битвой связана легенда, гласящая, что в ходе сражения снайпер англичан взял Вашингтона на прицел, но из благородства не стал стрелять ему в спину. Как бы то ни было, Вашингтон уводил свое потрепанное войско дальше на юг.

Вообще, американская армия в этот период тяжко страдала от своего полурегулярного характера. Солдаты легко покидали войска: для фермеров посевная оказалась важнее войны. К тому же уроженцы разных штатов часто дезертировали, если войска слишком сильно удалялись от мест их проживания. Вашингтон прикладывал титанические усилия, чтобы придать своему воинству черты регулярного, но это было крайне трудным делом. Но когда доходило непосредственно до стрельбы, ополчение колоний показывало отменный боевой дух. И всё же одним мужеством войну не выиграть.

Казалось, Хоу добился блестящего успеха. Филадельфия пала, в стане восставших царило уныние. Однако Вашингтон и его товарищи оказались достаточно стойкими, чтобы перенести эту неудачу. Англичане же вскоре обнаружили, что захват Филадельфии сам по себе мало что им дает. Американцы не имели сосредоточенной в одном месте промышленности, Филадельфия не являлась таким политическим центром, чтобы ее захват парализовал волю колонистов. К тому же почти сразу после падения Филадельфии американцы расквитались, обрушившись на отдельный отряд английских войск у Саратоги и заставив его капитулировать. Этот отряд, шедший из Канады, сначала мучительно продирался через завалы, а затем обнаружил себя в кольце. Если бы подданные короля продержались еще некоторое время, их могли бы выручить другие английские отряды, однако окруженцы предпочли сложить оружие. Планы по вторжению в колонии из Канады оказались сорваны.

Англичане быстро обнаружили, что первоначальный успех оказался несколько бессмысленным. Им предстояла долгая борьба на истощение.

Война затягивалась. Американцы развили корсарскую войну на море. Экспедиции были частным прибыльным предприятием. К началу 1777 года колонисты снарядили уже несколько сот каперов, терроризировавших английское судоходство. При удаче корсарские налеты могли приносить тысячи процентов прибыли, так что в этот бизнес охотно вкладывались.

Тем не менее положение повстанцев оставалось крайне тяжелым. Вашингтон с основными силами Континентальной армии провел мучительную зиму в районе Вэлли-Фордж. Развитого тыла у ополченцев не имелось, солдаты страдали от бескормицы, холода и эпидемий. Бивуаки располагались под открытым небом, зимних вещей остро не хватало. К тому же интенданты американского войска были подвержены всем порокам своих коллег по другую сторону океана. Спекуляции, кража денег и снаряжения доставляли Вашингтону и его соратникам море проблем. Вашингтону пришлось даже подавлять бунты бойцов, возмущенных неуплатой жалования. Войскам недоставало сапог: за армией на марше тянулись кровавые следы босых ног…

При этом Вашингтон не забывал о боевой подготовке. В этом деле бесценную помощь американцам оказал «воин-интернационалист», саксонец фон Штойбен. Этот вояка раньше служил в армии Фридриха Великого и слыл большим специалистом по делу муштры, которой безжалостно подвергал разболтанных американских ополченцев.

Зимовка в Вэлли-Фордж 1777­–1778 года была благополучно пережита, однако английское войско никуда не делось. Теперь центр тяжести операций сместился к югу: в Джорджию и Южную Каролину. Английский генерал сэр Клинтон планомерно отвоёвывал позиции на юге. Англичанам, конечно, мешала бедность коммуникаций, но их наступление шло уверенно. Здесь, как и везде, их победы имели странный привкус бессмысленности. Разбив очередной отряд Континентальной армии, англичане оказывались в обществе партизанских групп, не позволявших расслабиться ни на секунду. Континентальная же армия уклонялась от генеральных сражений, сосредоточившись на том, чтобы не позволить себя уничтожить. Маневры англичан не давали решительного результата.

К тому же англичане столкнулись с новой проблемой, на сей раз дипломатического свойства.

Страны Европы с огромным удовольствием следили за тем, как Британия увязает в дорогостоящей и бесперспективной войне против собственной колонии. Екатерина II, не вмешиваясь в конфликт напрямую, декларировала «вооруженный нейтралитет». Суть этой концепции состояла в защите торгового флота нейтральных стран от посягательств (в данном случае англичан). К декларации быстро присоединились другие европейские державы, так что торговля с колониями, а то и контрабанда существенно облегчились. Что интересно, до этого англичане были полностью уверены, что Россия их поддержит, и даже просили помощи русского контингента в борьбе с повстанческой армией. С точки зрения англичан, десятитысячный русский корпус мог гарантировать Британии успех, однако дело обернулось противоположным образом. Лондон быстро обнаружил себя политически одиноким: Испания, Голландия и Франция напрямую вступили в войну против Британии, а остальные государства находились в готовности сделать это при угрозе их торговле.

