Вполночь 31 декабря 2020 года Великобритания завершила выход из Европейского союза. Наконец, подписав торговое соглашение, регулирующее отношения между двумя сторонами, Лондон «освободился от трупа, которым является ЕС», как драматично выразились сторонники Брексита . Соединенное Королевство теперь было свободно искать свою судьбу как « Глобальная Британия ».
Но где же эта судьба? Премьер-министр Великобритании Борис Джонсон продал Brexit, дав обещание «новой елизаветинской эпохи» - возрождения Великобритании по всему миру. Британцы, как и их пиратские предки, теперь могли отправиться к новым горизонтам - заключить грандиозные торговые сделки, возобновить сотрудничество с союзниками на условиях Лондона и подтвердить призвание Соединенного Королевства как «силы добра в мире». Недавно опубликованный правительственный отчет «Глобальная Британия в эпоху конкуренции» отражает этот оптимизм. В нем отмечается, что Соединенное Королевство превратится в «научно-техническую сверхдержаву» и «и дальше будет славиться своим лидерством в области безопасности, дипломатии и развития, разрешения конфликтов и сокращения бедности».
Однако такой оптимизм плохо сочетается с ущербом, нанесенным стране во время пандемии COVID-19. Великобритания пострадала от наибольшего экономического ущерба среди стран Большой семерки, а уровень смертности в ней был одним из самых высоких в Европе. С тех пор правительство поддержало удивительно успешные национальные усилия по вакцинации, но это не меняет того факта, что государственный долг страны в два триллиона фунтов стерлингов находится на 70-летнем максимуме и быстро растет.
Поэтому Соединенному Королевству лучше подойти к следующей главе с немного большим смирением. Страна по-прежнему может играть центральную роль в международной политике, если примирится с ролью средней силы. Вместо того чтобы предаваться фантазиям о Содружестве или Индо-Тихоокеанском регионе, Лондон должен искать свои силы поближе к дому - где он может использовать свой новый статус главного внешнего партнера ЕС для усиления своего глобального влияния.
УПАДОК НЕ НЕИЗБЕЖЕН
У британцев не было ни аппетита, ни времени обсуждать последствия своего нового положения в мире до вступления в силу декабрьского торгового соглашения. После пяти лет вражды большинство просто хотело «довести до конца Брексит». Таким образом, хотя пресса сторонников Брексита сплотилась вокруг триумфа Джонсона на переговорах, общественное настроение было скорее облегчением, чем триумфализмом. Сделка также совпала с появлением нового и более заразного варианта COVID-19 в Соединенном Королевстве. В ответ Франция на короткое время заблокировала британские товары и путешественников. Последовавший хаос продемонстрировал важность торговли через Ла-Манш и подтвердил, что могла означать неудача в заключении сделки.
Британские средства массовой информации поспешили указать на вполне реальные недостатки сделки, в том числе на то, что Джонсон подчинил экономические интересы предполагаемым требованиям британского суверенитета. Исследователи прогнозируют шестипроцентный удар по ВВП на душу населения в ближайшее десятилетие, а способность Соединенного Королевства экспортировать услуги в ЕС по-прежнему в значительной степени зависит от будущих решений Брюсселя. В самом деле, Брексит далек от того, чтобы быть «завершенным», он только сейчас начнет преодолевать свои ограничения на экономические, политические и человеческие взаимодействия Лондона с Европой. В январе экспорт британских товаров в ЕС упал на 40 процентов, а продолжающиеся торговые споры из-за Северной Ирландии показывают, что развод не был чистым и мирным.
Британцы-еврофилы часто рассматривают эти события как подтверждение упадка своей нации. Но эта мрачность преувеличена. На данный момент Соединенное Королевство остается пятой по величине экономикой мира, ядерной державой и постоянным членом Совета Безопасности ООН. Оно обладает мощными военными и огромными средствами разведки и киберпространством - подлинной сутью «особых отношений» с Соединенными Штатами. Глобальные сети Лондона практически уникальны. В 2021 году Великобритания будет председательствовать в G-7 и конференции по климату COP26 в Глазго. Страна является участником все более важного разведывательного партнерства Five Eyes и, вероятно, будет занимать видное место в плане президента США Джо Байдена по сплочению мировых демократий. Кроме того, британцы наделены родным знанием самого распространенного языка в мире,
Кроме того, при всей непреходящей враждебности Brexit (в Европейском Союзе получает не более чем на пару небрежных кивков в недавнем обзоре правительства Джонсона), Соединенное Королевство по-прежнему неоспоримо близко к его былым континентальным партнерам-географически, культурно и экономически. Во время своего пребывания в блоке британские бюрократы часто оказывались очень эффективными в защите интересов своей страны в Брюсселе по вопросам, включая расширение ЕС и политики санкций, даже когда они играли свою роль в качестве представителей самого непокорного члена этого органа. Возможно, у британских лидеров теперь еще больше возможностей влиять на политику ЕС извне, с большей гибкостью, чем они имели в качестве члена, и с большим количеством возможностей для воздействия, чем у других, более удаленных внешних держав.
