Маркеры процесса

На днях заместитель руководителя ФСИН заявил о нехватке колоний для бывших сотрудников правоохранительных органов, осужденных судом. Причина — рост численности этого контингента.

То, что число приговоров в отношении «силовиков» растет, вряд ли говорит о том, что система «очищается» от оборотней. Скоре, причина более прозаическая — Россия входит в тройку стран мира по численности полицейских, а по удельной численности на душу населения вообще мировой лидер. Соответственно, возникает эффект «высокой базы» — в условиях крайне высокой численности силовиков неизбежно будет расти и число совершенных ими преступлений и приговоров, даже если не устраивать кампанию по чистке рядов.

Причина роста численности все та же, что и у беспрецедентно высокого числа всех госслужащих — дикая неэффективность работы всех управляющих систем. Власть неспособна качественно управлять и выполнять базовые государственные функции, так как система «забита белым шумом» — люди в ней заняты в значительной степени решением своих личных, групповых, корпоративных задач, соответственно, времени заниматься тем, чем они должны в первую очередь, остается не так уж и много. Плюс общее падение компетентности и профессионализма. Выход — в увеличении численности, попытка компенсировать количеством качество работы.

Выходом это, конечно, не является, так как увеличение численности служащих дополнительно нагружает систему посторонними задачами, еще сильнее закупоривая информационные каналы системы (управление в общем случае — это работа с потоками информации). В итоге возникает предел, выше которого увеличение численности служащих не только не увеличивает, но и уменьшает и без того низкую эффективность.

Но другого способа хоть как-то справляться с проблемами власть не видит и не знает. Ключевое противоречие — мотивация. Людей привлекает госслужба возможностью личного обогащения и наличием перспектив, которых в других областях жизни практически не осталось. Сама система власти, пронизанная насквозь коррупцией и бесконечным прямым воровством, генерирует отбор по самым негодным признакам — алчные, беспринципные и некомпетентные в такой системе становятся вполне востребованными.

Единственный выход, который остается для поддержания хоть какой-то эффективности работы — это сброс функционала. У государства есть целый ряд базовых функций, которые и делают его государством. Отказ от них позволяет при нынешней деградации управления хоть как-то управлять оставшимися. Отсюда, кстати, и история с экс-чемпионкой, а ныне чиновницей Глацких с ее фразой о государстве, которое вам ничего не должно. Это объективная установка, которую не слишком умная женщина простодушно озвучила публично. Но речь идет не о глупенькой барышне, а именно об объективной, почти железной необходимости — государство, будучи фактически управленческим банкротом, ищет способы сохранить хоть какую-то управляемость в условиях, когда увеличение численности чиновников и служащих уже невозможно.

Эта та же история, что и с увеличением пенсионного возраста — одним из факторов (не единственным, безусловно), который вызвал принятие этого чудовищного решения, стала необходимость частичного сброса государством своих обязанностей перед пенсионерами. Это та же история, что и с бурным ростом нелегальных и незаконных ЧВК — по сути, разрешенных бандитских формирований, частных армий олигархов. Государство сбрасывает свой суверенитет в области внешней политики с себя на частных лиц. Кстати, это проблема не сегодняшнего и даже не вчерашнего дня — уже давно неясно, где заканчивается государственная политика, а где начинаются частные и шкурные интересы приближенных и даже удаленных олигархов.

Все вместе это называется распадом государства. Он (распад) не обязательно имеет ясно выраженные и видимые всеми формы. Он может протекать длительное время латентно, скрытно. Однако маркеры процесса распада скрыть невозможно. Их, маркеров, много — и все они свидетельствуют об ускоряющейся деградации государства. Парадокс, когда оно везде, но в то же самое время оно везде проваливается и оказывается неспособным на выполнение минимальных обязанностей. Пока ситуация поддерживается хаотичными репрессиями «по площадям», но и они — слабая замена обычной рутинной работе.