Положение англичан делалось все более скверным. Блокировать колонии не было возможности, собственная торговля находилась под ударами каперов, и, наконец, Франция не упустила случая окончательно испортить обедню своему вечному противнику. Поначалу Людовик ограничивался поставками оружия, но вскоре французы оказали восставшим колониям более действенную помощь.

Франция решилась активно вмешаться в американские дела очень вовремя. На континенте боевые действия практически зашли в тупик. С одной стороны, англичане не могли доконать Континентальную армию и очень слабо контролировали лишь некоторые участки колоний. Будущее не обещало ничего хорошего: борьба против нескольких держав сразу была слишком дорогим удовольствием даже для Британии. С другой, американцы уже несколько лет вели войну на собственной территории, понесли серьезные потери и были измотаны длительным конфликтом, не приносящим пока решительных успехов. Вдобавок, кроме англичан им приходилось воевать против недружественных индейских племен, что также отнимало силы и средства. Французская помощь могла склонить чашу весов на сторону колонистов.

Летом 1781 года английская армия Корнуэллиса оборонялась в Вирджинии в районе Йорктауна. Клинтон засел в Нью-Йорке, готовясь встретить армию Вашингтона. Однако американцы полностью обманули ожидания противника. Вместо Нью-Йорка они выдвинулись к Йорктауну. Туда же отправился французский экспедиционный корпус графа Рошамбо, и главное — французский флот.

 

Английские силы оказались блокированы с суши и моря. Американцы и французы в совокупности превосходили неприятеля двукратно. Французский флот у Чесапика сорвал попытку англичан прорваться к Корнуэллису с моря. Британцы отстроили полевую оборону, но возможностей продержаться до гипотетического спасения у них не было. Американцы и французы вели бомбардировку лагеря. В итоге Корнуэллис запросил условия капитуляции и 19 октября 1781 года сдался. В процессе сдачи английский военный оркестр играл мелодию «Мир перевернулся»…

Ощипанный лев

Пленение девятитысячной английской армии вызвало в Лондоне эффект разорвавшейся бомбы. Начался политический кризис, прежнее правительство пало. Новым премьер-министром стал лорд Рокингэм, относившийся к числу умеренных политиков. Британия, лишенная союзников, потерявшая армию, имея стремительно пустеющую казну и разрушенную репутацию, не могла больше позволить себе такую войну.

В марте 1782 года парламент принял решение об окончании боевых действий. В июле начались переговоры. Американцы при поддержке Франции и Испании выторговали себе вполне достойные условия. Британия признавала независимость нового государства и выводила войска с территории страны. Текст соглашения был подписан в Париже 3 сентября 1783 года.

Нужно отметить моральную стойкость Вашингтона. Победитель в борьбе своей страны за независимость, он пользовался непререкаемым авторитетом, однако так и не позволил короновать себя; хотя такая мысль в новосозданных Соединенных Штатах ходила. Вместо того чтобы стать королем, он стал президентом и заложил конституционные основы будущей сверхдержавы.

***

…Кризис, увенчавшийся появлением на планете Соединенных Штатов Америки, показателен сразу во многих отношениях. Во-первых, легко заметить, что в потере Британией колоний — её, пожалуй, крупнейшей политической неудаче за XVIII век, виноват исключительно сам Лондон. Сумасбродная политика навешивания на колонии все новых и новых налогов, подламывающих экономическое благополучие периферии, привела к тому, что призывы к восстанию находили все больший отклик в сердцах. Нежелание идти на компромиссы и договариваться с сепаратистами привело к вовлечению страны в войну, лишенную перспектив. Дипломатия Британии оказалась также не на высоте. Иностранная дипломатическая и военная помощь самопровозглашенной республике оказалась не просто действенной, но во многом имела решающее значение. Вообще, роль иностранных добровольцев в конфликте оказалась значительна: в первую очередь речь идет, конечно, о Штойбене, превратившем американскую армию в настоящее войско. Однако действительно неоценимой оказалась помощь именно со стороны великих держав. Британия объединила против себя множество европейских государств, с которыми у нее имелись конфликты интересов.

С другой стороны, колонии продемонстрировали впечатляющую готовность драться за свою свободу. Хотя восстание спровоцировали преимущественно меркантильные соображения, оно приобрело и романтический окрас национального освобождения. У самопровозглашенного государства появилась редкая возможность: отбросить ограничения, налагаемые застарелыми конфликтами, нехваткой ресурсов, сложной системой альянсов и заговоров, закостенелостью элит: короче говоря, все те проблемы, которые имелись у европейских государств — и устроить общество и страну с нуля. Глядя из начала XXI века, приходится признать, что американцы использовали свой шанс по максимуму.