В качестве государства, не являющегося членом, с глубоким пониманием сложного бюрократического организма, которым является ЕС, Соединенное Королевство сохранит особую способность влиять на правила, которые имеют значение для британских граждан, и игнорировать те, которые слишком сильно раздражают. Однако, чтобы использовать эту скрытую способность, правительство Джонсона должно быть идеологически гибким.
СИЛЬНЫЕ СТОРОНЫ ПОД РУКОЙ
Лондон может лучше всего ориентироваться в эпоху после Брексита, используя свои сильные стороны и избегая ненужных обязательств, которые проистекают скорее из ностальгии, чем из твердых национальных интересов. Способны ли руководители страны на такую скромность, возможно, можно определить по их подходу к «склонению к Индо-Тихоокеанскому региону», который они недавно предложили.
После холодной войны власть и богатство переместились с Запада на Восток, так что Соединенное Королевство теперь смотрит на восток в поисках новых рынков, а Китай стал более агрессивным в геополитическом плане. Но эти последовательные сдвиги не означают, что отправка Королевского флота для патрулирования китайского побережья - лучший или единственный вариант для Лондона, тем более что правительство продолжает «поддерживать позитивные торговые и инвестиционные отношения с Китаем», как цитируется в его недавнем отчете. Сам термин «Индо-Тихоокеанский регион» выдает тот факт, что Соединенное Королевство почерпнуло свой энтузиазм в аналитических центрах атлантизма. . Обеспокоенность по поводу морской безопасности Восточной Азии и военного потенциала Китая отражает озабоченность Америки, а не проблемы островной державы средних размеров, расположенной у западного побережья Евразии. Такое внимание к далеким целям отражает неуклонное стремление британцев снискать расположение Вашингтона и играть на том вопросе, который больше всего волнует Соединенные Штаты.
Соединенное Королевство знает, на чьей стороне оно находится в геополитическом конфликте между Китаем и Соединенными Штатами, но тяжелые уроки Афганистана и Ирака наверняка научили Лондон: «Что в этом для нас?» должен быть первым вопросом, который задают ее лидеры. Удерживание Вашингтона в опасных водах Восточной Азии просто потому, что Соединенные Штаты настаивают на том, что это своего рода проверка на лояльность, не является эффективным использованием уменьшающихся, но все еще значительных активов Соединенного Королевства после Брексита.
Вместо этого Лондон должен застолбить свою роль. Сделать это означает занять пространство между Брюсселем и Вашингтоном, подтолкнув обоих к их позициям по вопросам, важным для британских граждан, включая торговлю, цифровые услуги и европейскую безопасность. Подобно тому, как Вашингтон часто использует свои тесные отношения с конкретными странами-членами ЕС (и свою огромную лоббистскую силу в Брюсселе), чтобы заставить уступки по таким вопросам, как конфиденциальность, Лондон теперь может вести подобную избирательную и гибкую игру. Например, в ближайшие годы Соединенное Королевство может использовать свое положение на рынке и политическое влияние для формирования правил ЕС в отношении зеленых технологий. В других областях, таких как распространение вакцины против COVID-19, он может выбрать свой собственный путь.
Переход на эту новую роль потребует готовности признать важность ЕС - и некоторой степени смирения, которая не свойственна современным британским лидерам. Джонсон основывает идентичность своего правительства на ностальгическом призыве к величию Великобритании, которое обязательно влечет за собой отделение от Европейского Союза. Хуже того, горький опыт бесконечных переговоров по Брекситу не заставил политиков по обе стороны канала изо всех сил пытаться найти новые области сотрудничества. Но Соединенное Королевство либо выиграет от своей близости к странно яркому трупу ЕС, либо превратится в ностальгическую неуместность.
