Новый президент Украины Владимир Зеленский, несмотря на свои еврейские корни, публично поддерживает тех, кто считает Степана Бандеру героем. И это притом, что соратники Бандеры, так называемые воины УПА, уничтожили десятки тысяч поляков, русских и евреев.
Из ленты новостей
Ну й розумний же! Аж страшно!
М.П. Старицкий, «За двумя зайцами»
Юный гарант Конституции Вова
Ночью работал над новою речью.
Шутки с репризами были готовы.
Шумный успех ему был обеспечен.
Хлопчик на должность недавно назначен.
Дяди серьёзные из Вашингтона
Вове сказали: «Працюйте, юначе!»
Твёрдым, однако приветливым, тоном.
Вдруг шевельнулась от ветра портьера,
Скрипнула дверь президентского дома.
Видит гарант, перед ним сам Бандера,
Чувствует запах совсем незнакомый.
Может, я сплю? Как уснул, не заметил?
Впрочем, всё вижу, как будто неспящий…
Внешне Бандера был, как на портрете –
Мелкий, плешивый, со взором горящим.
– Ах, проходите! Степан… как вас дальше?
Честь – ваш визит! Как явились ко мне вы?
Засуетился сиятельный мальчик.
Запах вокруг становился сильнее.
Странно! Бандера остался на месте
И произнёс недовольно и гордо:
– Що ты, хлопак, там сказал насчёт чести?
Троллишь меня, президентская морда?
– Что вы! Подкола не видно и тени!
Да и какое имею я право?
К вам отношусь я с глубоким почтеньем.
И, как герою, вам слава и слава!
Поднял Бандера белёсые брови.
Речи гарантовы были приятны.
– Да, понимаешь, враги мои, Вова,
Пишут, что был палачом я когда-то.
Будто от рук моих преданных хлопцев
Польская кровь пролилась на Волыни.
И до сих пор над страною несётся,
Будто садист я всея Украины.
– Пишут такое?! Ну, просто уроды!
Я накажу и проверю всё лично!
Вы ведь боролись тогда за свободу
Там, где борьба, жертвы, в общем, логичны.
– Мальчик ты умный. Награда папаши.
Гость на Вована глядел чуть добрее.
– Тут ещё слух есть, что бил я и ваших.
В смысле, стреляли мы всюду евреев.
Будто безжалостно подлые банды
Били во Львове и в Киеве били.
– Это кремлёвская всё пропаганда!
Чтоб достижения ваши замылить.
Гость поражён был гаранта талантом.
– Кто заложил в тебе наши основы?
Будь и в дальнейшем таким толерантным,
Чтобы остаться живым и здоровым.
Это сказав, стал он медленно таять.
Сделался лёгким, туманным, летучим.
Лишь на ковре, где стоял он, осталась
Сильно смердящая мерзкая кучка.
Вскоре виденье забыл пан Владимир.
Рада с Кабмином добавили перца.
Лишь иногда становилось противно.
Стыд, как змея, шевелился у сердца.
Да и бывало, среди разговоров,
Слышал он совести горькое слово.
Будто родные далёкие хором
Тихо вздыхали: «Ты предал нас, Вова…»
