У нас обычно тема дистанционного образования и цифровизация в целом рассматривается «снизу» — как трудно учителям и преподавателям, родителям и учащимся… Я же предлагаю сегодня не забыть и об уровне «сверху» — о глобальном уровне (ООН, Всемирный банк и т.д.).
Проблемы с дистанционным образованием должны были рано или поздно случиться, т.к. движение ко всеобщему дистанту официально началось ещё несколько лет назад. КОВИД-19 выступил катализатором, ускорителем процесса. И, кстати, может быть это пошло на пользу! Если лягушку варить в кастрюльке на медленном огне, она постепенно согреется, уснёт и сварится; но если сразу её кинуть в горячую воду, она выскочит!
Сначала определимся с тем, что такое дистанционное образование? Отправка задания по электронной почте или через чат — это оно? Или лекция через Скайп? А вот что говорит Всемирный банк о том как он видит дистанционное образование:
- Поставлена цель.
- Должна быть экосреда (система дистанционного обучения, техподдержка, каналы связи и т.д.)
- Должна обеспечиваться масштабируемость (от 1 класса или даже ученика до целого региона или страны)
- Подготовленные учителя (умеющие работать в системе дистанционного обучения и имеющие все необходимые методические разработки)
- Обеспечивается сбор и обработка данных
То есть то, что встречается на практике в школах и вузах — это самые разные «гибриды». И редко когда это в полной мере совпадает с установками Всемирного банка. Какую же цель ставит Всемирный банк, при этом тесно сотрудничая с ООН? Идея фикс — это развитие «компетенций 21-го века». Что за компетенции такие?
Эти компетенции были выявлены в исследовании ещё в 2008-м году, организованном консорциумом Microsoft, Intel и Cisco (The Assessment and Teaching of 21st Century Skills):
— Новые пути работы: повышенные способности к коммуникации и сотрудничеству в рабочих командах;
–– Новые инструменты работы: в том числе необходимость стать более сведущим в информационной грамотности информационно-коммуникационных технологий, наряду с функциональной грамотностью;
–- Новые способы мышления: в том числе необходимость уделять больше внимания развитию креативности и инноваций, критическому мышлению, решению проблем и принятию решений;
–- Новые способы жизни в цифровом мире: включая повышение осведомленности о местном и глобальном гражданстве, гибкость в выборе жизни и карьеры, готовность взять на себя личную и социальную ответственность, культурно-просветительные и культурные компетенции.
С 2008-го года эти компетенции, иногда в несколько иных формулировках, стали гулять по документам ООН (особенно подразделения ЮНЕСКО), Всемирного банка, а также на национальном уровне. В России «компетенции 21-го века» активно продвигает Высшая школа экономики, Сбербанк, ряд министерств и ведомств. При этом предлагается отказаться от глубокого изучения предметов, обеспечив лишь некую «прочную основу».
Также постоянно говорится о преодолении «цифрового разрыва», т.е. различий в доступности и пользовании информационно-коммуникационными технологиями. Если проще сказать — затащить всех в «цифру».
Можно сказать, что западные IT-гиганты сформулировали запрос, а все остальные взяли под козырёк и побежали исполнять. Да, можно сказать, что технический прогресс в любом случае должен был увеличить ожидания от дистанционных технологий. Но почему именно версия западных IT-гигантов была принята как основная?
В планах реформаторов увеличить работу по совместным проектам, в которых учащиеся сами будут выбирать себе цели и критерии оценки. Преподаватель будет выступать своего рода помощником и наставником. А то, что в итоге получится, и будет объявляться результатом обучения. Бинго! Все отличники! Показатели образования улетают в небеса!!!
Широкомасштабное внедрение дистанционного образования — если состоится на постоянной основе — гарантирует деградацию изучения предметов. Значит, реформаторам необходимо предъявить какую-то красивую замену, некий чудесный «новый путь», которым и выступают «компетенции 21-го века». Якобы, смотрите, зачем нам знать физику или литературу, если у нас ученики проявляют возможность «работать в команде» и «креативить».
