Новости о размещении в Нагорном Карабахе российских миротворцев уже неделю не сходят с первых страниц информационных порталов. При этом наши миротворцы прибывают в Нагорный Карабах на различных модификация БТР-80.
Среди прочих опасностей, которые могут подстерегать наш контингент, особое место занимает применение самодельных взрывных устройств (СВУ).
Хороший знак - наше командование это понимает, поэтому было принято решение отправить в район наши саперные подразделения.
При этом следует учитывать, что на такую тактику могут решиться все участники конфликта.
Турция - никогда не упустит шанса насолить России.
Азербайджан - в союзе с Турцией.
Армения - люди не готовы принять поражение. Есть часть населения, которая считает Россию предателем. Поэтому применение СВУ против патруля миротворцев может быть использовано и как инструмент мести, и как способ «подставить» Армению, поскольку принадлежность СВУ установить крайне сложно.
( Развернуто мотивы сторон конфликта разобраны в этой статьей)
Перечисленными факторами обусловлена необходимость наличия у миротворцев специальных патрульных автомобилей, спроектированных для защиты находящихся внутри людей от воздействия взрывных устройств. На западе такая техника получила название MRAP (от англ. mine resistant ambush protected — защищённый от подрыва и атак из засад).
Предлагаю проанализировать зарубежный опыт использования спецтранспорта и на основании этого сделать некоторые выводы.
Ввиду широкого охвата точек зрения, материал получился объемным - на несколько статей (2 и более).
Начнем с начала.
История появления MRAP
После победоносного завершения военной кампании в Ираке, американскую армию ждал очень неприятный сюрприз. В то время в качестве основного тактического транспорта ВС США использовался Хамви, представлявший собой унифицированную «платформу» и выпускавшийся в десятках модификаций.
Именно эти машины начали массово подрывать во время патрулирования. Эффективность таких атак была значительной - до половины потерь в послевоенный период приходились на долю СВУ. К тому же урон, связанный с ампутациями конечностей и тяжелыми травмами, был значительно больший.
Статистика настолько шокировала командование, что поднявшийся шум вынудил в срочном порядке придумывать решение проблемы. Таким решением и стала концепция специализированного транспорта.
Концепция MRAP. Для того, чтобы защитить транспорт от подрыва, необходима комбинация следующих технических решений:
- специфическая V-образная форма днища;
- бронекапсула, в которой будут находиться люди;
- по возможности более высокий клиренс;
- бронирование транспорта по кругу от стрелкового оружия;
- совокупность мер по организации внутреннего пространства машин (подвесные сиденья, система амортизации и т.д.).
Такой автомобиль получается тяжелым и высоким, что увеличивает риск опрокидывания и снижает внедорожные возможности.
Для нивелирования этих факторов становится технически необходимым применять сложную, регулируемую пневмоподвеску, которая изменяет клиренс, а также высоту подвески при кренах (например, в повороте).
По совокупности факторов машина становится дорогой, цена некоторых американских экземпляров доходит до 1 млн долларов.
Для сравнения: цена современных западных танков варьируется в диапазоне 5-10 млн долларов. Если же принять во внимание, что танк помимо более сложной брони имеет составную систему вооружения (с большой пушкой, механизмом стабилизации и прицельным комплексом), получается что ценник MRAP всего лишь в 2 раза меньше, чем строительство «корпуса танка».
Эффективность MRAP-ов
Опыт эксплуатации показал, что при подрыве такой машины находящиеся внутри люди могли получать тяжелые травмы, но чаще всего (не всегда) оставались живы.
Однако при переходе от частных случаев и от теории к практике ситуация перестает выглядеть однозначной (критика проекта есть и в самих Штатах).
На это есть несколько причин:
1. Тот, кто устанавливает СВУ, волен выбирать место, время и цель атаки. Поэтому в колонне атакуется та цель, которая хуже защищена. Что приводит к выводу о том, что для защиты всех людей - все ТС должны принадлежать к соответствующему классу.
2. В случае засад с применением оружия, техника сначала подрывается, а затем расстреливается. При таком сценарии обездвиженный транспорт становится легкой мишенью (военные любят использовать словосочетание «мечта гранатометчика»), а люди в нем (несмотря на то, что живы) имеют сомнительную боеспособность ввиду травм. Нельзя исключать и повторный взрыв в момент, когда пострадавшим будут оказывать помощь товарищи.
3. Несмотря на все эти меры, транспорт не гарантирует выживание. Люди, устанавливающие СВУ, вольны в выборе мощности, хоть это и влечет усложнение установки. В итоге статистика говорит о том, что из всех погибших от взрывов СВУ доля погибших в специализированном транспорте составила 25%. Однако не следует воспринимать эти цифры как реальный показатель, так как повстанцы (как уже писалось выше) попросту атакуют другие цели.
4. При асимметричной войне, в случае массового использования патрульных машин, тактика подрывов все равно имеет большой эффект (ввиду огромной разницы в ценах - мины и транспорта).
