За мир в каждом доме

Фрагмент большого интервью с Яном Гагиным, который принимал активное участие в Русской весне.
Интересно о роли сербов.

- Понятно, что есть такое определение «военная тайна». Не буду вас пытать и задавать неудобные вопросы. Давайте мысленно перенесёмся в 2014 год. Как мне известно, вы принимали активное участие в «Русской весне» в качестве добровольца. Были и в Новороссии. Поделитесь своими воспоминаниями.



- Несмотря на то, что моё детство прошло в Севастополе, долгое время жил в подмосковном городе Жуковский, где родился. Там уже почти 30 лет существует учебный центр всевойсковой подготовки «Каскад», где я занимал должность заместителя начальника, совмещая со своей основной работой. Это структура, где формируются активная гражданская и жизненная позиции у ребят, которые самостоятельно приходят туда заниматься, а не, как рассказывают украинские журналисты в своих статьях, «центр для производства убийц». Не будем о творчестве корреспондентов из соседнего государства. Многие прекрасно знают, что у партнёров и работников СМИ из Украины воспалённая фантазия. К этому россияне привыкли, уже даже не обращают внимание.

В феврале 2014 года у отца обнаружили опухоль, он следовал из Севастополя в Петербург на лечение через Москву. Там мы и встретились. В Киеве тогда разгорелся кровопролитный Майдан. Помнится, поинтересовался у отца, как дома, в Севастополе. Он, тяжело вздохнув, ответил: «Всё плохо. Приезжают какие-то люди, устраивают провокации». Потом затяжное молчание. И он добавил: «Мама там совсем одна...» Через три дня я был в Севастополе.

Накануне позвонил в Боголюбовский женский монастырь во Владимире, так как давно знаком с духовником и настоятельницей матушкой Марией. Когда ездил в горячие точки, то озвучивал ей имена моих сослуживцев и просил молиться за нас. Думаю, только благодаря силе молитвы я и мои товарищи живы, ведь ситуации в горячих точках экстремальные, каждая минута может оказаться последней. Десятки людей, узнавая от матушки Марии о моей предстоящей поездке, хотели присоединиться.

Приехав в Севастополь, вокруг меня сформировался отряд добровольцев. Это и севастопольцы, и крымчане, и казаки из Ростова-на-Дону. И даже офицеры сербской армии, опытные бойцы, прошедшие войну в Косово. Ту самую, где Россия их «бросила» – Ельцин тогда приказал вывести наших десантников из Приштины, а оставь он нашу армию, удалось бы избежать такого огромного числа жертв со стороны сербов или вообще остановить войну. К Борису Ельцину, выступившему инициатором развала СССР, у меня особое отношение. Именно из-за его бездарного руководства развалилась большая страна.



Сербы, прибывшие в 2014 году в Крым, отмечали: «Мы понимаем, что в той истории (война в Косово, - прим. редакции) виновато ваше правительство. А в Крым мы приехали, потому что хотим остановить кровопролитие и войну».

Кстати, о сербах те же украинские журналисты с богатым воображением писали: «Наемники-головорезы из Сербии воюют в Крыму». Чуть позже Братислав, командир сербов, на пресс-конференции сделал заявление: «Мы не наемники, а добровольцы, то есть никаких денег за службу не получаем – просто мы против войны! Мы не хотим превращения Севастополя и других городов Крыма в горящие Белград и Косово, а сценарий тот же... Как и хозяева украинских нацистов».

Также хочу отметить двух парней-добровольцев, приехавших в 2014 году в Крым из Нижнего Новгорода. Им тогда было лет 19-20, учились в Академии речного транспорта. Они в то время подчинялись командиру сербов Братиславу, ходили в форме с сербскими нашивками.



Нас всех объединяло желание жить в мирное настоящее и будущее без войны. Перед нами стояла основная цель — не допустить провокаций и актов терроризма. Были и провокации, и потасовки. Не буду рассказывать о деталях, скажу одно: «Всё было очень серьёзно, по-взрослому!»

В Севастополь пытались провезти оружие и взрывчатку, но нам, ребятам без оружия, удавалось пресечь эти попытки. Мы стояли на блокпостах, там и жили. Условия были суровые, военные, спали по 2–3 часа в сутки. Погода тоже испытывала на прочность: из-за резких перепадов температур многие крепкие бойцы простудились, сербы свалились с бронхитом. Лечились на месте, не покидая пост. Мама и её подруги готовили еду, а потом развозили горячую пищу военным на блокпостах и отрядам народных дружин, патрулировавших город. Мама относилась к нам, дядькам с густой растительностью на лице, как к детям. Оно и понятно, и в 50 лет мы для мам останемся детьми.

Был у нас в отряде здоровенный казак Алексей (позывной — Большой), которого мама ставила нам в пример: «Лёша самый хороший из вас, посмотрите, как хорошо кушает!». Приходилось всё, что с любовью сварила для нас мама, съедать, чтобы не ругалась (улыбается).

В 2014 году маму и её подруг никто не просил готовить, как и нас — ехать на спасение Севастополя и Крыма от националистов. До последнего было непонятно, удастся ли решить вопрос мирным путём. Каждый, кто встал на защиту полуострова, жертвовал главным — жизнью! В то время у нас в отряде было запрещено спиртное, первый бокал вкусного домашнего вина, которое делает отец, поднял с местными ребятами, а также с сербами и казаками в родительском доме в Севастополе.

Сегодня ещё раз хочется сказать слова благодарности всем тем, кто в тревожное время был рядом! Ведь благодаря всем севастопольцам, крымчанам и неравнодушным патриотам Севастополь и Крым вернулись в Россию. В Новороссии тоже был в качестве добровольца, потому что я против войны и за мир в каждом доме!



https://ruinformer.com - полностью интервью здесь