При чём здесь дистанционное образование?
Дело в том, что на глобальном уровне приняты решения (см., например, Декларацию Циндао ООН от 2015г.) о широкомасштабном внедрении массовых онлайн-курсов, которые будут приравнены к очному образованию, что в школе, что в вузе. А осенью 2020-го года Внеочередная сессия Глобального совещания по вопросам образования по теме «Образование после COVID-19» подтвердила выбранный курс: «8… Добиться сокращения цифрового разрыва в образовании, разработки качественных открытых образовательных ресурсов и создания «общего цифрового достояния» в качестве дополнения к очному обучению с целью обеспечения инклюзивного и справедливого обучения с использованием технологий. При этом необходимо защищать неприкосновенность частной жизни учащихся, укреплять гражданскую позицию в цифровой сфере и обеспечивать дальнейшее утверждение образования в качестве общественного блага».
Обратите внимание на пункт «защищать неприкосновенность частной жизни учащихся». Однако в той же Декларации Циндао, в материалах Всемирного банка и во множестве других документов указывается, что необходим сбор данных об учащихся и процессе обучения, при этом требуется обеспечить доступ частных разработчиков и хранение данных в общепризнанных форматах. Как защита приватности сочетается с тотальным сбором данных? Не говоря уже о том, что ребёнка будут полностью отслеживать по его «цифровому следу» уже с 6-7 лет.
Дистанционное образование будет означать и деградацию воспитания. Ведь «человека воспитывает человек», и никакая техника не заменит живое человеческое общение.
Зачем это нужно IT-гигантам? Это, конечно, деньги. И на разработку цифровой образовательной среды, и на поставки оборудования, и на обслуживание… Но это ещё и власть — благодаря большим данным и отдельный человек, и социальные группы, и страна в целом попадают под «цифровой колпак», теряя самостоятельность.
Фактически, вокруг дистанционного образования разворачивается борьба за независимость стран и народов.
Выводы
1. Дистант — не временная мера и не реакция на КОВИД-19, а долгосрочные планы.
2. Цель — поставить под контроль каждого человека с ранних лет через цифровизацию и большие данные о каждом.
Ещё одна цель — деградация общего уровня для усиления управляемости шир.нар.масс.
3. В России эти задачи помогают продвигать ВШЭ, Сбер (Греф) и т.д. при консультационной поддержке Всемирного банка.
4. Необходимо блокировать влезание частников, особенно глобальных Интернет-гигантов в российское образование. Блокировать любые попытки сбора и свободного использования больших данных о школьниках и студентах.
5. Развить собственный национальный подход к дистанционному образованию для использования его в некоторых случаях (больные, инвалиды, ЧС и т.д.)
ПС
Весьма показательно интервью "самостоятельного" Фалькова, который обвинил студентов в неумении самостоятельно учиться:
мое наблюдение как родителя, как бывшего ректора и теперь
как руководителя ведомства, — мы не учим самоорганизации. Студенты
не могут себя самоорганизовать. Они также не умеют действовать в услови-
ях неопределенности, и у них проблема с самоопределением.
и в неумении самостоятельно действовать руководство вузов:
У остальных, как я видел, наблюдался дефицит компетенций именно в принятии решений в условиях неопределенности.
...
Однако у многих вузов нет субъектности, они — объекты управления. Как скажут, так и делают — жить же по жестко установленным нормативам очень удобно.
При этом тот же Фальков бездумно продвигает эти самые "компетенции 21-го века". Где его собственные самоорганизация и самостоятельность, а не тупое исполнение "спущенных сверху" из ООН, ВБ и Microsoft указаний?! Чья бы корова мычала, как говорится...
Кстати, в Тюменской области до коронавируса отмечался самый высокий уровень внедрения дистанционного образования. Не с этим ли связано назначение Фалькова (он из Тюмени) на должность министра науки и высшего образования?