После поступления машин в войска начали вскрываться и другие проблемы.
Так, например, в одном из американских журналов была опубликована статья о практическом опыте применения MRAP-ов:
.
Сложно понять, что именно автор подразумевает под словом «рискованной». Возможно, совокупность всех факторов: вероятность атаки на конвой во время транспортировки на тягаче или логистические «риски», связанные с ограничениями по высоте транспорта на железнодорожной платформе, этот же показатель в случае транспортировки на тягаче (не под все мосты проедет, не во все повороты впишется (тягач, везущий MRAP), что особенно актуально для регионов со слаборазвитой транспортной инфраструктурой.
Но на этом история не закончилась…
При этом очевидно, что пункты обслуживания не могут быть развернуты в каждой глухой деревушке, но даже в Москве (в случае с проблемой в пневмоподвеске) срок ремонта может достигать недели (и более).
На этом фоне стоит учесть и масштаб сложностей, возникающих при ТО такой бронекапсулы на колесах - даже для замены свечей зажигания понадобится снимать бронированный кожух, а в случае с грузовиками и вовсе поднимать многотонные конструкции.
Необходимо также предусмотреть наличие возможности в регионе эвакуировать 20-ти тонные машины, которые оказались не на ходу (в следствие поломки, опрокидывания или подрыва на СВУ).
Спасает, но иногда… убивает
29 июня 2008 года трое «зеленых беретов» утонули, когда их MRAP перевернулся и скатился в воду. («Зеленые береты» - это довольно старый «олдскульный» спецназ США). То есть потеря совсем не рядовая.
Согласно другому отчету:
Проблему усугубляет и тот факт, что этот транспорт специфичен в вождении и к нему нужно привыкать. А в обычных частях много молодых военнослужащих - со всеми вытекающими (стиль вождения, психология, водительский стаж).
Ярким наглядным примером служит видео:
Случались и такие события:
Это касалось сельской местности, где высота местных линий электропередач была такой, чтобы при проезде транспорта рядом - образовывалась электрическая дуга.
Спецкурсы
Риск переворота был настолько велик, что руководство США сочло целесообразным построить специальный тренажер для отработки действий экипажа в случае опрокидывания.
Курсы проходят не все военнослужащие, а только те, которые отправляются нести службу в регион, где активно организовано патрулирование на этих машинах.
Выглядит это примерно так:
Это видео позволяет лучше понять, что задача «покинуть машину» на практике не настолько тривиальная, как можно было подумать. И это при том, что все оружие было закреплено, по салону ничего не летало, а само вращение происходило предельно аккуратно, без ударов.
Замалчивание на местах
В ряде эпизодов, «задним числом» расследуя происшествия, удавалось выявить случаи, когда статистика по MRAP-ам намеренно искажалась. В отчетах могли не указываться все инциденты, аварии, случаи переворотов, а также факты о невозможности оперативно произвести ремонт техники в полевых условиях.
Во-первых, это ставило под вопрос компетентность командующего, не обеспечившего боеспособность дорогой техники, которую доверила ему страна. Что могло отрицательно сказаться на военной карьере.
Во-вторых, нужно учесть очень тонкий момент. В США есть противники и сторонники MRAP-ов. Противники - в основном штабные экономисты. А сторонники (как несложно догадаться) – те, кто в этих машинах ездит.
И все, кто служил, прекрасно понимают, что те кто «на месте» - сидят в другой лодке.
Солдату на передовой намного важнее вернуться домой с ногами и руками, нежели научная работа какого-то штабного умника под названием «экономическая целесообразность применения MRAP». Поэтому все, кто присутствует на месте события, прекрасно понимают эту разницу, как и то, что не в их интересах выводить информацию на уровень выше.
Промежуточные выводы
Какие выводы можно сделать из анализа многолетнего опыта использования MRAP-ов армией США?
В отдельно взятых случаях они способны действительно существенно повысить выживаемость людей, находящихся внутри.
Вместе с тем, повстанцы научились адаптироваться и нивелировать наличие MRAP-ов в патрулях, атакуя другие цели, либо используя другую тактику (например, двойные подрывы).
Практическая эксплуатация MRAP-ов в войсках сильно осложнена совокупностью многих факторов, которые непросто оценить в статистике. (Например, случай с долгим ожиданием запасных частей. Формально, MRAP имеется, но из-за того, что он не на ходу, патруль выезжает на обычной машине, подрывается. И засчитывается в статистике, доказывающей эффективность MRAP).
MRAP не может защитить всех людей, но является хорошим средством для охраны небольших групп наиболее ценных военных специалистов - спецназ, снайперы, военные представители и командиры в высоком звании. Также это решение хорошо подходит для ограниченного контингента патрулей.
И Карабах
Что касается Карабаха, то такой транспорт там необходим. Но его переброска в составе первой волны не целесообразна. А затем следует использовать данные машины ограниченно.
В следующей статье подробно расскажем об успехах России в этом направлении, а также о том, что ещё необходимо улучшить.
